Вероятно, ребята празднуют победу, которую одержали в сегодняшней схватке со зловредной директрисой Колывановой.
Девушка вздохнула и усмехнулась. Она была из тех людей, которые всегда усмехаются, если их что-то особо раздражает, и особенно улыбчивы при очередной подножке, подставленной им судьбой. Чем сильнее Людмила злилась, тем шире становилась ее улыбка.
Над сараем, который отгораживал двор от огорода, розовым покрывалом на бледно-сиреневом закатном небе разлеглась вечерняя заря. Солнце только что спустилось за темную громаду горы Хан-Тегир, нависавшей над селом своей трехглавой вершиной. В складках скал уже угнездилась холодная ноябрьская ночь, и только укрытая глубоким снегом тройная макушка все еще сияла отраженным солнечным светом.
Людмила вошла в дом и замерла на пороге. Похоже, сегодня здесь собралась добрая половина школы.
По крайней мере, она разглядела нескольких шестиклассников, у которых вела географию. Убрав с пола ковер и сдвинув в углы немудреную мебель, вся шатия-братия разместилась вокруг огромного двухведерного самовара почтенного, чуть ли не столетнего возраста, с медалями на латунных боках.
Девушка обвела взглядом притихших при ее появлении мальчишек и девчонок. Кажется, посуду для чаепития собирали со всех соседей, но и ее не хватило, поэтому кто-то довольствовался стеклянной банкой, кто-то эмалированной кружкой. А два ближайших приятеля Славки – Артем и Димка – вместе с ее непутевым братцем делили на троих небольших размеров глиняную крынку, в которой она обычно топила молоко.
– Та-а-ак! – протянула Людмила задумчиво.
Повесив на вешалку полушубок и определив поверх него ушанку, она присела на низкую скамеечку у входа, не спеша сняла валенки и надела на ноги мягкие замшевые тапочки, отороченные оленьим мехом. И только тогда спросила:
– По какому случаю сабантуй?
– По случаю вашего восстановления на работе, Людмила Алексеевна! – Артем торжествующим жестом взметнул вверх руку с зажатой в ней крынкой. – Виват! Виктория! Виват! Победа!
Людмила улыбнулась и покачала головой:
– Хулиганы! Не успела я обрадоваться, что сбросила с плеч эту обузу, как вы тут как тут со своей инициативой! Ну и что мне теперь делать? На завтра я запланировала поездку на кордон Туртагеш, а теперь все мои планы по вашей милости насмарку!
– Не сердитесь, Людмила Алексеевна! – тихо сказала Светка и виновато опустила голову. – Простите, что не предупредили вас! Но мы старались сделать лучше, и потом, мы совсем не хотим, чтобы уроки биологии у нас вела библиотекарша, которая сроду в школе не работала.
– Заврайоно так нам прямо и сказал, что приказ о вашем увольнении недействителен. – Артем поставил крынку на пол рядом с собой и поднялся на ноги. – Мы же знаем, что вы только для порядка на нас ворчите, а на самом деле рады не меньше нас, что в школу возвращаетесь. Но вы не бойтесь, мы уже не избалуемся, вышли из этого возраста.
А некоторым соплякам, – он шлепнул по затылку некстати вынырнувшего из-под локтя шестиклассника и весело сверкнул черными глазами, – живо устроим отрывание голов и выдергивание конечностей, если успеваемость вздумают понизить по биологии или географии!
– Ребята, я очень вам благодарна, но не следовало применять такие неординарные меры. Ведь не каждый рассуждает, как вы. Назавтра в поселке будут судачить, что это я вас настроила. Боюсь, что и для вас это не пройдет бесследно – всем вам сдавать физику у Полины Романовны…
– Ничего ока нам не сделает! – Димка тряхнул лохматой головой. – Денис Максимович за нас, и Евгений Александрович тоже, кажется, разобрался и поддержал наши требования.
– Ну хорошо. – Людмила обвела взглядом притихших ребят и улыбнулась. – Спасибо вам, братцы!
Честно сказать, я ни на чью поддержку не рассчитывала, тем более, – она озорно подмигнула своим повеселевшим ученикам, – от Дениса Максимовича и Евгения Александровича, – А ментовский начальник – во мужик! – выставил вверх большой палец Артем. – Четко и быстро так разобрался и Колывановой тоже все популярно объяснил. Кубышкин да Ерахтин только головами кивали. А потом до школы нас со Светкой довез и все расспрашивал, как наш «экологический патруль» действует. Оказывается, он в детстве тоже в «зеленом патруле» работал.
– Ну, тем более, – усмехнулась Людмила, – придется его теперь в почетные члены нашего клуба принимать за особые заслуги.
– А он на Светку запал, потому и до школы вас довез! – ехидно пропел вдруг девчоночий голос.
Людмила заметила, как полыхнули яростью глаза ее до сих пор молчавшего брата.
– Ты, Нинка, хоть и подруга мне, но мозги у тебя куриные. – Светлана брезгливо скривилась в сторону приятельницы и добавила:
– Денис Максимович старый уже, почти в отцы мне годится.
– Ладно, хватит выяснять отношения! – прекратила разгорающуюся ссору Людмила. – Ночь на дворе, и у меня закралось подозрение, что ни у кого из вас уроки до сих пор не сделаны. Я, конечно, понимаю, триумф победителей и все такое, но зачем же его завтрашними двойками омрачать?
– На всех двоек все равно не хватит! – философски заметил Артем, но тем не менее приказал:
–Давай по домам, ребята! Людмиле Алексеевне отдохнуть надо!
Ребята принялись разбирать сваленные в кучу пальто, шубейки, куртки, натягивали ботинки, сапоги и гуськом потянулись к выходу. Остались только Светлана, Димка и Артем.
– Вы, Людмила Алексеевна, не расстраивайтесь, что мы все тут затоптали! – засуетилась Светлана. – Идите в свою комнату, а мы тут приберемся, я ужин приготовлю. Отдыхайте пока! – И не успела Людмила возразить, как девочка приказала Славке и его приятелям:
– Ты, Артемка, быстренько садись картошку чистить, а ты, Вячеслав, и ты, Дмитрий, тряпки в руки и полы мыть.
* * *
Людмила прошла в свою комнату, включила свет. Согнала с покрывала кошку Мавру и двух ее котят, которые не желали обживать приготовленную для них корзину и ежедневно перекочевывали с помощью заботливой мамаши на кровать хозяйки. Сняла брюки, теплый свитер, переоделась в длинную юбку и светлую футболку, подошла к зеркалу и присела на стул перед ним. Интересно, когда она в последний раз так пристально разглядывала себя? Она запустила пальцы в волосы, слегка взлохматила их. Возможно, не следовало стричься так коротко. С этой прической она похожа на мальчишку-подростка. Первые, еще почти незаметные морщинки вокруг глаз… Она приблизила лицо к зеркалу и вгляделась внимательнее. Нет, если не знаешь, то не заметишь! Но вот само лицо… Целый день провела на улице, а прежде нелюбимый ею румянец так и не проявился. И щеки излишне впалые, и губы шелушатся, потому что она постоянно забывает пользоваться помадой.
За спиной послышался шорох. Людмила повернулась и застала негодницу Мавру на месте преступления. Один еще слепой котенок беспомощно болтался у нее в зубах, а второй снова ползал по покрывалу.
– Ну и пакостная же ты кошка. Мавра! Прикажешь мне в корзинке спать вместо твоих котят? – Она вновь переложила котят в корзину и пододвинула ее поближе к обогревателю. Мавра, мурлыча, нагло потерлась головой о ее руку и вдруг, подняв хвост, резво помчалась на кухню.
Людмила слегка приоткрыла дверь. На плите в большой чугунной сковороде жарилось мясо, в кастрюле булькала картошка, а Светлана, как заправская хозяйка, раскладывала по тарелкам квашеную капусту, соленые огурцы и помидоры. Заметив Людмилу, улыбнулась:
– Минуть десять еще погодите, Людмила Алексеевна! Я пока хлеба нарежу!
– А мальчишки где? – поинтересовалась Людмила.
– Телевизор смотрят. Спортивные новости.
– Что ж они тебе не помогают?
– Да ну их! – махнула рукой девочка. – Шуму и суеты много, а толку никакого! Слава богу, полы помыли да дров принесли. – Она заглянула в подпечье. – Теперь вам должно на утро хватить. Да, – Света искоса посмотрела на Людмилу, – я велела Славке еще до вашего прихода баню протопить на всякий случай, так что можете быстренько ополоснуться, пока ужин поспевает. Не должна еще баня остыть, так я думаю!
Людмила вышла из своей комнаты, обняла девочку за плечи, прижала к себе:
– Ох, Света, Света! Что бы мы со Славкой без тебя делали?
– А Славке это все до фонаря, Людмила Алексеевна! – тихо сказала девочка, вдруг уткнулась в ее плечо лбом и тихо всхлипнула. – Только и разговоров у него про город да как в институте учиться будет! А про меня и речи нет!
– А ты так и не надумала в институт поступать?
– Ну куда мне, Людмила Алексеевна? – Девочка подняла голову, шмыгнула носом и бросилась к плите – снять крышку с кастрюли, в которой кипящая вода переплескивалась через край. Потыкала вилкой в картошку, слила воду и, только взяв в руки толкушку, проговорила:
– Сами знаете, что мамка без меня окончательно сопьется и помрет. Тут я хоть вместо нее пенсию получаю да на улицу не выпускаю, когда у нее запои. А так кому она нужна? – Она тяжело вздохнула. – Буду в селе работать, если получится, на заочный в юридический пойду. Меня обещали секретарем в суд взять… Конечно, рано еще загадывать, всякое может случиться…
– Но Слава мне сказал, что вы вместе надумали в Красноярске поступать!
– Думали, да передумали, Людмила Алексеевна!
Куда уж мне! Пусть с Димкой да Артемом едет! Ему с ними интереснее!
– Ну ты прямо совсем уж в безнадегу какую-то впала! – Людмила села на табурет, наблюдая с веселым удивлением, как ловко подружка брата управляется с картошкой. – Я думала, у меня невестка будет веселая да жизнерадостная. Славку поможет мне приструнить…
– А кто его знает. – Девочка исподлобья глянула на нее. – Может, такая вам и попадется. Городские – ведь они шустрые, пронырливые, быстро вашего братца к рукам приберут!
– Света, – Людмила взяла ее за руку и притянула к себе, – а ну-ка, посмотри мне в глаза и объясни, какая кошка между вами пробежала?
– Да что тут объяснять? И так все понятно! – Девочка отвела глаза в сторону, закусила губу, с трудом сдерживая слезы. – Его ж сразу в оборот возьмут. Это здесь меня девки побаиваются, не шибко пристают, а там – полная свобода действий и выбора! Парень он видный, спортсмен, а ударник какой классный! Что ж, думаете, без внимания останется? А мне куда с городскими тягаться? Они и одеваются вон как, и на язык резвые, и в театры ходят, и косметики всякой у них навалом!.. – Она шмыгнула носом, провела ладонью по глазам и улыбнулась. – Да ладно, Людмила Алексеевна, не обращайте на меня внимания. Я…
Договорить она не успела. На крыльце кто-то громко затопал ногами, сбивая снег, и через несколько минут на пороге возникла Антонина в новой беличьей шубке и шапке из белого же песца.
– Привет честной компании! – Она весело оглядела накрытый стол и потерла ладони, – Я как чуяла, что здесь не иначе как пир горой затевается по случаю победы над супостатом! – Она достала из сумки бутылку шампанского и приказала Светлане:
– А ну-ка, Светка, тащи бокалы! Будем шампанское пить, чтобы вашей директрисе икалось при этом!
– Тоня, ты выражения выбирай-то, у детей и так постоянные трения с Колывановой, – укорила ее Людмила, когда Светка, выполняя приказ Антонины, скрылась в комнате.
– У этих детей скоро свои дети появятся, и заметь, гораздо быстрее, чем у нас с тобой, – расхохоталась подруга и вдруг, склонившись к Людмиле прошептала, как опытный заговорщик:
– Как и. обещала, разглядела я сегодня нашего легендарного Барса со всех сторон, от макушки до пяток, и скажу тебе… – Она осеклась. Мальчишки и Света показались в дверях кухни, и Антонина тут же переключилась на них:
– А ну, паршивцы, живо за стол! Будем вашу победу праздновать! Уже вся деревня об этом гудит. Сегодня репетиция хора ветеранов из-за этого чуть не сорвалась. Вы и представить себе не можете, с каким восторгом бабули мыли-перемывали кости вашей директрисе, врагу такого не пожелаешь!
Говорят, совсем детей, то есть вас, до ручки довела!
– Антонина!
– произнесла угрожающе Людмила, и та, прикрыв рот ладонью, зачастила:
– Молчу, молчу! Мамой клянусь, больше никаких антипедагогических разговоров!
Ребята, сделав по несколько глотков шампанского, быстро управились с картошкой и жареным мясом и заспешили домой. Славка ушел провожать Светлану. Подруги наконец остались одни.
Антонина вновь налила в бокалы шампанское, посмотрела сквозь него на свет и задумчиво сказала:
– Сдаем мы с тобой позиции. Мила, медленно, но верно сдаем. Еще годик-другой, и останемся, старые мы вешалки, у разбитого корыта.
– Откуда вдруг такой пессимизм, Тонечка? – усмехнулась Людмила. – Или опять со Стасом нелады?
– Лады, нелады… Какая разница, если в селе девки как грибы подрастают, и все одна другой краше. – Она быстро, как водку, выпила шампанское и отставила бокал в сторону. – Собрала я сегодня свою боевую дружину, подруга, да лучше бы и не собирала. Пришли они на встречу с Барсуковым, вырядившись да накрасившись, словно на конкурс красоты. А в первом ряду самые нахальные устроились, нога на ногу, колготки тебе не колготки, сапоги на высоких каблуках, юбки чуть ли не до пупка задраны. Мы на сцене с Кондратьевым и с этим Барсуковым за столом сидели. Так я со стыда чуть не померла. Всех бы поубивала, будь моя воля! – Она подцепила на вилку кусочек мяса, задумчиво оглядела его со всех сторон, намазала горчицей и отправила в рот. – Ух, и крепкая же, стерва! – Она быстро задышала открытым ртом, потом через силу выговорила:
– Этой бы горчицей да моим дружинницам одно место намазать, чтобы неповадно было этим самым местом перед начальством крутить. Барсуков, когда закончил о целях и задачах рассказывать, разрешил себе вопросы задавать. Что тут началось! Я уж покаялась, что девок на эту встречу пригласила, вполне бы одних мужиков хватило.
Люди все семейные, серьезные, а эти заразы им и рта не дали раскрыть. И Барсукова, похоже, достали до невозможности. Ни одного вопроса по делу не задали, все больше им самим интересовались: какие книги читает, какие фильмы любит, как свободное время проводит… Ну прямо «Любовь с первого взгляда», а не собрание добровольной народной дружины.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8