Под силу ли это безмолвие мозгу, уму, который обусловлен на всё реагировать, отвечать на малейший стимул? Приверженцы традиции говорят, что это достижимо правильным дыханием, практикой осознания. Это вновь поднимает вопрос, «кто» является той сущностью, которая контролирует, практикует, перекраивает мозг? Не мысль ли, которая говорит: «Я — наблюдающий, я собираюсь контролировать мозг, положить конец мышлению»? Мыслящего порождает мысль.Возможно ли для мозга — быть совершенно тихим? Это часть медитации — выяснять, возможно ли это, — не просто сказать вам, как это сделать; никто не может сказать вам, как этого добиться. Ваш мозг, столь сильно обусловленный культурой, каждым своим опытом, мозг как результат длительной эволюции, может ли он быть совершенно тихим? — ведь без этого всё, что он увидит или испытает, будет искажено, истолковано им в рамках своей обусловленности.Какую роль играет сон в медитации, в жизни? Это довольно интересный вопрос, и если вы глубоко и самостоятельно это рассматриваете, вам многое открывается. Мы уже говорили, что сны не являются необходимостью. Мы говорили, что ум, мозг, должен быть полностью осознающим в течение дня, — внимательным к тому, что происходит снаружи и внутри. Осознавая внутренние реакции на внешние воздействия со всеми сопутствующими данным реакциям напряжениями, ум должен быть внимательным к сигналам подсознания, — а затем, в конце дня, он должен воспринять всё это, принять к сведению, учесть. Если вы этого не делаете, то, когда засыпаете, мозг будет продолжать работать и ночью, чтобы навести порядок внутри себя, — что очевидно. Если вы сделали всё это сознательно, то во сне вы познаёте совсем другие вещи, совершенно другое измерение; и это является частью медитации.Существует закладывающее фундамент поведение, действие в котором — любовь. Существует отказ от всех традиций, так, чтобы ум был полностью свободен, мозг — совершенно спокоен, тих. Если вы глубоко вникните в это, вы увидите, что мозг может быть тихим — не от каких-то трюков, не от приёма наркотика, но благодаря активному и также пассивному осознанию в течение всего дня. И если в конце дня всё случившееся внимательно просматривается, и тем самым наводится в этом порядок, то во время сна мозг безмолвен, познавая иное движение.Итак, всё тело, мозг, всё, безмолвно, без всякого искажения; только тогда, если какая-нибудь реальность существует, ум может воспринимать её. Её, эту безмерность, приглашать бесполезно, — но если она существует, если существует то, чему нет имени, то, что запредельно, тогда ложность или истинность этой реальности могут быть восприняты лишь таким умом.Вы можете сказать: «Какое отношение всё это имеет к жизни? Я должен жить этой повседневной жизнью, ходить на службу, мыть тарелки, ехать в переполненном гремящем автобусе — как всё это соотносится с медитацией?» Медитация есть понимание жизни, каждодневной жизни со всеми её сложностями, страдания, печали, одиночества, отчаяния, страха, зависти, стремления стать знаменитым, добиться успеха; понимание всего этого есть медитация. Без понимания жизни любая попытка встретить тайну пуста, бессмысленна; это похоже на попытку дезорганизованного ума прийти к математическому порядку. Медитация имеет самое прямое отношение к жизни, это не уход в эмоциональное, экстатическое состояние. Существует экстаз, не являющийся удовольствием; этот экстаз приходит только тогда, когда есть этот внутренний математический порядок в самом себе, порядок абсолютный. Медитация является образом жизни, повседневной жизни — только тогда может возникнуть и войти в жизнь то, что непреходяще, в чём нет времени. Участник беседы: Кто же этот наблюдающий, тот, который осознаёт свои собственные реакции? Какая энергия при этом используется? Кришнамурти: Смотрели ли вы на что-либо без реакции? Смотрели ли вы на дерево, на лицо женщины, на гору, на облако, на свет на воде — просто, чтобы увидеть это, не преобразовывая это в симпатию или отвращение, в удовольствие или мучение — просто, чтобы увидеть? В таком наблюдении, когда вы полностью внимательны, — есть ли наблюдающий? Сделайте это, сэр, меня не спрашивайте, — если вы делаете это, то вы выясните. Наблюдайте реакции, без суждения, не оценивая, ничего не искажая, — будьте полностью внимательны к каждой реакции, и в этом внимании вы увидите, что вообще нет никакого наблюдающего, мыслящего, переживающего.Теперь второй вопрос: какая энергия используется для того, чтобы изменить что-то в самом себе, чтобы осуществить превращение, революцию в душе? Как обрести эту энергию? Сейчас у нас есть энергия, но она уходит в напряжение, в противоречие, в конфликт; энергия вложена в борьбу двух желаний, в борьбу между тем, что я должен сделать и что мне следовало бы сделать, это поглощает огромное количество энергии. Но если противоречия нет, у вас есть масса энергии. Вы посмотрите на свою собственную жизнь, на самом деле посмотрите на неё: она есть противоречие; вы хотите быть мирным человеком — и кого-то ненавидите; вы хотите любить — и вы честолюбивы. Это противоречие порождает конфликт, борьбу; в этой борьбе энергия растрачивается. Если нет вообще никакого противоречия, у вас имеется величайшая энергия, чтобы изменить, преобразить самого себя. Спрашивается, возможно ли это — не иметь противоречий между «наблюдающим» и «наблюдаемым», «переживающим» и «переживаемым», любовью и ненавистью? — эти противоположности, возможно ли жить без них? Возможно, когда существует факт и ничего кроме факта, — факта вашей ненависти, вашей склонности к насилию, но не их противоположности в форме идеи. Когда вы боитесь, вы придумываете этому противоположное — мужество, что является сопротивлением, противоречием, усилием, напряжением. Но когда вы полностью понимаете, что такое страх, — и не убегаете от него в противоположное, — когда вы отдаёте всё своё внимание страху, он не только останавливается, психологически, но также у вас достаточно энергии, чтобы встречать его лицом к лицу. Приверженцы традиции будут говорить, что для накопления такой энергии вы должны избегать секса и всего мирского, что вы должны концентрироваться, обращать свой ум к Богу, уйти из этого мира, избегать искушений, — всё для того, чтобы иметь эту энергию. Но человек остаётся человеком, со своими потребностями и склонностями, и внутри он горит сексуальными, биологическими устремлениями и побуждениями, хочет что-то сделать, сдерживает это, подавляет, — и тем растрачивает энергию. Но если вы живёте с фактом — и только с фактом, — если в момент раздражения вы понимаете, что раздражены, а не то, «как не раздражаться», если вы вникаете в это, живёте с этим, отдаёте этому всё своё внимание, — вы видите, что энергия имеется у вас в избытке. Именно эта энергия держит ум ясным, а сердце открытым, ибо изобилие энергии — это изобилие любви, а не идей или сентиментальных чувств. Участник беседы: Что вы подразумеваете под экстазом, можете ли вы описать его? Вы говорите, что экстаз не является удовольствием? — что любовь не является удовольствием? Кришнамурти: Что такое экстаз? Когда вы смотрите на облако, на игру света в этом облаке, там есть красота. Красота — это страсть. Чтобы увидеть красоту облака или красоту света на том дереве, необходима страсть, необходима интенсивность. В этой интенсивности, в этой страсти нет никакой сентиментальности, чувства симпатии и антипатии. Экстаз не является личным — он не ваш и не мой, как и любовь не ваша и не моя. Когда есть удовольствие, оно ваше или моё. Когда есть этот медитативный ум, он обладает своим собственным экстазом — однако описать его невозможно, для его описания нет слов. Участник беседы: Вы говорите, что не существует ни хорошего, ни плохого, что все реакции хороши, — вы это говорите? Кришнамурти: Нет, сэр, я этого не говорю. Было сказано — наблюдайте свою реакцию, не называйте её хорошей или плохой. Называя её хорошей или плохой, вы создаёте противоречие. Приходилось ли вам смотреть на свою жену — простите за однообразие примеров — без образа, имеющегося у вас в отношении неё, образа, составленного вами за тридцать лет совместной жизни? У вас есть представление о супруге, а у неё есть представление о вас, эти представления контактируют вместо вас. Эти представления, эти образы, появляются тогда, когда вы невнимательны в своих отношениях, — именно невнимание порождает суждение. Можете ли вы смотреть на свою жену, не порицая, не оценивая её, говоря что она права или не права, просто наблюдать, не привнося в это своих предубеждений? Тогда вы увидите, что есть совершенно иной способ действия, вытекающий из такого наблюдения.
Париж, 24 апреля 1969 Часть четвёртая О НАСИЛИИ Что такое насилие? Навязывание — у истоков психологического насилия. Необходимость наблюдать. Невнимание.
Кришнамурти: Цель этих обсуждений — творческое наблюдение: творчески наблюдать себя в момент наших бесед. Все мы должны внести свой вклад в любую тему, которую хотим обсудить, и нам необходима некоторая откровенность, честность — речь не идёт о грубости или бестактном выставлении напоказ чужой глупости или чьей-то разумности. Каждый из нас должен принять участие в обсуждении определённой темы, всего, что с ней связано. Чувство восприятия нового должно быть во всём, что мы обсуждаем или исследуем. Это творчество, не повторение старого, это выражение нового при открытии самих себя, когда мы выражаем себя словами. Тогда, думаю, наши обсуждения будут небесполезными. Участник беседы (1): Могли бы мы рассмотреть более глубоко вопрос энергии — и то, как происходит её потеря? Участник беседы (2): Вы говорили о насилии, о насилии войны, насилии нашего отношения к людям, насилии того, как мы думаем и смотрим на других. Но как быть с насилием самосохранения? Ведь если на меня нападёт волк, то я буду защищаться изо всех сил, яростно. Возможно ли в одной своей части быть насильственным, а в другой части — не быть? Кришнамурти: Было предложение обсудить насилие — то насилие, когда человек искажает самого себя, чтобы соответствовать особому стереотипу общества или морали; но существует и проблема самосохранения. Где лежит граница, разграничение между самосохранением, которое иногда может нуждаться в насилии, и другими формами насилия? Вы хотите обсудить это? Аудитория: Да. Кришнамурти: Прежде всего мне хотелось бы предложить для обсуждения различные формы психологического насилия, а затем посмотреть, каково место самосохранения, когда на вас нападают. Интересно, что вы думаете о насилии? Что оно значит для вас? Участник беседы (1): Это вид обороны. Участник беседы (2): Это нарушение моего покоя, удобства, комфорта. Кришнамурти: Что для вас означает насилие как чувство, как слово? Какова его природа? Участник беседы (1): Это агрессия. Участник беседы (2): Когда расстроен, становишься склонным к насилию. Участник беседы (3): Человек склонен к насилию, когда у него что-то не получается. Участник беседы (4): Ненависть в смысле взятия верха над кем-то или над чем-то. Кришнамурти: Что насилие значит для вас? Участник беседы (1): Выражение опасности, когда «я» вступает в действие. Участник беседы (2): Страх. Участник беседы (3): В насилии, несомненно, есть причинение кому-то или чему-то ущерба, боли, мысленно или физически. Кришнамурти: Потому ли вы знаете насилие, что вы знакомы с ненасилием? Знали бы вы, что такое насилие, не зная его противоположности? Распознаёте ли вы насилие только из-за того, что вам знакомы состояния ненасилия? Каким образом вы знаете насилие? Поскольку человек агрессивен, склонен к соперничеству, и видит последствия всего этого, то есть насилие, он придумывает ненасилие. Знали бы вы, что такое насилие, если бы не было его противоположности? Участник беседы: Я не относил бы это к какой-то категории, но что-то я почувствовал бы. Кришнамурти: Потому ли существует или возникает это чувство, что вы знаете насилие? Участник беседы: Мне кажется, насилие причиняет нам страдание, это нездоровое ощущение, от которого мы хотим избавиться. Вот почему и хочется стать не склонным к насилию. Кришнамурти: Я ничего не знаю о насилии, о ненасилии. Я не начинаю с какой-то идеи или формулы. Я действительно не знаю, что означает насилие. Я хочу выяснить это. Участник беседы: Когда на человека нападают, когда причиняют боль или ущерб, такой опыт вызывает у него желание защитить себя. Кришнамурти: Да, это понятно; об этом уже говорили. Я всё ещё стараюсь понять, что такое насилие. Хочу изучить, исследовать его, вырвать его с корнем, изменить его, — вы следите? Участник беседы: Насилие — это отсутствие любви. Кришнамурти: Вы знаете, что такое любовь? Участник беседы: Мне кажется, что всё это идёт от нас. Кришнамурти: Да, совершенно верно. Участник беседы: Насилие идёт от нас. Кришнамурти: Это правильно. Я хочу выяснить, идёт ли оно изнутри или извне. Участник беседы: Это форма защиты. Кришнамурти: Прошу вас, давайте не будем спешить. Это довольно серьёзная проблема — в неё вовлечён весь мир. Участник беседы: Насилие растрачивает часть моей энергии. Кришнамурти: Все говорят о насилии и ненасилии. Люди говорят: «Вы должны жить сильно, неистово», или, видя результат этого, они говорят: «Вы должны жить мирно». Чего только мы ни слышали от проповедников, от педагогов и прочих, чего только ни читали в книгах; но я хочу выяснить, есть ли возможность понять природу насилия, выяснить, какое место оно вообще занимает в жизни, что делает человека склонным к насилию, агрессивным, полным духа соперничества? Подчинение авторитету, даже благородному, — не включает ли насилие? Не входит ли насилие в дисциплину, налагаемую на человека обществом или им самим? Не является ли насилие конфликтом внутри и вовне? Я хочу понять, каково происхождение, истоки насилия; иначе я просто жонглирую словами. Склонность к насилию — естественна ли она в психологическом смысле? (Психофизиологические состояния мы рассмотрим позже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22