Он счастливо улыбается и не сводит с
Жени глаз.
Дальше Ц Женин муж, плотный, коротконогий Роман Григорьев. Единственный
из мужчин Ц в костюме. Сидит неподвижно, полуприкрыв глаза. Кажется, будт
о дремлет Ц и только изредка тянется к бутылке, наполняет рюмку и выпива
ет, чокаясь с Андреем Альперовичем. Альперович, худощавый брюнет, стоит, е
два улыбаясь, то и дело барабанит пальцами по столу, смотрит то на Женю, то
на Рому, а то Ц поднимает голову, на секунду встречаясь взглядом с Антоно
м. На Поручике, Альперовиче и Онтипенко Ц джинсы и футболки, Сидор Ц в че
рных брюках и белой рубашке, Женя в вечернем платье, Роман, как мы уже знае
м, в костюме. Если бы здесь был мой брат, думает Антон, он разъяснил бы, что т
акие джинсы и майки стоят не дешевле вечернего платья или костюма. Жалко,
что я в этом ничего не понимаю. Впрочем, почему жалко? Слава богу, я ничего в
этом не понимаю, думает он.
Вот такой, значит, расклад. Трое стоят, четверо сидят, и Антон не слышит, о че
м они разговаривают. Зато слышит, как Теренс Маккена вещает в наушниках: р
ейв-культура заново открыла магию звука и пророчит скорое достижение то
чки омега.
Четверо сидят, ах да, кто же четвертый? Конечно, Лера Ц полная брюнетка, че
рные ботинки, шерстяные носки, платье, скрывающее необъятную фигуру. Под
платьем у нее корсет, крючки на спине, расстегивается удивительно легко,
падает на пол, в одну кучу с черным платьем, черными трусами, черными ботин
ками, которые Лера сразу сняла, войдя в Антонову комнату. Антону кажется: Л
ерино тело все еще продолжает колыхаться, как сегодня ночью: это, наверно
е, эффект травы.
Амбиентное техно Колина Ангуса тянет за собой на пыльные тропинки внутр
еннего космоса. Антон поворачивает колесико громкости Ц но вместо того
, чтобы прибавить звук, случайно сбивает до минимума. Слышен низкий глубо
кий голос Леры:…а тот ему: «Нет, моя очередь, ты уже за кофе сегодня платил»,
смех Сидора и Поручика. Роман, почти не поднимая век, пожимает плечами, Лен
я смеется, поправляя очки и не сводя глаз с Жени, а та едва улыбается. Андре
й говорит:
Ц Смешно, но на самом деле Ц брехня. Мне такие не попадались.
Ц Да ну, старик, Ц вступает Поручик, Ц ты же мне рассказывал: тебе Кругл
ов «Rolex» подарил. На ровном месте.
Ц Так это же был не подарок, Ц отвечает Андрей. Ц Это было вложение. Инв
естиция. Я взял часы и я ему должен. Не надо было брать, к слову.
Антон делает музыку громче. Он чувствует себя ди-джеем: вместо одной из ве
ртушек Ц живые люди. Можно выключить или сделать чуть тише Ц всего один
поворот колесика. Видеоклип, думает он, наблюдая, как Поручик разливает «
Абсолют» по рюмкам, единственный в мире видеоклип из жизни русских комме
рсантов под Re: Evolution. Очень круто. Снять и продать на MTV. Это в самом деле красиво.

Семь фигур в колодце холла, безмолвный балет, тайная красота, скрытый смы
сл. Может, только новое звено в цепи иллюзий, результат третьего подряд ко
сяка. Но понимание столь властно, столь могущественно, что Антону не хоче
тся от него отказываться. Все приобретает смысл, все события последнего
месяца стягиваются к сегодняшнему вечеру…
Еще три недели назад Антон работал барменом в ресторане «Санта-Фе» Ц на
верхнем этаже модного клуба «Гиппопотам». Это была хорошая работа Ц чер
ез два дня на третий Ц начальство ценило Антона: он не пил на работе. Это б
ыло нетрудно: Антон и вне работы абсолютно равнодушен к алкоголю. В его жи
зни хватает веществ поинтереснее Ц собственно, благодаря этому интере
су он с работы и вылетел.
В дымно-пьяный июльский вечер Антон, как всегда слегка подкуренный, разг
оворился с клиентом, типичным героем анекдота о «новых русских» Ц малин
овый пиджак, золотая цепь в палец толщиной. Ему бы зваться Вованом, а он пр
едставился Юриком.
Ц А вот ты, сколько можешь выпить? Ц спросил он Антона, и тот не сдержался
:
Ц А зачем мне пить? Ни ума, ни смелости. Вот калипсол!
Ц Чего? Ц переспросил Юрик.
Ц Кетамин. Знаешь, в ампулах. У первой аптеки продают.
Ц А его что, пить?
Ц Зачем пить? В мышцу колоть.
Потрясенный Юрик ушел. Небось к первой аптеке двинул, подумал Антон.
Идею заменять алкоголь калипсолом подкинул Антону Никита: однажды отец
пристал к нему Ц мол, я знаю, вы с друзьями наркотики употребляете, мне то
же хочется попробовать. Никита вкатил отцу два куба гидео-рихтеровского
калипсола, отправил в жесткий полуторачасовой трип, а сам с интересом ес
тествоиспытателя сел ждать последствий. Очнувшись, отец некоторое врем
я лежал молча, а потом произнес:
Ц Это очень хорошая вещь. Правильная.
С тех пор венгерский пузырек с зеленой крышечкой всегда стоял у Никитино
го отца в баре Ц между то и дело меняющимися поллитровками водки и неизм
енной бутылкой виски Black Label.
Впрочем, может, все это брехня: что взять с Никиты? Калипсол Ц вещь на люби
теля, нормальные люди такого трипа себе не пожелают.
Так или иначе, Юрик оказался не столь open-minded[2]. Через пять минут выяснилось: уш
ел он вовсе не к аптеке, а к владельцам ресторана Ц жаловаться на бармена
который хотел толкнуть ему героин. Антон пытался объясниться Ц да у мен
я же ничего с собой нет, хоть обыщите! да героин вообще говно! Ц но даже нео
провержимый, как ему казалось, довод Ц сами подумайте, героин же по вене к
олют, а я что говорил? Я говорил «в мышцу»! Ц не произвел никакого впечатл
ения: с работы он вылетел. Хорошо еще накануне выдали зарплату: сто доллар
ов Антон заплатил хозяйке квартиры, а на остаток купил у Валеры травы Ц ч
тобы не было проблем со всем остальным.
Правильное решение, в очередной раз говорит себе Антон. Правильно три не
дели ездить по гостям, курить, слушать новые треки Orbital, Moby или The Foundation K, читать по
вечерам Кастанеду. Правильно не париться насчет работы Ц рано или поздн
о работа сама тебя найдет, найдет и заговорит в трубке голосом бывшего ко
ллеги, официанта из того же «Санта-Фе»: мол, cтарый клиент ищет на выходные
официанта для частной вечеринки у себя на даче. Правильно Ц согласиться
, не объясняя, что, мол, бармен и официант Ц это разные вещи; правильно Ц сп
росить цену и кивнуть удовлетворенно: одни выходные решают все проблемы
на месяц вперед.
Антон захватил с собой остатки травы и через два дня вошел в большой двор
загородной усадьбы, напомнивший кадр из американского фильма Ц стольк
о там стояло иномарок. И вот теперь Антон смотрит вниз с галереи да крутит
колесико громкости Ц то потише, то погромче. Когда «Shamen» затихает, слышна
музыка снизу. Антон не знает песни, но узнает столетней давности диско. Он
смотрит вниз: Поручик танцует с раскрасневшейся от водки Лерой, Женя мол
ча сидит на стуле с высокой спинкой, в разрезе платья видны длинные ноги. Л
еня Онтипенко смотрит на нее и счастливо улыбается. Сидор, перекрикивая
музыку, рассказывает, как по наводке Альперовича купил усадьбу. Роман, пр
иоткрыв глаза, спрашивает Альперовича:
Ц А почему сам не взял?
Ц У меня нет гигантомании Ц отвечает Альперович. Ц Мне бы чего поменьш
е.
Ц Восемнадцатый век, не хрен собачий! Красота! Ц кричит Сидор. Ц Главно
е Ц подоконники широкие.
Антону нет дела до подоконников, но дом понравился ему с первого взгляда.
Интересно, думает он, Костя потянул бы такой? Странно, когда у родного брат
а столько денег, что уже не видишь разницы между ним и настоящим миллионе
ром Ц Костя говорит, миллиона у него нет. Если, конечно, считать только на
личные и деньги на счетах. А если не только наличные и на счетах Ц значит,
есть? Не отвечает, отшучивается. Надо его спросить, думает Антон, потянул б
ы он старый помещичий дом, снаружи Ц усадьба, изнутри Ц лабиринт? Первый
хозяин был, вероятно, масоном, располагал комнаты в согласии с тайным, сим
волически-осмысленным планом. Поклонник Иоанна Арндта и Роберта Фладда
, вольный каменщик, руководил крепостными строителями, по мере сил воссо
здавая разрушенный Храм. Мог ли он знать, споря с друзьями о Французской р
еволюции и якобинском терроре, что через сто с небольшим лет его усадьбу
начнут обживать самозванные наследники Сен-Жюста и Робеспьера? Они снес
ли арки, заменили мозаичный пол обычной плиткой, перестроили оба крыла в
стиле заурядных советских учреждений: коридоры и кабинеты с двух сторон
. Возможно, думает Антон, в этом тоже скрыта эзотерика Ц но сегодня она за
быта основательнее, чем масонство. Нетронутой осталась только централь
ная зала и семь комнат, выходящих в нее. Зачем владелец-масон разместил у
входа в каждую странные знаки? Для чего планировались резные секретеры,
такие огромные, что даже в советские времена их не стали передвигать? Что
сказали бы прежние жильцы, увидев, как в комнатах собирают итальянские з
олоченые кровати? Похоже, Сидор этими вопросами не задавался: он сделал и
з комнат спальни, а залу превратил в гостиную. Антону досталась комната н
а втором этаже, ну и хорошо.
И вот со своего наблюдательного пункта Антон пытается почувствовать ск
рытую гармонию семи комнат Ц безо всякого, впрочем, успеха. Почему так? ду
мает он. Одни вещи легко сцепляются друг с дружкой, словно части паззла, а
другие, как ни бейся, не складываются в единый рисунок. Что бы, интересно, с
казал об этом дон Хуан?
Плейер замолчал, и, переворачивая кассету, Антон слышит, как Поручик крич
ит, по обыкновению подпрыгивая и размахивая руками:
Ц Ромка, помнишь новогоднюю дискотеку?
Ц Дискотеки Ц это не по моей части, Ц отвечает из своего кресла Роман.

Ц Ну да, Ц говорит Андрей, Ц ты тогда был комсомольским боссом.
Ц Я тоже, Ц пожимает плечами Сидор, Ц ну и что?
Теперь Сидор танцует вместе со всеми, напевает, перекрикивая музыку Сини
й, синий иней лег на провода, но, даже танцуя, то и дело бросает взгляд вокру
г, проверяет Ц все ли в порядке? Шесть человек гостей, семь дверей в комна
ты, выход во двор, парень на галерее сверху… все нормально, все хорошо.
Ц А помните, мы анекдот сочинили и Кларе Петровне хотели рассказать? Ц
спрашивает Поручик. Ц Как выходит Леонид Ильич, достает текст речи и чит
ает, Ц Поручик на секунду замирает, корчит рожу: Ц «Дорогие товарыщи, ва
с никогда не били мокрым веслом по голой пиз… простите, я случайно надел п
иджак поручика Ржевского». Идеальный анекдот, точно.
Антон снова включает плейер. Ради одного этого стоило сюда ехать, думает
он. Тупой анекдот, сочиненный пьяными восьмиклассниками неведомо когда,
открывает правду об изначальном мире, где живут герои анекдотов, выходя
то в одну, то в другую шутку, будто раскрывая двери в комнаты, окружающие б
ольшую залу. Антон вспоминает, как Горский рассказывал ему про универсал
ьный мир идей («сокращенно он должен называться универмир, наподобие уни
версама», Ц пошутил тогда Никита). Видимо, даже Поручик чувствует, что эт
от мир существует, думает Антон и смотрит на беззвучный танец в аквариум
е гостиной. Женя встала, говорит что-то, все смотрят на нее, Поручик и Лера п
ерестают танцевать, Сидор подходит ближе, Альперович поворачивается к н
ей, даже Роман открывает глаза.
Антон выключает плейер и смотрит вниз. Женя стоит, подняв руку, свет играе
т на бриллиантах.
Ц Это мой последний лепесток, Ц говорит она, подносит руку к лицу, кладе
т что-то в рот… Антон не видит сверху Ц что.
Ц А с ума ты сейчас не сойдешь? Ц спрашивает Сидор.
Ц Здоровым людям, Ц отвечает Лера, Ц это только полезно. Да и доза небол
ьшая.
Ух ты, думает Антон. Доза небольшая. Что же это такое? Табл экстази? Марка ки
слоты? Сюрприз, иначе не скажешь. Надо бы дунуть еще разок, думает он и лезе
т в карман. Чужой трип особо хорош, когда сам немного high. Но закурить Антон н
е успевает: Женя вскрикивает и, хватая ртом воздух, падает на ковер. Лицо е
е краснеет, она задыхается.
Вот тебе и трип, думает Антон, и в этот момент Роман вскакивает с кресла, бр
осается к Жене, которую уже поднимает Сидор. Да она умирает! кричит Роман,
и они несут Женю мимо побелевшего Онтипенко, мимо замершей Леры, мимо ото
ропевшего Поручика. Она умирает, эхом повторяет Альперович, и Антон хоче
т объяснить, что они сели на измену, ничего страшного, умирают только от ге
роина, а так Ц чуть-чуть подождать и все пройдет, да, они сели на измену, пр
осто перекурили Ц и тут Антон понимает: курил он один, и, значит, это не при
ступ паранойи, все по-настоящему: судорожно глотая воздух, в окружении ше
сти одноклассников, на руках у мужа и друга Женя Королева отправляет сво
ю душу в последнее путешествие.
Значит, семеро. Пятеро мужчин и две женщины. И круглый стол между ними. Кор
оны украшали их головы. Безмолвие упало, словно приговор. Они не простили
измены. Теперь ничто не могло спасти Имельду.
Много раз за последние месяцы Горский пытался представить себе жизнь Ми
лы Аксаланц. Теперь, последней московской ночью, он глядит на снежинки за
окном и снова спрашивает Ц на что это было похоже? Бесконечный трип или п
росто Ц тяжелый, вязкий бред, от которого нет спасенья? Когда все началос
ь? В школе? В первом классе? В детском саду? Еще раньше? Когда Мила впервые ув
идела эти лица? Когда впервые произнесла неведомые имена? Как нашла себе
подругу, как стала Имельдой, как превратила Алену в Элеонор? Кто первый пр
оизнес слово Семитронье?
Две девочки, играющие в принцесс. Дни напролет в вымышленном мире акваре
льных рисунков, кукол в самодельных платьях, замков из немецкого констру
ктора. Бубнеж телевизора из соседней комнаты, стихи Сергея Михалкова на
уроках, красные ленты ежесезонных лозунгов. Вымысел оброс плотью, герои
обрели имена. Одноклассницы листали журнал «Burda», учились сплетничать о м
альчиках и курить болгарский «Опал», а Мила с Аленой все дальше уходили в
причудливый мир Семитронья. Их звали Имельдой и Элеонор, пять королей ср
ажались за их руки и сердца. Они не могли сделать выбор, они знали Ц тольк
о всемером они могут возродить древний Стаунстоун, лежащий в руинах, где
семь гигантских необтесанных камней напоминают о временах великого ца
рства.
1 2 3 4 5