Скидки, хорошая цена 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

откуда берутся дети? Я так и не забыл этого. Не думаю, чтобы дети забывали, когда родители обманывают их.— Вопрос: «откуда берутся дети», не имеет ничего общего с этим богомерзким кладбищем домашних животных. — закричала Речел, а ее глаза сказали Луису: «Если хочешь, Луис, можешь болтать о параллелях весь день не переставая, тверди до посинения! Но я никогда не соглашусь с этим!»Однако, Луис попытался еще раз вразумить супругу:— Елена уже знает о деторождении; кладбище в лесу заставило ее подумать о противоположном конце жизни. Это совершенно естественно… более того, думаю, что это совершенно очевидно…— Прекрати повторять это! — неожиданно закричала Ре-чел… закричала, сорвавшись… и Луис испуганно отпрянул. Под локоть ему попала открытая банка муки. Соскользнув с края стола, она упала на пол и раскололась. Пол накрыло сухое белое облако.— О, с… твою мать! — в сердцах выругался он. В комнате наверху заплакал Гадж.— Мило, — заявила Речел, теперь почти плача. — Ты и ребенка разбудил! Благодарю за спокойное воскресное утро! Речел хотела пройти мимо мужа, но он остановил ее.— Позволь мне кое-что спросить у тебя, — сказал он. — Я уверен… у тебя может случиться психологический срыв. Я говорю это как врач. Я вообще могу молчать. Ты хочешь сама объяснять Елене, что случится, если ее кот заболеет чумкой или лейкемией… коты часто болеют лейкемией, ты знаешь? А если он станет все время бегать через дорогу… Тогда ты будешь объясняться с Еленой. Речел?— Дай мне пройти, — прошипела она. В ее голосе еще звучал гнев, но слова мужа заставили ее призадуматься… «Не хочу говорить об этом, Луис, и ты не сможешь заставить меня», — это говорил ее взгляд. — Дай мне пройти, я хочу успокоить Гаджа, иначе он может вывалиться из своей колыбели.— А может, ты просто должна побыть одна? — поинтересовался Луис. — Ты можешь сказать Елене, что об этом не принято говорить, ведь хорошие люди не говорят об этом, они только хоронят… ап! Но нельзя говорить «хоронят». Ты выработаешь у девочки комплекс.— Ненавижу тебя! — зарыдала Речел и метнулась прочь от мужа.Потом Луис пожалел, но было поздно.— Речел…Она грубо оттолкнула его, резко закричав.— Оставь меня одну! — она остановилась в дверях кухни, отвернувшись от него, слезы катились у нес по щекам. — Я не хочу, чтобы с Элли велись подобные разговоры, Луис. Я это имела в виду. В смерти нет ничего естественного. Ничего. Ты, как доктор, должен это знать.Она ушла, оставив Луиса в пустой кухне, где вес еще дрожало от их криков. Наконец, он полез в кладовку в поисках метлы. Подметая пол, Луис все время мысленно возвращался к последним словам жены и к их диаметрально противоположным мнениям. Как доктор, Луис знал, что смерть — самое естественное в этом мире, разве за исключением рождения. И как тогда объяснять девочке о налогах? Ведь Смерть гораздо естественнее, чем конфликты между людьми, взлеты и падения общества… И не надо никакой рекламы и фейерверков! Только время неумолимо отсчитывает часы жизни; с течением времени даже надгробия размываются и становятся безымянными… Морские черепахи и секвойи тоже когда-то умирают…— Зельда, — протяжно сказал Луис. — Боже, именно ее смерть, должно быть, так повлияла на Речел.Единственное, в чем вопрос: нужно ли ему что-то теперь менять?Он наклонил совок над помойным ведром, и мука с мягким ф-у-у-у высыпалась в ведро, похоронив выброшенные картонки и пустые банки. ГЛАВА 10 — Надеюсь, Элли не станет долго задумываться над этим, — сказал Джад Крандолл. Не в первый раз Луис подумал, что этот человек любит сыпать соль на раны.Он, Джад и Норма Крандоллы сидели на веранде и, несмотря на вечернюю прохладу, пили чай со льдом вместо пива. По 15 шоссе горожане возвращались домой после выходных. «Многие понимали, как хорошо провести выходные в одиночестве на лоне природы, раз лето задержалось», — подумал Луис. Завтра он в полной мере ощутит груз ответственности на новой работе. Весь день вчера, да и сегодня, в городок съезжались студенты, наполняя квартиры и коттеджи общежития университета, устанавливая кровати, возобновляя знакомства и, без сомнения, постанывали по поводу еще одного года, когда занятия будут начинаться в восемь, а питаться придется в общественной столовой… Весь день Речел была холодна с Луисом — нет, даже больше подходит слово «заморожена»… и когда Луис ночью перейдет дорогу, вернется домой, он знал: Речел будет уже в кровати, а Гадж будет спать с ней, очень сладко спать, на самом краешке, так что может запросто упасть с кровати. Половина кровати Луиса увеличится на три четверти и будет выглядеть как большая, стерильная пустыня.— Я сказал, что надеюсь…— Извините, — перебил Луис. — Я витал в облаках. Конечно, Речел расстроилась. Как вы догадались об этом?— Вроде бы я говорил о том, что машины идут и идут, — глядя на дорогу, Джад нежно взял за руку свою жену и ухмыльнулся.— Разве не так, дорогая?— Машины — стая за стаей, — проговорила Норма. — ..А детей мы любим.— Иногда кладбище домашних животных — их первая встреча со смертью, — снова заговорил Джад, сменив тему. — Они видят смерть людей по телевизору, но они знают, что это — притворство… словно старые вестерны, которые смотрят по воскресеньям после обеда. По телевизору и в вестернах все хватаются за желудки или за грудь и падают. Кладбище на холме выглядит реальнее для большинства из них, чем все фильмы по телевизору — все вместе взятые. Подумав, Луис кивнул: «Скажите это моей жене! А почему бы и нет!»— Кладбище на всех действует одинаково: не все подают вид, хотя, мне кажется, большинство… как бы сказать… берут Смерть домой, положив в карман, чтобы снова рассмотреть на досуге, как и многие другие вещи, которые они собирают за долгую жизнь. Но некоторые… Норма, ты помнишь того мальчика из Голливуда?Она кивнула. Льдинки мягко зазвенели в ее стакане. Цепочка, на которой висели очки, блеснула в свете фар проходящей машины.— Он видел во сне такие кошмары, — сказала она, — Грезил трупами, встающими из земли и еще невесть чем. Потом умерла его собака… Все в городе решили, что она съела какую-то отравленную приманку, помнишь, Джад?— Отравленную приманку, — кивнув, согласился Джад. — Так думало большинство людей, да-с. Это был 3925 год. Билли Холловэю тогда было около десяти. Потом он получил кресло сенатора штата, а после баллотировался в Палату Представителей Конгресса США, но пролетел. Еще до Кореи.— Он вместе с друзьями похоронил собаку, — продолжала вспоминать Норма. — Обычная дворняжка, но он крепко се любил. Я помню, его родители были против похорон, из-за плохих снов и все такое, но все оказалось здорово обставлено. Двое мальчиков постарше сделали гроб, ведь так, Джад?Джад кивнул и отхлебнул чай.— Дин и Дэн Холлы, — сказал он. — Они и еще один мальчик — их закадычный приятель… не помню его фамилии, но уверен, он один из детей Бови. Ты помнишь семейство Бови, которое жило на Главной Дороге в старом доме Брочеттов. Норма?— Да! — воскликнула Норма так возбужденно, словно это происходило вчера… а может, для нес так и было. — Ах, Бови! Мальчика звали Алан или Барт…— Или Кендолл, — согласился Джад. — Я помню, у братьев нашлись веские причины нести гроб. Но собака оказалась не очень большой, и вдвоем нести ее было неудобно. Сделав гроб, мальчики Холла заявили: гроб нести должны они, потому что они — близнецы, сделанные точно под копирку. А Билли возразил, что они не знали Бовера (так звали собаку) и не могут нести гроб. «Мой отец говорил, что только близкие друзья могут нести гроб, а не какие-то плотники» — вот его аргумент.Джад и Норма рассмеялись, а Луис лишь усмехнулся.— Они уже готовы были подраться, когда Манди Холлидей, сестра Билли, принесла четвертый том Энциклопедии Британики, — продолжал Джад. — Ее отец — Стефан Холлидей был всего лишь доктором в той стороне Бангора и этом месте Бакспорта, но в те дни, Луис, только у их семьи — у единственно»! семьи в Ладлоу, была Энциклопедия Британики: только они могли себе это позволить.— У них у первых появилось электрическое освещение, — перебила мужа Норма.— Во всяком случае, Манди прибежала очень возбужденная, этакая восьмилетняя соплячка с большой книгой в руках. Билли и отпрыск Бови, думаю он-таки был Кендоллом, тем, который разбился и сгорел в Пенсаколе, где все они служили в авиации в начале 1942 года, были готовы сцепиться с двойняшками Холла за право тащить бедную, старую, отравленную дворняжку на кладбище.Луис захихикал. Скоро он громко смеялся. Он живо представил, как все это происходило, почувствовал привкус старины, и напряжение от разговора с Речел спало.— Девочка сказала: «Подожди! Подождите! Посмотрите сюда!» Все остановились и посмотрели. И, черт возьми, если она не…— Джад! — встревоженно сказала Норма:— Ты опять чертыхаешься!— Извини, дорогая, я увлекся рассказом. Ты знаешь, как это бывает.— Догадываюсь, — сказала она.— И будь я проклят, если девчонка не открыла книгу на главе: «Похороны». Там есть картинка, где Королева Виктория отправляется в последний «бон вояж» note 7 Note7
Счастливый путь (фр.)

. Куча людей шествует с каждой стороны гроба, некоторые потеют, с усилием поднимая всю эту хреновину, остальные стоят вокруг в траурных одеждах и гофрированных манжетах, словно ждут, когда скомандуют: «старт!» А потом Манди объявила: «Если церемония похорон официальна, народу может быть сколько угодно! Так гласит книга!»— Это все решило? — спросил Луис.— Именно так. Закончилось тем, что собралось ребят двадцать, и, будь я проклят, если они не напоминали картинку, которую нашла Манди, разве что не было гофрированных манжет и высоких шляп. Манди взяла всю организацию похорон на себя. Построив всех, она дала каждому по лесному цветку: одуванчик, венерин башмачок или маргаритку, и они отправились в путь. Господи, я всегда думал, что потеряла наша страна от того, что Манди Холлидей никогда не баллотировалась в конгресс, — старик засмеялся и потряс головой. — Во всяком случае, после этого Билли перестали терзать сны о кладбище домашних любимцев. Он похоронил свою собаку, перестал оплакивать ее и после этого все прошло. Да и мы все именно так относились к смерти.Луис вспомнил Речел, почти впавшую в истерику.— Ваша Элли сильнее многих, — заметила Норма, переменив позу. — Вы, Луис, не думаете, что все, вокруг чего мы тут разговариваем, — Смерть — скоро придет за Джадом или за мной, и нам совсем не нравится обсуждать вопросы, касающиеся ее…— Ну, извините, — проговорил Луис.— ..но в общем, не такая уж плохая мысль: свести со Смертью шапочное знакомство. В те дни… не знаю… кажется, никто не говорил о Смерти и не думал о ней. Смерть изъяли из телепpoграмм, потому что решили: разговоры о Смерти могут повредить детям… повредить их развитию… и люди захотели закрывать гробы так, чтоб те не выглядели как останки кого-то, и сказать «пока, Смерь!»… похоже, люди просто хотят забыть о Смерти.— А теперь они показывают все это по кабельному телевидению — Джад посмотрел на Норму и прочистил горло. — Они показывают даже то, чем люди обычно занимаются за опущенными шторами, — закончил он. — Странно, как изменилось отношение к таким вещам с приходом нового поколения, ведь так?— Да, — согласился Луис. — Я тоже так считаю.— Ладно, мы пришли из другого времени, — продолжал Джад, и его слова звучали словно извинение. — Мы ближе к Смерти. Мы видели эпидемии после Первой Мировой, когда матери умирали вместе с детьми, умирали от инфекций и лихорадки; в те дни казалось, что врачи только и могут размахивать руками. В те дни, когда мы с Нормой были молодыми, если бы у вас был рак, вы бы точно померли, и быстро. В 1920 году не существовало лечения от рака, этого курса облучений! Две войны, убийства, самоубийства…Он почувствовал, что пора перевести дух.— Мы знали Смерть, — наконец продолжил он. — Ее знали и наши друзья и наши враги. Мой брат Пит умер от перитонита аппендикса в 1912 году, когда Тафт был Президентом. Питу только исполнилось четырнадцать, и в бейсбол он игр ал лучше любого парня в городе. В те дни не надо было учиться в колледже, чтобы изучать Смерть… Острую Приправу, или как там ее еще называют. В те дни Смерть заходила в дом, грубо говорила с вами, порой ужинала, а иногда вы чувствовали, как она покусывает вас за задницу, черт возьми!В этот раз Норма не поправила мужа. Она просто молча кивнула.Луис встал, потянулся.— Пойду я, — сказал он. — Завтра у меня трудный день.— Да, завтра закрутится карусель, — сказал Джад, тоже поднимаясь. Он увидел, что Норма тоже собирается встать, и протянул ей руку. Она поднялась, но, несмотря на помощь мужа, лицо ее перекосило от боли.— Плохая ночь? — поинтересовался Луис.— Не так, чтобы очень, — ответила она.— Согрейте кровать, прежде чем ложиться.— Хорошо, — сказала Норма. — Я всегда так делаю. И. Луис… не беспокойтесь насчет Элли. Она отвлечется, займется чем-нибудь со своими новыми друзьями и не станет беспокоиться, вспоминая кладбище. Может, даже однажды дети соберутся и отремонтируют несколько старых надгробий, покосят траву или сорвут цветы на могилы. Когда-нибудь, если у них возникнет такое желание, они займутся этим. И Елене от этого будет только лучше. Тогда она, может быть, начнет иначе воспринимать Смерть. "Если только моя жена не воспротивится».— Приходите завтра вечером и расскажете, как оно повернулось в университете, если хватит сил, — пригласил Джад. — Заодно перекинемся в картишки.— Может быть, может быть, только если вы сначала напьетесь до бесчувствия, — сказал Луис. — Тогда-то я и разделаю вас под орех.— Док, — очень торжественно сказал Джад. — В тот день, когда кто-нибудь разделает меня под орех за карточным столом… я позволю такому шарлатану, как вы, лечить меня.Луис ушел, а Крандоллы еще долго смеялись над шуткой Джада, после того как Луис пересек дорогу. * * * Свернувшись на своей половине кровати, словно эмбрион, спала Речел. Она крепко обнимала Гаджа. Все, как предполагал Луис, — в другие времена были другие причины для наступления сезона холодных отношений между ними, но в этот раз получилось хуже, чем обычно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9


А-П

П-Я