– Это напоминает то, как разворачиваешь подарок, – сказал Алекс задумчиво, – никогда не знаешь, что тебя ждет внутри.
Сара нежно дотронулась до его лица:
– Что?..
– Я привез сюда этот «БМВ», потому что так будет гораздо удобнее, – он нахмурился, – потому что я хотел продолжать встречаться с тобой, к тому же мне потребуется машина, если я останусь пожить какое-то время в Ванкувере.
– Какое-то время?.. – Сара едва удержалась, чтобы не спросить, уж не собирается ли он остаться в Ванкувере навсегда.
Алекс гладил ее пышные волосы, волнами ниспадающие на плечи.
– У меня там, в машине обед, специально приготовленный для нас. Он уже остыл, но мой повар сказал, что это пища богов. Пойду принесу.
– Хорошо, – прошептала она, задумываясь тем, почему в его голосе слышится боль и печаль и сама же себе, отвечая: в его жизни ей отведен лишь небольшой уголок – некоторое время… они проведут вместе в Ванкувере. Но жить они будут раздельно.
Услышав звук захлопнувшейся двери, Сара бросилась искать телефон. Она нашла его на кухне, но сразу не стала звонить, Алекс мог вот-вот вернуться. Алекс должен понять: она не может быть отрезанной от внешнего мира. В конце концов, он тоже бизнесмен и…
Сара нашла второй телефон в спальне и быстро набрала номер Брэнды.
Ее не было, и Саре пришлось оставить для нее сообщение по пейджеру вместе с телефонным номером домика Чарльза Кантоса.
Сара стала вынимать вещи из сумки и укладывать их в ящики комода. Она смотрела в зеркало, которое отражало массивную кровать позади нее.
Сара представила себе, как они будут прогуливаться вместе вечером, обнявшись. Станет ли он прижимать ее к себе, как раньше, когда они лягут спать? Будет ли он улыбаться ей, просыпаясь?
– Хочешь, я помогу тебе разобрать вещи? – сказала она, увидев, как Алекс входит в комнату.
– Спасибо, я сам.
Она наблюдала за ним в зеркале, как он подошел и встал за ее спиной. Их взгляды встретились… Тут Алекс взял у Сары из рук расческу и стал медленно расчесывать ее волосы, сказав:
– И это тоже мне хотелось сделать.
Когда он отложил расческу в сторону, Сара повернулась.
– Вот о такой, о тебе я и мечтал. Стоящей передо мной с распущенными волосами, а глаза… – Он приблизился и осторожно расстегнул пуговицу на ее блузке. – Твоя тетя пришла в мой офис в свитере… свитере, который был на тебе в ту ночь.
Сара хотела что-то сказать, но слова застряли в пересохшем горле. Она посмотрела на его руки, расстегивающие следующую пуговицу.
– Это ее свитер, я одолжила его и вернула, когда уехала в Ванкувер и… И я тоже думала о тебе. Я… могу вернуться когда-нибудь? В Элизабет-Лейк? – К тебе, хотела сказать она, но не смогла.
– Конечно, можешь, – нежно сказал он. Его руки уже добрались до последней пуговицы. Тогда он немного отступил назад и дотронулся до ее щеки, чуть приподняв ее голову, чтобы встретиться с ней взглядом. – Нас ждет ужин.
– Ты раздевал меня, чтобы я переоделась к ужину? – Она чуть заметно улыбнулась.
– Ты хорошо знаешь, чего я хочу, Сара! – Он придвинул ее к себе и сбросил с нее шелковую блузку. – Я хочу тебя! Я так давно тебя хочу!
Она приоткрыла губы, и он взял ее губы в свои так, что у нее перехватило дыхание от внезапно нахлынувшего желания.
– Я тоже тебя хочу, – шепнула она и больше ничего не смогла произнести, когда он взял ее на руки и понес к большой кровати, ожидавшей их.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
– Я хочу рассказать тебе о моей жене.
Сара замерла. Она сидела на коленях у Алекса и смотрела на огонь в камине, а он, поглаживая ее волосы, шептал нежные слова любви.
В Саншайн-Коуст они провели пока один день. Никогда еще Сара не чувствовала себя такой счастливой и удовлетворенной.
– О твоей… жене? – Сара закрыла глаза и едва слышно произнесла: – Ладно. – Хотя она совсем не хотела об этом слушать. «Красивая и великолепная», – вспомнила она слова матери. Алекс любил жену так сильно, что ее смерть все разрушила.
– Мы прожили с ней четыре года. – Сара была благодарна ему, что он начал рассказ, когда они не могли видеть глаза друг друга.
– Она работала помощником менеджера в Скарборо, когда мы поженились. – Алекс теребил в руках волосы Сары, наматывая локоны на палец. «У Дэниз тоже были длинные волосы? Не потому ли он так любит трогать мои?» – подумала с болью Сара. Тогда она спросила:
– Я чем-то похожа на нее?
– Нет. – Он пожал плечами, а Сара еще сильнее ощутила боль, неправильно истолковав его жест. Он продолжал: – После свадьбы она перешла в другой банк, в Торонто, и стала его менеджером.
Сара сглотнула комок в горле. Он говорил о таких мелочах, которые ничего не значат, говорил именно потому, что воспоминания об этой женщине причиняют ему слишком большую боль.
– Все то время, пока мы были женаты, я занимался становлением своего брокерского дела. Нет, конечно, я не был безразличным к своей работе, но в автомобиле на большой скорости я чувствовал большее удовлетворение, – он растрепал ее волосы и снова разгладил их, – и я был с головой погружен в погоню за успехом. И Дэниз тоже.
Теперь он начнет рассказывать ей, как сильно любил Дэниз, и Сара сомневалась, сможет ли оставаться спокойной. Она должна слушать и сочувствовать. Иное отношение невыносимо для Алекса, ведь это было большим несчастьем, когда погибла такая красивая, великолепная женщина. Женщина, которую Алекс любил.
Сара чувствовала, как в ней поднимается крик, готовый вырваться наружу.
Алекс снова покрутил в своих пальцах ее волосы, продолжая:
– Мы были парой карьеристов. Все вокруг восхищались, как мы идеально подходим друг другу. Если только двух амбициозных, поглощенных собственной работой людей можно назвать парой.
Сара прошептала:
– Я не понимаю…
– Когда она умерла…
Саре захотелось повернуться к нему и посмотреть в его глаза. Она взяла руки Алекса в свои и тихо сказала:
– Я знаю, что после этого ты уехал из Торонто, что ты до сих пор тоскуешь о ней. – Она закрыла глаза и быстро проговорила: – Я знаю, что не могу занять ее место.
– Никто не знает, почему я уехал, никто, кроме меня.
Сара замерла:
– Почему же?
– Да из-за всего того, что я не чувствовал. – Он снова обнял ее. – Когда Дэниз не стало, я понял, что совсем не знал ее. Мы были женаты четыре года, а до этого два года обручены – мы постоянно откладывали день нашей свадьбы из-за моей или ее работы. – Алекс рассеянно гладил руку Сары. – Семь дней в неделю мы были заняты работой, а когда она умерла, я понял, что мы просто жили вместе и не были мужем и женой.
Он крепче сжал в своих руках ладонь Сары:
– Меня потрясла ее смерть. Но в остальном я чувствовал только свою вину, что все эти четыре года я прожил с женщиной, которая оставалась для меня чужой и незнакомой. Только вину, ведь после ее смерти я скучал по нашей будничной жизни, по тем привычкам, которые мы завели, гораздо больше, чем по самой женщине… ее улыбке, смеху или волосам.
– Ты, наверно, любил ее, когда женился?
– Нет, скорее, мы просто подходили друг другу, и свадьба казалась разумным завершением наших отношений. Когда-то, возможно, у меня и была мысль создать настоящую семью, но не уверен, думала ли хоть раз об этом Дэниз. Мы были слишком заняты делами. – Он все никак не оставлял локоны Сары. – Мы бы и дальше жили так же, я дожил бы до сорока лет и стал бы удивляться, зачем мне жена, если бы она не ушла от меня раньше. Когда я пытаюсь понять суть наших отношений, я вижу, что ничего настоящего в них не было. Смерть Дэниз была трагедией: умерла молодая и талантливая женщина, и это печально, ведь я потерял жену, а я ее совсем не знал.
Он чуть-чуть помолчал и снова продолжил:
– Я уехал из Торонто, потому что хотел от жизни больше, чем раньше. Мне нравилась игра на бирже, она требовала риска, и я преуспевал, но я не хотел прийти к концу своей жизни с пачкой акций в руках. Как Чарльз Кантос, который копит деньги и скупает земли, но у которого нет своей личной жизни. То же самое ожидало и меня, с той лишь разницей, что формально у меня была семья. – Алекс улыбнулся. – После смерти Дэниз я, скажем, стал искать другого Алекса Кэндона, потому что мне не очень нравился тот, которого я знал.
– Биржевой брокер?
– И муж Дэниз. Я не был настоящим мужем, а если и был, то настолько плохим, что даже не подозревал, как многого нам не хватает. – Он крепче прижал Сару к себе. – Я хотел убежать от всего этого, хотел ощутить вкус настоящей жизни, жизни на природе. Мне хотелось иметь время не только для своей работы, но и для близких мне людей.
Ему было нелегко говорить.
– Я сказал себе, что, если у меня появится женщина, она будет думать так же, как я. Мне хотелось иметь свой дом, семью и время для любви. – Его руки судорожно сжимались. – Либо так, либо никак вообще.
Сара подставляла лицо теплу, струившемуся из камина, и думала, что бы он ответил ей, если бы она сейчас сказала, как сильно любит его и хочет того же самого. Только… только она поглощена с головой тем миром, от которого он хочет держаться подальше.
– Сара…
Он колебался, и, как назло, именно в этот момент зазвонил телефон. Алекс замер, и Сара сдавленным голосом прошептала:
– Не бери трубку, не бери…
Он наклонился и поцеловал ее:
– Я сразу же вернусь. Кроме Чарльза, никто не знает, что мы здесь, и он, конечно, скажет какую-нибудь ерунду, вроде того, где у него лежит вино или как включить горячую воду.
Сара попробовала протестовать:
– Но у нас есть вода, и потом…
Алекс был уже в дверях, и возражать было бессмысленно. Она услышала его голос и сразу поняла, что звонят ей, что надо подойти, взять трубку и выслушать взволнованное сообщение Брэнды об очередной катастрофе в отеле… Алекс был прав с самого начала: у их романа нет продолжения. Он вернулся:
– Это тебя.
Сара встала, приглаживая волосы. Ее глаза молили о пощаде:
– Я просто должна была позвонить Брэнде и оставить ей номер.
– Ну конечно. – Он все понял. Его взгляд был циничен. – Тогда иди и поговори с ней, она ждет.
Сара вскочила и побежала к телефону. Когда она поднесла к уху трубку, Брэнда чуть ли не в истерике сообщила:
– Сара! Ты должна немедленно приехать. Этот лифт, что чинили на прошлой неделе, застрял между одиннадцатым и двенадцатым этажами! В техобслуживании говорят, что понадобится полдня, чтобы исправить его. А там сидит доктор Мадж! Он звонит нам и угрожает судом! Приехали пожарные, они намерены вытащить его через крышу лифта с помощью лестницы. Джастин считает, что тебе лучше быть на месте, когда Мадж выберется из этого чертова лифта.
Сара поежилась:
– Ты хочешь сказать, что он все еще там внутри?
– Да! О Боже, Сара… что мне делать?!
– Подожди минутку. – Сара повернулась и увидела в дверях Алекса. В его глазах не осталось и тени нежности, скорее наоборот – в них была жесткость. Ее голос дрожал, когда она спросила: – Алекс, можно мне… как-нибудь вернуться?..
Он взглянул на часы и холодно сказал:
– Почему бы и нет? Если ты быстро закончишь этот разговор, я успею отвезти тебя к последнему парому.
Он повернулся и вышел, пока Сара уверяла Брэнду:
– Сегодня же вечером. Все зависит от того, я доберусь от парома до города, и… я постараюсь поскорее.
Когда Сара вернулась, Алекса в комнате не было. Она услышала шум в спальне и поняла, что он собирает ее вещи. Сначала Сара решила объяснить ему, насколько важно для нее вернуться, но потом передумала. Бесполезно: всю жизнь ее будут преследовать то какой-нибудь полусумасшедший доктор, застрявший в лифте, то потоп в подвале, то еще что-нибудь, а именно этого Алекс хотел избежать в своей жизни.
Он научился ставить человека выше работы, денег и всего остального. И того же он хотел от своей женщины. Сара любила его, но не знала, как освободиться от всего этого. Она прекрасно понимала, что им не быть вместе, если она не найдет выхода. Место любовницы в Ванкувере ее не устраивало, она не хотела этого.
– Ты готова? – спросил ее Алекс. Он взял сумки и бросил ей на ходу: – Поторопись, если хочешь успеть на паром.
Кажется, он твердо решил доставить ее в отель. Избавиться от нее. Весь путь до переправы они не проронили ни слова. На пароме они вышли из машины, и Алекс, купив себе газету, со спокойным видом углубился в чтение, в то время как Сара еле сдерживалась, чтобы не закричать от отчаяния.
Когда объявили, что паром причаливает, Сара и Алекс молча сели в машину и стали ждать. Шел дождь, вечер был мрачен в свете холодных огней города под черным небом. Они съехали с парома, Алекс вырулил на автостраду, ведущую к Ванкуверу, и стал набирать скорость.
Сара тихо сказала:
– Я была помолвлена два года назад.
– Чарльз мне говорил. – Алекс не выказал особой заинтересованности.
Сара вздохнула и, поджав под себя ноги, разглядывала дорогу.
– Его звали Кевин. Он был инженером и работал в одной консалтинговой компании, которая занимается гидроэлектростанциями.
Нельзя было понять, слушает он или нет, во всяком случае, он на нее ни разу не взглянул. Он уверенно вел машину, очень быстро, так что они обгоняли другие автомобили.
Сара настойчиво продолжала:
– Мы обручились, когда мне было двадцать четыре, как раз перед смертью отца. Я работала в отеле помощником менеджера, а Кевин… собирался в Джакарту, где они строили электростанцию.
Алекс обогнал еще одну машину.
– Потом умер отец, и кто-то должен был смотреть за отелем и за семьей – младшим братом, матерью и тетей Лори. Она совсем изменилась после… Ты же знаешь, мой дядя разбился вместе с отцом. Они летели на частном самолете и… Мне предстояло все это пережить.
– Конечно, – ответил Алекс.
Теперь они ехали по Нью-Вестминстеру к мосту Лайонз-Гейт. Скоро Сара будет в отеле. За окном все расплывалось в струях дождя.
На мосту Сара сказала:
– Кевин согласился отложить нашу свадьбу.
Но проходили месяцы, свадьбу мы откладывали снова и снова, и, когда уже подошло время Кевину уезжать в Джакарту, он предложил мне выбирать: или я выхожу за него замуж и уезжаю с ним, или буду заниматься своим отелем. Потому что, по его словам, он не мог ждать десять лет, пока я освобожусь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19