, повторяя слова мужчины. «Возможно»,
Ц уклончиво сказал тот. «Тогда отвезите меня на постоялый двор», Ц сказ
ал К. «Хорошо, Ц сказал мужчина, Ц сейчас выведу сани». Видно, тут дело бы
ло не в особой любезности, а, скорее, в эгоистичном, тревожном, почти педан
тическом стремлении поскорее убрать К. с улицы перед домом.
Открылись ворота, и выехали маленькие санки для легких грузов, совершенн
о плоские, без всякого сиденья, запряженные тощей лошаденкой, за ними шел
согнувшись малорослый хромой человечек с изможденным, красным, слезящи
мся лицом, которое казалось совсем крошечным в складках толстого шерстя
ного платка, накрученного на голову. Человечек был явно болен и, очевидно,
вышел на улицу только для того, чтобы отвезти К. Так К. ему и сказал, но тот о
тмахнулся. К. услышал только, что он возница Герстекер и взял эти неудобны
е санки потому, что они стояли наготове, а выводить другие было бы слишком
долго. «Садитесь», Ц сказал он, ткнув кнутом в задок саней. «Я сяду с вами р
ядом», Ц ответил К. «А я пешком», Ц сказал Герстекер. «Почему?» Ц спросил
К. «Я пешком», Ц повторил Герстекер, и вдруг его так стал колотить кашель,
что пришлось упереться ногами в снег, а руками Ц в край санок, чтобы не уп
асть. К., ничего не говоря, сел в санки сзади, кашель постепенно утих, и они т
ронулись.

Замок наверху, странно потемневший, куда К. сегодня и не надеялся добрать
ся, отдалялся все больше и больше. И, словно подавая знак и ненадолго проща
ясь, оттуда прозвучал колокол, радостно и окрыленно, и от этого колокольн
ого звона на миг вздрогнуло сердце, словно в боязни Ц ведь и тоской звене
л колокол, Ц а вдруг исполнится то, к чему так робко оно стремилось. Но бол
ьшой колокол вскоре умолк, его сменил слабый однотонный колокольчик, то
ли оттуда сверху, то ли уже из Деревни. И этот перезвон как-то лучше подход
ил к медленному скольжению саней и унылому, но безжалостному вознице.

«Слушай! Ц крикнул вдруг К.; они уже подъезжали к церкви, постоялый двор б
ыл недалеко, и К. немного осмелел. Ц Я все удивляюсь, что ты под свою ответс
твенность решаешься меня везти, разве тебе это разрешено?» Но Герстекер
не обратил никакого внимания и спокойно шагал рядом с лошаденкой. «Эй!»
Ц крикнул К. и, собрав в санях горсть снега, угодил снежком прямо в ухо Гер
стекеру. Тот остановился и обернулся назад; и когда К. увидел его так близк
о перед собой Ц санки проползли только шаг, Ц увидел эту согнутую, чем-т
о искалеченную фигуру, воспаленное, усталое, худое лицо с какими-то разны
ми щеками Ц одна плоская, другая запавшая, Ц полуоткрытый растерянный
рот, где торчало всего несколько зубов, он повторил ехидный вопрос уже с с
остраданием: не достанется ли Герстекеру за то, что он отвез К.? «Чего тебе
надо?» Ц непонятливо спросил Герстекер и, не ожидая объяснений, крикнул
на лошаденку, и они поехали дальше.

Когда они Ц К. узнал знакомый поворот Ц уже почти добрались до постояло
го двора, там была полнейшая темнота, чему К. очень удивился. Неужели он та
к долго отсутствовал? Всего час-другой, по его расчетам, да и вышел он с сам
ого утра, и есть ему совсем не хотелось, и еще недавно стоял совсем светлый
день, и вдруг такая тьма. «Коротки дни, коротки», Ц сказал он про себя и, со
скользнув с санок, пошел к постоялому двору.
К счастью, на верхней ступеньке крыльца стоял хозяин, светя ему навстреч
у высоко поднятым фонарем. Мимоходом вспомнив о вознице, К. приостановил
ся, но кашель донесся откуда-то из темноты, Ц видно, тот уже ушел. Ничего, н
аверно, скоро они где-нибудь встретятся. Только поднявшись на крыльцо к х
озяину, подобострастно поздоровавшемуся с ним, К. увидел по обеим сторон
ам двери двух человек. Он взял фонарь из рук хозяина и посветил на них: это
оказались те двое, которых он уже видел, их еще называли Иеремия и Артур. О
ни откозыряли ему. К. вспомнил военную службу Ц самые счастливые годы жи
зни Ц и засмеялся.
«Кто вы такие?» Ц спросил он, оглядывая их обоих. «Ваши помощники», Ц отв
етили они. «Да, помощники», Ц негромко подтвердил хозяин. «Как? Ц спроси
л К. Ц Вы Ц мои старые помощники? Это вам я велел ехать за мной, это вас я жд
ал?» Ц «Да», Ц сказали они. «Это хорошо, Ц сказал К., помолчав, Ц хорошо, ч
то вы приехали. Однако, Ц добавил он, немного помолчав, Ц вы сильно запоз
дали, вы очень неаккуратны». Ц «Дорога была дальняя», Ц сказал один из н
их. «Дорога дальняя? Ц повторил К. Ц Но ведь я вас встретил, когда вы шли и
з Замка». Ц «Да», Ц сказали оба, но ничего не объяснили. «А где у вас инстр
ументы?» Ц спросил К. «У нас их нет», Ц ответили оба. «Как? Инструменты, ко
торые я вам доверил?» Ц сказал К. «У нас их нет», Ц повторили они. «Ну что в
ы за люди! Ц сказал К. Ц Да знаете ли вы толк в землемерных работах?» Ц «Н
ет», Ц сказали оба. «Но если вы мои прежние помощники, вы должны все уметь
», Ц сказал К. Они промолчали. «Ну, пойдемте!» Ц сказал К. и втолкнул их в до
м.

II. Варнава

Они сели втроем у маленького столика в зале и молча стали пить пиво. К. сид
ел посредине, оба помощника Ц справа и слева. В зале, как и вчера вечером, т
олько еще за одним столом сидели крестьяне. «Трудно мне будет с вами, Ц с
казал К., все время сравнивая лица своих помощников, Ц ну как мне вас отли
чать? Ведь вы только именами и отличаетесь, а вообще похожи, как… Ц Он зап
нулся и нечаянно добавил: Ц Похожи, как две змеи». Помощники усмехнулись.
«Обычно нас легко различают», Ц как бы оправдываясь, сказал один. «Верю,
Ц сказал К., Ц сам был тому свидетелем, но у меня-то глаза свои, а мне вас ни
как не различить. Буду обращаться с вами как с одним человеком и звать обо
их буду Артур, одного из вас ведь так и зовут, тебя, что ли?» Ц «Нет, Ц сказа
л тот, Ц меня звать Иеремия». Ц «Не важно, Ц сказал К., Ц все равно буду о
боих звать Артур. Пошлю куда-нибудь Артура Ц вы оба и пойдете, поручу Арт
уру работу Ц оба за нее возьметесь, конечно, мне очень невыгодно, что я не
могу вас использовать на разных работах, но зато удобно: за все, что я вам п
оручу, будете нести ответственность вместе, нераздельно. Как вы работу п
оделите Ц мне безразлично, только никаких отговорок от каждого в отдель
ности я не приму, вы для меня Ц один человек». Оба подумали и сказали: «Нам
это будет очень неприятно». Ц «Еще бы! Ц сказал К. Ц Конечно, вам должно
быть неприятно, но так оно и будет». Уже несколько минут К. наблюдал, как во
круг их столика крадучись бродит один из крестьян, и, вдруг решившись, он п
одошел к одному из помощников и хотел что-то шепнуть ему на ухо. «Простите
, Ц сказал К. и, хлопнув рукой по столу, встал, Ц это мои помощники, у нас се
йчас совещание. Никто не имеет права нам мешать!» Ц «Ох, виноват, виноват!
» Ц испуганно проговорил крестьянин и задом попятился к своим товарища
м. «Одно вы должны строго соблюдать, Ц сказал К., снова садясь на место, Ц
ни с кем без моего позволения вы разговаривать не должны. Я здесь чужой, а
раз вы Ц мои старые помощники, то и вы тут чужие. Поэтому мы, трое чужаков, д
олжны держаться вместе. По рукам, что ли?» Оба с готовностью протянули ему
руки. «Лапы уберите, Ц сказал К., Ц а мой приказ остается в силе. Теперь я п
ойду сосну, да и вам советую лечь. Сегодня у нас пропал рабочий день, а завт
ра надо начинать пораньше. Достаньте сани, на них поедем в Замок, и чтобы к
шести утра сани стояли перед домом». Ц «Хорошо», Ц сказал один, но второ
й вмешался: «Ты говоришь «хорошо», а сам знаешь, что это невозможно». Ц «Т
ихо! Ц сказал К. Ц Вы, кажется, затеяли действовать вразнобой?» Но тут сно
ва заговорил первый: «Он прав, это невозможно, в Замок посторонним без раз
решения доступу нет». Ц «А где брать разрешение?» Ц «Не знаю, может, у кас
теляна». Ц «Что же, будем звонить по телефону. А ну-ка, вы оба, звоните сейч
ас же кастеляну». Оба бросились к телефону, вызвали номер Ц как они суети
лись, всем видом выражая послушание! Ц и спросили, можно ли К. с ними вмест
е завтра утром явиться в Замок. «Нет!» Ц прозвучало так громко, что донесл
ось до столика К. Ответ был еще решительнее, там добавили: «Ни завтра, ни в д
ругой день». Ц «Сам поговорю», Ц сказал К., вставая. И хотя и К., и его помощ
ники до сих пор особого интереса не возбуждали Ц не считая случая с тем к
рестьянином, Ц его последние слова вызвали всеобщее внимание. Все вста
ли вместе с К., и, хотя хозяин старался их оттеснить, все столпились вокруг
телефона. Большинство высказывало мнение, что К. вообще никакого ответа
не получит. К. должен был попросить их замолчать, их мнения он вовсе не спр
ашивал.
В трубке послышалось гудение Ц такого К. никогда по телефону не слышал. К
азалось, что гул бесчисленных детских голосов Ц впрочем, это гудение по
ходило не на гул, а, скорее, на пение далеких, очень-очень далеких голосов,
Ц казалось, что это гудение каким-то совершенно непостижимым образом с
ливалось в единственный высокий и все же мощный голос, он бил в ухо, словно
стараясь проникнуть не только в жалкий слух, но и куда-то глубже. К. слушал
, не говоря ни слова, упершись левым локтем в подставку от телефона, и слуш
ал, слушал…
Он не знал, как долго это длилось, но тут хозяин, дернув его за куртку, проше
птал, что к нему пришел посыльный. «Уйди!» Ц не сдерживаясь, крикнул К., оче
видно прямо в телефонную трубку, потому что ему тут же ответили. И произош
ел следующий разговор. «Освальд слушает, кто говорит?» Ц крикнул строги
й, надменный голос. К. послышался какой-то дефект речи, который старались
выправить излишней напускной строгостью.
Назвать себя К. не решался, перед телефоном он чувствовал себя беспомощн
ым, на него могли наорать, бросить трубку; К. закрыл себе немаловажный путь
. Нерешительность К. раздражала его собеседника. «Кто говорит? Ц повтори
л он и добавил: Ц Я был бы очень обязан, если бы оттуда меньше звонили, толь
ко что нас уже вызывали». К. не обратил внимания на эти слова и, внезапно ре
шившись, доложил: «Говорит помощник господина землемера». Ц «Какой пом
ощник? Какой господин? Какой землемер?» К. вдруг вспомнил вчерашний разго
вор по телефону. «Спросите Фрица», Ц отчеканил он. К собственному его уди
влению, это помогло. Но еще больше, чем этому, удивился он единству тамошне
й службы. Ему сразу ответили: «Знаю. Вечно этот землемер. Да, да! А дальше что
? Какой еще помощник?» Ц «Йозеф», Ц сказал ему К. Ему очень мешало перешеп
тывание крестьян за спиной, они, очевидно, были против того, что он неправи
льно доложил о себе. Но ему некогда было с ними препираться, разговор погл
ощал все его внимание. «Йозеф? Ц переспросили оттуда. Ц Но ведь помощни
ков зовут… Ц Маленькая пауза, как видно, там справлялись у кого-то об име
нах. Ц Артур и Иеремия». Ц «Это новые помощники», Ц сказал К. «Да нет же, э
то старые». Ц «Нет, новые, а вот я старый, я приехал сегодня вслед за господ
ином землемером». Ц «Нет!» Ц крикнули в трубку. «Так кто же я такой?» Ц сп
росил К. все с тем же спокойствием. Наступила небольшая пауза, и тот же чел
овек, с тем же недостатком речи, но совсем другим, глубоким и уважительным
голосом проговорил: «Ты старый помощник».
Вслушиваясь в этот голос, К. чуть не пропустил вопрос: «А что тебе нужно?» О
хотнее всего он положил бы трубку. От этих переговоров он все равно ничег
о не ждал. Но тут он был вынужден что-то сказать и торопливо спросил: «А ког
да моему хозяину можно будет прийти в Замок?» «Никогда!» Ц прозвучал отв
ет. «Хорошо», Ц сказал К. и повесил трубку.
Крестьяне, стоявшие сзади, придвинулись совсем вплотную. Помощники, иско
са поглядывая на него, были заняты тем, чтобы не подпускать крестьян слиш
ком близко. Но делалось это явно для виду, да и сами крестьяне, удовлетворе
нные исходом разговора, медленно отступали. Вдруг в их толпу сзади быстр
ыми шагами врезался какой-то человек и, поклонившись К., передал ему письм
о. Держа письмо в руке, К. оглядел посланца Ц ему это показалось важнее. Ме
жду ним и помощниками было большое сходство, он был так же строен, в таком
же облегающем платье, так же быстр и ловок в движениях, как они, и вместе с т
ем он был совершенно другой. Лучше бы он достался К. в помощники! Чем-то он е
му напоминал женщину с грудным младенцем, которую он видел у дубильщика.
Одет он был почти что во все белое, и хотя платье было не из шелка Ц как и вс
е другие, он был в зимнем, Ц но по мягкости, по праздничности это платье на
поминало шелк. Лицо у него было светлое, открытое, глаза сверхъестествен
но большие. Улыбался он необыкновенно приветливо; он провел рукой по лиц
у, словно пытаясь стереть эту улыбку, но ничего не вышло. «Кто ты такой?» Ц
спросил К. «Зовут меня Варнава, Ц сказал тот. Ц Я посыльный».
Мужественно и вместе с тем нежно раскрывались и смыкались его губы, скла
дывая слова. «Тебе здесь нравится?» Ц спросил К. и показал на крестьян, он
еще не потерял интереса к ним с их словно нарочно исковерканными физионо
миями Ц казалось, их били по черепу сверху, до уплощения, и черты лица фор
мировались под влиянием боли от этого битья, Ц теперь они, приоткрыв оте
кшие губы, то смотрели на него, то не смотрели, иногда их взгляды блуждали
по сторонам и останавливались где попало, уставившись на какой-нибудь п
редмет; и еще К. показал Варнаве на своих помощников Ц те стояли обнявшис
ь, щекой к щеке, и посмеивались, то ли застенчиво, то ли с издевкой, и К. обвел
всех их рукой, словно представляя свою свиту, навязанную ему обстоятельс
твами, и ожидая Ц этого доверия и добивался К., Ц чтобы Варнава раз и навс
егда увидел разницу между ними и самим К. Но Варнава с полнейшим простоду
шием Ц это сразу было видно Ц совсем не понял, что хотел сказать К.; он лиш
ь воспринял жест К. как благовоспитанный слуга воспринимает каждое слов
о хозяина, даже непосредственно его не касающееся, и в ответ только послу
шно оглядел всех вокруг, помахал рукой знакомым крестьянам, обменялся не
сколькими словами с помощниками Ц и все это свободно, непринужденно, не
держась ото всех особняком.
1 2 3 4 5 6 7