Потом она кивнула в ответ на какое-то замечание джентльмена и снова взмахнула рукой. На сей раз браслет расстегнулся — очевидно, застежка была сломана — и соскользнул на пол по складкам се многочисленных юбок.
Ничего не заметив, пожилые собеседники двинулись дальше. Люк же замер перед сверкающим искушением, лежавшим так близко от него. Но замер всего лишь на мгновение. С невозмутимым видом он сделал несколько шагов и осмотрелся, чтобы убедиться, что никто не заметил падение браслета. Затем вытащил из кармана носовой платок и приложил его к носу. Через несколько секунд, делая вид, что собирается сунуть платок обратно в карман, он в последний момент уронил его на пол, но так, что платок накрыл браслет. Быстро наклонившись, Люк подобрал платок вместе с браслетом.
За эту побрякушку, если он не ошибся, можно заказать новый гардероб у самого Уэстона, и еще останется, чтобы купить какую-нибудь безделицу для Перл. Люк уже засовывал платок в карман, но тут чья-то сильная рука ухватила его за запястье.
— И что же у вас там такое? — Главный дворецкий Оукшир-Хауса смотрел на Люка с праведным гневом.
Люк замер, силясь придумать правдоподобное объяснение. Однако в голову ничего не приходило.
— Ах, дорогой, ты нашел его! — Перл — видение в лиловом шелке — стала между ним и дворецким. Она ловко выхватила у Люка браслет. — А я была уверена, что потеряла его в холле. Как хорошо, что ты пошел за мной и нашел его здесь.
Дворецкий в смущении попятился, непрерывно кланяясь.
— Извините меня, миледи. Могу ли я чем-нибудь вам услужить?
— Спасибо, Апвуд, ничего не надо.
Дворецкий ретировался, а Перл пристально посмотрела на Люка.
— А теперь вы, может быть, расскажете, каким образом у вас оказался браслет леди Глиннон?
Глава 10
Перл пыталась сохранять спокойствие и не выдать своих чувств. Но она была в шоке. Выходит, ее подозрения подтвердились: Люк и есть тот пресловутый Святой. Но чтобы он начал красть здесь, в ее доме…
— Люк, зачем? — прошептала она.
Выражение его лица постоянно менялось — было совершенно очевидно, что он придумывал правдоподобное объяснение. Наконец чувство вины победило, и он опустил глаза.
— Простите меня, Перл. Я все это время лгал вам.
— Мне бы хотелось в этом разобраться. — Она все еще пыталась его оправдать или понять. — Давайте пойдем в библиотеку. Там мы сможем поговорить.
Перл боялась, что Люк откажется, но он последовал за ней без единого слова. Библиотека была уменьшенной копией той библиотеки, которую герцог Оукшир устроил в своем главном поместье. Как Перл и рассчитывала, в ней никого не было. Она села на стул лицом к двери — так, чтобы никто не застал их врасплох. Указав Люку на соседний стул, Перл проговорила:
— А теперь, пожалуйста, расскажите правду — всю правду.
— Она вам не понравится, — пробормотал Люк, по-прежнему избегая ее взгляда.
— Возможно. Но я все-таки хочу ее знать. Я рассказала вам все о своем, мягко говоря, необычном поведении на прошлой неделе. Теперь настала ваша очередь.
Он набрал в легкие побольше воздуха и наконец-то посмотрел ей в глаза.
— Что ж, хорошо. История, которую я поведал вам на прошлой неделе, гораздо ближе к правде, чем та, которую я рассказываю друзьям и знакомым. На самом деле я Люк Сент-Клер, не более того.
Перл заморгала.
— А как же ваша учеба в Оксфорде? Как же ваши оксфордские друзья?
— Я назвался Лючо ди Санто, чтобы попасть в университет. И для этого использовал рекомендации и документы, которые подделал. Общественное положение и родственные связи так же важны для поступления в Оксфорд, как и плата за обучение. Вы ведь это понимаете, не так ли?
— Значит, ваш дядя в Италии…
— Абсолютная фикция.
— Но плата за обучение? Кто-то же должен был…
— Я заплатил сам. Просто сделал так, чтобы подумали, что деньги поступили из другого источника.
— А откуда взялись деньги? Вряд ли их можно было занять.
Он на несколько секунд закрыл глаза, словно вел внутреннюю борьбу с самим собой. Потом снова посмотрел на нее.
— Вы правы. Все было так… как вы уже, наверное, догадались. Я их украл. Я самый обыкновенный вор, Перл. И всегда им был. Мне не следовало вводить вас в заблуждение, не следовало позволить вам…
Она подняла руку, прерывая его. И с болью в сердце проговорила:
— Возможно, не следовало. И все-таки я не назвала бы знаменитого Святого из квартала Севен-Дайалс заурядным вором.
Он посмотрел на нее с удивлением.
— Как вы узнали?
Горький смешок сорвался с ее губ.
— Вы все еще сомневаетесь в моих умственных способностях? Признаюсь, я не сразу поняла, кто вы такой, хотя все улики были более чем очевидны. Разве я не видела собственными глазами, как вы помогаете обитателям своего квартала?
Люк хотел что-то сказать, но Перл продолжала:
— К тому же я слышала, как маленькая Эмми Планк назвала вас «мистер Святой». И потом — эта кража в доме Маунтхитов, откуда вы с такой прытью бежали сразу после того, как совершили ее.
Он пожал плечами и пробормотал:
— Да, вы правы. Когда я узнал, что слухи о моем существовании дошли до высшего общества, я понял: не исключено, что вы сделаете свои выводы. Зря я не сказал вам правду с самого начала, до того как вы стали считать меня достойным вас и даже представили своим родителям…
— И до того, как попросила вас за мной ухаживать, — проговорила Перл, и на глаза ее навернулись слезы. — А вы согласились… чтобы облегчить себе новую кражу? Наверное, где-нибудь в доме я обнаружу вашу визитную карточку, не так ли?
Он был искренне возмущен — или ей просто хотелось в это поверить?
— Конечно же, нет! Как вы могли такое подумать? Я согласился только по причине… о которой вы мне рассказали, и вопреки здравому смыслу. Но у меня не было средств, чтобы продлить свое пребывание в вашем мире. Вот почему я сказал вам, что должен исчезнуть. Клянусь честью, это правда.
Ей показалось, что она его поняла, но легче от этого не стало.
— Честью вора? — пробормотала Перл и тут же увидела, что лицо его исказилось, точно от боли. — Простите. Я не знала, что именно я заставила вас это сделать, иначе никогда бы…
— Нет! — воскликнул он с жаром, и Перл почувствовала себя бабочкой, летящей на огонь. Теперь она знала, кто он, но ее непокорное тело тосковало по нему. — Вы ни в чем не виноваты. Я заявлю властям, что вы к этому не имеете никакого отношения.
— Властям?
— Разве вы не собираетесь заявить на меня? Вы же знаете, что Святого ищет полиция.
На сей раз Перл возмутилась.
— Как вы могли предположить такое?
— Но почему?
Даже в эту страшную минуту Перл, глядя на него, не могла не заметить его волнистые темные волосы и благородные черты лица — да-да, благородные!
— И вы еще спрашиваете? Вы мне очень помогли на прошлой неделе, хотя полагали, что я обыкновенная служанка. Если вы решили, что за вашу доброту я отплачу вам предательством, значит, вы слишком плохо обо мне думаете.
Теперь он смотрел на нее с восхищением.
— Но ведь это я вас предал, я вам лгал. Любая, кем бы она ни была, не смогла бы простить такое.
— Возможно, я… не любая женщина, — проговорила Перл с дрожью в голосе.
— Да, не любая, — кивнул Люк. — В этом нет сомнения.
Перл в смущении потупилась и попыталась улыбнуться.
— Во всяком случае, было бы нелепо сдавать вас полиции за кражу браслета леди Глиннон. Ведь это, безусловно, подделка.
Люк уставился на нее в изумлении.
— Подделка?..
— Да, подделка. Правда, очень хорошая. Видите ли, пожилая леди постоянно теряла свои драгоценности, поэтому ее родственники заменили их подделками. Все знают, что она никогда не носит настоящие драгоценности на публике. Утром я верну браслет. Скажу, что нашла его после того, как все гости разошлись. Вот и все.
— Похоже, я теряю навыки. — Люк рассмеялся. — Но теперь-то вы понимаете, почему я должен исчезнуть?
— Да, но… — Она вспомнила о другом своем плане. Это было, конечно, чистейшим безумием. При одной мысли об этом у нее бешено заколотилось сердце. И все-таки она сказала: — Но прежде я хочу просить вас об одолжении.
— Еще одно одолжение? — Люк насторожился. — Что ж, я вас слушаю.
— Мне несколько раз приходило в голову: единственный надежный способ отделаться от герцогини — это сделать так, чтобы замужество стало для меня невозможным. — Она боялась поднять на него глаза. — Я хочу, чтобы вы погубили мою репутацию — непоправимо. Чтобы это произошло до того, как вы исчезнете.
Люк решил, что ослышался.
— Простите, миледи, неужели вы просите меня…
— Лишить меня невинности. — Хотя внутри у нее все дрожало, она старалась говорить ровным голосом и сохранять спокойствие — словно они обсуждали одну из ее социальных реформ. — Если я лишусь невинности, Обелия не сможет никому меня навязать в качестве жены. Но мое поместье останется за мной… и я смогу осуществить все, что задумала.
Люк откашлялся и пробормотал:
— Вы, должно быть, не до конца все продумали. От вас отвернется все высшее общество. А если когда-нибудь в будущем вы захотите выйти замуж и…
— Нет, я все продумала, — перебила Перл. И тут же почувствовала, что краснеет: она вдруг поняла, что этот ее «план» не имеет ничего общего с вопросом о наследстве, то есть с Фэрборном.
— Но вы ведь должны понять…
— Мне нет никакого дела до высшего общества, — решительно заявила Перл. — Я намерена провести всю свою жизнь в Фэрборне. Я не собираюсь выходить замуж. И вряд ли захочу сделать это в будущем. Муж пытался бы навязать мне свою волю, а я бы сопротивлялась, и мы оба были бы несчастны. Мне будет гораздо легче одной.
И в одиночестве… Но об этом она сейчас не станет думать. Пока не станет. Может быть, потом, когда проведет с Люком ночь, полную страсти…
— Так вы сделаете это?
Он покачал головой:
— Простите, миледи. Я просто не могу…
Ей хотелось в отчаянии закричать… но она с невозмутимым видом поднялась со стула и протянула ему руку.
— Пойдемте, я хочу вам кое-что показать.
Он взял ее руку и встал. Не проронив ни слова, Перл отвела его в угол библиотеки. Там, справа от камина, она открыла узкую потайную дверь, замаскированную под стенную панель. Выглянув в слабо освещенный коридор для прислуги, она прислушалась. Потом увлекла Люка за собой и осторожно закрыла за собой дверь.
— Потайной ход? — удивился он.
— Не потайной, но все же не всем известный. Во многих больших домах есть такой ход — чтобы слуги могли выполнять свои обязанности, не заходя в комнаты, где бывают гости. Странно, что вы их не нашли во время вашей… э-э… работы. Идемте.
Она боялась, что Люк услышит, как гулко стучит ее сердце. Он не должен был догадаться, что она собирается сделать.
Перл повела его сначала вверх по узкой лестнице, а затем за угол и по коридору. К счастью, им не встретился никто из слуг — все они, видимо, были заняты обслуживанием гостей. В конце коридора Перл открыла еще одну дверь — дверь вела в ее собственную гостиную.
— Подождите минутку, — прошептала она. Затем заглянула в комнату и тихо позвала: — Хетти…
Горничная, сидевшая у туалетного столика, от неожиданности вздрогнула.
— Миледи! Что вы здесь делаете?
— Сбежала. — Она закрыла за собой дверь, оставив Люка в коридоре. — Ты же знаешь, я и раньше так делала. Прошу тебя, пойди и скажи герцогине, что у меня разболелась голова. Мистер ди Санто ушел, так как не захотел оставаться без меня, поэтому передай ей и его извинения.
Хетти пристально посмотрела на Перл. Потом кивнула:
— Хорошо, миледи. Но я вернусь, чтобы помочь вам раздеться.
— Не надо. Только расстегни эти крючки на спине, прежде чем уйдешь. А я лягу в постель, я ужасно устала. Встретимся утром.
Хетти расстегнула крючки и вышла через обычную дверь. Перл сразу же заперла за ней эту дверь.
«Что, если Люк догадался о моих намерениях и исчез?» — подумала она, бросившись к другой двери. Но он все еще ждал.
— Здесь нам никто не помешает, — сказала она, впуская его в комнату.
Перл все больше нервничала, и Люк, видимо, это заметил. Внимательно посмотрев на нее, он спросил:
— Вы хотели мне что-то показать?
— Да. То есть… — Помня о расстегнутом платье, она попятилась к письменному столу и нашарила на нем газету. — «Политический вестник». Вы его читаете?
По его взгляду Перл поняла, что ее поведение кажется ему странным. Но он все же подошел к столу.
— В последнее время не читаю. Вы хотите показать мне какую-то статью, напечатанную именно в этом номере?
«С чего, черт возьми, начинают, когда хотят соблазнить мужчину? — лихорадочно думала Перл. — Надо сейчас же что-нибудь предпринять, иначе он уйдет, а с ним — и мой последний шанс». Он протянул руку за газетой, но она быстро спрятала ее за спину.
— Люк, я… — Она смело взглянула ему в глаза в надежде, что он поймет то, чего она не смела выразить словами.
Вероятно, он что-то прочел в ее взгляде, потому что глаза его вспыхнули. Это придало ей храбрости, и она, уронив газету, положила руку ему на плечо.
Он накрыл ее своей рукой.
— Перл, вы не понимаете, что играете с огнем. Вы такая наивная…
Ну да, с огнем. Этот огонь сжигал ее до самых кончиков пальцев. Но она больше не колебалась. Другой рукой она дотронулась до его щеки.
— Я все понимаю. Но я хочу, чтобы вы… это сделали. Люк, пожалуйста.
Она обвила руками его шею и заглянула ему в глаза — они затуманились желанием. Но он, даже не пытаясь обнять ее, проговорил:
— Перл, вы представляете, что вы со мной делаете?
— Да. Потому что вы делаете со мной то же самое. Прошу вас, Люк, не отвергайте меня.
Тут он застонал и, сжав ее в объятиях, впился поцелуем в ее губы. Охваченная пламенем желания, Перл ответила на поцелуй. Она мечтала об этом с той минуты, как неделю назад ушла из его дома. Об этом и о многом другом. Не прерывая поцелуя, она стащила с рук перчатки и запустила пальцы в его волосы. Но он вдруг чуть отстранился. Затем, отступив на шаг, пробормотал:
— Мы не должны… Я не могу. Я никогда себе этого не прощу.
— А я не прощу вас, если вы этого не сделаете, — улыбнулась Перл, опьяненная его близостью и своей властью над ним. — Я приняла решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33