Повторим тезис, что паранойяльный – это пророк, а эпилептоиды – апостолы. Эпилептоиды – его "гвардия". Но это потом, а поначалу паранойяльный может работать один, он пишет "в стол", выходит к людям без поддержки, в начале процесса он сам себе вождь и сам себе партия. И сражается в поединках с другими вождями, а иногда – и с целыми партиями во главе с их лидерами.
Приблизительно такой же процесс происходит и в науке. Повторяться не стоит.
Профессии
Каковы же профессии, которые предпочитают паранойяльные и которые "предпочитают" паранойяльных. Это уже понятно из вышесказанного: политики, партийные вожди, губернаторы, директора НИИ, директора экспериментальных производств, депутатский корпус, родоначальники сект, пророки…
В овладении профессиональными навыками паранойяльные проявляют немалое рвение, учатся всему, что облегчит их работу, продвижение и успех, особенно интероргтехнике и языкам. Здесь они склонны доучиться и даже переучиться, усвоить нововведения. Но идеи, которые противоречат их первоначально взятому направлению, они воспринимают в штыки.
Катализатор
Обобщим сейчас отдельно то, что ранее уже проскальзывало. Паранойяльный человек – как бы устроитель и катализатор процессов в обществе. Он перерабатывает идеи шизоидов. К нему присоединяются и греются в лучах его харизмы истероиды; ведь в религии истероиды – кликуши, бесноватые, из которых можно легко "выгнать беса", в политике и науке – восторженные почитатели, легковерные и легко разуверяющиеся, но их много, они создают ореол, и, когда масса истероидов вокруг паранойяльного становится критической, к ней по нарастающей начинают присоединяться и эпилептоиды. И чем больше эпилептоидов уже присоединилось, тем больше их присоединяется. Эпилептоид, как мы подробнее покажем ниже, любит наводить справедливость в соответствии с уже существующими законами. А паранойяльный любит вводить справедливость, то есть другие, более совершенные, с его точки зрения, законы. А что может быть более животрепещущей проблемой в обществе, чем проблема справедливости? Так что катализатор!
Философия
Паранойяльного человека не очень интересует философия как таковая, ему все равно – материя ли порождает дух, или дух материю… Ему важнее различные социальные аспекты. Но если для решения социальных вопросов требуется пофилософствовать, он может углубиться и в эту область, став в какой-то мере профессионалом и здесь. Так, у Ленина были "Философские тетради", он написал философско-публицистическое эссе "Материализм и эмпириокритицизм". Многие философы сейчас скептически оценивают этот философско-партийный экзерсис, но нельзя не признать, что на ту пору в проблемы философии он вник достаточно глубоко.
Характерен один из тезисов Маркса о Фейербахе: до сих пор философы объясняли мир, а надо его переделывать. Он великолепно иллюстрирует паранойяльную личность – тут и добавить нечего.
Субъект-объектностъ
Творя в макросоциуме, паранойяльный считает себя личностью, субъектом, а других так или иначе превращает в объекты. Это именно у него ярко выраженное субъект-объектное отношение к людям, против которого возражает гуманистическая психология. Это он считает всех "винтиками", "массами", "тестом истории". Себя он считает творцом, а человеком из массы, винтиком, быть не хочет. Впрочем, нередко он заявляет, что народ, массы превыше всего, и тогда (тут уж деваться некуда) считает себя плоть от плоти героем из народа. Вспомним: "вышли мы все из народа…" Но и в этом случае декларируется лишь "генетическая" связь нашего героя с народом, на деле он выделяет себя из народа, он учит народ, ведет за собой, покоряет его, подчиняет, подавляет…
Суггестия
Суггестия – внушение. Паранойяльный и суггестия очень связаны. Сам паранойяльный в целом плохо поддается внушению. В том числе и гипнотическая внушаемость, в противовес истероидам, сензитивам и неустойчивым, у него незначительна, так себе, легкая сонливость, расслабленность. Это он внушает. Он вождь. Он ведет массы, толпу, и она ему верит, даже верует. Он может призвать умереть за его идею и даже за него самого, который эту идею воплощает и без которого умрет его дело.
Иногда он выступает в роли мага, гипнотизера, этакого "Калиостро", но это больше на провинциальном уровне.
Эмпатия
Эмпатия – это вчувствование в психику другого человека. Это может сопровождаться сопереживанием и сочувствием. (А бывает и "отрицательная" эмпатия – с подчинением человека.)
Паранойяльные неэмпатичны, плохо чувствуют другого человека, не чутки к чужому горю. У них все подчинено только делу. Когда паранойяльный проповедует, он сам впадает в транс, сознание сужено, глаза горят, руки энергично жестикулируют, в эти минуты он совершенно недоступен другим людям, он их любит-ненавидит в зависимости от того, как они воспринимают его речь. Он может и в другое время совершенно не думать о потребностях и состоянии близких людей, об их больших и тем более маленьких бедах, мелких заморочках: подумаешь – слезы, "что слезы женские? – вода". Он должен постоянно задавать себе вопрос, стоит ли его дело больше человека. Может быть, конечно, и стоит. И не обязательно умиляться довольно сомнительной в смысле истинности фразе Достоевского о слезинке ребенка.
Но паранойяльному все же имеет смысл остановиться в беге, оглянуться во гневе и все-таки задать себе этот сакраментальный вопрос, стоит ли его дело больше человека.
Благодеяния
Паранойяльные склонны творить добро, но только тогда, когда это служит интересам их основного дела: для рекламы, во время избирательной кампании, для завоевания человека, который важен как приверженец. И это делается в ущерб другим людям, которые имеют, может быть, больше моральных оснований на его внимание.
Грех
Паранойяльный, как следует из логики психотипа, грешит и не кается! Тут один из наших образных "узлов". Сравним все психотипы. Так вот, эпилептоид обыкновенно не грешит и не кается. Или мало грешит и мало кается. К гипертиму приложимо стандартное словосочетание: грешит и кается. Истероид грешит, чтобы каяться. А психастеноид (о, психастеноид!), запомним: он не грешит, но кается.
Итак, паранойяльный грешит и не кается. По его мнению, все, что он делает, все, чего он требует, необходимо для высшего блага Человека и, что бы он ни сделал, это не грех, а добродетель. Даже если и для себя кое-что взято, это малость, а отдается много, считает он. Может быть, и так, и все же не грех паранойяльному человеку задуматься над этим и поточнее взвешивать свои грехи. Если вспомнить истово верующего и боящегося Бога Ивана Грозного (объединил Русь – куда уж больше), то тот не каялся, а боялся, покаяние его было вызвано не раскаянием, а страхом перед наказанием.
Вероломность
В отличие от эпилептоида, паранойяльный может быть вероломным. И всегда найдет массу оправданий, почему он нарушил договор. Прежде всего потому, что его поведение обусловлено обстоятельствами общего дела. А если даже имеются какие-то личные причины, то он для этого общего дела сам по себе больше значит, чем другие, и так далее в этом духе.
Комплекс неполноценности и гиперкомпенсация
Нередко у паранойяльного человека можно выявить те или иные дефекты, неважно, в чем они выражены. Это может быть хромота, неуклюжесть, полнота, худоба, малый рост, неправильный прикус, диспропорции в лице, картавость, заикание, гнилые зубы. Или же его отец – "враг народа", "предатель, в плен сдался немцам". А Троцкий – вообще был еврей.
Дефекты речи или то, что тебя дразнят в школе "жиртрест-промсосиска", принадлежность ли к гонимой нации создают у паранойяльных тот неоценимый комплекс неполноценности, который впоследствии гиперкомпенсируется достижениями в социальной сфере. Получается даже, что комплекс неполноценности как бы дан свыше, что "это подарок судьбы". Важно, что некий дефект формирует переживание неполноценности и страстное желание его компенсировать. Развивается бурная деятельность по его восполнению.
Суворов, будучи хилым мальчиком, задался целью стать полководцем – и стал им. Есть словосочетание, ставшее достаточно расхожим термином: "наполеоновский комплекс". Низкий рост Наполеона при его полноте и его бурное продвижение в социуме известны всем.
Паранойяльных, скорее всего, третировали в детстве – родители, учителя, мачеха, отчим, старшие ребята во дворе… И начинала работать великая сила – гиперкомпенсация.
Мы затронули страшную и интересную проблему еврейства. Быть евреем в стране, где время от времени вспыхивает постоянно тлеющий уголек антисемитизма, – это испытывать самый жгучий комплекс неполноценности. Может быта, именно поэтому у евреев действительно много достижений.
Но то, что мы сейчас отметили в последних абзацах, может приобретать и зловещие черты. Тот же Наполеон – это сейчас как бы даже романтизированная фигура, а ведь у Толстого Пьер Безухов воспринимал его как злодея. Еще страшнее был маленький и сухорукий, с оспинами на лице, Coco Джугашвили – впоследствии Сталин.
И в то же время переживания человека незаурядного, но оттесняемого из-за своего не зависящего от него дефекта на периферию общества тяжки для него. Поставим себя на его место – и нам тоже захочется отомстить благополучным насмешникам, придавить их, заставить ползать, подчиняться, умолять. Но человек должен и может сказать себе: я благородный и умный, я буду сопротивляться этим низменным желаниям. А лучше быть изначально столь благородным, что не будет и намека на такие желания. Ну ладно, не будем идеалистами: такое желание возникнет. Но надо ему сопротивляться, хотя бы для того, чтобы не получить потом репутацию злодея – мы же не этого добивались. Нам ведь и самим хочется в собственных глазах выглядеть добрым. А зачем, собственно, и влезать в чью-то шкуру? Даже если ты не такой уж паранойяльный психопат, а просто тебя гложет мелкая зависть, то и здесь не следует компенсировать свои проигрыши за счет других, пусть эта компенсация произойдет за собственный счет.
Скажи себе: сегодня я стану лучше, чем вчера, достижения будут расти, я их направлю на пользу людям, я вырасту в своих глазах, люди так или иначе заметят мои достижения, и я займу достойное место среди достойных людей.
А если кто-то из паранойяльных окажется не столь достойным, то психотерапевты помогут сопротивляться его комплексам и гиперкомпенсации и стать более достойным. И это только на первый взгляд кажется идеализмом. На самом деле Этот процесс возможен и в принципе даже происходит в обществе, пусть только среди более нравственно совершенных людей –но зачем нам равняться на несовершенных?
У паранойяльного человека часто срабатывает поверхностная иррациональная психическая защита. Что это такое –психическая защита? Это, как явствует из словоупотребления, – любая перестройка в психике, которая снимает тревогу, успокаивает совесть. Ведь паранойяльному человеку часто приходится делать что-то осуждаемое людьми: отречься от друга, от прежних взглядов, принести в жертву интересы отдельных людей или даже целых групп, а то и народов. Совесть, которая тревожит людей других психотипов, у паранойяльного быстро успокаивается. Он забывает чужие благодеяния, иногда искренне удивляясь, когда ему напоминают об этом ("разве так было?"), девальвирует их в собственных глазах и в глазах других людей ("подумаешь, это был только телефонный звонок"). Он преуменьшает свои грехи ("ну это же простительно, я не смог, так получилось"), объявляет незначительными поводы для тревог, из-за которых к нему обращались ("я тогда не помог тебе, но ты сам справился"). В общем, паранойяльные легко манипулируют, может быть, и бессознательно фактами и аргументами в свою психозащитную пользу. Защита эта поверхностная, люди от них в результате отворачиваются, и в конце жизни паранойяльный может оказаться в полном одиночестве.
Паранойяльные, бойтесь этого заранее. Подстелите "соломку" в виде искреннего сочувствия, интереса к мелким личным переживаниям близких. Нет, не хотите…
Что ж, умирайте в одиночестве, наедине с богом зла, богом злата или даже богом всеобщего блага в далеком коммунистическом завтра, но никто не подаст пресловутую кружку с чаем или утку, чтобы вы перед смертью помочились в нее, и никто не закроет вам глаза.
Отношения с людьми
В отношениях с людьми у паранойяльного преобладают деловитые просьбы, требования, распоряжения, приказания, инструкции. Самое употребляемое слово при этом – "срочно". В записках оно подчеркивается тремя чертами, ставятся три восклицательных знака, все это еще обводится рамкой. При этом паранойяльный не считается с тем, можно ли действительно это выполнить срочно. Паранойяльный почти всегда необоснованно, неоправданно требователен. Воплощению своих замыслов он подчиняет не только всю свою, но и чужую жизнь. Скажем так: сам раб своих идей, он делает рабами их других людей (извините за непрошеную рифму).
В то же время сам он резко сопротивляется даже обоснованным требованиям, если они идут вразрез с его интересами. Нередко он жестко, даже грубо отказывает – более грубо, чем эпи-лептоид. Любая требовательность и любой отказ неприятны. Но жесткость, с которой это делает паранойяльный, вызывает обычно возмущение. Паранойяльные, учтем это!
Средства влияния на человека у паранойяльного разнообразны.
Если не удается убедить и подействовать внушением, в дело пойдут ультиматумы и шантаж. Излюбленным приемом паранойяльного является манипуляция, то есть скрытое психологическое воздействие с материальной или психологической выгодой для себя в ущерб партнеру.
Паранойяльные люди не только на работе и в большой политике, но и в быту обычно окружены адептами: "апостолами" (эпилептоидами) и "кликушами" (истероидами), как мы помним. С ними у паранойяльного до поры до времени сохраняется совместимость. Вообще-то паранойяльные неуживчивы и с ними, но истероиды и эпилептоиды все же им более подходят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41