Он просто жертва неуемных страстей, свойственных каждому мужчине.
– Ясно. – Но на самом деле Блэквуд ничего не понял. Наверное, потому, что его мозг был затуманен парами бренди. Он встряхнул головой и попытался сообразить, что она имеет в виду. – Каких таких страстей? Кому свойственных? – Черт возьми, даже и не выговоришь сразу эту заковыристую фразу!
– Неуемных страстей. Ведь мужчин приходится защищать от них же самих. Они постоянно руководствуются низкими страстями, и дело женщин – их, мужчин, а не то, дай им волю, они такого натворят, что сами потом пожалеют. Мужчины тем и отличаются от женщин, что не умеют умерять свои аппетиты.
Похоже, она всерьез верила в эту нелепую теорию. Блэквуд не стал ее разубеждать. С ней вообще не стоило лишний раз ссориться.
– А я-то думал, мы не о еде говорим.
– Я вообще-то под «аппетитами» подразумевала нечто другое. Но и еды это тоже касается, – добавила она после некоторого раздумья.
– И кто же вбил вам в голову эту замечательную теорию относительно мужчин?
«Эх, встретил бы его – тут же придушил бы», – подумал он.
– Никто мне ничего в голову не вбивал! Я сама пришла к такому выводу.
Вот, значит, как.
– Ясно. – Но яснее ему по-прежнему не становилось. От этой ее женской логики у него голова шла кругом. Рождались ли еще где-нибудь на необъятных зеленых просторах земли столь упрямые и предубежденные женщины?
Тем временем Шеррингвейл начал подавать признаки жизни. Блэквуд взглянул на него и выругался.
– Господи, неужели я сделала что-то не так?
– Боюсь, напротив: вы все сделали так, только перестарались. Думаю, когда бедняга очухается, он будет не в восторге, – сухо ответил ей разбойник.
Сил вер закусила губу:
– Я тоже так думаю.
– Ну а теперь скажите, моя дорогая, почему вы так жаждали со мной встретиться? Везде, куда бы я ни заходил, мне говорили, что меня искала какая-то вдова, но мне даже в голову прийти не могло, что это окажетесь вы. Разумеется, я ни на минуту не поверил всем этим россказням о наследстве.
Вдруг женщина, стоявшая перед ним, замерла. Она к чему-то принюхивалась. Даже через ее черную вуаль Блэквуд заметил, что она с подозрением к нему приглядывается.
– Да вы никак пьяны, сэр.
– И вовсе я не пьян, уверяю вас. Просто выпил немного для храбрости.
У них за спиной послышались громкие голоса и смех. Кто-то поднимался по лестнице. Блэквуд тотчас же схватил Силвер за плечи и увлек ее в глубь коридора. Почти тут же на лестничной площадке возникли женщина, одетая в прозрачное платье, и лысый баронет, которого она держала под руку. Он был старше ее примерно раза в три.
– Нет, вы пьяны, – прошипела Силвер. – Я же чувствую. Вы даже немного шепелявите.
– Я всегда немного шепелявлю, – сердито отозвался он. – Это из-за маски.
– Уберите, пожалуйста, от меня руки!
– Это надо понимать как угрозу, моя дорогая? А что, если не уберу? Вы поступите со мной таким же образом, как с беднягой Шеррингвейлом?
– Вряд ли вы позволите себя ударить, – признала Силвер.
– В этом по крайней мере вы правы. – Блэквуд ослабил хватку, но по-прежнему не отпускал ее. – Черт возьми, неужели у вас ко мне настолько важное дело, что вы преследуете меня по всему Кингсдон-Кроссу? – раздраженно спросил он.
– Я хочу обговорить это с вами наедине, в спокойном месте.
– А может, я не хочу ничего обсуждать? Я сюда не для разговоров пришел. – В этот момент Блэквуд вдруг вспомнил, для чего он сюда пришел. Чтобы забыть ее, черт возьми! Ее огненный темперамент. Аромат ее духов, который не давал ему покоя. Всю ее, ни с кем несравнимую, упрямую, невинную.
...Черт возьми, опять эти шаги!..
Они раздавались все ближе и ближе. Через секунду на лестничной площадке возник Чарлз Миллбэнк собственной персоной. На руке у него повисла какая-то женщина.
Что-то злобно бормоча себе под нос, разбойник схватил Силвер и повлек ее в темноту коридора.
– Куда ты меня...
– Молчи.
– Отпусти! – прошипела Силвер. – А не то я...
– А не то – что? Будешь искать защиты у этого подонка Миллбэнка? Не стоит этого делать: он очень опасный тип. Или ты его тоже пнешь в деликатное место?
Это уже была пошлость, и он отлично это понимал. Но он устал от этой женщины. Похоже, она не ведала страха даже тогда, когда его нужно было испытывать!
Силвер что-то пробормотала себе под нос и попыталась заехать ему ботинком по лодыжке.
В самом конце коридора Блэквуд обнаружил свободную комнату. Он запихнул шипящую от злости «вдову» внутрь и захлопнул дверь.
– Зачем вы это сделали?!
– Вы же сами сказали, что хотели бы поговорить со мной наедине, в таком месте, где нас никто не услышит. Вы ведь для того и пришли, дорогая? – Блэквуд был зол не на шутку. Это же надо – испортила ему такой прекрасный вечер! Как можно забыть эти изменчивые глаза: то золотистые, то зеленые? И как только эта дурочка забрела в такой притон?
Блэквуд решил показать ей, сколь опасно может быть это место.
Он не спеша начал развязывать галстук.
– А может, вам вовсе и не говорить хочется? Я слышал, у вас ко мне есть деловое предложение.
Он окинул ее оценивающим взглядом. – Если вам не хочется говорить, мы можем... Силвер прочистила горло.
– Спасибо, но я бы все же хотела кое-что обсудить. Блэквуд не сводил глаз с ее лица.
– Есть много других способов, гораздо интереснее этого, провести вечер, уверяю вас.
– Не сомневаюсь. К сожалению, у меня нет даже кареты, которую вы могли бы ограбить.
Он сменил тему:
– Той ночью вам крупно повезло, что я оказался рядом.
– Да, но тогда вы не были пьяны.
– Откуда вам это известно?
– Вы нарочно меня злите, мистер Блэквуд?
– Для вас я – лорд Блэквуд. Всегда называйте опасного преступника полным именем, а не то вы рискуете вывести его из себя. А на ваш вопрос отвечаю: да, я нарочно вас злю.
Силвер фыркнула:
– И у вас это хорошо получается.
– Тогда почему же вы не уходите? – Он почти хотел, чтобы она оставила его. Может, тогда ему удастся ее забыть. А пока он не мог оторвать глаз от черного платья, обтягивающего ее полную грудь. Ему показалось даже, что через тонкую ткань просвечивают ее упругие соски. Должно быть, у него совсем снесло крышу от бренди.
А ее запах! На него так и пахнуло юностью. Он вспомнил себя подростком, свой родной дом Суоллоу-Хилл, где жаркие дни сменяли бархатные сумерки. Вспомнил росшие за окнами гостиной розовые кусты, за которыми так любила ухаживать его мать.
Хватит! Довольно! Когда только эта женщина успела так вскружить ему голову?
– Почему же вы в таком случае не уходите? – снова переспросил он. В нем начинало закипать желание.
– Я не собираюсь покидать это место, – сказала она, дерзко вскинув подбородок, – пока не доведу до конца дело, ради которого сюда пришла.
– Какое еще дело?
Силвер не слушала. Она рассматривала статуэтку обнимающихся мужчины и женщины. Заметив, что они обнажены, она изумленно распахнула глаза.
Блэквуд приглушенно выругался, выхватил у нее из рук статуэтку и водворил ее обратно на камин.
– Скажи, зачем ты меня искала? А не то я заставлю тебя пожалеть, что ты сунула нос в это заведение!
– Думаете, у вас это получится? – с интересом спросила Силвер.
– Уверен, что да!
Они были так заняты препирательствами, что не сразу заметили, как отворилась дверь.
– Эй, господа, эта комната занята? – На пороге стоял, покачиваясь, сэр Чарлз Миллбэнк. В одной руке у него была бутылка, другой он обнимал женщину.
Блэквуд тихо выругался и, задув все свечи в канделябре, прижал к себе Силвер. В темноте не будет видно его маски, и он не вызовет у Чарлза Миллбэнка излишнего любопытства.
Он почувствовал, что Силвер дрожит. Наконец-то эта дурочка осознала всю опасность своего положения. Но – странное дело – Блэквуд не испытал от этого никакого удовлетворения. Напротив, он разозлился.
– Конечно, занята! Закрой дверь, черт бы тебя побрал!
В коридоре и кроме этой комнат хватает. Миллбэнк разразился пьяным хохотом:
– А вам зрители не нужны? Стало быть, ошибочка вышла. – Он рыгнул. – А вот некоторых публика только возбуждает.
Блэквуд чувствовал, что Силвер дрожит все сильнее. Он выругался.
– Дай-ка я зажгу свечу. Хочу посмотреть на твою подружку...
Больше он ничего не успел сказать. Блэквуд вытащил из кармана пистолет и навел на него:
– Убирайся отсюда, а не то я выстрелю.
Баронет заморгал и начал пятиться задом к двери.
– Да я же просто пошутил. Я ведь ничего плохого не имел в виду. А вы уж сразу и за пушку хвататься... – Вдруг он замер и прищурился. – Черт возьми, какой знакомый запах. Не может быть...
Он уставился на едва различимый силуэт Силвер. Блэквуд закрыл Силвер спиной:
– Убирайся, Миллбэнк. Ты нализался как свинья. Ты сейчас сам себя в зеркале не узнаешь.
– Может, и нализался, но запах очень знакомый. Я готов поклясться, что...
– Что касается моей спутницы, то тебе до нее не должно быть никакого дела. – Блэквуд взвел курок. – Ты меня понял?
– Ах, какие мы злые, – нахмурился баронет. Женщина, повисшая у него на руке, скривила недовольную гримасу. Еще миг – и они удалились.
Блэквуд плотно закрыл за ними дверь и защелкнул шпингалет. Он снова зажег свечи и повернулся к Силвер. Выражение его лица было строгим.
– А теперь, мисс, потрудитесь-ка ответить мне на несколько вопросов. Прежде всего что вы здесь делаете?
– Нечего на меня орать, – одернула его Силвер.
– Кто же это на вас орет? Я просто хочу, чтобы вы мне дали ответ. Жду десять секунд, а потом буду вынужден, как это ни прискорбно, выдворить вас из этой комнаты!
Силвер плотно сжала губы. Но вскоре расправила плечи:
– Понимаете ли, я... мне нужен мужчина.
Блэквуд потряс головой. Теперь-то уж он точно сошел с ума. Либо она имеет в виду совсем не то, что он подумал. Но он, похоже, ошибся.
– Мужчина, – повторила она, – который был бы к моим услугам. Всего на несколько ночей, разумеется.
Мужчина к ее услугам на несколько ночей? Господи, кто здесь сошел с ума: он или эта женщина?
– Да, мне нужен сильный, здоровый мужчина. Закоренелый преступник вроде вас. – Она оценивающе прищурилась и окинула Блэквуда взглядом.
Он терял самообладание. Она скоро совсем сведет его с ума.
– И для чего же вам нужен этот мужчина? – простонал он, надеясь, что все это окажется шуткой. Или она сейчас исчезнет в клубах дыма, а он поймет, что это все ему просто приснилось.
Но она молчала и не исчезала в дымном тумане, а сидела, гордо расправив плечи, и не сводила с него глаз.
– Конечно же, для того, чтобы он меня скомпрометировал. И вы самый подходящий кандидат для этого дела, лорд Блэквуд. Для того я вас и искала.
Глава 8
Блэквуд приглушенно чертыхнулся. В висках у него стучало, он с трудом держался на ногах. Приятный туман, окутывавший его весь вечер, рассеялся.
– Чтобы он вас скомпрометировал? Да вы совсем с ума сошли! – Он отвернулся и, покачивая головой, зажег еще одну свечу. Покончив с этим, он передернул плечами. – А теперь извините: мне пора идти. Пойду ограблю какую-нибудь карету, пока они все не разъехались, – мрачно пошутил он.
– Никуда вы не пойдете, – решительно заявила Силвер, загородив ему дорогу.
– Похоже, наши мнения опять разошлись, дорогая. Я сказал, что пойду, даже если вы будете визжать и биться в истерике.
– Как видите, я вовсе не визжу и не бьюсь в истерике, – сердито ответила она.
– Вижу, вижу, но я все-таки намерен уйти. Желаю вам доброй ночи.
Она протянула к нему руку. Он заметил, как дрожат ее пальчики. Одно это движение чуть не свело его с ума. Черт бы побрал эту черную пелену, закрывшую ее лицо!
Не в силах более совладать с собой, он откинул ее вуаль. Просто чтобы посмотреть ей в глаза и убедиться, что в ней еще теплится искра рассудка, уверял сам себя Блэквуд.
– А теперь выслушайте меня внимательно. Это самая нелепая, самая бессмысленная... – Он умолк на полуслове, заметив темный кровоподтек на ее виске. Его захлестнула волна ярости. – Кто это сделал, Солнышко? Я же сказал тебе: подобные места опасны. Если это дело рук мерзавца Шеррингвейла, то, клянусь, я...
Силвер покачала головой:
– Нет, это не Шеррингвейл. Это кто-то другой. – Она сцепила пальцы. – Мне сложно объяснить.
Блэквуд стиснул зубы.
– В чем же сложность? Скажи мне, как зовут этого типа, и я его убью.
– В том-то и дело, что я не знаю, как его зовут! И почему он это сделал, мне тоже неведомо.
Силвер отвернулась и присела на толстую перину. Она попробовала, насколько она мягкая, а затем прилегла на кровати.
Блэквуд видел, как она что-то усиленно соображала. Строила догадки. Давала волю своему воображению. Он подошел к ней и, схватив ее за запястье, заставил сесть.
– Только не здесь. Если вы устали, присядьте сюда.
С угрюмым видом он подтолкнул ее к креслу. Он опасался не столько за нее, сколько за себя. Еще чуть-чуть – и он утратит самоконтроль.
Силвер взглянула на него с любопытством:
– Вы не снимете маску? Вас здесь все равно никто не видит.
– Вы-то меня видите.
– Ах да. Я и забыла о вашем уродстве.
Блэквуд чуть не поперхнулся.
– О чем?
– Нет нужды от меня это скрывать. Я слышала о том, как это произошло. И хорошо представляю, какое это доставляет вам неудобство.
Да, он определенно перебрал сегодня бренди. Блэквуда душила злость.
– И из-за какого же уродства, по-вашему, я страдаю?
Силвер взглянула на него с участием:
– Вам, наверное, все еще трудно об этом говорить? Хотя прошло уже столько лет... Но всем же давно известно об этом несчастном случае. В ту ночь, когда вы ограбили свою первую карету, мушкет взорвался у вас в руках и вам обожгло лицо порохом. – Она прикусила губу. – Думаю, это было ужасно. Понимаю, почему с тех пор вы всегда носите маску. Но я в этом плане не щепетильна, уверяю вас. Можете не бояться: я не грохнусь в обморок. – Она расправила плечи.
Блэквуд видел, что она готова к самому худшему. «Уродство? Черт бы побрал эту женщину! О чем она говорит?»
– Может, вы мне расскажете поподробнее, как это со мной произошло? – В голосе его звучала ирония.
– Очень просто: в дуле вашего мушкета застряла пуля, – снисходительно объяснила она. – Но лучше вы сами поведайте об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49