https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/Grohe/concetto/
Потом он наполовину отодвинул створку.
– Да, кер Дорват, как-то вы задали один вопрос, – Блейд уже был на ногах. – Помните, когда я рассказывал вам на разных языках историю Каина?
– Вопрос? Какой вопрос? – Хозяин стоял боком к нему, слегка наклонив голову и загораживая проход.
– Вы спросили, как был наказан тот Каин, братоубийца.
– А! Ну и как же?
– Ему даровали бессмертие, но обрекли на вечные скитания. – Блейд потянул из ножен меч, заметив, как на лице Дорвата промелькнула тень тревоги. – Бессмертия я вам обещать не могу, но вечные скитания обеспечу.
Выхватив клинок, он вогнал его в грудь Дорвата; тот без звука повалился на затянутый коричневым ковром пол.
– Вот и все, – пробормотал разведчик. – Как просто обмануть великого человека! Если и с другим получится так же…
Он сунул меч в ножны и переступил порог. Перед ним была небольшая овальная камера, прямо напротив двери наводился низкий полукруглый пульт с шариком микрофона на длинном стержне и похожим на телетайп аппаратом, из которого торчал край бумажной ленты. Рядом с ним тянулись в линию клавиши, семь штук, над ними блестел большой полупрозрачный диск. Больше здесь не было ничего, даже кресла или табурета.
Блейд шагнул к этой нехитрой конструкции и некоторое время задумчиво разглядывал ее. Значит, это и есть терминал, устройство, позволяющее связаться с тем, кто погребен на дне Холодного Колодца? Со странным созданием, не ведающим лжи, но способным уничтожить жизнь в половине этого мира? Что ж, скажем ему всю правду… Только как это сделать?
Он прикоснулся к первой клавише, потом решительно надавил ее. Ничего не произошло. Он нажал вторую, третью… После пятой раздалось слабое стрекотание телетайпа. Блейд взглянул на ленту и прочитал:
"Говори»
– Как мне тебя называть? произнес он, приблизив лицо к микрофону.
«Хранитель. Я – Хранитель, ты – Посредник. – Шелест телетайпа на мгновение смолк, потом раздался опять. – Почему ты спрашиваешь?»
– Я – другой Посредник, – сказал Блейд. – Прежний Посредник умер.
С минуту телетайп молчал, словно существо на другом конце линии размышляло над этой информацией. Наконец бумажная лента дернулась.
«Активируй полностью устройство связи.»
Блейд нажал пятую и шестую клавиши, и полупрозрачный диск внезапно вспыхнул розовым сиянием. Телетайп снова заработал.
«Ты – другой. Теперь я ощущаю. Ты – другой. Чего ты хочешь?»
– Изменить договор, заключенный с предыдущим Посредником.
«Договор изменению не подлежит.»
– В мире меняется все, – ответил Блейд. – Звезды загораются и гаснут, разумные существа рождаются и умирают, гибнут галактики. И договор между нашими расами тоже может быть изменен.
«Предыдущий Посредник мыслил иначе, – отстучал телетайп. – Кто ты?»
– Такой же чужак в этом мире, как и ты, Хранитель. Пришелец со звезд.
«Тебе нужно знание?»
– Нет.
– «Тебе нужны энергия, материалы, питательные вещества?»
– Нет.
«Тебе нужно стать первым среди существ твоего вида?»
Это же он о власти говорит, понял Блейд, и снова ответил:
– Нет.
«Тогда – чего ты хочешь?»
– Изменить договор.
«Договор изменению не подлежит.»
Похоже, мирная конференция зашла в тупик, подумал разведчик. Он стиснул стебель микрофона так, словно пальцы его легли на горло этой несговорчивой твари – если у нее было горло. Потом он рявкнул
– Я изменю договор в одностороннем порядке!
«Нельзя,» – равнодушно ответил телетайп.
– Почему?
«Договор, который можно изменить в одностороннем порядке, не является договором.»
Блейд пробормотал проклятье. Кажется, этот инопланетный монстр собирается читать ему мораль! Ну, у людей договорные отношения трактуются несколько иначе… Он крепче сжал микрофон.
– Тогда я разрываю договор. И уничтожу тебя. Уничтожу всю твою расу, которую ты охраняешь.
«Почему?»
– Потому что я – сильнее.
«Что значит – сильнее?»
– Я могу уничтожить тебя, а ты меня – нет.
Хотелось бы верить в это! Телетайп замер, словно в раздумье. Потом раздался тихий стрекот.
«Предыдущий Посредник не мог.»
– Предыдущий Посредник не имел знаний. Я – имею. Я пришел со звезд.
«Теперь я понимаю, кто ты. Предыдущий Посредник спрашивал о тебе. О расе, которая обладает знанием и умеет путешествовать среди звезд.»
– Да, это так. Он был слаб. Я – сильнее. Сильнее его. Сильнее тебя. Я уничтожил твоих слуг.
«Знаю. Связь с ними прервалась.»
– Теперь я спущусь вниз и уничтожу тебя.
«Шахта защищена.»
– Я могу преодолеть защиту. Хочешь жить?
«Да,» – ответил телетайп.
– Тогда выбери для жизни другое место. Другую планету. Эта занята существами моей расы. Ты мешаешь.
«Здесь сделана большая работа. В другом месте я не успею. Мой срок истекает.»
– Постарайся успеть или подготовь замену. Но отсюда ты должен уйти. Очень быстро. Через одну десятую оборота планеты. Понимаешь?
Молчание. Тишина. Потом тихий шелест:
«Да.»
– Ты знаешь, как называются представители моей расы?
«Предыдущий посредник говорил. Единичная особь – человек. Много особей люди. Предыдущий Посредник – самый первый из людей.»
– Теперь я самый первый. И я говорю тебе – не пытайся занять планету, на которой живут люди. Ищи место, где их нет. Иначе я найду тебя и уничтожу. Я – или кто-нибудь другой.
«Я понял.»
– Вот условия нового договора: ты уходишь, я оставляю тебе жизнь. Договор принят?
Пауза. И – стук телетайпа:
«Принят.»
– Конец связи, – произнес Блейд и резко ударил по клавишам. Розовое сияние диска померкло, и в комнате словно сгустилась темнота. – Блейд вытер вспотевший лоб; этот разговор стоил ему года жизни. Он вышел из комнаты, задвинул дверь с красным кругом, потом пересек кабинет Дорвата и, остановившись на пороге, пристально посмотрел на его труп.
– Не будет тебе ни долгой жизни, ни власти, Каин, – громко произнес он свой приговор и перешагнул порог.
Старший охраны уставился на него во все глаза
– Что с тобой? Ты…
– Ничего, – Блейд хлопнул воина по плечу. – Думаешь, легко изгонять демонов? – Вордхолмцы с благоговением смотрели на него. – Пошли, парни. Я закончил здесь все дела
Они поднялись наверх. Слепящие солнечные лучи потоком струились с небес, мириадами искр играя в глыбах льда и отражаясь в полированной серебристой обшивке самолета. Это буйство света и обжигающий холодный воздух на миг ошеломили Блейда, и он застыл у белесой стены шлюза. Он видел, как вордхолмцы грузят в гидроплан какие-то ящики и тюки, как переносят раненых, как Стрейм, размахивая длинными руками и сотрясая воздух проклятиями, торопит девушек, робко жмущихся у пассажирского люка. Он молча стоял, переводя взгляд с ледяной равнины на белесовато-голубое небо, пока рядом с ним не осталось никого, кроме Стрейма. Синекожий мутант, кажется, понимал его состояние, терпеливо ожидая, когда Блейд заговорит.
Наконец разведчик очнулся и произнес:
– Договор разорван и заключен вновь. Он улетит. Скоро… Надеюсь, я поступил правильно.
Стрейм кивнул. Скорее всего, он не понял, о каком договоре идет речь, но главное уловил того, кто насылал льды, больше не будет. В отличие от инспектора Галактической Федерации, Стрейма не мучили никакие сомнения.
– А… Хозяин?..
– Мертв.
– Ты его?..
– Да.
– Знаешь, – мутант коснулся плеча Блейда, – иногда я думаю, что ты и в самом деле инспектор этой самой Федерации.
Блейд улыбнулся:
– Пожалуй, так оно и есть. Но мне пора возвращаться, друг мой.
– Куда?
– К себе, на звезды.
– И мы больше не увидимся? Никогда?
– Никогда, – разведчик покачал головой. – Теперь ты – инспектор на этой планете Ты, Най, Лейя, Пнор… Постарайтесь справиться.
– Постараемся, кер Блейд.
Они побежали к самолету, балансируя на скользком льду. Захлопнулись люки, машина тронулась вперед, все быстрее и быстрее, потом, подброшенная гравитационным толчком в воздух, взмыла над ровным сверкающим квадратом, над куполом, окруженным мачтами энергопередатчиков, и устремилась в небо. Блейд посмотрел вниз, туда, где не ведавшее лжи существо готовило сейчас к старту свой гигантский корабль, потом откинулся в кресле и прикрыл глаза. В висках стреляли молнии, удары тяжелого молота плющили затылок. Он вытащил из-за пояса серебристый жезл тазпа и стиснул его в руках. Боль чуть отступила.
Прошел час, полтора. Мерно гудел мотор, изнуренные люди уснули в креслах, иногда слышался стон раненого или взволнованный женский шепоток. Внезапно Блейда словно подбросило. Он встал, стараясь не потревожить дремавших рядом Найланда и Стрейма, прошел в кормовой отсек и поднялся по короткой лесенке в орудийную башню. Теперь он мог видеть северный небосклон – бледноголубой купол, уходивший основанием к сверкающий лед. Он ждал минуту, пять минут, десять…
Внезапно на севере взошло второе солнце, еще более яростное, жгучее, свет его водопадом хлынул на ледники, мгновенно превратив их из белых в пурпурные, алые и оранжевые. Затем над горизонтом начала вздыматься чудовищная колонна огня, похожая на росток огромного цветка, четко выделявшегося на фоне небесной голубизны. Постепенно этот титанический ствол разбухал, превращаясь в высокую остроконечную башню. В середине ее метались разноцветные молнии – золотистые, зеленоватые и серебряные, рассыпая яркие отблески по безжизненным ледникам.
Блейд кивнул головой. Древний менел, хранитель, выполнил свою часть договора. Улетел! Поднял в небеса свой корабль, заваленный трупами двуногих и двуруких гуманоидов, людей – во множественном числе… И тело первого среди них, Кайна Дорвата, Каина, тоже там… И знания… Сколько знаний! Сколько тайн…
Второй взрыв! Еще одно, совсем новое солнце ослепило Блейда, и он не сразу понял, что огонь и жуткий грохот бушуют теперь в его голове. Мир из белого и голубого превратился в желтый, в оранжевый, в багровый и, наконец, померк. Волна дикой боли выворачивала наизнанку каждую клеточку тела; он ощутил, как незримая тонкая нить, что связывала его с иной реальностью, превращается в стальной канат, с неодолимой силой вытягивающий мозг, сердце, душу того, кто был Ричардом Блейдом, в небытие, в бесконечный мрак, в ледяной вековечный холод.
Исчез самолет, исчезла сверкающая равнина внизу, и Блейд помчался по виткам бесконечной спирали вверх, в разверзающееся перед ним небо, в черноту, клубящуюся грозным туманом. Чувства его начали слабеть; конечности онемели, он перестал ощущать звуки и краски, он растворялся в темном тумане, уходил, умирал…
И вдруг торжествующим аккордом перед ним вспыхнули девять синих звезд – росчерк божественной руки на черном покрывале космоса. Они были такими прекрасными, такими яркими и манящими, такими близкими, что Ричард Блейд умер с улыбкой на губах.
ГЛАВА 15
– И все же я не вижу причин для беспокойства, – Дж. тщательно выколотил трубку, критически осмотрел ее и набил снова. – Согласен, что эта одиннадцатая экспедиция была тяжелой и непростой, но и десять предыдущих нельзя считать приятным времяпровождением.
Лейтон беспокойно зашевелился. Они сидели в кабинете Дж., аскетически строгом и официальном, обставленном неудобной мебелью, словно перенесенной в двадцатый век из викторианских времен. Кресло было жестким, прямая высокая спинка давила на горб, а узкие подлокотники могли, казалось, перепилить руки пополам. Впрочем, его светлость был выше таких мелочей. Дело прежде всего; ради дела можно высидеть час-другой в этом пыточном кресле.
Он поерзал на твердом сиденье и произнес:
– Проблема связана не с этой экспедицией, Дж., а с самим Ричардом.
– Вот как? Это уже интереснее. Вы обнаружили какието тревожные симптомы? Отклонения? Что-то связанное с его здоровьем? – теперь Дж. был явно обеспокоен.
– Нет-нет, он находится в превосходной форме. В превосходной телесной форме, необходимо уточнить. Но его душа…
– Душа! – Дж. чиркнул зажигалкой. – Душа – понятие эфемерное. – Другой вопрос – его разум, его психическое состояние.
– Пусть так, хотя я полагаю, что вы не совсем правы. Итак, психическое состояние… правда, термин «состояние души» на мой взгляд лучше отражает ситуацию.
– Не будем ходить вокруг да около, – нахмурившись, шеф отдела МИ6А выпустил к потолку клуб дыма. – Вы попросили меня о встрече, и мы встретились, несмотря на столь поздний час, – он бросил взгляд на большие старомодные часы с маятником, которые через двадцать минут должны были пробить полночь. – Я думаю, нам не стоит обсуждать теологические вопросы насчет души и о том, сколько ангелов может поместиться на кончике иглы. Скажите прямо: что с Ричардом? Депрессия? Умопомешательство? Склероз? – Дж. вдруг усмехнулся. – Насколько мне известно, он сейчас отдыхает в Дорсете – вместе с хорошенькой девушкой, разумеется. И выглядел он во время нашей последней встречи абсолютно нормальным.
– Он и остался абсолютно нормальным, – Лейтон раздраженно махнул скрюченной рукой. – Вот видите, к чему приводит неточность терминологии! С разумом все в порядке, но я-то говорил о душе! О душе, сэр!
Дж. беспомощно развел руками и заявил:
– Не понимаю. Решительно не понимаю!
– И вправду говорят, шпион с душой – большая редкость, – пробурчал его светлость, иногда он не церемонился и был весьма язвителен. – Вы приготовили магнитофон?
– Как вы просили, Дж., – никак не отреагировав на замечание насчет души, водрузил на стол небольшой компактный аппарат.
– Поставьте эту кассету, – Лейтон протянул ему небольшую коробочку – Это отчет Ричарда. Я хотел бы, чтоб вы его послушали.
Кивнув, Дж. вытащил бобину, вставил в магнитофон и нажал клавишу воспроизведения. Затем, откинувшись на спинку кресла и полузакрыв глаза, приготовился слушать.
Несколько секунд в комнате раздавался только сухой монотонный шелест ленты, затем, без всяких вступлений, кабинет наполнил сильный уверенный голос:
«Сэр, перед тем, как обратиться к изложению фактов, я хотел бы сделать несколько предварительных замечаний, поделившись с вами своими сомнениями. Возможно, о них не стоило бы говорить, но в том состоянии, в котором я нахожусь сейчас, во время подготовки отчета, бесполезно что-либо скрывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Да, кер Дорват, как-то вы задали один вопрос, – Блейд уже был на ногах. – Помните, когда я рассказывал вам на разных языках историю Каина?
– Вопрос? Какой вопрос? – Хозяин стоял боком к нему, слегка наклонив голову и загораживая проход.
– Вы спросили, как был наказан тот Каин, братоубийца.
– А! Ну и как же?
– Ему даровали бессмертие, но обрекли на вечные скитания. – Блейд потянул из ножен меч, заметив, как на лице Дорвата промелькнула тень тревоги. – Бессмертия я вам обещать не могу, но вечные скитания обеспечу.
Выхватив клинок, он вогнал его в грудь Дорвата; тот без звука повалился на затянутый коричневым ковром пол.
– Вот и все, – пробормотал разведчик. – Как просто обмануть великого человека! Если и с другим получится так же…
Он сунул меч в ножны и переступил порог. Перед ним была небольшая овальная камера, прямо напротив двери наводился низкий полукруглый пульт с шариком микрофона на длинном стержне и похожим на телетайп аппаратом, из которого торчал край бумажной ленты. Рядом с ним тянулись в линию клавиши, семь штук, над ними блестел большой полупрозрачный диск. Больше здесь не было ничего, даже кресла или табурета.
Блейд шагнул к этой нехитрой конструкции и некоторое время задумчиво разглядывал ее. Значит, это и есть терминал, устройство, позволяющее связаться с тем, кто погребен на дне Холодного Колодца? Со странным созданием, не ведающим лжи, но способным уничтожить жизнь в половине этого мира? Что ж, скажем ему всю правду… Только как это сделать?
Он прикоснулся к первой клавише, потом решительно надавил ее. Ничего не произошло. Он нажал вторую, третью… После пятой раздалось слабое стрекотание телетайпа. Блейд взглянул на ленту и прочитал:
"Говори»
– Как мне тебя называть? произнес он, приблизив лицо к микрофону.
«Хранитель. Я – Хранитель, ты – Посредник. – Шелест телетайпа на мгновение смолк, потом раздался опять. – Почему ты спрашиваешь?»
– Я – другой Посредник, – сказал Блейд. – Прежний Посредник умер.
С минуту телетайп молчал, словно существо на другом конце линии размышляло над этой информацией. Наконец бумажная лента дернулась.
«Активируй полностью устройство связи.»
Блейд нажал пятую и шестую клавиши, и полупрозрачный диск внезапно вспыхнул розовым сиянием. Телетайп снова заработал.
«Ты – другой. Теперь я ощущаю. Ты – другой. Чего ты хочешь?»
– Изменить договор, заключенный с предыдущим Посредником.
«Договор изменению не подлежит.»
– В мире меняется все, – ответил Блейд. – Звезды загораются и гаснут, разумные существа рождаются и умирают, гибнут галактики. И договор между нашими расами тоже может быть изменен.
«Предыдущий Посредник мыслил иначе, – отстучал телетайп. – Кто ты?»
– Такой же чужак в этом мире, как и ты, Хранитель. Пришелец со звезд.
«Тебе нужно знание?»
– Нет.
– «Тебе нужны энергия, материалы, питательные вещества?»
– Нет.
«Тебе нужно стать первым среди существ твоего вида?»
Это же он о власти говорит, понял Блейд, и снова ответил:
– Нет.
«Тогда – чего ты хочешь?»
– Изменить договор.
«Договор изменению не подлежит.»
Похоже, мирная конференция зашла в тупик, подумал разведчик. Он стиснул стебель микрофона так, словно пальцы его легли на горло этой несговорчивой твари – если у нее было горло. Потом он рявкнул
– Я изменю договор в одностороннем порядке!
«Нельзя,» – равнодушно ответил телетайп.
– Почему?
«Договор, который можно изменить в одностороннем порядке, не является договором.»
Блейд пробормотал проклятье. Кажется, этот инопланетный монстр собирается читать ему мораль! Ну, у людей договорные отношения трактуются несколько иначе… Он крепче сжал микрофон.
– Тогда я разрываю договор. И уничтожу тебя. Уничтожу всю твою расу, которую ты охраняешь.
«Почему?»
– Потому что я – сильнее.
«Что значит – сильнее?»
– Я могу уничтожить тебя, а ты меня – нет.
Хотелось бы верить в это! Телетайп замер, словно в раздумье. Потом раздался тихий стрекот.
«Предыдущий Посредник не мог.»
– Предыдущий Посредник не имел знаний. Я – имею. Я пришел со звезд.
«Теперь я понимаю, кто ты. Предыдущий Посредник спрашивал о тебе. О расе, которая обладает знанием и умеет путешествовать среди звезд.»
– Да, это так. Он был слаб. Я – сильнее. Сильнее его. Сильнее тебя. Я уничтожил твоих слуг.
«Знаю. Связь с ними прервалась.»
– Теперь я спущусь вниз и уничтожу тебя.
«Шахта защищена.»
– Я могу преодолеть защиту. Хочешь жить?
«Да,» – ответил телетайп.
– Тогда выбери для жизни другое место. Другую планету. Эта занята существами моей расы. Ты мешаешь.
«Здесь сделана большая работа. В другом месте я не успею. Мой срок истекает.»
– Постарайся успеть или подготовь замену. Но отсюда ты должен уйти. Очень быстро. Через одну десятую оборота планеты. Понимаешь?
Молчание. Тишина. Потом тихий шелест:
«Да.»
– Ты знаешь, как называются представители моей расы?
«Предыдущий посредник говорил. Единичная особь – человек. Много особей люди. Предыдущий Посредник – самый первый из людей.»
– Теперь я самый первый. И я говорю тебе – не пытайся занять планету, на которой живут люди. Ищи место, где их нет. Иначе я найду тебя и уничтожу. Я – или кто-нибудь другой.
«Я понял.»
– Вот условия нового договора: ты уходишь, я оставляю тебе жизнь. Договор принят?
Пауза. И – стук телетайпа:
«Принят.»
– Конец связи, – произнес Блейд и резко ударил по клавишам. Розовое сияние диска померкло, и в комнате словно сгустилась темнота. – Блейд вытер вспотевший лоб; этот разговор стоил ему года жизни. Он вышел из комнаты, задвинул дверь с красным кругом, потом пересек кабинет Дорвата и, остановившись на пороге, пристально посмотрел на его труп.
– Не будет тебе ни долгой жизни, ни власти, Каин, – громко произнес он свой приговор и перешагнул порог.
Старший охраны уставился на него во все глаза
– Что с тобой? Ты…
– Ничего, – Блейд хлопнул воина по плечу. – Думаешь, легко изгонять демонов? – Вордхолмцы с благоговением смотрели на него. – Пошли, парни. Я закончил здесь все дела
Они поднялись наверх. Слепящие солнечные лучи потоком струились с небес, мириадами искр играя в глыбах льда и отражаясь в полированной серебристой обшивке самолета. Это буйство света и обжигающий холодный воздух на миг ошеломили Блейда, и он застыл у белесой стены шлюза. Он видел, как вордхолмцы грузят в гидроплан какие-то ящики и тюки, как переносят раненых, как Стрейм, размахивая длинными руками и сотрясая воздух проклятиями, торопит девушек, робко жмущихся у пассажирского люка. Он молча стоял, переводя взгляд с ледяной равнины на белесовато-голубое небо, пока рядом с ним не осталось никого, кроме Стрейма. Синекожий мутант, кажется, понимал его состояние, терпеливо ожидая, когда Блейд заговорит.
Наконец разведчик очнулся и произнес:
– Договор разорван и заключен вновь. Он улетит. Скоро… Надеюсь, я поступил правильно.
Стрейм кивнул. Скорее всего, он не понял, о каком договоре идет речь, но главное уловил того, кто насылал льды, больше не будет. В отличие от инспектора Галактической Федерации, Стрейма не мучили никакие сомнения.
– А… Хозяин?..
– Мертв.
– Ты его?..
– Да.
– Знаешь, – мутант коснулся плеча Блейда, – иногда я думаю, что ты и в самом деле инспектор этой самой Федерации.
Блейд улыбнулся:
– Пожалуй, так оно и есть. Но мне пора возвращаться, друг мой.
– Куда?
– К себе, на звезды.
– И мы больше не увидимся? Никогда?
– Никогда, – разведчик покачал головой. – Теперь ты – инспектор на этой планете Ты, Най, Лейя, Пнор… Постарайтесь справиться.
– Постараемся, кер Блейд.
Они побежали к самолету, балансируя на скользком льду. Захлопнулись люки, машина тронулась вперед, все быстрее и быстрее, потом, подброшенная гравитационным толчком в воздух, взмыла над ровным сверкающим квадратом, над куполом, окруженным мачтами энергопередатчиков, и устремилась в небо. Блейд посмотрел вниз, туда, где не ведавшее лжи существо готовило сейчас к старту свой гигантский корабль, потом откинулся в кресле и прикрыл глаза. В висках стреляли молнии, удары тяжелого молота плющили затылок. Он вытащил из-за пояса серебристый жезл тазпа и стиснул его в руках. Боль чуть отступила.
Прошел час, полтора. Мерно гудел мотор, изнуренные люди уснули в креслах, иногда слышался стон раненого или взволнованный женский шепоток. Внезапно Блейда словно подбросило. Он встал, стараясь не потревожить дремавших рядом Найланда и Стрейма, прошел в кормовой отсек и поднялся по короткой лесенке в орудийную башню. Теперь он мог видеть северный небосклон – бледноголубой купол, уходивший основанием к сверкающий лед. Он ждал минуту, пять минут, десять…
Внезапно на севере взошло второе солнце, еще более яростное, жгучее, свет его водопадом хлынул на ледники, мгновенно превратив их из белых в пурпурные, алые и оранжевые. Затем над горизонтом начала вздыматься чудовищная колонна огня, похожая на росток огромного цветка, четко выделявшегося на фоне небесной голубизны. Постепенно этот титанический ствол разбухал, превращаясь в высокую остроконечную башню. В середине ее метались разноцветные молнии – золотистые, зеленоватые и серебряные, рассыпая яркие отблески по безжизненным ледникам.
Блейд кивнул головой. Древний менел, хранитель, выполнил свою часть договора. Улетел! Поднял в небеса свой корабль, заваленный трупами двуногих и двуруких гуманоидов, людей – во множественном числе… И тело первого среди них, Кайна Дорвата, Каина, тоже там… И знания… Сколько знаний! Сколько тайн…
Второй взрыв! Еще одно, совсем новое солнце ослепило Блейда, и он не сразу понял, что огонь и жуткий грохот бушуют теперь в его голове. Мир из белого и голубого превратился в желтый, в оранжевый, в багровый и, наконец, померк. Волна дикой боли выворачивала наизнанку каждую клеточку тела; он ощутил, как незримая тонкая нить, что связывала его с иной реальностью, превращается в стальной канат, с неодолимой силой вытягивающий мозг, сердце, душу того, кто был Ричардом Блейдом, в небытие, в бесконечный мрак, в ледяной вековечный холод.
Исчез самолет, исчезла сверкающая равнина внизу, и Блейд помчался по виткам бесконечной спирали вверх, в разверзающееся перед ним небо, в черноту, клубящуюся грозным туманом. Чувства его начали слабеть; конечности онемели, он перестал ощущать звуки и краски, он растворялся в темном тумане, уходил, умирал…
И вдруг торжествующим аккордом перед ним вспыхнули девять синих звезд – росчерк божественной руки на черном покрывале космоса. Они были такими прекрасными, такими яркими и манящими, такими близкими, что Ричард Блейд умер с улыбкой на губах.
ГЛАВА 15
– И все же я не вижу причин для беспокойства, – Дж. тщательно выколотил трубку, критически осмотрел ее и набил снова. – Согласен, что эта одиннадцатая экспедиция была тяжелой и непростой, но и десять предыдущих нельзя считать приятным времяпровождением.
Лейтон беспокойно зашевелился. Они сидели в кабинете Дж., аскетически строгом и официальном, обставленном неудобной мебелью, словно перенесенной в двадцатый век из викторианских времен. Кресло было жестким, прямая высокая спинка давила на горб, а узкие подлокотники могли, казалось, перепилить руки пополам. Впрочем, его светлость был выше таких мелочей. Дело прежде всего; ради дела можно высидеть час-другой в этом пыточном кресле.
Он поерзал на твердом сиденье и произнес:
– Проблема связана не с этой экспедицией, Дж., а с самим Ричардом.
– Вот как? Это уже интереснее. Вы обнаружили какието тревожные симптомы? Отклонения? Что-то связанное с его здоровьем? – теперь Дж. был явно обеспокоен.
– Нет-нет, он находится в превосходной форме. В превосходной телесной форме, необходимо уточнить. Но его душа…
– Душа! – Дж. чиркнул зажигалкой. – Душа – понятие эфемерное. – Другой вопрос – его разум, его психическое состояние.
– Пусть так, хотя я полагаю, что вы не совсем правы. Итак, психическое состояние… правда, термин «состояние души» на мой взгляд лучше отражает ситуацию.
– Не будем ходить вокруг да около, – нахмурившись, шеф отдела МИ6А выпустил к потолку клуб дыма. – Вы попросили меня о встрече, и мы встретились, несмотря на столь поздний час, – он бросил взгляд на большие старомодные часы с маятником, которые через двадцать минут должны были пробить полночь. – Я думаю, нам не стоит обсуждать теологические вопросы насчет души и о том, сколько ангелов может поместиться на кончике иглы. Скажите прямо: что с Ричардом? Депрессия? Умопомешательство? Склероз? – Дж. вдруг усмехнулся. – Насколько мне известно, он сейчас отдыхает в Дорсете – вместе с хорошенькой девушкой, разумеется. И выглядел он во время нашей последней встречи абсолютно нормальным.
– Он и остался абсолютно нормальным, – Лейтон раздраженно махнул скрюченной рукой. – Вот видите, к чему приводит неточность терминологии! С разумом все в порядке, но я-то говорил о душе! О душе, сэр!
Дж. беспомощно развел руками и заявил:
– Не понимаю. Решительно не понимаю!
– И вправду говорят, шпион с душой – большая редкость, – пробурчал его светлость, иногда он не церемонился и был весьма язвителен. – Вы приготовили магнитофон?
– Как вы просили, Дж., – никак не отреагировав на замечание насчет души, водрузил на стол небольшой компактный аппарат.
– Поставьте эту кассету, – Лейтон протянул ему небольшую коробочку – Это отчет Ричарда. Я хотел бы, чтоб вы его послушали.
Кивнув, Дж. вытащил бобину, вставил в магнитофон и нажал клавишу воспроизведения. Затем, откинувшись на спинку кресла и полузакрыв глаза, приготовился слушать.
Несколько секунд в комнате раздавался только сухой монотонный шелест ленты, затем, без всяких вступлений, кабинет наполнил сильный уверенный голос:
«Сэр, перед тем, как обратиться к изложению фактов, я хотел бы сделать несколько предварительных замечаний, поделившись с вами своими сомнениями. Возможно, о них не стоило бы говорить, но в том состоянии, в котором я нахожусь сейчас, во время подготовки отчета, бесполезно что-либо скрывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30