– грозно ответил вопросом на вопрос Торкилл.
– Я не об этом, – поморщился Колгрим. – Конечно, мы можем их разбить в сражении. Я имею в виду, сможете ли вы удержать остров Эрин потом?
Торкилл нахмурился.
– Кажется, я понимаю, что он хочет нам сказать, – неожиданно ответил Йоранд, удивляя Колгрима своей способностью так далеко мыслить. – Мы можем взять остров силой, сровнять с землей монастыри, сжечь фермы. Мы можем убить их вождей, но их место займут новые. Ирландцев намного больше, чем нас. Чтобы удержать этот остров, нам придется вести бесконечные войны.
– Именно, – сказал Колгрим, поглядывая на Йоранда с уважением. – Если вы не завоюете сердца ирландцев, то не продержитесь на этом острове и нескольких зим.
– Завоевывать их сердца? Вот еще! – сказал Торкилл, прохаживаясь около костра. – Даже если бы я и захотел это, то как этого достичь?
– Мой язык прилипает к нёбу, – сказал Колгрим, протягивая пустой рожок. Торкилл наполнил его вином. Выпив рожок, Колгрим сказал:
– Йоранд показал нам, как этого достичь.
«О чем он?» – подумал Йоранд. За ту неделю, что он провел в Дублине, у него не было никаких серьезных разговоров с Торкиллом. Единственное, что он сказал – да и то Бренне, – что хочет остановить Торкилла. И этот разговор, похоже, слышал Торкилл.
Возможно, Колгрима делала бестолковым его боль. Йоранд знал, что сломанная кость перемещалась при каждом движении Колгрима. Если ее не зафиксировать, то через какое-то время рука капитана работать не будет. Эта мысль вызывала у Йоранда довольную улыбку.
Колгрим почувствовал, как острые приступы переходят в тянущую и пульсирующую боль. Помолчав, он продолжил:
– У ирландцев так много родни, что можно породниться с каким-нибудь из их правителей. Вы можете взять себе даже ирландскую принцессу.
Торкилл в размышлении поводил взглядом.
– И ты думаешь, что ирландская жена с такой готовностью будет странствовать со мной?
– Не ирландская жена, а ирландская королева, – сказал Колгрим. – Стоит вам выбрать нужный ирландский клан, как весь этот остров ляжет к вашим ногам. И я знаю, какой клан выбрать. Я говорю об ирландской королеве из клана Улад. Ее зовут Мойра.
Йоранду с трудом удалось сохранить невозмутимое выражение лица. Он поднес ко рту рожок и сделал большой глоток вина, решив пока помолчать. Йоранд боялся, что голос выдаст его.
– Она красива, как и все женщины этого острова. Прекрасна и лицом, и фигурой, – продолжил Колгрим. – Я видел ее своими глазами и могу сказать, что слухи не врут. Хотя она носит корону еще только четыре месяца, мужчины ее клана сходят по ней с ума с утра до вечера. У меня есть данные, что эта Мойра не просто королева клана Улад, но и дочь Брайана у-Ниалла, правителя клана Донегол. Вы уже овладели югом острова, а взяв в жены Мойру из Улада, станете управлять также и северными кланами.
Торкилл глубокомысленно почесал бороду.
– Возврат в северные земли был бы хорош с точки зрения сплочения союзников. Если ты примешь в своем доме сына, то будешь иметь власть и над отцом. К тому же из родственников получаются прекрасные заложники… на случай, если ирландцы не пойдут за нами по доброй воле, – начал размышлять он. – Полагаю, что ирландская королева могла бы сыграть ту же роль.
Йоранд беспомощно наблюдал, как правитель Дублина все больше проникается идеями Колгрима. Будучи храбрым и безжалостным в сражении, в вопросах стратегии Торкилл всегда полагался на свое окружение. Йоранда и прежде приглашали вместе с Колгримом на такие советы. Только сейчас с особой болью он понял, что прежде искренне поддерживал идеи Колгрима. Теперь же идея похитить сестру Бренны и принудительно выдать ее замуж за Торкилла казалась ему просто отвратительной.
– Клан Улад живет далеко на севере. Чтобы напасть на эту цитадель, нам придется взять в поход большую часть судов и почти всех мужчин, – сказал Йоранд, гадая меж тем, действительно ли у клана Улад есть цитадель, подобная той, которая защищает клан Донегол. Он хорошо помнил эту систему стен, насыпей и лестниц, способных выдержать самый решительный штурм. – Кроме того, я заметил, что ирландцы редко покидают пределы каменных стен. Если запасы пищи у них достаточны, они смогут выдержать длительную осаду, пока не придет на помощь остальная часть клана.
– Фергус из Улада поможет нам. Недавно он похоронил отца и принял его корону. Так что их защита не та, что могла бы быть, – сказал Колгрим. – Фергус, по разговорам, высокомерный хвастун, к которому на помощь вряд ли кто придет.
– Но такой набег потребует участия слишком большого количества мужчин, – возразил Йоранд. – Стоит ли победа на севере того, чтобы потерять свою цитадель на юге?
– Что с тобой, Йоранд?! Ты каркаешь, как старуха, – воскликнул Колгрим, посмотрев на Йоранда. Уже пристально глядя на Торкилла, он продолжил: – Выслушайте мой план. Нам не потребуется много воинов. Это можно сделать одним кораблем.
Чувствуя, что боль наступает, Колгрим чуть изменил положение.
– Если мы подождем до следующего полнолуния, то Мойра из Улада сама приплывет к нам.
– Но королева не будет ходить без сопровождения, – фыркнул Йоранд. – Ирландцы могут быть трусами, но они не дураки.
– Ты в этом не прав, – ответил Колгрим. – До начала распутицы королева Улада должна совершить паломничество в монастырь на острове Святого Патрика. А это всего лишь незащищенная скала, выступающая в Ирландское море.
– Но королеву будут хорошо охранять.
– Нисколько, – ответил Йоранду Колгрим. – Как только они поднимут парус, в лодке с ней останется лишь пара монахов-слабаков управлять судном и дюжина дев, которые будут молиться за нее. Самое время захватить их и держать в безопасном месте, – сказал Колгрим и зашелся грубым кашлем. Наконец он выплюнул на плотно утоптанный земляной пол мокроту.
– А тот мужчина, из которого я выдавил эту информацию, сказал, что королеве остается молиться о сыне, поскольку она уже несколько месяцев замужем, а ее живот все еще плоский, как у подростка, – продолжил Колгрим, отпивая большой глоток. – А лучше, пусть обратится к нормандцам – нормандский монах быстрее сделает дело, чем тщедушный ирландец.
– Клянусь богами, я приложу к этому все мои усилия! – рассмеялся Торкилл. – Ты прав, Колгрим. Но кроме королевы, мы прихватим также и нескольких дев.
Йоранд вспоминал, как он присягал на верность Торкиллу. Это случилось вскоре после того, как он приехал в Дублин. Возможно, Торкилл поразил его тогда своей решительностью или той легкостью, с какой он превратил враждебную территорию в нормандское поселение. Может быть, его тогда привлекла холодная, как он теперь понимал, красота Сольвейг. Но каковы бы ни были причины, Йоранд все же дал клятву верности. Пожалуй, это единственное, о чем он сожалел в жизни.
Он всегда верил, что мужчина вправе владеть всем, что мог добыть с помощью меча. Теперь же он понимал, откуда пришла эта вера. Он всегда брал то, что ему не принадлежало. Здесь, в случае с королевой, ситуация была явно та же, только выглядела она как-то не так. Он понимал, что Торкилл не вправе взять Мойру в жены, как в случае с Йорандом, поскольку это слишком походило на клятвопреступление.
Но даже если его, Торкилла, кто-то и проклял бы за такое преступление против своей веры, игра стоила свеч, поскольку это обещало ему немало приятных минут. Однако все было бы напрасно, если бы он, Йоранд, с самого начала не уберег Бренну от греха, ведь она поначалу вредничала.
– Подумайте десять раз, прежде чем брать ирландскую жену, – сказал Йоранд. – Это может обернуться большими неприятностями.
Торкилл вопросительно поднял взгляд.
– С тех пор как мы прибыли в Дублин, я ни разу к ней не прикоснулся, – пожав плечами, пояснил Йоранд. – Непослушная, полная непонятных идей.
– Мне говорили, что твоя ирландка ушла жить в церковь, – спокойно кивнул Торкилл. – Ты с женщинами слишком мягок. А жене нужно показать, кто главный. Ты же ее ни разу не бил. Пара оплеух смягчила бы ее нрав. Правда, я знаю немногих, кто прибегает к этому верному средству.
– Нет, мое терпение кончилось. Я ухожу от нее, – сказал Йоранд, кладя свой рожок и вставая. – Теперь, наверное, я не скоро захочу общаться с женщинами. Под утро меня бросила Сольвейг, а Бренну я увезу в тот монастырь, который разграбил Колгрим.
– Мы в Дублине не будем сильно по ней скучать, – произнес Торкилл. – Хотя ты и не с Сольвейг, твое место все еще рядом со мной. Только постарайся возвратиться до следующего полнолуния. – Торкилл повернулся к Колгриму: – А ты теперь иди к костоправу. Когда мы будем брать ирландскую королеву Мойру и ее двенадцать дев, вы оба будете нужны мне.
Неожиданно Торкилл пихнул Йоранда кулачищем в плечо:
– У тебя будет право первого выбора, но после меня, конечно. Если к тому времени ты еще не найдешь себе женщину.
Йоранд напряженно соображал, как успеть увезти Бренну и не дать Торкиллу пленить Мойру. Меж тем Торкилл продолжал:
– Да, мы совершим этот набег вместе, и вы похороните свою вражду раз и навсегда. А мне останется лишь сожалеть, что в лодке будут девы, а не ирландцы. Лучшей забавы не найти… когда их не так много.
Колгрим продирался через толпу, прижимая к себе сломанную руку. Йоранд последовал за ним в ночь.
Дождь закончился, но полная луна была закрыта плотными облаками. Только лучик света, изогнутый арабским клинком, серебрился за дымкой облаков. До следующей полной луны оставалось двадцать восемь дней. За это время Йоранду предстояло увезти Бренну в безопасное место и придумать, как сорвать планы Торкилла относительно Мойры. Тяжело вздохнув, Йоранд пошел к себе домой.
Услышав шаги сзади, он развернулся, выхватывая длинный кинжал.
– Легче, друг! Это всего лишь я, – раздался из густой тени голос Бьерна. – Я прикрывал тебя на случай, если кто-нибудь из друзей Колгрима попытается закончить начатое им дело.
Йоранд опустил кинжал и глубоко вздохнул. Бьерн снова шел рядом с ним, как в старые добрые времена.
– Ты проводил Бренну до церкви? – спросил Йоранд.
– Да, – почесав затылок, ответил Бьерн. – Хотя ты мог бы сказать мне, что с ней могут быть проблемы. Вначале она не хотела идти. Она решила ждать, когда ты выйдешь, чтобы залечить твои раны. Мне пришлось прибегнуть к угрозам. Эта женщина упряма и тверда, как скала.
Йоранд с улыбкой кивнул:
– Я хорошо знаю свою принцессу. В первый раз, когда я засмотрелся на нее, она мне проткнула копьем ногу.
– Неудивительно, что тебе она так понравилась тогда, – хохотнул Бьерн и вдруг стал серьезным. – Я знаю, что ты не планировал заводить двух жен, но с этой женитьбой ты угодил прямо в гнездо к шершням! Только безумец будет пренебрегать дочерью ярла. За те годы, что мы провели вместе, я не раз помогал тебе. Но теперь твои неприятности таковы, что я уже не смогу помочь тебе.
В ответ Йоранд вздохнул. Бьерн не знал и половины правды. Ведь ему, Йоранду, предстояло распутать не только собственный семейный клубок, но и помешать Торкиллу захватить Мойру, а с ней и весь остров Эрин.
– Торкилл все еще нуждается во мне, а мои проблемы с женщинами, кажется, уже закончились. Ты можешь выступить моим свидетелем на завтрашнем разводе? – спросил Йоранд и вдруг замер, пораженный прекрасной идеей. Он вспомнил слова Торкилла и понял, как надо действовать. Идея была рискованной, но реальной. Проблема заключалась в том, что он один не мог доставить Бренну в монастырь и одновременно уладить свои дела здесь, в Дублине. Но в этой проблеме крылось и решение.
– И все же ты можешь помочь мне, – уверенно сказал Бьерну Йоранд.
– Всем, чем могу. Ты же знаешь, – ответил тот.
– Хорошо, – сказал Йоранд, кладя руку на плечо друга. – После того как мы с Бренной отплывем утром, ты похитишь священника.
Глава 32
– Завтра к полудню мы будем в Клонмакнойзе, – сказал Йоранд, проводя пальцем путь по кожаной карте.
Бренна искоса посмотрела на него. С тех пор как они покинули стоянку, Йоранд уже шестой раз обращался к карте. Определенно он избегал ее, Бренну.
– Хорошо, – лишь ответила она, собирая и вороша сучья в небольшом костре, который будет греть их ночью. Она села, подтянув колени к подбородку и обхватив их руками. Осенью ночи были холоднее, свежий бриз – предвестник скорых заморозков – трепал ее тунику.
В то утро после поединка Бренна стала свидетельницей того, как расторгали брак Йоранда и Сольвейг. Обратно Сольвейг шла уже в сопровождении другого мужчины, с которым и исчезла за дверью дома, построенного Йорандом. Бренна поняла, что эта красивая норвежская женщина не будет терять времени даром.
После теплого расставания с Рикой Бренна оставляла Дублин с легким сердцем. Но мира в ее отношениях с Йорандом не было. Она подозревала, что ее нормандец все еще любит Сольвейг, а второй в сердце Йоранда ей быть не хотелось. Она решила, что не заговорит об этом, если только сам Йоранд не начнет первым. Как бы Бренна его ни любила, умолять его вернуться она не будет.
Изучив карту, Йоранд твердо решил, что обратно они пойдут по другому маршруту. Теперь они плыли вверх по реке Лиффи, а не вниз к морю. Прошло чуть больше недели, а они смогли преодолеть на небольшом корабле значительное расстояние. На их стороне были ветры и мастерство Йоранда, умевшего использовать даже самый слабый порыв ветра.
Достигнув истоков реки Лиффи, Йоранд привязал лодку и продал ее местным жителям за пару крепких лошадей. До монастыря Клонмакнойз было рукой подать.
Бренна много раз завязывала и перевязывала то, что осталось от старинного Кодекса монастыря острова Скеллиг-Майкл. Теперь редкий фолиант был перевязан еще одним слоем плотной ткани. Конечно, обложка с драгоценными камнями была утрачена, но то мастерство, которое вложили монахи в рукопись, сохранилось. Бренна надеялась, что и в таком виде Кодекс удовлетворит аббата. В противном случае она не представляла, как заставить отца Амброзия сдержать свое слово.
Бренна поглядывала на Йоранда, сидевшего с другой стороны костра. Свет пламени выхватывал из темноты его красивое лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34