Эллерт осторожно выпустил на волю свой ларан , прощупывая возможные варианты будущего. Почти во всех случаях он видел, как их жизни заканчиваются здесь. Но если рок судил им умереть здесь, то почему он не предвидел этого раньше, еще в Трамонтане?— Донел, — позвал он.Юноша заворочался и повернулся к нему:— Да, родич?— Ты лучше меня умеешь предсказывать погоду. Можешь ли ты определить, на какое расстояние протянулась эта буря и через какое время она минует нас?— Я попробую.Донел погрузился в свое обостренное осознание погоды. Эллерт, поддерживавший поверхностный контакт, снова увидел странную сеть энергии, созданную воздушными потоками, перепадами давления и электрического напряжения. Через некоторое время Донел открыл глаза.— Боюсь, ее граница слишком далеко, — мрачно сообщил он. — И туча ползет еле-еле. Если бы я только обладал даром моей сестры, способностью повелевать бурями и двигать их куда угодно по своему желанию!Внезапно Эллерт нашел ответ. Конечно, его ларан был настоящим предвидением; он мог выходить из времени и наблюдать за грядущими событиями, однако его выбор был ограничен его собственной интерпретацией того, что он видел. Поэтому он почти никогда полностью не полагался на свое предвидение. Он не удовлетворялся знанием собственного будущего. Всегда оставалась возможность, что взаимодействие с человеком, чьи поступки он не мог предвидеть, изменит будущее непредсказуемым для него образом. Он мог управлять лараном , но не должен был допускать обратного. Вчера он воспользовался даром предвидения, чтобы найти относительно безопасное убежище и избежать наиболее очевидных опасностей, ожидавших их впереди. Он смог предотвратить непосредственную угрозу для жизни, теперь же наступило время исследовать другие возможности.— Если бы мы могли как-то связаться с Дорилис…— Она не телепатка, — с сомнением отозвался Донел. — Мне ни разу не удавалось мысленно прикоснуться к ее разуму.Внезапно его глаза сверкнули.— Рената! Она сильная телепатка. Если бы один из нас мог послать ей сигнал…Да, Рената была ключом к силе Дорилис.— Попробуй сам связаться с ней, Донел, — предложил Эллерт.— Но из меня плохой телепат. Боюсь, ничего не выйдет.— Тем не менее попытайся. Те, кто любит друг друга, как вы двое, часто могут найти связующее звено там, где другие оказываются бессильны. Сообщи ей о нашем бедственном положении. Может быть, Дорилис разгонит бурю или хотя бы поможет ей побыстрее пройти над нами.— Сделаю, что смогу, — пообещал Донел. Выпрямившись в положении сидя, он вынул свой матрикс и сосредоточился. Эллерт и Кассандра, прижавшись друг к другу под оставшимся плащом, почти видели люминесцирующие энергетические линии, протянувшиеся наружу. Сам Донел казался им светящимся существом, наполненным пульсирующей энергией в силовой оболочке… Затем возникло ощущение внезапного контакта. Эллерт и Кассандра, оба телепаты, не могли не слышать безмолвного обмена мыслями.«Рената!»«Донел! — Радость и ощущение контакта распространились на Кассандру и Эллерта, как если бы Рената прикоснулась и к ним, обняла их. — Я боялась за вас, когда началась метель. Вы в безопасности? Вы остались в Трамонтане или встретились с эскортом по пути?»«Нет, любимая. — Донел быстро обрисовал положение, посылая сконцентрированные мысленные образы, и решительно прервал испуганную реакцию Ренаты: — Нет, любимая, не трать время и силы. Вот что ты должна сделать…»«Разумеется, Дорилис сможет помочь вам, — пришел уверенный ответ. — Я немедленно отправлюсь к ней и объясню положение».Контакт прервался, силовые линии потускнели и исчезли. Донел зябко передернул плечами под задубевшим от холода плащом. Эллерт передал ему остатки пищи, не обращая внимания на его протесты.— Ты потратил много энергии, когда пользовался матриксом, — объяснил он. — Тебе нужно восстановить силы.— Но твоя леди… — возразил Донел.Кассандра покачала головой. В сером сумрачном свете черты ее лица заострились, словно она была при смерти.— Я не голодна, Донел. Ты нуждаешься в еде гораздо больше меня. Мне холодно, так холодно…Эллерт сразу же понял, что она имеет в виду.— Как твоя нога? — спросил он.— Время от времени я провожу обследование. — По ее лицу промелькнуло слабое подобие улыбки. — Мне не хочется заглядывать глубоко, поскольку я в любом случае ничего не могу поделать. Сейчас попробую еще раз…Ее взгляд стал отрешенным, обратившись вовнутрь. Некоторое время она молчала, потом с удрученным видом пожала плечами:— Ничего хорошего. Холод и вынужденная неподвижность делают свое дело. Циркуляция крови ниже колена сильно нарушена. Скорее всего, уже началось обморожение.— Возможно, помощь уже в пути, — прошептал Эллерт. — Держись, любимая. А пока что…Он снял свою тунику и закутал больное колено Кассандры, оставшись в нижнем белье и походных бриджах. Она возмущенно запротестовала, но он лишь улыбнулся в ответ:— Разве ты забыла? Я шесть лет был монахом в Неварсине и спал нагим в еще большие холода.Старые уроки действительно начали брать свое: как только холод впился в незащищенную плоть Эллерта, он стал автоматически выполнять дыхательные упражнения, согревая тело внутренним теплом.— Мне в самом деле не холодно, — сказал он. — Можешь убедиться.Кассандра с изумлением потрогала его руку.— Правда! Ты горячий, как печка!— Да. — Он взял ее холодные пальцы и прижал к своему боку. — Вот, погрейся.— Вот это да! — Донел изумленно покачал головой. — Ты не мог бы научить меня этому фокусу, родич?— Нет ничего проще. — Согретый волной тепла, Эллерт пришел в благодушное настроение. — Мы учим этому новичков с первых же дней их пребывания в монастыре. Не проходит и нескольких недель, как они начинают возиться в снегу без верхней одежды. Дети, плакавшие от холода на первых порах, бегают по двору, забыв о теплых плащах.— Это секрет религии христофоро? — с подозрением спросил Допел.Эллерт покачал головой:— Нет, всего лишь особенность человеческого сознания. Для ее проявления даже не нужно пользоваться матриксом. Сначала мы говорим ученикам, что холод порождается страхом . Если бы они нуждались в защите от холода, то родились бы покрытые мехом или перьями. Природа защищает кожурой даже фрукты и овощи, но человек, родившийся обнаженным, не нуждается в защите от погоды. Как только ученики начинают верить, что люди носят одежду потому, что хотят этого, ради приличия или для украшения, но не для защиты от непогоды, то самое худшее у них уже позади, и вскоре они могут приспосабливать свое тело к холоду или жаре, не испытывая неудобств. — Он негромко рассмеялся, понимая, что охвачен эйфорией от дополнительного кислорода, перерабатывавшегося в тепло легкими. — Сейчас мне гораздо теплее, чем вчера ночью, когда мы лежали под плащами, тесно прижавшись друг к другу.Кассандра попыталась подражать его дыханию, но боль сильно отвлекала ее, нарушая сосредоточенность. У Донела тоже ничего не получилось…Буря снаружи разбушевалась с еще большей силой. Эллерт лег между Донелом и Кассандрой, делясь с ними своим теплом. Его эйфория улеглась, и он снова начал беспокоиться о судьбе Кассандры: если она и дальше будет страдать от боли и холода, ее выздоровление займет много времени. Может быть, она даже навсегда останется калекой. Он старался скрыть свое беспокойство, но их близость не давала возможности прятать чувства от любимой.— Не бойся, — прошептала Кассандра, взяв его за руку. — Мне уже не так больно, как раньше, честное слово.Что ж, когда они попадут в Алдаран, Маргали и Рената смогут позаботиться о ней, но теперь не оставалось ничего, только ждать. В снежных сумерках Эллерт сжимал изящную шестипалую руку в ладонях, ощущая глубокий шрам от клингфайра. Кассандре уже пришлось пережить войну, страх и боль; он же перенес ее из мирной жизни в неизвестность, полную опасностей. Одна опасность сменилась другой, но он знал, что Кассандра свободно сделала свой выбор, предпочтя остаться с ним. Немного успокоившись, Эллерт наконец задремал.Его разбудил возглас Кассандры:— Смотрите, метель прекратилась!Эллерт помотал головой, стряхивая остатки сна, и посмотрел на небо. Снегопад кончился; в светлеющем небе неслись рваные облака.— Это Дорилис! — воскликнул Донел. — Ни один штормовой фронт не может двигаться с такой скоростью. — Он глубоко, прерывисто вздохнул. — Ее сила — та сила, которой мы все так боялись, — спасла нам жизнь.Направив свой ларан на исследование окрестностей, Эллерт вскоре обнаружил, что эскорт, высланный навстречу им из Алдарана, был задержан непогодой с другой стороны каменного карниза, который люди не решились пересечь в густом снегопаде. Скоро путники получат еду и надежное убежище. Ларан Дорилис все-таки спас их. Тот самый ларан , который Эллерт считал проклятием их рода, обнаружил свои достоинства… и ограничения.«Я не могу игнорировать этот дар, но не должен и слепо полагаться на него. Не прятаться от него, как я это делал в Неварсине, но и не позволять ему управлять моими поступками. Возможно, я начинаю понимать свою ограниченность. Ведь я тоже еще очень молод. Будет ли у меня время поумнеть?»Кассандра лежала на его плаще, бледная от боли и измученная. Эллерт повернулся к ней. Робкая улыбка и бесстрашные попытки сохранить присутствие духа глубоко трогали его. Теперь он мог честно успокоить жену, не пряча свои страхи в дальние закоулки разума. Помощь была уже рядом, и скоро они будут спасены; осталось лишь немного подождать. 23 Донел Деллерей, из рода Рокравенов, и Дорилис, наследница Алдарана, сочетались формальным браком ди катенас в последний день уходящего года.Большого празднества не получилось. Как это часто бывало в Хеллерах, погода помешала пригласить многих, кроме ближайших соседей Алдарана, а из приглашенных некоторые не явились, в чем старый лорд усмотрел признаки сговора со своим братом из Скатфелла. Поэтому брачная церемония совершалась в присутствии челяди лорда Алдарана, но даже среди его слуг слышались недовольные шепотки.Вид брака, когда брат женился на своей единоутробной сестре, был весьма распространен на ранних этапах генетической программы Доменов, особенно среди высшей знати. Как и все подобные обычаи, он имитировался мелким дворянством, но сейчас вышел из употребления и рассматривался как своего рода скандал.— Им это не нравится, — шепнул Эллерт Кассандре, когда они вошли в большой зал, где должна была состояться брачная церемония с последующим праздничным ужином и танцами. Кассандра тяжело опиралась на его руку. Она все еще сильно хромала и подволакивала ногу, несмотря на героические усилия Маргали и Ренаты. Полное выздоровление оставалось возможным, но пока что она с трудом могла передвигаться без посторонней помощи.— Им это не нравится, — повторил он. — Если бы на подобный брак решился кто-нибудь, кроме дома Микела, то, по-моему, они открыто осудили бы его.— Но что именно им не нравится? То, что Донел унаследует Алдаран, хотя он не является потомком Хастура и Кассильды?— Нет, — ответил Эллерт. — Насколько я смог понять из разговоров с вассалами Алдарана и домашней челядью, это радует их больше всего остального. Никто из них не питает любви к Скатфеллу и не хочет видеть его здешним правителем. Если бы Микел открыто заявил о том, что Донел является его сыном-недестро и главным наследником, то они стояли бы за юношу горой, даже зная, что это неправда. Они относились бы к этому как к юридической фикции. Что им действительно не нравится — так это брак между братом и сестрой.— Но это тоже юридическая фикция! — возразила Кассандра.— Не уверен, — хмуро отозвался Эллерт. — И они тоже не уверены. Я все еще чувствую себя виноватым: именно мои безрассудные слова заразили дома Микела этой идеей. Те, кто поддерживает старого лорда… что ж, они делают это, как если бы потакали прихоти душевнобольного, — добавил он, понизив голос. — Не все сумасшедшие мечутся с пеной у рта и ловят бабочек в зимнем снегу. Гордость и одержимость тоже могут граничить с безумием, даже если подкрепляются логическими доводами.Поскольку невеста была несовершеннолетней девушкой, гости не могли поднять общее настроение грубоватыми шутками, которые обычно не смолкали в течение всей брачной церемонии, заканчивавшейся проводами жениха и невесты к брачному ложу. Никому не хотелось пробуждать в Дорилис горькие воспоминания о ее последней помолвке. Ее даже не попытались представить взрослой женщиной. В детском платье, с медно-рыжими волосами, длинными локонами падавшими на плечи, она казалась скорее челядинкой, получившей разрешение присутствовать на празднике, а не невестой. Что касается жениха, то, несмотря на добросовестные попытки изображать веселье, он выглядел мрачным и подавленным. Прежде чем войти в зал, многие заметили, как Донел приблизился к подружкам невесты, отозвал в сторону Ренату Лейнье и принялся что-то горячо обсуждать с ней. Многие слуги, знавшие об истинных отношениях между Ренатой и Донелом, только качали головами при виде такой нескромности. Другие, глядя на маленькую невесту, окруженную сиделками и гувернантками, мысленно сравнивали ее с Ренатой и не осуждали Донела.— Какое бы представление с катенами здесь ни устраивалось, это не более чем помолвка, а не законное бракосочетание, — вполголоса настаивал Донел. — По закону даже брак ди катенас не может считаться признанным, пока супруги не разделили ложе.Рената, собравшаяся было возразить, что этот пункт спорен, вовремя поняла, что юноше требуется моральная поддержка, а не аргументы.— Это не будет иметь для меня ровным счетом никакого значения. Поклянись, что и для тебя тоже, Рената, иначе я отрекусь от своего приемного отца прямо здесь, перед всеми его вассалами!«Если бы ты собирался выступить против него, то тебе следовало сделать это с самого начала, и уж во всяком случае, не сейчас, когда дело зашло так далеко! — с отчаянием подумала Рената. — Теперь публичное неповиновение будет концом для нас обоих!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55