Хэну приходилось выполнять такой маневр часто еще и потому, что большая сенсорная «тарелка», установленная в верхней части «Сокола» имела еще большее слепое пространство, чем пилот.
Джодррл решил эту проблему в соответствии с мудростью вуки, которой Чубакка учил когда-то своего сына: «Охотник, который прячется за деревом, скрывает от себя половину леса». Решение было простым, если не очевидным. На грузовых люках, в корме, на турелях в верхней и нижней полусферах, он установил оптические датчики, выводящие информацию на дисплеи в кабине пилота.
Объясняя Чубакке усовершенствования конструкции, Джодррл перешел с шириивуука на тикарранский диалект, более богатый техническими терминами.
— Потом, если захочешь, ты можешь установить датчики лучшего качества. По крайней мере, теперь ты можешь смотреть во все иллюминаторы, не вставая с кресла пилота. Правда, осталась еще одна проблема.
Чубакка насторожился:
— Какая проблема?
— У вуки не хватает рук, чтобы маневрировать и стрелять одновременно:
Действительно, для эффективного управления и ведения огня с двух турелей требовалось не менее четырех членов экипажа. В большинстве боев «Сокол» выживал за счет своей скорости.
Чубакка пожал плечами.
— Чем больше ртов за столом, тем меньше всем достается.
Джодррл ответил очередной мудростью вуки:
— Для охоты и четырех рук бывает недостаточно. Почему вы не установили на турели системы самонаведения?
Чубакка сказал:
— Я давно говорил Хэну, но мы используем счетверенные пушки с дредноутов, они очень мощные, но не позволяют такой автоматизации. Пришлось импровизировать. Я сделал, что мог, чтобы улучшить управление.
Джодррл удивился:
— Так это ты придумал?
Система, придуманная Чубаккой, состояла из кабелей и сервомоторов, и позволяла управлять турелями с помощью джойстика из кабины.
— Да, я.
Джодррл кивнул.
— Здорово сделано.
— Ты тоже хорошо поработал, брат. Извини, что я сначала не слишком доверял твоему мастерству. Ты многому научился, пока меня не было.
— Спасибо, брат. Я надеюсь, это означает, что ты согласен взять меня с собой в твое путешествие. Маллатобук сказала, что ты встретишься с врагом, свирепым как катарн и более коварным, чем прядильщик ловушек. Ты не должен быть один.
Чубакка решительно сказал:
— Нет!
— Что ты сможешь сделать в одиночку, чтобы помочь Хэну? Мы семья, и тоже обязаны Хэну за спасение твоей жизни.
Чубакка прошел в кабину и начал предполетную подготовку.
— У тебя три минуты, чтобы уйти с корабля.
Джодррл сказал:
— Разве ты не поговоришь со своей женой перед тем, как улететь?
Чубакка выглянул из кабины и увидел, что Маллатобук, Дрианта и Шоран стоят на посадочной площадке. Дрианта и Шоран вместо своих бальдриков надели охотничьи патронташи и держали в руках дорожные сумки. Чубакка с сердитым рычанием выбрался из «Сокола».
— Что это такое?
Маллатобук сказала:
— Твой экипаж.
Дрианта добавил:
— Маллатобук сказала, что ты должен лететь в Коорнахт. Мы не можем позволить тебе лететь одному. Мы хотим помочь тебе.
Чубакка сердито посмотрел на свою жену.
— Ты не можешь просить их, чтобы они рисковали своими жизнями из-за моего долга.
Маллатобук сказала:
— Я ни о чем их не просила. Я только сказала, почему и куда ты должен лететь.
Шоран встряхнул в руках туго набитую сумку.
— Это была наша идея. И ты не можешь отказать нам. Если ты отправишься туда один и потерпишь неудачу, ты потеряешь честь.
Позади Чубакки раздалось шипение инжекторов. Джодррл продолжал предполетную подготовку без его помощи.
Чубакка сказал:
— Я обязан отдать свою жизнь за Хэна, но не обязан жертвовать вашими жизнями.
Дрианта возразил:
— Брат, это наш выбор. Если ты откажешь нам, вся наша семья будет опозорена.
Чубакка вздохнул.
— Хорошо, поднимайтесь на борт, я попрощаюсь с женой.
Оставшись наедине с женой, Чубакка укоризненно взглянул на нее.
— Твоя предусмотрительность может погубить жизни моих двоюродных братьев.
— Или спасти твою. Я уверена, что вместе вы добьетесь успеха.
К ним подошел Лумпаварруумп. Он тоже держал в руках дорожную сумку, на плече нес стреломет.
— Отец?
Чубакка сказал:
— Мы закончим твое испытание, когда я вернусь.
Лумпаварруумп умоляюще взглянул на него.
— Отец, возьми меня с собой. Ты уже один раз нарушил традицию, я прошу тебя сделать это еще раз.
Маллатобук, протестуя, зарычала, но Чубакка знаком велел ей замолчать.
— Почему ты об этом просишь?
Лумпаваруумп опустил голову.
— Я не буду ни ребенком, ни взрослым, пока мы не закончим испытание.
— Ты боишься, что я не вернусь?
— Да:
— А ты не боишься, что тоже не вернешься?
Лумпаваруумп сказал:
— Я больше боюсь быть опозоренным, чем умереть.
— Ты не будешь опозорен. Ты уже доказал свою храбрость тем, что вызвался отправиться со мной.
— Но мне никто не поверит. Скажут, что ты мне не доверяешь, что у меня недостаточно храбрости, чтобы войти в твой экипаж.
Чубакка встряхнул головой.
— Но у меня уже есть полный экипаж. Какую пользу ты сможешь принести?
— Ты многому меня научил, что-то из этого может оказаться полезным. Отец, пожалуйста, дай мне шанс доказать мою полезность. Я должен заслужить бальдрик и новое имя.
Чубакка оглянулся на Маллатобук, которая в тревоге ожидала окончания их беседы.
— Ладно, иди.
Лумпаваруумп побежал к кораблю. Маллатобук закричала:
— Ты не можешь позволить ему лететь с тобой! Он не готов!
— Если бы я сказал ему, что он не готов, это убило бы его. Поэтому я должен взять его с собой. А сейчас отойди от площадки и позволь ему видеть гордость матери, а не ее страх.
Они обнялись. Чубакка запрыгнул в люк «Сокола», и через несколько минут корабль взлетел.
Тилайконский Странник летел через гиперпространство. Корпус корабля перестал скрипеть, внутри стояла тишина.
Ландо, плавая в невесомости, ухватился за стену каюты, в которой они находились.
— Да, чтобы взять такую штучку нужно нечто большее, чем старый эскортный фрегат.
3РО всплеснул руками.
— Но это ужасно, мастер Ландо, просто ужасно. Этот корабль мог спасти нас, а, возможно, это мы виноваты в его гибели.
Ландо усмехнулся.
— Надеюсь, что это именно так. Уж поверьте мне, лучше сдохнуть здесь, чем попасть в руки одного из диктаторов Ядра. Тем более нам с вами. В войне обычно всегда бывает так, что герои с одной стороны являются преступниками для другой. Желание прикончить нас может оказаться сильнее желания получить за нас выкуп.
— Я понимаю, сэр.
R2-D2 что-то пробормотал. 3РО сердито ответил:
— Знаешь, ни мне, ни кому-либо еще не интересны твои лингвистические претензии. Убить или деактивировать или распылить на атомы — это для меня одно и то же — забвение: Если ты хочешь быть полезным, лучше бы ты сделал что-то для ремонта сенсоров, которые мастер Ландо разместил на корпусе. Я не могу понять, почему ты позволил им сломаться, как раз когда они были больше всего нам нужны.
Резкий ответ R2 не требовал перевода даже для Ландо. 3РО фыркнул:
— Нет необходимости быть таким грубым!
Ландо вмешался:
— Если вы двое не прекратите, вы почувствуете забвение гораздо раньше, чем думаете. R2, так наши сенсоры теперь безнадежны?
Лобот сказал:
— Я могу ответить. Перед тем, как прервать передачу, сенсоры зафиксировали плотность монополярных ионов около двадцати тысяч единиц. Это гарантирует, что нашему зонду пришел конец.
Ландо вздохнул.
— Я так и думал, выстрел из ионной пушки неминуемо должен был прикончить его.
3РО спросил:
— Мастер Ландо, а почему щиты Странника не отразили выстрелы?
— Интересный вопрос: Вероятно, потому, что у него нет щитов. Нет щитов в нашем понимании:
— Нет щитов? Как же так, мастер Ландо, ведь без щитов нельзя?
Лобот сказал:
— Да, это странно. Даже грузовому или пассажирскому кораблю нужен генератор так называемого навигационного щита, для защиты систем и экипажа от космической радиации, а также от мелких частиц. Но у Странника, похоже, даже такой щит отсутствует.
3РО возмутился:
— Мастер Ландо, это неприемлемо! Наши схемы подвергаются большой опасности! Мастер Люк никогда не взял бы нас на корабль, не оснащенный щитами! Мы должны немедленно покинуть этот корабль!
Ландо щелкнул пальцами.
— Вот почему здесь нет щитов. На Страннике нет ни дроидов, ни электронных схем — только органические машины, органические сенсоры, органические механизмы ремонта. Другие правила: Мы не знали этого, потому, что не видели Странник под огнем. «Храброе Сердце» вел неприцельный огонь, корабли Паккпекатта вообще по нему не стреляли. Лобот, что ты думаешь насчет этого?
Лобот своим ровным голосом ответил:
— Вероятно, космическая радиация способствует эффективности действий биологических систем корабля, а ее негативные эффекты нейтрализуются обшивкой. Подобный эффект имеет место у некоторых биологических организмов.
Ландо с беспокойством посмотрел на него.
— Лобот, что с тобой такое? Не обижайся, но ты говоришь как дроид, что для тебя нехарактерно. Что случилось?
Лобот нервно дернул перчатку скафандра.
— Возможно, я не могу разделить твой позитивный взгляд на вещи. Если бы ты объяснил мне причины своего оптимизма:
— Причины есть. Мы улетели из пространства Пракита и, возможно, летим обратно, к границе Новой Республики. Кроме того, у нас есть воздух, мы передвигаемся по кораблю более или менее свободно и представляем теперь, как действуют его механизмы. Все могло бы быть гораздо хуже.
Лобот встряхнул головой.
— Все и так плохо. Неизвестно, куда мы летим, у нас нет пищи и совсем немного воды, аккумуляторы дроидов и наших скафандров скоро сядут. Мы никак не можем управлять кораблем или, хотя бы, связаться с теми, кто нас ищет. Если бы мы знали, где его системы управления, мы были бы приняты не как посетители музея, а как хозяева корабля.
Ландо пожал плечами.
— Нам еще не попадалась дверь с надписью «Только для экипажа». Согласно карте R2, мы находимся в двух-трех отсеках от носа, там и посмотрим.
— Нет причин полагать, что центр управления находится в носу.
Ландо удивился:
— Это была твоя идея — идти туда.
— Эта мысль основана на моем знании кораблей стандартного дизайна. Но этот корабль создан не по стандартному дизайну. Он уникален, и мы никогда не откроем всех его секретов потому, что мы не знаем, как думали инженеры расы Квелла.
Ландо сказал:
— Если мы откроем хотя бы некоторые секреты, это уже будет прогресс. Так ты думаешь, мостик расположен не на носу?
Лобот указал на голографическую карту.
— Посмотри, отсеки, которые мы прошли за последние несколько дней, окружают пространство в центре корабля, куда у нас нет доступа.
— Тогда мы должны двигаться дальше. Связь между музеем и командной зоной — люк, лифт или что-то еще — должна быть в следующем отсеке, или после него.
Лобот махнул рукой.
— Или нет никакой связи, или она замаскирована так, что мы никогда не сможем найти ее.
Ландо усмехнулся.
— Если ее нет, мы можем попытаться проделать ее. А сейчас, я думаю, мы могли бы заключить пари. Что ты ставишь?
Лобот с нескрываемым удивлением взглянул на своего партнера.
— Какое пари, Ландо?
— Ну, если я прав, а ты нет, я хочу что-то получить за это. Чем ты хочешь рискнуть? Возможно, окажется, что прав ты, и мы погибнем тут как крысы в ловушке.
Лобот некоторое время ошеломленно смотрел на Ландо, потом, наконец, засмеялся и сказал:
— Ландо, ты сумасшедший. Я давно хотел тебе это сказать.
Ландо вначале испугался такого зрелища, которого он никогда не видел — смеющийся Лобот.
— Рад, что твое желание исполнилось. Но ты не ответил на мой вопрос.
Лобот запустил в него перчаткой.
— Я знаю тебя слишком хорошо, чтобы делать ставку против тебя. Пойдем искать центр управления.
Когда они вошли в следующий отсек и начали исследовать его, 3РО спросил:
— Мастер Ландо?
— Да, 3РО?
— R2 говорит, что, если у этого корабля нет щитов, он может без помех принимать сигналы в реальном пространстве.
— Да, правильно.
— R2 также говорит, что даже если бы были щиты, они не помешали бы принимать сигнал из гиперпространства.
— И это правильно.
— Тогда почему бы нам не посылать сигнал каждый раз, когда корабль выходит в реальное пространство?
Ландо вздохнул.
— Потому, что нам нечем посылать сигнал. У нас нет никакой аппаратуры.
3РО удивился.
— Как же тогда предполагалось нас искать?
— Нас вообще не предполагалось терять. Должна была действовать группа Хэммакса.
3РО продолжал настаивать:
— Но возможность чрезвычайной ситуации должна была вами учитываться!
— Конечно, но радиомаяк мог привлечь внимание чужаков. Он передает сообщения на всех частотах, всем приемникам. Не забывай, что это была секретная операция разведки. Даже у группы Хэммакса не было радиомаяка.
— И вам было запрещено брать с собой радиомаяк?
Ландо покачал головой.
— Нет, это было мое решение.
— Я не понимаю, мастер Ландо.
— Да, у тебя еще не все кусочки головоломки. Мы не имели разрешения Паккпекатта высаживаться на этот корабль, и в случае его захвата я не собирался передавать корабль Паккпекатту. По крайней мере, не сразу.
— Почему?
— Потому, что они спрятали бы корабль в каком-нибудь секретном ангаре, и мы бы никогда его больше не увидели. Эти ребята из разведки больше всего мечтают разобрать какое-нибудь инопланетное оружие, чтобы получить неизвестные технологии. Человек, который послал меня сюда — назовем его Адмиралом — высказал предположение, что этот корабль может быть чем-то большим, чем просто оружие, и заслуживает лучшей судьбы. И в этом я с ним согласен.
3РО сказал:
— Прошу прощения, мастер Ландо, но из-за этой секретности, возможно, мы здесь погибнем.
Ландо встряхнул головой.
— Единственная ошибка, которую я сделал — пообещал Адмиралу, что мы сможем управлять кораблем. Я намеревался поддерживать связь с ним лично по гиперпространственному трансмиттеру на «Леди Удаче».
— Мастер Ландо, но у нас теперь нет «Леди Удачи», возможно, она даже уничтожена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28