Там маризянин не смог бы их достать, не высунувшись из кабинки.
Первый нападавший тихо лежал под Алеханом. Ремпальдс встал, поднял его за шиворот и развернул, прижав лицом к двери. Несомненно, он был жив, но едва ли в сознании. Маризянин ткнул ему в спину лучемет. Произнес так, чтобы слышно было в другом конце комнаты:
– Находится Роско здесь, живой пока. Вышибу я ему мозги. Вышибу потом и вам.
Ответом была тишина.
– Не вышибу, если скажете, что нужно вам. И отведу в полицию.
На кораблях, летавших между планетами разного подданства, всегда был отдел галактической полиции. Отдел – громко сказано: обычно он состоял из двух представителей планет, между которыми проходил маршрут. На этом «Гусе» их должно было быть трое: землянин, эалиец и кумбиэнец. Однако, думал Ремпальдс, Эалью вполне могли проигнорировать. В любом случае, его больше интересовал кумбиэнец – уж этот-то не даст спуску распоясавшимся землянам.
Алехан отпер дверь и распахнул ее. Чуть подтолкнул вперед полуживого Роско. Теперь двое других могли видеть его, но не прячущегося за ним маризянина. Враг начал приходить в себя – тяжело задышал, сплевывая воду. Ремпальдс сильнее прижал к его спине трубку лучемета, и он сразу затих.
– Есть что нужно вам? – спросил он. Если акцент в его речи и раньше был едва заметен, то сейчас его не осталось совсем. Медленно провел лучеметом по позвоночнику пленника вниз, потом вверх. – Говори, Роско!
– Контейнер… – пробормотал тот, едва дыша.
– Есть какой контейнер?
– С экраном…
– Понял я. Есть сколько у вас пушек? – вопрос предназначался другим двоим. Однако они молчали.
– Снесу голову ему! – выкрикнул Ремпальдс.
– Скажи ему, Ник! – взмолился Роско.
– Одна, – донесся голос. Чувствовалось, что произнес он это нехотя.
– Бросьте обе на пол, – сказал Алехан. – Толкните вперед, чтобы видел я.
Некоторое время было тихо. Потом что-то грохнулось и проехало по полу. Ремпальдс действительно увидел лучемет, замерший посреди комнаты.
– Брось вторую!
– Больше нет.
– Есть правда, Роско? – Маризянин пошевелил трубкой между лопаток.
– П… правда, – с трудом выговорил тот.
– Умрешь, если нет, – спокойно сказал Ремпальдс. – Есть хорошо. Поднимите руки. Иди, Ник, встань лицом к стене, задом ко мне. Иди второй потом.
Тут входная дверь задергалась – кто-то проверял, свободен ли туалет.
– Зови полицию! – заорал Алехан.
Стуки тотчас же прекратились. В следующую секунду Роско согнулся и застонал: луч ударил его в живот. Целая серия лучей прошла справа: напуганный упоминанием полиции враг решил не церемониться. Ремпальдс почувствовал, как ему обожгло правую руку. Подумал: а еще говорят, что молния не бьет дважды в одно место… Он отклонился влево, чуть высунулся из-за служившего прикрытием Роско и несколько раз выстрелил в ответ. Противник с воплем упал. Другой потянулся, чтобы перехватить у него оружие, но маризянин еще раз нажал кнопку. Землянин вскрикнул и замер с пробитой ладонью.
Ремпальдс толкнул Роско от себя – тот рухнул без сознания, как мешок. Вытянул руку с лучеметом. Последний враг стоял у дальней стены без оружия, хлопая глазами и держась левой рукой за истекающую кровью ладонь правой.
– Поднял руки! Стал лицом к стене! – скомандовал Алехан.
Противник подчинился. Тот, кто не пожелал по-хорошему расстаться с оружием, лежал без чувств у его ног. Оба были в простых транспортных куртках. Ремпальдс вышел из кабинки, но приближаться не стал – остановился у неподвижного Роско.
– Зовут тебя как? – спросил спокойно.
– Иван…
– Ответишь, Иван, на вопросы – жить останешься. Понял меня?
– П-понял…
– Работаешь на кого?
– Не знаю…
– Есть плохой ответ. – Маризянин выстрелил, и луч продырявил землянину правую штанину. Тот вскрикнул – впрочем, если ногу и задело, то разве что кожу.
– Черный… так мы называем его… не знаю, кто он…
Ремпальдс стрельнул снова – теперь уже с левой стороны.
– Будет еще одно «не знаю», Иван, – и отшибу член твой.
– Он нам доплачивает… чтобы мы смотрели за пассажирами. Ну, если увидим странное… то, что нам покажется странным.
– Быстрее! – потребовал Ремпальдс.
– Сказал за тобой особенно следить. А потом Ник у тебя увидел контейнер. И черный сказал – отберите любой ценой. Потом, сказал, заплачу, не сомневайтесь. А я не сомневаюсь… Он всегда платит. Думал, может, смогу работу бросить, уехать…
– Понял я тебя, – сказал Алехан. – Разберется теперь полиция с тобой.
Иван начал поворачиваться, но Ремпальдс остановил его:
– Стоять! Не шевелиться, не скажу я пока! Нападавший снова замер. Маризянин подошел сзади, примерился и сильно ударил рукояткой по голове. Иван только охнул и сполз на пол по стене. Алехан старательно вытер лучемет, опустился и вложил рукоять в ладонь упавшему. Повезло мне, подумал, что у нее не нашлось здесь кого-нибудь более опытного. Потом развернулся и быстро покинул комнату.
В коридоре Ремпальдс прошел чуть дальше за туалет и оказался возле лестницы. Там он нашел на стене едва приметную кнопку и нажал.
– Слушаю? – почти тут же раздался женский голос.
– Сто сорок семь, – сказал Алехан на чистом земном.
– Где?
– Туалет, этаж развлечений. Только что оттуда вышел раненый маризянин.
– Боже… спасибо! А вы кто?
– Пассажир. – Он отпустил кнопку и поспешил вверх по лестнице – обратно в салон.
Не успел Ремпальдс дойти до места, как к нему подскочила взволнованная стюардесса:
– Извините, как вы себя чувствуете?
– Чувствую нормально. Болит рука только. – Маризянин улыбнулся.
– Давайте я вас проведу, вам помогут… Алехан позволил увести себя в медпункт. Там его оккупировали полицейские, только что вернувшиеся с места события. Убедившись, что слушают и землянин, и кумбиэнец, он рассказал, как в туалете его попытались убить и он едва отбился. Не преминул заметить, что на Кумбиэн он летит по важному торговому делу; что ему, вероятно, придется летать еще не раз, но только не на земных кораблях. Полицейские смотрели на Ремпальдса с удивлением: должно быть, прикидывали, как он, безоружный, в одиночку справился с троими. Маризянин заметил, что он, конечно, сам не воевал и всегда был против войны, но все же кое-чему научился.
– Чего же они хотели? – спросил кумбиэнец.
– Есть ненормальные они, показалось мне. Закончилась война недавно – ненавидят нас до сих пор.
Полицейские переглянулись.
– За остальных не скажу, но Ника я знал, – заметил землянин. – Давно тут летает, парень вроде благополучный… Не похоже это на него.
– Утопить хотели в унитазе, – сказал Ремпальдс. – Думаю, из-за ненависти. Знать не могу точно.
– Нам следовало бы вас задержать, – произнес полицейский. – До выяснения обстоятельств: пока хулиганы очнутся и их можно будет допросить. Такой порядок, понимаете? Мы вас ни в чем не обвиняем, но свидетелей-то нет…
– Будет нехорошо это! Спешу я. Сорвется важная сделка у меня. Скажу средним – не полетит больше никто на ваших кораблях!
Землянин призадумался.
– Кого вы представляете? – спросил он.
– Представляю я себя. Называется фирма «Флим-меркед». Хочу покупать я комплектующие для космоса.
– Мы это проверим. Вы ведь не станете возражать?
– Буду рад я только, – улыбнулся Алехан.
– Я сказал, что вас следовало бы задержать. Но можно без этого обойтись, – тут полицейский глянул на кумбиэнца, и тот утвердительно кивнул, – при одном условии. Вы никому не расскажете об атом инциденте. Ни одно слово не попадет в медию. Мы примем меры, сообщим руководству корпорации. Они станут тщательнее проверять персонал, и больше такого не повторится. Но если об этом раструбят на всю Галактику, пассажиры будут бояться летать межпланетными рейсами. Будет паника, а это никому не нужно. Понимаете?
– Понимаю отлично. Будьте спокойны: не узнает никто ничего.
– Тогда мы обойдемся без формальностей. Вы ведь сами не настаиваете…
– Не настаиваю, – Ремпальдс не дождался окончания фразы.
– Вы собираетесь быть в столице? – поинтересовался кумбиэнец.
– Быть да, в Немертоэне.
– Хорошо. Я передам туда об инциденте – когда вы прибудете, наши люди будут присматривать за вами. Для вашей же безопасности, разумеется.
– Будет это очень хорошо! Хочу верить я, что делает полиция всегда все возможное. – И Алехан показал широкую улыбку.
Когда он все-таки вернулся на место, Голодаев тут же поинтересовался, что у него с рукой.
– Споткнулся я, – сказал Ремпальдс. – Упал я неудачно.
Сосед пожал плечами: знаем, мол, мы такие падения, но если не хочешь – не говори.
Остаток полета прошел без приключений. Минут за десять до того, как корабль должен был начать снижение, маризянин вышел и, убедившись, что за ним никто не следит, свернул в технический отсек. Там он остановился у одной из дверей. Чтобы попасть внутрь, требовался допуск на карточке; вместо этого Ремпальдс отодвинул стекло, за которым находилась клавиатура, и набрал код – универсальную комбинацию, подходящую к любым подобным дверям пассажирских кораблей «Интергалактик». Проход открылся, и Алехан оказался в подсобке. Несколько секунд он разглядывал ряды агрегатов и запчастей, потом нагнулся и вытащил сумку.
В сумке лежал квадратный ящик, а в нем, защищенный отрицательным эккумундивным полем, находился белый продолговатый предмет с красной полоской. Должно быть, подумал Ремпальдс, эта полоска и сейчас все так же мигает и плевать она хотела на то, что за ней охотятся все, кому не лень.
II
Мэри Уинслоу, допив кофе из чашечки, поставила ее на край столика. Японоамериканец Патрик Хиеши, с недавних пор руководитель засекреченного проекта «Интергалактик», сидевший на диванчике вполоборота к ней, поинтересовался:
– Хочешь еще?
– Нет, спасибо. Значит, ты говоришь, вы готовы начать?
– Ну, Мэри, я прямо так не сказал… Я сказал, что все тесты прошли успешно, образец признан работоспособным, и…
Она впилась в него кошачьими глазами:
– Патрик, именно это и означает, что можно начинать, не так ли? Или я что-то упустила?
– В общем, нет, но… – Хиеши пододвинулся ближе. – Ты все-таки не думаешь, что для начала стоит ограничиться… ну, хотя бы городским кварталом?
– Патрик, Патрик… мы ведь уже сто раз об этом говорили!
– Да, но… я же о тебе беспокоюсь! Власти – ладно, но как бы не было проблем с департаментом…
– Проблемы с департаментом я решу, – в голосе Уинслоу послышались ледяные нотки. – Тебя это вообще не должно касаться, побеспокойся лучше о себе! Мне не нужны полуфабрикаты, у нас нет на это времени. Образец рабочий? Ну и отлично! Ставим его на спутник – и вперед! Если все пройдет нормально, потом нам не нужно будет ничего менять.
– Это, конечно, так, – согласился Патрик. – Я просто на всякий случай.
– Даже не сомневайся: про «всякие случаи» я сама думаю целыми днями и ночами. Но ты же видишь: ситуация сейчас не в нашу пользу. А нападение – лучший способ защиты.
– С тобой не поспоришь, – признал Хиеши.
– Вот именно, дружок. Когда будете готовы вывести ТК на орбиту?
– Два дня, я думаю. Встроить его в спутник, еще немножко потестировать…
– Значит, у тебя есть два дня – и ни часом больше! Ты меня понял?
– Конечно, госпожа! – Он склонился и поцеловал ей руку.
– Прекрати! – отрезала Мэри. – И, пожалуйста, оставь меня одну.
– Как пожелаешь. – Патрик встал. – Я только вот что еще хотел сказать… Нашел тут в Кантровске один любопытный ресторанчик – у них там эалийская кухня по оригинальным рецептам, ну и оформление – прибой там, утесы, все такое… Так я подумал: не хочешь ли вечером сходить?
– Вот вечером и подумаю. Иди уже! – Девушка повела рукой, словно отмахиваясь от назойливой мухи.
Мэри прекрасно понимала, что Патрика интересует не ресторан, а то, что будет после. С первого же дня, как она возвысила его, доверив руководство над «Мозговым штурмом», он только и мечтал залезть к ней в постель. То есть мечтал он, конечно, и раньше, сейчас же решил, что желание наконец может осуществиться. Иногда Уинслоу всерьез подумывала о том, чтобы переспать с ним, только чтобы показать: для нее это ничего не значит и никакой власти над ней он не получит. Однако она не спешила: Патрик нужен был ей на взводе, готовый к бою. Пускай сначала доведет до ума проект, а там можно будет подумать.
Девушка взяла кофейник, наполнила чашку и задумчиво отпила. В последнее время она особенно остро ощущала, как на самом деле одинока. Шутка ли: сейчас ей всего двадцать четыре, а президентом галактической корпорации она стала в двадцать один. Внешностью природа ее не обделила, но Мэри ненавидела тех, кто считал, что красота и ум в женщине несовместимы. А таких было слишком много… Иногда, пытаясь объяснить директорам филиалов суть новых стратегических направлений, она ловила взгляды, интересующиеся отнюдь не ее точкой зрения на развитие компании, а ее внешними данными. В такие моменты президент скорее предчочла бы быть уродиной; впрочем, уволив пару человек из правления за то, что облик Леди Интергалактик волновал их куда больше ее мыслей, она частично решила проблему.
Мэри навсегда запомнила день, когда она впервые вошла в правление, держа в руках документ, подтверждающий ее право на президентство. Она помнила, как они смотрели на нее: одни – насмешливо-презрительно, другие – смущенно, будто стыдились того, что какая-то девчонка будет отныне их начальницей. Еще вопрос, что раздражало ее больше. Тогда Уинслоу поняла сразу: нужно немедленно показать им, что она пришла сюда не в игры играть, что она здесь не на минутку – а всерьез и надолго. И уж она показала! Когда Мэри исключила добрую половину надменных морд из правления и заставила их тут же покинуть зал, они еще не верили, что это не шутки. Думали, девочка поиграется, наломает дров да и поспешит вернуть бразды взрослым дядям. На самом же деле она только начинала воплощать в жизнь большие планы.
За год правления Мэри поняла многое. Она знала, что Старикан Джозеф был не дурак. Конечно, он любил сына и очень хотел, чтобы тот стал достойным продолжателем, но уж кто-кто, а старый Уинслоу всегда был реалистом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63