В призрачном лунном свете, льющемся сквозь окно, он с торопливой жадностью ласкал послушное тело Чарити, едва прикрытое распахнувшимся пеньюаром. Потом резко оттолкнул ее и принялся яростно раздеваться.
Дрожащая, растерянная, Чарити молча смотрела на него. Она уже видела, что Жерар презирает себя за слабость. Понимала, что в такой ситуации уважающая себя женщина должна молча собрать вещи и уйти прочь. Но Чарити не могла сделать этого. Ноги ее словно приросли к полу, а глаза неотступно следили за тем, как белая сорочка Жерара летит на ковер вслед за смокингом. Наконец, оставшись только в брюках, Жерар повернулся к Чарити.
– Ты… не закончил, – неуверенно прошептала она.
– Потом! – рявкнул Жерар и, легко, словно пушинку, подхватив ее на руки, опрокинул на кровать.
Он принялся страстно осыпать поцелуями лицо, шею и грудь Чарити. Видимо, на этот раз Жерар решил сделать все возможное, чтобы вознести молодую жену на небеса. Чарити извивалась всем телом, зарываясь лицом в густые завитки волос на широкой груди Жерара. Вскоре она была уже настолько распалена, что не могла ждать. Широко раздвинув ноги, Чарити бессвязно умоляла Жерара не медлить. Она просила его поскорее начать, но он только сильнее распалял ее страсть, не позволяя достичь разрядки.
Наконец он обнажился полностью. Чарити с облегчением вздохнула, но Жерар молча подмял ее под себя и вновь принялся ласкать ее сочащееся влагой лоно, пока она не закричала. Тогда-то он с ликованием вошел в нее. Чарити изогнулась и с громким криком провалилась в бездну долгожданного наслаждения.
* * *
Потом они сидели друг напротив друга в кухне и пили остывший кофе. Было так тихо, что Чарити казалось, будто она слышит тоскливый стук собственного сердца. Похоже, на этот раз все действительно было ошибкой…
– Не говори ничего! – резко попросила она, не поднимая головы от кружки.
Лицо ее казалось бледнее обычного, всклокоченные волосы прядками падали на плечи, укутанные в огромное махровое полотенце.
Жерар, напротив, был полностью одет и выглядел превосходно. Чарити неприязненно нахмурилась, вспомнив, как сразу же после кульминации он молча встал с постели и ушел в свою комнату принимать душ и переодеваться. Как будто после сеанса с проституткой! – подумала она, сморщившись от боли.
– Прости? – Жерар непонимающе приподнял брови.
– Молчи! – прошипела Чарити, содрогаясь от отвращения к себе.
Жерар пожал плечами и промолчал, уткнувшись в свою чашку. Приглядевшись, – Чарити заметила черные тени, залегшие под его покрасневшими от бессонной ночи глазами, и резкие морщинки по обе стороны рта. Ей стало стыдно, жалость захлестнула сердце. Чарити захотелось сказать Жерару что-нибудь ободряющее и…
– У тебя есть любовница? – услышала она собственный дрожащий голосок.
– Что? – не сразу понял Жерар, оторвавшись от чашки.
– Жаклин сказала мне, что у тебя есть любовница. Я давно хотела тебя спросить, но… закрутилась и забыла.
Жерар нахмурился.
– Жаклин? Когда она сказала тебе это?
– Когда праздновали помолвку, – нетерпеливо пояснила Чарити. – Она даже показала мне нескольких женщин и предложила угадать… – Чарити осеклась, заметив, как угрожающе изменилось выражение лица Жерара.
– У меня нет никакой любовницы, – очень серьезно ответил он. – Неужели ты допускаешь, что я мог бы лгать тебе? Жаклин просто хотела причинить тебе боль. Она не привыкла проигрывать и хотела взять реванш.
– Наверное. – Чарити кивнула, выругав себя последними словами за идиотскую доверчивость, едва не доведшую до беды. – И, тем не менее, я перед ней действительно виновата.
– Ты? – Жерар поперхнулся кофе. – С какой стати?
– Ну… она тебя любит, а ты опять переспал со мной!
Он поморщился.
– Что за вульгарные выражения? Мне казалось, мы занимались любовью.
– Это была не любовь! – взорвалась Чарити. – Не смей употреблять это слово! Мы занимались сексом! Точно так же, как на прошлой неделе. А п-потом, – заикаясь от волнения крикнула она, – ты ушел! Опять ушел, и я почувствовала себя опозоренной! – Чарити уронила голову на руки и глухо закончила? – Ты унизил меня, как и на прошлой неделе.
– Чарити, – Жерар тяжело вздохнул, – поверь, я не хотел причинить тебе боль. Я привык так поступать. Мне и в голову не пришло, что я могу этим тебя обидеть!
– То есть… ты всегда так ведешь себя с женщинами?
– Да, – помолчав, ответил Жерар. – Я всегда ухожу сразу же после того, как все закончено.
Чарити вздрогнула. Значит, я для него не больше, чем очередная женщина… Он не испытывает ко мне ничего такого, что заставило бы изменить привычкам. Видимо, мадам де Вантомм была права – покойная жена навсегда останется единственной Женщиной в жизни Жерара. Вот почему он так презирал себя за то, что изменил своей Лоре, поддавшись желанию обладать Чарити Уилкс!
– Убирайся к черту! – прошептала Чарити, вскакивая на ноги.
Не помня себя от отчаяния, она выскочила за дверь и понеслась по коридору. Заливаясь слезами, влетела в спальню, рухнула на постель и громко разрыдалась.
– Чарити… – раздался над ней испуганный голос Жерара.
– Убирайся к черту! – крикнула она, содрогаясь от рыданий.
– Ради Бога перестань! – умоляюще прошептал Жерар, и Чарити невольно открыла глаза, потрясенная болью и растерянностью, звучащими в его голосе. Не говоря ни слова, Жерар подхватил ее на руки и крепко прижал к груди. – Ну хватит, хватит… – зашептал он, укачивая ее, будто малого ребенка. – Сколько же ты будешь плакать?
– Пусти! – взмолилась Чарити, безуспешно пытаясь вырваться. – Пожалуйста, пусти меня…
Вместо ответа он принялся целовать ее мокрые голубые глаза и соленые щеки. Все еще всхлипывая, Чарити обхватила его за шею и нетерпеливо подставила распухшие губы. Жерар хрипло рассмеялся и закрыл их поцелуем.
– Ревушка… – нежно шепнул он. – Стыдись! Ты плачешь гораздо чаще, чем Полин.
Чарити зажмурилась, успев подумать, что, похоже, Жерар опять не оставил ей выхода. На губах его чувствовался соленый привкус ее слез, это придавало поцелую какую-то мучительную сладость. Желание проснулось так быстро, что Чарити даже не успела удивиться. Жерар сдернул с нее полотенце, и она торопливо увлекла его на постель. Тело Чарити послушно плавилось в умелых руках Жерара, подчиняясь заданному им ритму.
– Жерар! – закричала Чарити, и он зарычал от удовольствия.
Никогда прежде он не брал ее так яростно и самозабвенно, как в этот раз. Содрогаясь от его неистовых толчков, Чарити громко стонала, а когда ослепительное блаженство затопило ее, забилась в сладких судорогах оргазма.
Когда она открыла глаза, то поразилась наступившей тишине. Жерар, видимо, снова ушел к себе, грустно подумала Чарити, поворачиваясь на бок.
– Я здесь, – раздался совсем рядом такой знакомый хриплый голос.
– Почему ты не ушел? – не веря своему счастью, прошептала Чарити.
– Ты открыла мне глаза, – просто ответил Жерар. – Я слишком привык к одиночеству. Мне казалось недостойной слабостью обнаруживать свои чувства. Но появилась ты – и не оставила от моей обороны камня на камне. Я так хочу тебя, Чарити! – Он нашел в темноте ее руку и поднес к губам. – Я хочу остаться с тобой, и, будь я проклят, если когда-нибудь смогу тебя покинуть!
Горячие слезы брызнули из глаз Чарити, но теперь она не стыдилась их.
– Почему ты молчишь? – спросил Жерар.
Что она могла сказать? Что безумно влюблена и безмерно счастлива? Но разве Жерар признался ей в любви? Нет, он говорил только о желании… Кто знает, насколько прочным может оказаться союз, основанный на такой зыбкой основе, как безмерная любовь женщины и животная страсть мужчины? Как долго фиктивная миссис де Вантомм сможет удержать возле себя господина де Вантомма? Но когда будущее туманно, приходится сильнее ценить настоящее!
– Хочу в постель, – промурлыкала Чарити. – К тебе, – уточнила она, сполна насладившись недоумением Жерара. – Хочу спать с тобой всю ночь и проснуться в одной постели!
– И это все?
– Не знаю, – честно призналась Чарити. – А ты чего хочешь?
– Тебя, – просто ответил Жерар.
17
Никому не дано постичь природу смерти, грустно думала Чарити, когда они с Жераром вернулись с похорон мадам де Вантомм. Порой она отдаляет людей друг от друга, безжалостно разрушая казавшуюся незыблемой привязанность, а временами совершенно неожиданно сближает непримиримых противников.
После смерти отца Чарити с матерью растеряли всех друзей, которых знали на протяжении многих лет. Зато сегодня, стоило Чарити увидеть, как холодная неприступная Жаклин отчаянно разрыдалась, упав на гроб Анны де Вантомм, от былой неприязни к коварной интриганке не осталось и следа. Не помня себя, Чарити подбежала к безутешной красавице, крепко обняла ее – и они дружно расплакались, не стыдясь своих слез.
– Ты была очень добра к Жаклин, – заметил Жерар, развязывая черный галстук. – Простила ее?
– Ну конечно! – горячо заверила Чарити. – Я и не знала, что она была так привязана к бабушке.
– Жаклин много лет была членом нашей семьи, – серьезно пояснил Жерар. – Мы все любили и любим ее, хотя порой это бывает непросто.
– А почему тебя хотели на ней женить? Чтобы ты продолжал заботиться о ней?
– После смерти моего брата она унаследовала большой капитал и солидную недвижимость… Было бы логично сохранить это имущество во владении семьи. Де Вантоммы не любят распылять свою империю, – объяснил Жерар, возясь с непослушными запонками.
– Ты невыносимо циничен! – Чарити поморщилась, с обожанием глядя на его смуглое лицо. Как все-таки хорошо, что он никогда не был влюблен в свою прекрасную невестку! – Но она-то наверняка думала не о капитале, а о тебе! Иначе зачем ей выходить за тебя замуж?
– Жаклин никогда не любила меня, – отрезал Жерар. – Сомневаюсь, что она вообще любила кого-нибудь, кроме себя. Даже своего мужа. Просто она хорошо умеет считать и знает, какие выгоды сулит брак со мной. Шутка ли, вновь получить доступ к богатствам де Вантоммов!
– Ты невозможен! Молчи, пока я не рассердилась, – пригрозила Чарити.
– У тебя еще есть время заняться моим воспитанием. – И Жерар поцеловал ее, давая понять, что разговор окончен.
Чарити со вздохом уступила. Единственным, что омрачало безмятежное счастье этих дней, было пугающее ощущение, что она стремительно теряет голову, все сильнее влюбляясь в Жерара. Ей становилось все труднее скрывать свои чувства. Попробуй держаться корректно, когда и минута, проведенная вдали от любимого, кажется вечностью!
* * *
Последующие несколько недель после похорон превратились для Чарити в непрекращающийся праздник. Теперь у них с Жераром была одна спальня на двоих. И одна на двоих жизнь. Они делили постель. Они проводили вместе ночи и почти не расставались днем. Все было так прекрасно, что Чарити порой с замиранием сердца думала о том, что их брак, пожалуй, самый что ни на есть настоящий. Впрочем, она суеверно гнала эти мысли, боясь сглазить свое счастье.
Когда ей, наконец, сняли гипс, она отпраздновала это событие грандиозным прыжком в бассейн. С разбегу и в одежде. С хохотом вынырнула, призывно помахала рукой снисходительно улыбавшемуся Жерару. Ну что поделать, если Чарити уже давно мечтала совершить на его глазах какое-нибудь маленькое безумство?
Жерар, как и обещал, подал документы на удочерение Полин, органы опеки не возражали.
Никогда еще Чарити не была так счастлива, как в эти дни. У нее был любовник. У нее был муж. У нее была сестра – и приемная дочь одновременно. Она была рядом с человеком, которого обожала. Все было так прекрасно, что казалось сном. И лишь память о пережитых несчастьях порой настойчиво предупреждала Чарити о том, что за любой радостью неизбежно следует беда…
Однажды вечером Жерар сообщил, что ему вскоре предстоит деловая поездка в Париж.
– Поедешь со мной? – предложил он.
– А можно? – не веря своим ушам, переспросила Чарити.
Она никак не могла привыкнуть к тому, с какой легкостью теперь решались все самые сложные вопросы. Париж! Столица любви… Сколько раз Чарити мечтала пройтись по его прекрасным улицам, прогуляться по бульварам, выпить кофе в каком-нибудь симпатичном открытом кафе под каштанами… Как чудесно будет поехать туда вместе с самым прекрасным в мире мужчиной – мужчиной ее жизни!
– А тетя? Она тоже поедет с нами? – беспечно спросила Чарити, прикидывая, какие наряды возьмет в столицу европейской моды.
– Я больше не желаю слышать о твоей тетке! – неожиданно грубо рявкнул Жерар.
Чарити так и застыла с разинутым ртом. За последние дни она успела отвыкнуть от его резкого тона.
– С какой стати?! – взвилась она, чувствуя себя незаслуженно оскорбленной. – Что вообще ты себе позволяешь?! Почему ты не разрешаешь мне видеться с тетей? Неужели не понимаешь, что для меня и Полин она единственная родственница? Ну да, Бренда, конечно, не сахар, но все равно…
– Вопрос закрыт, – угрожающе предупредил Жерар, утыкаясь в газету.
– Ах так! – Чарити задохнулась от злости. – Тогда… тогда я не поеду в Париж, вот! – пригрозила она и тут же раскаялась в своих поспешных словах.
В самом деле, взрослой замужней женщине не пристало вести себя как капризной девчонке! Однако слово, как говорится, не воробей…
Если Чарити и рассчитывала испугать Жерара своей глупой угрозой, то вскоре убедилась в том, что с ним такие номера не проходят. Он молча принял к сведению ее слова и до самого дня отъезда вел себя как ни в чем не бывало.
А потом просто собрал вещи, поцеловал Чарити на прощание, попросил быть умницей – и уехал. Вот тут-то она разозлилась по-настоящему. Неужели он не мог хоть раз уступить? – с горечью думала Чарити, как потерянная бродя по опустевшему дому. Назло Жерару она нарушила его строгий запрет и позвонила тете Бренде в Лондон. К телефону никто не подошел, и Чарити снова выругала себя за глупость. Как тетка могла быть в Лондоне, если Жерар в Париже? Она наверняка сопровождает его…
* * *
Несколько дней без Жерара показались ей вечностью. Когда он, наконец, вернулся, Чарити, позабыв все обиды, с визгом бросилась ему навстречу и повисла на шее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18