С другой стороны, их отказ взять подарки оскорблял бургундского короля, считавшего себя во всём равным Этцелю, и Гунтер принудил их взять подаренное. См. строфы 1489–1490.



Такое слово Вербель промолвил королю:
«Я взять назад подарки вас, государь, молю.
Предупредил нас Этцель, что брать их нам не след –
У верноподданных его ни в чём нехватки нет».

Как сильно ни разгневан был Гунтер на послов
За то, что отказались те от его даров,
Он их принять заставил одежду и казну,
Которые и увезли они в свою страну.

Млад Гизельхер по просьбе обоих скрипачей
Отвёл перед отъездом их к матери своей,
И Ута пм велела уверить дочку в том,
Что счастья и удачи мать желает ей во всём.

Парчой их оделила и золотом она,
Затем что мать любая так поступать должна –
Пусть видят все, как ею ценимы дочь и зять.
Поэтому пришлось гонцам у ней подарки взять. Поэтому пришлось гонцам у ней подарки взять. – В отличие от даров Гунтера, подарки Уты послы могли спокойно принять: они служили знаком благодарности матери за принесенные ими добрые вести от дочери.



Потом, простясь со всеми, с кем их судьба свела,
В обратный путь к Дунаю пустились два посла,
А чтоб никто в дороге им не посмел вредить,
До самой Швабии велел их Гернот проводить.

Когда же восвояси вернулась их охрана,
Поехали и дальше посланцы невозбранно.
Ни скакунов, ни платья не отняли у них –
Страшило имя Этцеля везде людей лихих.

Друзей уведомляли гонцы на всём пути,
Что вскоре должен Гунтер с дружиной здесь пройти –
Он властелином гуннским на праздник приглашён
Об этом Пильгрим в Пассау был также извещён.

Когда через Бехларен посольство проезжало,
В мгновенье ока новость весь город обежала,
И Рюдегер с женою в большой восторг пришли
При мысли, что хотят прибыть к ним братья-короли.

Гонцы, достигнув Грана, где Этцель пребывал,
Явились к государю, как долг повелевал.
От радости и счастья зарделся он с лица,
Узнав, что шлют ему шурья поклоны без конца.

Когда предупредили послы жену его,
Чтоб королева братьев ждала на торжество,
Она возликовала и шпильманов за весть
Осыпала подарками, как требовала честь.

Она сказала: «Вербель и Свеммель, вы одни
Мне можете поведать, кто из моей родни
В совете дал согласье на пир приехать к нам
И что об этом говорил там Хаген королям».

«Он как-то рано утром, – в ответ один посол, –
С большим негодованьем речь о поездке вёл.
Все мнили, что на праздник зазорно не прибыть,
Лишь Хаген повторял, что здесь хотят их погубить.

Все трое ваших братьев бесспорно будут тут.
Кого же из вассалов они с собой возьмут –
Мы в точности не знаем, хоть можем утверждать,
Что шпильман Фолькер королей решил сопровождать».

Отозвалась Кримхильда – «Невелика беда,
Коль с Фолькером я в жизни не встречусь никогда.
Иное дело Хаген, прославленный боец.
Его у нас мне хочется увидеть наконец».

Отправилась Кримхильда к супругу своему
И с ласковой улыбкой промолвила ему
«Довольны ль вестью с Рейна вы, повелитель мой?
Сбылось моё желание увидеться с роднёй».

«Я угодить вам счастлив, – король в ответ жене, –
И вас могу уверить, что ваши братья мне
Милее и дороже, чем кровная родня.
Прибытие их радует заранее меня».

Державный Этцель слугам немедля приказал
Скамейками уставить его дворец и зал,
Дабы гостям желанным нашлось где разместиться.
Был вынужден он вскорости за это поплатиться.



Авентюра XXV
О том, как нибелунги Начиная с авентюры XXV имя «нибелунги» то и дело переносится на бургундов.

ехали к гуннам


Теперь оставим гуннов – нам рассказать пора
О хлопотах и сборах бургундского двора.
Гостей богаче вормсцев не видел мир давно.
Оружье, платье, скакуны – всё было им дано.

С собой на праздник Гунтер взял витязей лихих.
Шло к гуннам десять сотен и шесть десятков их,
А также девять тысяч слуг и простых бойцов.
Оплакали друзья потом всех этих удальцов.

Но вот коней взнуздали, настал прощальный миг,
И шпейерский епископ, уже седой старик,
Пригожей Уте молвил: «Король готов отбыть.
Пусть наших родичей господь не даст врагам сгубить».

Сказала детям Ута: «Останьтесь здесь все трое.
Приснился нынче ночью мне сон дурной, герои,
Как будто всех пернатых в Бургундии у нас
Сразил неведомый недуг в один и тот же час».

«Не страшны сны дурные, – воскликнул Хаген гордо, –
Тому, кто служит долгу и чести верен твёрдо. Не страшны сны дурные… // Тому, кто служит долгу и чести верен твёрдо. – Раз решено ехать к гуннам, Хаген, вначале столь энергично противившийся этой поездке, призывает не медлить. Он не пренебрегает вещими снами, но придерживается фаталистической установки: судьбы не избежать, поэтому надлежит смело идти ей навстречу.


Поэтому на месте владыки моего
Я постарался б тотчас же отбыть на торжество.

Отправиться к Кримхильде мы все отнюдь не прочь.
У ней найдётся дело любому, кто охоч
Во имя государя отвагою блеснуть».
Потом он горько пожалел, что торопился в путь.

Конечно, Хаген дал бы совет совсем иной,
Когда б не донял Гернот его насмешкой злой.
Тот бросил: «Хаген помнит, кем Зигфрид был убит,
Вот и боится, что он сам Кримхильдой не забыт».

Владетель Тронье вспыхнул: «Нет, страх неведом мне.
Коль скучно, государи, вам жить в родной стране,
Последовать за вами я к Этцелю готов».
Немало изрубил он там и шлемов, и щитов.

Уже суда стояли у берега реки.
Взялись грузить проворно поклажу смельчаки.
До самого заката хватило им хлопот.
Всем не терпелось поскорей отправиться в поход.

Велел король бургундский за Рейном стан разбить:
Ещё хоть ночь Брюнхильда хотела с ним пробыть,
И до рассвета Гунтер с супругою вдвоём
Утехи ложа брачного вкушал в шатре своём.

С зарёю трубным звуком был лагерь пробуждён.
В последний раз герои прижали к сердцу жён.
Не довелось обняться им больше никогда –
Друг с другом разлучила их Кримхильда навсегда.

Сынам пригожей Уты служил один вассал
Усердно, верно, храбро, как долг повелевал. …служил один вассал // Усердно, верно, храбро, как долг повелевал. – Здесь и далее образ Румольта, которому Гунтер доверяет управление страной на время своего отсутствия, существенно иной, чем выше; см. строфу 1465 след. Несколько странно, что регентом назначен начальник над кухней.


В то утро он открыто признался королю:
«О том, что едете вы всё ж, глубоко я скорблю».

Затем добавил Румольт – так звался тот смельчак –
«Уж если здесь остаться не склонны вы никак,
Скажите хоть, кто должен без вас престол блюсти.
Ах, для чего себя послам вы дали обвести!».

– «Хранить мой трон и сына ты, Румольт, будешь сам.
Изволь повиноваться во всём желаньям дам,
И облегчай посильно несчастным бремя бед, И облегчай посильно несчастным бремя бед… – идеал христианского правителя.


И не страшись, что причинят нам у Кримхильды вред»

Давно уж наготове стояли скакуны
Герои, нетерпеньем и радостью полны,
Перед дорогой дальней спешили жён обнять.
Как горько из-за них родне пришлось потом стенать!

Но вот они толпою пошли к коням своим,
А дамы сокрушённо вослед глядели им.
Наверно, сердце многим шептало в этот час,
Что видят братьев и мужей они в последний раз

Заколыхались стяги, ряды пришли в движенье.
Следили за бойцами в тревоге и волненье
Их земляки-бургунды с обоих склонов гор,
А витязи ликующе неслись во весь опор.

Так вместе с королями отправились в поход
Вассалы-нибелунги Вассалы-нибелунги – имеются в виду не богатыри, приведенные некогда Зигфридом из Норвегии, а бургунды, ибо во второй части «Песни о нибелунгах» это имя перенесено на них, может быть, потому, что в сознании автора эпопеи имя «нибелунг» было связано с обладанием кладом, а его присвоили бургундские короли.

– их было десять сот
И всех, вдали от ближних, у гуннов смерть ждала:
Кровь Зигфрида по-прежнему Кримхильде сердце жгла.

Взял Данкварт, смелый воин, дружину под начал,
А Хаген, муж бывалый, пред строем первый мчал
И выбирал дорогу для спутников своих.
В восточную Франконию вдоль Майна вёл он их.

Оттуда к Швальбенфельду Швальбенфельд – местность на реке Швальб, притоке Верница, впадающего в Дунай у Донауверта. Здесь опять сказывается плохое знание автором географии Западной Германии: в строфе 1524 бургунды направляются к Дунаю через Восточную Франконию вверх по Майну, т. е. обходят Швальбенфельд с севера.

герои поскакали.
Был вид их так отважен, доспехи так сверкали,
Что всюду им немало дивился люд честной.
К Дунаю подошёл отряд с двенадцатой зарёй.

Владетель Тронье первым спустился вниз к воде –
Бессменно нибелунгов он охранял везде.
На землю спрыгнул Хаген с поводьями в руке
И привязал коня к ветле, от волн невдалеке.

Была пора разлива, на всей реке – ни судна.
Смекнули нибелунги, что им придётся трудно:
Не переплыть Дуная – он чересчур широк.
Попрыгали они с коней в тревоге на песок.

«Король, – воскликнул Хаген, – опасность перед нами.
Седой Дунай разлился, он весь покрыт волнами,
И если вы решите переправляться тут,
Боюсь, что многие на дно сегодня же пойдут».

В сердцах ответил Гунтер: «Я это вижу сам,
И вы нас не стращайте, а помогите нам.
Ступайте, поищите – авось, найдётся брод,
Где люди переправятся да и обоз пройдёт».

«Ну, нет, – промолвил Хаген, – тонуть не склонен я.
На кое-что получше сгодится жизнь моя.
Сведут меня в могилу лишь дорогой ценой –
Сначала гунны силою померятся со мной.

На поиски пойду я, а вы побудьте здесь.
Наверно, перевозчик Перевозчик – здесь это не простой человек, зарабатывающий свои хлеб перевозом, а богатый вассал маркграфов баварских, которому доверено охранять стратегически важную переправу. В юности перевозчиком был и Хаген.

тут где-нибудь да есть.
В край Гельфрата Гельфрат – баварский маркграф.

доставит он всех нас, короли».
И поднял Хаген удалой свой добрый щит с земли.

Герой на левый локоть надел его затем,
До глаз на лоб надвинул стальной блестящий шлем
И меч поверх кольчуги на пояс привязал.
Тот обоюдоострый меч любой доспех пронзал.

По зарослям прибрежным бродя туда-сюда,
Воитель вдруг услышал, как плещется вода,
И вскоре ключ прохладный предстал его глазам.
Купались сёстры вещие Сёстры вещие – сказочные существа, обитавшие в воде и обладавшие сверхъестественной способностью предсказывать судьбу. Эти русалки сразу же узнают Хагена, см. строфу 1535.

со звонким смехом там.

Подкрадываться Хаген к ним стал, держась в тени,
Однако различили его шаги они
И вовремя отплыли, и он их не настиг,
Хоть их одеждой завладел за этот краткий миг.

Сказала Хадебурга, одна из вещих жён:
«Коль вами будет, Хаген, наряд наш возвращён,
Мы вам, достойный витязь, откроем сей же час,
Чем празднество у Этцеля закончится для вас».

Носясь, как птицы, сёстры едва касались волн,
И, видя это, Хаген был нетерпенья полн:
Коль скоро им проникнуть в грядущее дано,
У них обязан вызнать он, что статься с ним должно.

Промолвила вещунья: «Ручательство даю,
Что с вами не случится беды в чужом краю.
Без страха отправляйтесь и знайте наперёд –
Окажут вам у Этцеля неслыханный почёт».

Словам её был Хаген так неподдельно рад,
Что сразу отдал сёстрам волшебный их наряд. …отдал сёстрам волшебный их наряд. – По-видимому, тот, кто завладевал нарядом вещих жён, приобретал власть и над ними самими. В «Саге о Тидреке» Хаген, услышав страшное пророчество русалок, обнажает меч и рассекает обеих надвое.


Когда ж его надели провидицы опять,
Они решились витязю всю правду рассказать.

Воскликнула Зиглинда, вторая из сестёр:
«Сын Альдриана Хаген, Сын Альдриана Хаген. – Имя отца Хагена известно лишь из второй части «Песни о нибелунгах». Это имя указывает на то, что отец Хагена был альб (см. прим. к строфе 9).

мы лгали до сих пор,
Боясь, что, рассердившись, уйдёшь ты с нашим платьем.
Знай, угрожает смерть тебе и всем твоим собратьям.

Вернись, пока не поздно, иль ждёт тебя конец.
Не с доброй целью к гуннам ты зазван, удалец.
Вы едете на гибель, а не на торжество.
Убьют вассалы Этцеля вас всех до одного».

«Не лгите, – молвил Хаген, – вам это ни к чему.
Не может быть, чтоб пали мы все лишь потому,
Что нам одна особа мечтает навредить».
Тут попытались сёстры вновь пришельца убедить.

Одна из них сказала: «Назначено судьбою
Тебе лишиться жизни и всем друзьям с тобою.
Нам ведомо, что только дворцовый капеллан
Вернётся в землю Гунтера из чужедальних стран».

Отважный Хаген вспыхнул: «Довольно слов, всезнайки!
Того сочту я смелым, кто скажет без утайки
Трём нашим государям, что перебьют всех нас.
Ответьте лучше, как попасть нам за Дунай сейчас».

Она ему: «Коль скоро стоишь ты на своём,
То знай: вверх по теченью есть за рекою дом.
Живёт в нём перевозчик, и тут другого нет».
Заторопился Хаген прочь, чуть выслушал ответ.

«Постойте! – закричала из вещих жён одна. –
Вам, Хаген, на прощанье совет я дать должна,
Чтоб ваш отряд в дороге не потерпел урон.
Страной владеет здесь маркграф, зовётся Эльзе он.

Брат Эльзе Гельфрат правит баварскою землёй.
По ней вам ехать надо с опаскою большой.
Всего же пуще бойтесь рассориться в пути
С тем, без кого вам ни за что Дунай не перейти.

Так вспыльчив перевозчик, что худо вам придётся,
Коль с ним у вас размолвка иль ссора заведётся.
Пускай ему заплатит за труд владыка ваш.
Слуга он верный Гельфрату и переправы страж.

Коль ждать он вас заставит, кричите что есть сил:
«Я – Амельрих злосчастный» – такой боец тут жил,
Но родину покинул, спасаясь от врагов.
К вам перевозчик приплывёт, услышав этот зов».

Признательность воитель ей выразил кивком
И, с сёстрами расставшись, в кустах исчез молчком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70