Сидящие за столом пригорюнились. Видно было, что сочувствовали и уважали того, о ком шла речь. Коля допил стаканчик и поднялся пойти за другим.
– Ты, я смотрю, пьешь глоточками, как мы, – сказал мужик в синей рубашке. – Я в кино видел, русские стаканами водку потребляют.
– Кто как. – Коля посмотрел на «синего» и отошел.
За спиной компания переглянулась.
– Клиент, – сказал седой.
Работяга в синей рубашке отрицательно покрутил головой:
– Рискованно. Больно чистенький. На агента смахивает.
Коля вернулся, вежливо улыбался, поглядывал в сторону бара. Появился официант, несший стаканы и бутыль текилы. Стал расставлять стаканы на пеньке.
– Попьем стаканами с выкрутасами. По-русски! – предложил Коля. – Можно на скорость. Я во флоте служил. Мы так развлекались.
– Каким образом?
– Кто быстрее выпьет с локтя и не разольет. Смотрите! – Коля встал, по-гусарски задрал руку, взял наполненный стакан, поставил около локтя. – Засекай время, командуй кто-нибудь!
– Оп! – гаркнул сосед, определив старт.
Коля подтянул локоть со стаканам ко рту, ухватил губами и, прижимая локтем, стал пить. Допил, сжал бумажный стакан в кулаке свободной рукой и крякнул:
– Оп!
Собрание похлопало. Кто-то одобрил голосом. Кто-то протянул стакан томатного сока.
– Семь секунд, – оповестил сосед.
– Что там у вас? – послышался голос со стороны.
Меж сидящих шел толстый усатый розовощекий блондин.
– Русский предлагает с трюком выпить, на скорость. Он платит, – сказал пожилой латинос в шляпе и, улыбаясь, протянул руку за стаканом.
Коля выдал стакан.
Шляпа хитрила. Латинос выпил полстакана и замотал головой.
– Не могу больше.
Понятно было, что «больше» он не собирался. Его осудили гомоном голосов и вытолкнули из образовавшегося круга – народ подошел с разных столов.
– Пейте по-честному, зачем обижать человека? Он от сердца предложил, – сказал розовощекий блондин и взял наполненный стакан. Тяжело дыша, он пытался проделать трюк, раздавил губами стакан и облился. Сжал от расстройства мокрый стакан в кулаке. – Тренировка нужна, – сказал, улыбаясь, – как спортсмену на стадионе.
– Дай, я попробую, засекай, Рико! – Сосед взял стакан.
Стакан дрожал на локте, но не падал. Сосед подтянулся ртом, стал осторожно поднимать локоть. В «зале» воцарилась тишина. Из стакана плеснулась в рот первая порция текилы. Общество откликнулось одобрительным вздохом. Сосед прижал стакан к губам и забулькал мелкими глотками. Когда он закончил пить, «родной стадион» торжествовал.
– Двадцать три секунды! – оповестил Рико.
Его никто не слушал. Коля был доволен. Компания за пеньком разрослась. Бутыль допили. Про рекорды забыли, все были возбуждены. Коля услышал за спиной знакомый мотив и непонятные испанские слова.
– Ка-атари-ана субью а монтанья… Ка-атари-ина ле дье су курасон. Эх!
Коля обернулся. Хитривший пожилой мужик в шляпе, заглаживая вину, притопывал ногой и орал «Катюшу». Народ смотрел в Колину сторону. Мужик с аккордеоном схватил мотив и подыгрывал. Как песня более чем полувековой давности добралась сюда – таким вопросом пьяный Коля не задавался. Текила взяла свое. Он подскочил к мужику, топнул ногой и запел куплет по-русски:
– Выходила на берег Катюша… На высокий берег, на крутой. Эх!
Мужик в шляпе орал по-испанки:
– Ка-атари-ана субью а монтанья…
Образовался кружок. Коля показывал, как пить с локтя. Облился под общее удовольствие. Кружок вскоре распался. Рассказывали анекдоты.
– Как называется проститутка, сидящая на мужике сверху? – интриговал парень с черными глазами.
Коля не знал.
– Дерьмо на палке! – выпалил держатель анекдота и первый захохотал, заразив остальных. Все перемешалось в единое веселье…
Утром разбудила мелодия «Тореадора». На мобильнике высвечивался Кларин телефон. Коля не ответил, выключил аппарат. Началось похмельное самоедство. Коля помнил одно: он держал сумку и ехал в такси. Как в тумане проявился эпизод. Официант протянул кусок оберточной бумаги.
«Передал человек, с которым ты можешь встретиться», – говорил официант в бордовом жилете.
Коля потянулся к стульчику, где висел его жилет, порылся в кармане, нашел бумажку. На ней были адрес и имя «Оскарито». Озадачившись, он включил мобильник, вызвал такси и отправился по указанному адресу.
Он попал на оптовый склад, снабжавший магазины «Каждая вещь – 99 центов». Коля вошел в распахнутые ворота, осмотрелся. У окна двое мужчин распаковывали коробки и развешивали на катающиеся вешалки-каркасы майки с надписями американских фирм. Один каркас был заполнен, мужчина покатил его по двору к раскрытому грузовику с трапом.
Коля подошел к группе рабочих у подъемника, сгружающих коробки на тележку.
– Где мне Оскарито найти? – обратился он к водителю подъемника.
Тот посмотрел на него, напрягаясь с ответом:
– Не знаю такого.
– Спроси у шефа, – грузчик указал в угол склада.
Там, за столом в конторке, сидел заросший до пупа волосами человек и писал. Коля подошел к конторке.
– Сейчас работы нет, – сказал волосатый, не поднимая головы от квитанций.
– Я не насчет работы. Мне нужен Оскарито. Не подскажете, где он?
– Такого у нас нет, – ответил шеф, продолжая писать.
Коля собрался покинуть склад, встал за воротами. Работяги курили. Один из них посмотрел на Колю и указал на большую желтую фуру, находившуюся на стоянке.
– Может быть, тот, спроси.
Коля обошел грузовик и увидел худенького мексиканца, спящего за рулем.
– Оскарито! – позвал он водителя.
Тот проснулся и, зевая, молча посмотрел на Колю.
– Оскарито?
– Я.
Коля протянул записку.
– Кто послал?
– Не знаю, официант в «Эль Пассо» передал.
– Ты хочешь в Мексику? – спросил и, не дожидаясь ответа, назвал сумму: – Тысяча баксов.
– Я согласен.
– Садись в машину.
– Прямо сейчас?! – Коля растерялся. – Денег, что у меня с собой, не хватит. Надо до брата доскочить, – соврал он.
– Я могу подождать час, потом я уеду. Только учти, если тебя найдут, я тебя не знаю и ты меня.
– Где найдут? – испугался Коля.
– Ты не в кабине поедешь. Спрячешься среди коробок. – И дружелюбно добавил: – Не бойся, они с собаками не проверяют.
Коля помчался на такси до первого банка, снял деньги. Через час он ехал в кабине.
Водитель охотно болтал:
– Денег свободных не хватает.
– На что?
– Я скот из Мексики вожу, иногда – птицу. Обратно – промтовары, дешевку разную. На скотине можно такой бизнес делать!
– Много можно заработать?
– Тысяч под десять в месяц, если еженедельно мотаться.
– Раньше мне б тебя знать, – с сожалением сказал Коля.
Через три часа он лежал в темноте, скрючившись на полу в глубине кузова, забитого доверху десятками коробок. Стало невыносимо душно. От жары в чреве фуры вскипели пары свиного навоза. Коля пропах навозом до корней волос. Фура несколько раз останавливалась и долго стояла. С улицы слышались голоса людей. Перебежчик сжимался от страха, пока фура снова не трогалась с места.
На одной остановке резко зазвонил мобильник. В спешке Коля забыл выключить. Мокрый от пота, с холодком, бегущим по спине, он прижал сумку животом к полу, желая раздавить предательский аппарат. «Тореадор» забурчал под ним, мелодия повторялась с равными промежутками. Залезть в сумку и выключить аппарат не получалось. «Тореадор» смолк, но послышался лязг открываемой задней двери.
«Все! – пронеслось в голове. – Что говорить, как оправдываться? Какая застава? Американская? Мексиканская? С собой денег нет. Почему боялся снять больше, идиот?! Чем откупаться?! Что сделают американцы? Арестуют до выяснения личности?! Что сделают мексиканцы? Отправят назад?»
Лязг прекратился. Раздались удары по щеколде. Ее, видимо, заело. Железная дверь открылась, среди щелей между коробок побежал тусклый свет. Слышно было, как вытаскивают коробки. Коля почувствовал слабость в затекших ногах.
– Выбирайся! – услышал он голос Оскарито. – Тайхуана.
На дрожащих ногах Коля выбрался наружу. Был вечер. На черном небе сверкали звезды. Звенели цикады, и мелькали светлячки. Фура стояла под фонарем на окраине города.
– Задержались мы с тобой с выездом. И на границе пробка, – сообщил Оскарито. – Тебе куда?
– Я должен до Мехико добраться.
– Кар-р-рамба! – растянул удивление мексиканец. – Тебе придется до Юмы ехать. Там – аэропорт. На полпути будет Мехикали, там – автобусы.
– Мне сначала надо в банк.
Заверещал мобильник, о котором Коля опять забыл. Номер был из Сан-Диего. Звонила хозяйка комнаты.
– Рыбаки приехали, Ник, – сообщила она. – Ты будешь дольше жить? А то, как договорились, придется съехать.
– Будь счастлива, Лупита! Запускай рыбаков. – У Коли было прекрасное настроение. – Ты здорово меня выручила. Передай привет Пако, у меня все в порядке. Спасибо.
– Что с твоей рубашкой делать? Она новая.
– Не нужна мне рубашка. Жарко.
В мотеле перебежчик отмылся душистым шампунем, насвистывая «Катюшу». Вытерся, распаковал пакет с купленными джинсами, достал легкую майку и переоделся. В киоске он приобрел соломенную панамку, надел очки с крышечками и двинулся в путь.
В кармане заиграл мобильник. Увидев Гивин телефон, Коля включился в разговор.
– Ты – где? – спросил Гиви.
Коля помолчал, затем ответил:
– Гиви, я не могу тебе сейчас объяснить. Я кое-что предпринял и, возможно, исчезну на время. Я сам найду тебя.
– Тут Клара назвонилась, переживает.
– Для Клары ты ничего обо мне не знаешь. Ради меня, Гиви! На звонок твой не ответил. Прошу!
Пограничные и таможенные процедуры были позади. В мексиканском аэропорту Коля сидел в ожидании приглашения к полету и думал о предстоящей поездке. Объявляли посадку. Прослушав повтор текста по-английски, Коля вытащил из разбухшей спортивной сумки тельняшку и кожаную куртку, надел тельняшку вместо майки, накрылся серой кепочкой. Взяв куртку под мышку, он пошел в самолет. На душе было муторно, в голову лезли неприятные мысли.
Дождавшись во время полета стюардессу с подносом еды, он выпил, закусил и заснул, чтобы расслабиться. Совершенно не к месту приснился дурацкий сон, разбередивший душу и загнавший в мозги липкое предчувствие чего-то нехорошего.
«Крупный бизнесмен Коля сидит в Москве в гостинице «Националь», ждет Сашка и смотрит по телевизору постперестроечную первомайскую демонстрацию. Развеваются трехцветные российские флаги, бодрый голос диктора Кириллова гремит на всю комнату:
– В этот радостный день весь народ вышел на улицы и площади столицы России. Солнце согрело сердца и души людей. На мавзолее – первый Президент новой России. Справа от него – все главы правых партий, слева – главы левых партий. Да, наступила демократия! Настоящая, подлинная демократия!
– Идет колонна москвичей. Смотрите, впереди мэр Москвы! Он машет Президенту рукой. Президент заметил. Отвечает…
Гремит марш.
– Идет колонна свободных фермеров. Что у них за лозунги? Давайте прочтем вместе. «Землю крестьянам, фермерам и трудящимся на ней!» Правильно! «Долой пришлых спекулянтов!» Этот день всегда был днем борьбы трудящихся за свои права!
– Идет колонна нефтяных предприятий во главе с миллиардерами. Да, первыми русскими миллиардерами!
Хор поет песню о Родине.
– Идет колонна олигархов. Это они вывезли и сохранили капиталы России на Западе…
– Идет колонна воров в законе! Вот они, теневые воротилы, прежде изолированные от общества. Сегодня они на свободе! Мы их видим и знаем.
Звучат слова песни «Проснись и пой!».
– Москва! Как много в этом звуке для сердца русского слилось!
– Идут колонны: солнцевская преступная группировка, измайловская, мытищинская. Сегодня они без оружия – без «узи» и калашей. День солидарности!
На крупном плане Коля увидел колонну курских бандитов. «Они – в Москве?» – прорезалась мысль в Колиной голове да так там и осталась».
Коля проснулся в поту, огляделся. Пассажиры спали. За иллюминатором – черно. Над планетой, там, где летел самолет, стояла ночь.
Коля поднялся, потянулся, расправляя мышцы, и пошел в туалет умыться. В отсеке для стюардесс он попросил минеральной воды.
– Попей, морячок, – улыбнулась девушка в фартучке.
В кресле, чтобы разогнать неприятное ощущение от сна, он вернулся к свежим впечатлениям от Мексики. Стал проматывать в голове вольготное недельное проживание в столице Мехико, обманутую в своих надеждах, но открытую для любви кассиршу «Аэрофлота», опасные приключения с дачей взятки мексиканским пограничникам и много других деталей и подробностей своей незаконной миссии. Приземляясь в Москве, он находился в приятных воспоминаниях.
Поменяв в окне банка наличные деньги, Коля позвонил Сашку.
– Привет! Как телефон мой узнал? – спросил старый приятель.
– На почте сказали.
– Правильно. Я первым делом оставил. Там Лизкина племянница устроилась. Ты как, совсем американец теперь?
– Я тут. В Москву прилетел, – сказал радостно Коля. – Тебя повидать собираюсь. Дело есть.
Сашок примолк, заговорил торопливо и тихо:
– Колюн, в Курске не появляйся, у меня – тоже. Дело твое закрыли, в розыске тебя нет, но деньги накрылись. Меня пытали, еще требуют. Дом сожгли. Присядь в Москве где-нибудь. За городом дешевле. Как устроишься, позвони, приеду. Звони вечером, до десяти. Лизка во вторую смену работает. Я не хочу, чтобы она была в курсе твоего прибытия. Мало ли что! Пока, прощаюсь. Да, если будешь звонить по объявлениям о жилье, агентствам вперед не плати. Исчезнут. Услышишь «агентство», сразу клади трубку. Будь. До встречи.
Коля крепко трухнул. Перепуганный, он не стал наслаждаться красотами новой Москвы, усугубившими социальное неравенство. С автобуса пересел на электричку. В окно увидел большой поселок, вышел на станции «Мытищи».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62