Он смог достичь восемнадцатилетия только благодаря постоянному присмотру своего опекуна. Но оба они понимали, что до двадцати лет ему скорее всего не дожить.
Матери достаточно было увидеть один припадок, чтобы понять: то, что он считал «помрачением духа», на самом деле разновидность нервного приступа.
Но даже сейчас, зная, что эпилепсия – при надлежащем лечении – почти не мешает ему вести нормальный образ жизни, он говорил о ней только с членами семьи или с немногими врачами, которым доверял. То, что он заговорил об этом с Джейбриолом, поразило меня. Что-то происходило между ними двумя, что-то, за чем я не могла уследить.
– Это не передается по наследству, лорд Куокс, – сказал отец.
– Это не изменило бы мои чувства к Соскони, – тихо ответил Джейбриол. – Но если нам с ней предстоит изгнание, наши дети вряд ли смогут получать такую медицинскую помощь, которой вы пользуетесь здесь. Нам надо знать, не опасно ли это для них.
С ума сойти. Мы на волосок от смерти, а Джейбриол заботится о здоровье наших еще не существующих отпрысков. Впрочем, эта мысль тоже отрезвляла.
Наши дети, если нам удастся их завести, будут ронами и Куоксами одновременно. Одни боги знают, какие наследственные права может означать такое сочетание.
На пульте загорелся огонек, сопровождаемый писком зуммера. Отец оглянулся на меня.
– Линия готова?
– Нет еще. – Черт! – Это Кердж. Он ищет тебя. – Я включила связь, но только звук, оставив отключенными голокамеры. Потом взяла отца за руку и показала ему на клавишу «прием».
Он нажал на клавишу.
– Да?
В комнате послышался резкий голос Керджа:
– Элдри, ты не знаешь, где Соз?
Отец напрягся. Его полное имя было Элдринсон Эльтор Валдория. Элдри – его детским прозвищем – его звали теперь только моя мать, бывший опекун и Кердж. Отец с удовольствием слышал его от матери и равнодушно – от опекуна. И уж совсем другое дело – от Керджа.
– Да, она здесь, – спокойно ответил отец.
Джейбриол посмотрел на него так, словно его предали. Но не успел он раскрыть рот, как я схватила его за руку, приложив палец к губам. Пилоты, перехватившие наш флайер, наверняка доложили об этом. Отцу не было смысла отрицать, что я здесь.
– Дай ее мне, – попросил Кердж.
Я наклонилась к микрофону:
– Да, сир?
– Я хочу, чтобы ты оставалась с отцом, – сказал Кердж. – Пока мы не найдем Куокса.
Ага. Значит, он думает, что я здесь для того, чтобы оберегать отца.
Вполне логичное заключение, вернее, было бы логичным, если бы я знала, что отец находится здесь. Даже с учетом мощной охраны вокруг дворца Кердж вряд ли хотел, чтобы один из членов Триады оставался в одиночестве. А кто будет для отца лучшим телохранителем, чем Демон-праймери, имеющая более чем просто служебную заинтересованность в его безопасности?
– Слушаюсь, сир, – ответила я.
– Хорошо. Отключаюсь. – Кердж оборвал связь так же резко, как начал ее.
Я посмотрела на отца:
– Кажется, он верит в то, что я знала о твоем присутствии здесь.
– А ты не знала? Ты же сама посылала вчера сообщение во дворец.
А я и забыла.
– Это была уловка. Я хотела дать понять Керджу, что я прилетела на Дьешу.
Он улыбнулся:
– Ну, я как раз хотел послать тебе ответ. Я собирался пригласить тебя на обед после того, как Кердж объявит о своем решении.
– Каком решении?
– Соскони, не прикидывайся, будто не знаешь.
– Не знаю чего?
– Так он с тобой еще не говорил?
– О чем?
Отец вздохнул:
– Извини. Я думал, тебе уже известно.
О чем это он, черт возьми?
– Что известно?
– Он официально выбрал наследника, – сказал отец. – Тебя.
Я почувствовала примерно то же, что чувствует поезд на магнитной подушке, врезаясь на скорости триста километров в час в бронебетонную стенку.
– Что?
– Тебя. Кердж выбрал тебя своей наследницей.
– Не верю.
– Я видел документы. Он подписал их утром.
Я так и села, глядя на него. Потом облокотилась на стол и опустила голову на руки. Мой мозг сразу показался мне сухой губкой. Я не понимала, что он говорит. Мой мозг просто не впитывал его слова.
Но постепенно, очень медленно, смысл происходящего начал доходить до меня. Выбор. Кердж сделал выбор. Мне больше не надо биться за престол с Эльтором. Мне не надо каждый день бояться, что рано или поздно нам придется делать выбор самим. Все это в прошлом. Я выиграла. Выиграла.
И время он выбрал не без умысла. Что может подорвать боевой дух купцов сильнее, чем объявление Керджа о выборе своего наследника в той же речи, где он объявит о пленении наследника хайтонов? Перед такой речью померкнет даже драматический эффект от признания Ур Куоксом существования Джейбриола.
Вот только триумфальной речи, похоже, не будет.
– Я не… – Мой голос дрогнул. – О боги…
Отец опустился в кресло рядом со мной.
– Ты ведь знаешь, я был против твоего решения сделаться военной. Но ты должна понять, мне было трудно принять это.
Я только покачала головой. Ну что тут скажешь? И потом, мы с ним давно уже перестали спорить об этом. Точнее, устали спорить.
– Послушай меня, Соскони. – Он взял меня за руку, заставив взглянуть на него. – Я следил за тобой все эти годы. Я видел, что эта жизнь сделала с тобой. И что ты с ней сделала. Ты – не Кердж. И никогда не станешь такой.
Я сжалась:
– И ты считаешь, что я не справлюсь со своей работой?
– Нет. Этого я вовсе не хотел сказать.
Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не скрипнуть зубами.
– Тогда что ты хочешь сказать? Что Эльтор был бы лучше? Так как он больше похож на Керджа?
– Схожесть с Керджем вовсе не обязательно означает способность править Империей.
– Тогда я вообще не понимаю, о чем ты.
– Я пытаюсь сказать только – боюсь, не очень ловко – что считаю: Кердж сделал правильный выбор.
Это ошеломило меня. Правда, ошеломило. У отцовского народа не принято, чтобы женщины воевали наравне с мужчинами, не говоря уж о том, чтобы они становились военачальниками. Хотя я знала, что отец любит меня не меньше, чем моих братьев, все же он любил меня по-другому. Ими он гордился как воинами; на меня смотрел как на курьез. Поэтому я меньше всего ожидала, что он считал меня лучшим кандидатом на престол, чем Эльтора.
Я не нашлась что ответить, поэтому просто обняла его. Он крепко прижал меня к себе, уткнувшись подбородком мне в затылок.
В конце концов я оторвалась от него.
– Что ты имел в виду, говоря, что жизнь сделала со мной?
– Она изменила тебя. Закалила тебя. Еще лет двадцать – и я с трудом буду тебя узнавать. А уж что с тобой будет через столетие?
Я подумала о той жизни, которую воображала себе только вчера: день и ночь под охраной Демонов, часто еще и со включенным киберзамком, за исключением тех случаев, когда я буду приезжать сюда, в дворец-сейф… жить, постоянно подозревая всех и каждого, даже Рекса, заслужившего большего, нежели напоминания об увечье каждый раз, как он посмотрит на жену. Нет, такая жизнь не по мне. Но она неразрывно связана с работой, которой я желала.
Вот только работы этой мне не видать. Никогда.
– Ты что, сдаешься? – нахмурился отец. – Свергнутые правители с незапамятных времен отправлялись в изгнание, что не мешало многим из них потом возвращаться с триумфом. Так что вы с лордом Куоксом далеко не первые. Вернетесь, когда ситуация переменится в вашу пользу.
– Если мы исчезнем, наши права на наследство исчезнут вместе с нами.
Отец снова вздохнул:
– Я не говорю, что вернуться будет просто. Но вы оба законные наследники своих престолов. У вас обоих есть право требовать их после смерти нынешних правителей.
Я увидела слезы в его глазах и услышала невысказанные им слова:
«Возвращайтесь. Возвращайтесь, чтобы я знал: с вами все в порядке». У меня и самой глаза были на мокром месте.
– Ты слишком благороден, папа, ты хоть знаешь это?
Он покраснел.
– Я отсталый фермер с отсталой планеты. – Он подошел к пульту. – Если мы сейчас не свяжемся с президентом землян, у этого фермера скоро будет на одну дочь меньше.
Я назвала код и компьютер задействовал прямую линию связи. Я проверила ее и послала вызов. Он прошел прямо по Сколи-Сети, через нескольких телопов – прямо в наночип, имплантированный в тело президента. Ход в псиберпространстве, связывающий нас с Землей, был защищен; телопы даже не узнают, что передали сообщение.
Я встала из-за стола, уступая место отцу. Он сел в кресло за пультом, и мы с Джейбриолом отступили подальше, чтобы не попасть в поле зрения камер.
Отец вставил псифон в запястье.
– Линия задействована, – послышался механический голос компьютера. – Приготовьтесь к приему изображения.
Я стиснула руку Джейбриола. Вот оно. Если земляне не примут нас, нам некуда будет больше бежать.
– Готов, – отозвался отец.
Над голоэкраном возникло изображение женщины. На вид ей было чуть меньше шестидесяти лет, хотя я знала, что ей уже исполнилось семьдесят.
Я видела это лицо, окруженное седыми кудрями, сотни раз, как по телевидению, так и воочию. Впрочем, сегодня оно выглядело по-другому: усталым, неухоженным, словно сигнал только что разбудил ее.
Она вежливо поклонилась отцу:
– Лорд Валдория?
Он поклонился в ответ:
– Рад видеть вас, президент Коллоуэй.
Она заговорила по-сколийски, перейдя прямо к делу:
– Что-то случилось?
– Два человека срочно нуждаются в убежище. Им нужно место, где их никто не сможет найти, не известное ни имперской, ни купеческой разведкам. – Отец помолчал. – И если это возможно, неизвестное и разведке Союза Миров.
– Почему? – спросила Коллоуэй. – И кто эти люди?
– Ответить на первый вопрос проще, чем на второй. Если они не получат убежища, их казнят.
– Какое это имеет отношение к Земле?
– Если казнь состоится, она приведет к резкой эскалации боевых действий с эйюбианами.
Коллоуэй внимательно посмотрела на него:
– Лорд Валдория, вы, несомненно, понимаете: я не могу вмешиваться в военные аспекты Эйюбо-Сколийского конфликта. Если я поступлю так, это будет означать наличие некоторого союза моего и вашего народов, направленного против Эйюбы. Союза, на деле не существующего.
– И точно так же вы понимаете, – сказал отец, – что, если мы падем под натиском купцов, следующими будете вы.
– Вы полагаете, что казнь этих двух людей настолько угрожает Империи?
– Да.
– Я должна знать, кто эти люди.
– Я не могу сообщить вам их имена, пока мы не договоримся.
– Я не могу договариваться с вами до тех пор, пока не пойму суть проблемы.
Отец помолчал.
– Мадам президент, – сказал он наконец. – Прежде чем я сообщу вам имена, я хочу быть уверен, что этот разговор останется между нами.
Рука Джейбриола напряглась. Как и я, он должен был принимать участие в переговорах своего правительства с президентом землян, так что знал то, что было известно и мне: ее слово крепко, поэтому она дает его так редко.
Что, если она сейчас откажет отцу? Стоит ей увидеть нас, и она поймет, что ее просят вмешаться в дело, способное внести раздор в высшие сферы ронов.
Как она поймет, что откликнуться на просьбу отца в ее интересах?
– Вы просите о многом, – сказала она.
– У меня есть на то основания.
– А если я не дам вам обещания молчать?
Он ответил не сразу. Я ощущала его смятение. Он готов был рассказать ей все даже без обещания молчать. И если она передаст то, что узнает, Керджу… нет, мы не можем позволить, чтобы это произошло. Кердж узнает тогда, что не я одна изменила ему. Вряд ли тогда он отнесется к отцу снисходительнее, чем ко мне.
«Папа, не надо! – думала я. – Не делай этого!»
Он не ответил. Он обратился к президенту:
– Если вы не дадите мне своего слова, могут погибнуть люди. Роны.
– А если я дам его?
– Никто, кроме меня и вас, не узнает об этом.
– А те двое, о которых мы говорим?
– Они тоже. Но мы пошлем их туда, где их никто не обнаружит.
Она смотрела на него с плохо скрываемым интересом.
– Вы хотите сказать, что предлагаете мне пакт с одним членом Триады, причем намерены держать это в тайне от остальных двух?
– Да.
– Но не хотите мне сказать причину заключения такого пакта.
– Я прошу вас довериться моему здравому смыслу.
– Здравый смысл и политика не обязательно сочетаются, лорд Валдория.
– Тем не менее я прошу вас довериться мне.
Что бы она ни думала, на лице ее не отразилось ничего. Если отец и уловил что-то через псифон, он тоже не показал этого. Хотя я не думаю, чтобы она приподняла свои барьеры хоть на щелочку. При том, что официально земляне отрицали псибернетику, я была уверена, что президента хорошо подготовили для общения с ронами.
Пауза затягивалась. Я покосилась на Джейбриола. Капельки пота выступили у него на висках и стекали по шее. Моя рука, державшая его, тоже вспотела.
– Хорошо, – сказала Коллоуэй. – Я даю вам слово.
Я издала чуть слышный звук, выпустив воздух сквозь зубы. Отец тоже чуть опустил плечи, отходя от напряжения. А я и не замечала раньше, как он сутулится.
Он махнул нам. Мы стали перед пультом, а он отошел в сторону, чтобы не мешать. Мы стояли перед экраном; на мне была только тюремная рубаха, явно парная к штанам на Джейбриоле. Мы стояли так, полуголые, держась за руки, наблюдая за реакцией президента Коллоуэй.
Вот тут она открыла рот.
– Боже мой!
Отец подошел ко мне, снова ступив в кадр.
– Вы поможете им?
Она с шумом выдохнула, от чего седые кудри вокруг лица зашевелились.
– Я не понимаю.
– Они утверждают, что любят друг друга, – пояснил отец.
– Я все-таки не понимаю. Праймери Валдория, вы в самом деле хотите бежать с хайтоном? – Она помолчала. – Вы сможете выжить рядом с ним?
– Он не хайтон, – сказала я.
– Нет? – Она повернулась к Джейбриолу. – Тогда, ради Бога, скажите мне, какое вы имеете отношение к престолу хайтонов?
– Я еще и рон, – спокойно ответил он.
Брови Коллоуэй полезли вверх. Прошло добрых пять секунд, прежде чем она заговорила снова.
– Это потребует некоторой подготовки. – Она бросила взгляд на отца. – Мне кажется, он гораздо опаснее для вас живой, нежели мертвый. – Она сморщилась. – Для нас всех.
Отец покачал головой:
– Он не сделает то, чего хочет от своего сына Император Куокс, мадам президент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44