Эндрю опустился в кресло прямо напротив кабинета Тристана, лишив тем самым Роберта возможности даже крадучись перебраться в библиотеку. Уже в следующий момент он увидел Роберта, нерасчетливо выглянувшего из-за двери, и бросился к нему.– О, вот и ты! – воскликнул Эндрю.Он поднял было руки, чтобы обнять Роберта, но тут же опустил их, видимо, не сразу поняв, кто из братьев стоит перед ним.– Эндрю, ты что, не узнаешь меня? Вглядись-ка получше, ведь для этого даже не потребуется становиться на цыпочки – в свои восемнадцать лет ты уже стал заметно выше меня!– Если и так, то всего на пару сантиметров. Но вот Шоу я точно перерос намного!Он украдкой посмотрел через плечо на кабинет Тристана, но тут же смешался и отвел взгляд.Роберт заметил смущение Эндрю, хотя, по сути, скрывать ему было нечего.– Я зашел в кабинет, чтобы просмотреть присланные приглашения, – улыбнулся он. – А теперь пройдем в библиотеку – там нам удобнее будет разговаривать.Эндрю утвердительно кивнул, и они, войдя в библиотеку, уселись за столом друг против друга.– Ты не знаешь, что за саженцы сложены у ворот конюшни? – поинтересовался Эндрю.– Знаю. Я решил устроить в саду розарий – вот и приобрел их.– Ах вот оно что! – Эндрю наконец заметил, что Роберт одет в костюм для верховой езды. – Насколько я понимаю, ты только что вернулся с верховой прогулки?– Я очень неплохо прокатился в обществе одного из своих хороших друзей.– Твоего хорошего друга зовут женским именем Люси? – хмыкнул Эндрю, обняв Роберта за плечи.Первым неосознанным движением Роберта была попытка освободиться от братских объятий.«Спокойно! – сказал он себе, глубоко вздохнув. – Ведь это всего лишь Эндрю!» – И похлопал брата ладонью по спине.– Извини! – смущенно произнес тот. – У тебя все в порядке?– Ты меня удивляешь! Разве я дал тебе повод в этом сомневаться?После этого Эндрю на протяжении полутора часов истязал Роберта рассказами о своих студенческих годах. Тот слушал с видимым вниманием, хотя после утренней прогулки с Люсиндой и своей идиотской выходки он больше всего на свете хотел бы побыть в одиночестве…«Проклятие! – подумал Роберт. – Еще немного, и мое настроение будет окончательно испорчено!»Он медленно поднялся из-за стола и, проворчав: «Прости, мне надо идти!» – направился к двери.– Тебя что-то расстроило? – растерянно спросил Эндрю.– Нет. Увидимся за ужином!Роберт поднялся к себе в комнату, захлопнул дверь и бросился на кровать.«Дыши спокойно! – приказал он себе. – И возьми себя в руки!»Пролежав с час, Роберт поднялся и принялся ходить по комнате из угла в угол. Ему сразу стало легче, и он, подойдя к окну, посмотрел во двор…День клонился к вечеру. Бросив взгляд на ворота конюшни, Роберт вспомнил, что так и не полил сложенные там саженцы. Но выйти сейчас из комнаты неминуемо означало бы встретиться со слугами или с кем-нибудь из членов его семейства. Начнутся разговоры, игра в политес и…«Прекрати!» – снова приказал он себе.Это выглядело просто смешным. Единственное, что сейчас ему было нужно, так это полведра воды, чтобы полить несколько саженцев.Взяв себя в руки, Роберт подошел к туалетной комнате, достал ведро и налил в него воды.«Теперь надо открыть дверь, спуститься в холл, выйти на улицу, а затем перенести саженцы в сад, где уже дожидается готовая клумба. Дальше останется только посадить их и полить из ведра. Вот и все!»Роберт вышел в коридор и сразу почувствовал себя гораздо лучше. Обойдя вокруг дома, он вошел в сад и наклонился над клумбой.– Роберт! – раздался у него над самым ухом мужской голос.От неожиданности он вздрогнул… и тут же увидел стоявшего рядом Тристана.– Ты намерен с нами поужинать? – спросил тот.– Да. А ты видел Эндрю?– Видел. Он уже успел доложить всем, что по росту в семействе Карроуэй самый маленький – Эдвард. Он даже меньше Шоу.– Не думаю, чтобы Шоу был очень рад это слышать! – рассмеялся Роберт.– А еще он доложил, что застал тебя в моем кабинете.– Это правда. Я заходил туда, чтобы просмотреть приглашения, которые ты получил на ближайшие дни.– Он об этом тоже сказал. Кстати, все наше семейство приглашено на бал к Монтроузам.– Когда?– Завтра вечером. Ты пойдешь с нами?– А Эдвард?– И Эдвард, но он несколько задержится – мистер Трост просит его прежде решить кое-какие математические задачи, которые он ему задал. Так ты пойдешь?– Все идут?– Все.– Люсинда?– Тоже.– Ну тогда и я!.. Глава 9 Мужчина, желающий выглядеть совершенным, должен всегда сохранять спокойствие и хладнокровие. И ни в коем случае не проявлять страсть и желание, каким бы непреодолимым оно ни было.Виктор Франкенштейн(М. Шелли «Франкенштейн») Изящным движением руки Люсинда отложила в сторону перо и подула на только что исписанную страницу, чтобы высушить чернила. Тем временем лорд Джеффри и генерал Баррет потягивали коньяк, попутно рассуждая о достоинствах и недостатках британских офицеров, вместе с которыми обоим довелось служить.– Майор Скоггинз? – насмешливо улыбнувшись, переспросил генерал. – Не тот ли, которого каждое утро надо было накрепко привязывать к седлу?– Именно! – кивнул Джеффри. – Правда, я никогда не был уверен, зачем это делалось – из-за его неумения ездить верхом либо из-за пристрастия к спиртному?Генерал бросил взгляд на небольшие часы, стоявшие на столе, и всполошился:– Черт побери, как поздно! Вы останетесь на ужин, Джеффри?– Очень хотел бы, но, к сожалению, я еще раньше назначил важную встречу на вечер.Генерал Баррет встал и пожал Джеффри руку:– Еще раз благодарю вас за помощь!– Не стоит благодарности, Огастус! Любая возможность похвастаться героическими подвигами во время войны доставляет мне огромное удовольствие, тем более в присутствии такой очаровательной слушательницы! Так что скорее это я должен благодарить вас.Он нежно улыбнулся Люсинде.– Мне тоже очень приятны наши встречи, милорд… – ответила Люсинда, скромно потупив взгляд.– Пожалуйста, называйте меня просто Джеффри!Молодой человек знаком предложил Люсинде пройти к лестнице и спуститься в холл. Ему все утро хотелось поговорить с ней. Именно для того, чтобы привлечь внимание Люсинды, он дважды вставал из-за стола, подходил к ней и смотрел через плечо в ее раскрытый блокнот, делая вид, что хочет проверить точность записей.– Еще раз позвольте поблагодарить вас за помощь отцу, – сказала Люсинда. – Должна признаться, что еще никогда генерал не трудился с подобным энтузиазмом над своими воспоминаниями!– Всегда готов помочь чем смогу. – Лорд слегка поклонился и поднес руку Люсинды к своим губам. – Смею ли я надеяться как-нибудь увидеть вас не только с пером в руках? Мне кажется, вы должны любить верховые прогулки…– Это верно, верховая езда действительно моя страсть!– Тогда не согласились бы вы, скажем, завтра утром прокатиться со мной верхом по Гайд-парку?Люсинда смутилась:– У меня завтра ленч в полдень… Но все же…– Но все же – завтра в десять часов утра. Идет?– Идет!– Итак, до завтра.– До завтра, Джеффри!Люсинда вышла вместе с ним на парадное крыльцо. Джеффри сел на лошадь, и она еще некоторое время смотрела ему вслед, после чего направилась в кабинет отца.Генерал все еще сидел за столом и перечитывал свои записки.– Я кое-что обдумывал, – сказал Баррет, не поднимая головы.– Что именно?– Не будет ли навязчивым с моей стороны просить лорда Джеффри критически просмотреть все мои журналы и высказать свое мнение? Он способен несколько по-новому взглянуть на кое-какие моменты в моих воспоминаниях.Люсинда присела за стол напротив отца:– Джеффри пригласил меня завтра утром на верховую прогулку по Гайд-парку.– И ты согласилась?– Да, папа. Так что если ты планировал завтра продолжить работать над своими записками, то лучше отложи на какое-то время это занятие.Глаза Баррета на мгновение сделались строгими и колючими, но тут же снова потеплели.– Похоже, ты обвиняешь меня в том, что я поддерживаю дружбу с лордом Джеффри только для того, чтобы поощрять его ухаживания за тобой?– Ты великолепный стратег, мой дорогой! – с лукавой ноткой в голосе ответила Люсинда.– Но ведь именно ты предложила мне обратиться к нему за советом! – рассмеялся генерал.– Да, это так!– И я понял, что он действительно очень полезен мне. Его воспоминания подтверждают мои мысли, отраженные в записях.– Ну так и используй его по мере возможности, дорогой генерал!– Спасибо за разрешение! Кстати, ведь ты с такой же готовностью принимала приглашения совершать верховые прогулки и от Роберта Карроуэя.Люсинда утвердительно кивнула, невольно вспомнив недавний легкий поцелуй Роберта, и тут же с некоторым ехидством заметила:– Однако ты почему-то не стал привлекать его к редактированию своих записей, хотя Карроуэй тоже участвовал в войне. Надеюсь, ты не будешь этого делать впредь, даже если вдруг решишь поощрять и его ухаживания за мной?– Не буду! Я понимаю, что ты выросла среди офицеров и наслушалась их хвастливых рассказов. Но, ради Бога, поверь мне: не стоит останавливать свой жизненный выбор на ком-либо похожем на Роберта Карроуэя – это явно не то, что тебе нужно.– Я просто каталась вместе с ним, папа! Тем более что Роберт – брат мужа моей любимой подруги. Кроме того, по каким-то причинам он очень неохотно с кем-либо разговаривает, мне же порой удается его немного расшевелить. Кстати, он отнюдь не развлекает меня рассказами о своих военных подвигах, и я вовсе не думаю о чем-то серьезном в отношении этого молодого человека!Генерал тяжело вздохнул и поднялся из-за стола:– Что ж, тогда продолжай свой спектакль милосердия, который ты, похоже, затеяла только для того, чтобы определиться в своей жизни.– О да, именно из-за этого!Генерал вышел, но Люсинда еще долго сидела в кресле для гостей. Поцелуй, который лорд Джеффри запечатлел на ее ладони, несомненно, означал начало флирта и, несмотря на свою фривольность, заслуживал серьезных размышлений. Роберту же Карроуэю Люсинда отводила несколько другую роль… а возможно, и вовсе никакую.Но все же она машинально провела пальцем по губам, казалось, еще сохранившим тепло его неожиданного поцелуя. Она не собиралась дальше продолжать эту игру, дабы совсем не запутаться. Люсинда не могла даже вообразить молодого Карроуэя, этого раненого, покалеченного солдата, в роли своего жениха, а тем более супруга, хотя видеть Роберта и разговаривать с ним ей было приятно. К тому же генерал Баррет никогда не признал бы его своим будущим родственником, даже развитие чисто дружеских отношений с Робертом в немалой степени осложнило бы ситуацию в семье. Она же представляла себе своего будущего мужа приятным, внимательным джентльменом, лишенным каких-либо комплексов, помогающим ей заботиться о престарелом отце – одним словом, ей нужна была спокойная, добрая семейная жизнь!«Черт!» – подумала Люсинда. Ведь если ей действительно нужна спокойная жизнь, то в первую очередь надо было бы не вспоминать более никогда о поцелуе Роберта…Наводя кое-какой порядок в комнате, Роберт наткнулся на три музыкальные шкатулки. Взяв их, он вышел в коридор и направился в буфетную, где по утрам обычно завтракала вся семья.– С добрым утром! – приветствовала его Джорджиана, поднимая голову от тарелки.– С добрым утром! – ответил Роберт.Он рад был видеть Джорджиану и даже в последние дни искал встречи с ней. Но кроме нее в буфетной сидел еще и Тристан. Гм-м… Роберт, возможно, и не отказался бы от помощи, но только не от этого своего братца.– Что ты там принес? – спросил его Тристан.– Так, ничего! – буркнул Роберт. – Вы уже заканчиваете завтрак?Тристан резким движением отодвинул от себя тарелку:– Закончили. Тебе что-то надо?– Мне надо, чтобы ты вышел.– Вышел?– Да.– Ладно уж, выйди на минутку. – Виконтесса похлопала его по руке.Тристан побледнел и медленно поднялся из-за стола.– Значит, вот как? – произнес он мрачно. – Полная и бесцеремонная отставка?!– До свидания! – Джорджиана натянуто рассмеялась.Тристан обернулся к слугам, стоявшим подле окна, и процедил сквозь зубы:– Чего вы тут стоите? Если мне предлагается уйти, то вам и подавно!Слуги, поклонившись, вышли, пропустив перед собой хозяина.– Итак, что я могу для вас сделать? – спросила Джорджиана Роберта, когда дверь за Тристаном закрылась.Роберт тяжело вздохнул и поставил на стол музыкальные шкатулки.– Я хотел бы убедиться, могу ли танцевать не как увалень. Вот здесь, в этих шкатулках, записаны вальс и два народных танца. – Он открыл все три коробки.– Мне кажется, лучше нам перейти в утреннюю гостиную, – предложила Джорджиана. – Остальные члены семьи еще не завтракали, а потому скоро появятся здесь. Я не хочу, чтобы они нам мешали или, Боже упаси, делали какие-либо замечания!Они вышли в холл, чуть не наткнувшись на задержавшегося там Тристана, и тут же перед ними возник Эдвард.– Куда это вы идете? – подозрительно спросил он.– Вымыть руки, – ответила Джорджиана. – А ты отправляйся завтракать!Они быстро прошли в утреннюю гостиную, которая, по счастью, оказалась незанятой. Джорджиана плотно закрыла дверь и заперла ее изнутри, Роберт разместил шкатулки на подоконнике и открыл их.– Должен признаться, – обратился он к Джорджиане, – что я толком не знаю, смогу ли…– Никаких отговорок! Начнем с вальса. – Включив первую шкатулку, Джорджиана стала в нужную позицию и выжидающе посмотрела на партнера.Набрав в грудь побольше воздуха, Роберт взял правой рукой ладонь Джорджианы, а левой обнял ее, в то время как она, ободряюще улыбнувшись Роберту, положила свободную ладонь на его плечо.Джорджиана почувствовала тепло тела Роберта, и это ощущение наполнило ее радостью уверенной в себе женщины. Он же невольно испытал дрожь в коленях и, задыхаясь, попытался отстраниться от нее.Джорджиана с удивлением посмотрела на своего незадачливого партнера:– Что случилось, Роберт?– Извините! – проговорил он дрожащим голосом, пятясь к двери. – Но я, кажется, совершил ошибку!– Вовсе нет! – рассмеялась Джорджиана. – Вы поступили совершенно правильно. Если вы еще раз захотите попрактиковаться в танцах, дайте мне знать, и мы встретимся в этом зале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35