Росс улыбнулся и хлопнул Майкла по плечу.— У меня были прекрасные учителя.И, провожая Росса, все смеялись. Карлайл всегда предпочитал расставаться со смехом, нежели со слезами.
Константинополь, Январь 1841 года Посольство Великобритании располагалось в дюжине миль от Константинополя, в большой деревне Саблайм-Порт на Босфорском проливе. Войдя к послу с визитом вежливости, Росс с удивлением обнаружил, что интерьер здания выглядит точно так же, как где-нибудь в Мэйфере. Посольство было крепостью англичан, кусочком Англии, а сама резиденция посла смотрелась безупречно, несмотря на то что с улицы строение напоминало дом любого богатого турка.Слуга взял визитную карточку Росса, и спустя несколько мгновений сам посол, сэр Стрэтфорд Каннинг вышел поприветствовать высокого гостя.— Лорд Росс Карлайл! — Посол протянул ему руку. — Как я рад наконец-то познакомиться с вами. Я читал обе ваши книги. Не могу сказать, что согласен со всеми выводами, но оба произведения в высшей степени интересны и информативны.Росс улыбнулся и пожал Каннингу руку.— Писателю уже достаточно, что книги его читают, сэр Стрэтфорд. А если с ним еще и соглашаются, то это превосходит все ожидания. Недавно я закончил очередную рукопись, так что вскоре вам предстоит не согласиться еще с рядом моментов.Посол рассмеялся:— Как долго вы собираетесь пробыть в Константинополе, лорд Росс?— Недели две или около того, пока не подготовлюсь к тому, чтобы отправиться южнее, в Ливан. Затем я намерен посетить Северную Аравию: хотелось бы попутешествовать с бедуинами.Каннинг деланно содрогнулся.— Лучше это сделать вам, чем мне. Мое самое заветное желание — жить в Англии, однако министерство иностранных дел настоятельно отправляет меня за границу. Я уже третий срок здесь, в Константинополе. Лесть, понимаете ли: мне все время говорят, что никто, кроме меня, не может так хорошо работать на этом месте.Зная о грозной репутации Каннинга, Росс улыбнулся:— Вполне вероятно, что в министерстве иностранных дел не ошибаются.— Я собирался выпить чаю у себя в кабинете. Не соблаговолите ли присоединиться? — Росс кивнул, и Каннинг провел его в холл, а затем в огромный уютный кабинет, все стены которого были заставлены книжными шкафами. — Вас тут уже несколько недель дожидаются письма.— Сначала я предполагал добраться до Константинополя в начале декабря, — объяснил Росс, усаживаясь, — но потом решил еще несколько дней провести в Афинах. Вот оно — преимущество путешествий для собственного удовольствия.Каннинг позвонил, чтобы принесли чай, потом пересек комнату, открыл шкаф и, порывшись немного, извлек пакет с письмами, перевязанный ленточкой. Внезапно помрачнев, он произнес:— Боюсь, в одном из писем дурные вести: оно с черной каймой.От непринужденно-дружеской беседы не осталось и следа. Взяв пакет, Росс спросил:— Вы не станете возражать, если я немедленно прочту его?— Разумеется. — Каннинг вручил гостю нож для бумаги, а затем, усевшись за письменный стол, якобы погрузился в дела.Росс быстро проглядел письма, отметив среди прочих почерк Сары, Майкла и своей матери. Письмо с черной каймой находилось почти в самом низу пачки. Он с облегчением увидел адрес, выведенный уверенной рукой матери. Значит, по крайней мере с ней все в порядке.Прежде чем сломать печать, Карлайл укрепился духом. Его отец, герцог Уиндермеер, стоял на пороге восьмидесятилетия, и несмотря на то что для своих лет неплохо себя чувствовал, было бы неудивительно, если бы за ним пришла смерть. Лишь бы только непоправимое случилось быстро и легко.Росс подготовил себя к известию об уходе отца, однако, пробежав письмо глазами, мгновенно уяснил, что ошибся. Ознакомившись с посланием, он тихо вздохнул и, прикрыв глаза, принялся потирать рукой висок, размышляя о том, каким образом сия новость повлияет на его жизнь.— Может, налить вам что-нибудь, лорд Росс? — тихо спросил Каннинг. — Немного коньяка?Росс открыл глаза.— Нет, благодарю вас. Со мной все в порядке.— Это ваш отец? — нерешительно продолжил посол. — Несколько лет назад я встречался с герцогом. В высшей степени достойный человек.— Нет, не отец. — Росс вздохнул. — Это мой брат, точнее, сводный брат — маркиз Килбурн. Он неожиданно скончался в прошлом месяце.— Мне очень жаль. Я не был знаком с лордом Килбурном, но уверен, для вас это огромная потеря.— Да, но не личная. — Росс посмотрел на письмо, смутно сожалея о том, что его единственный брат уже умер, так и оставшись фактически незнакомцем для него. — Килбурн был значительно старше меня, и мы никогда не были близки. — В сущности, они едва разговаривали друг с другом, а теперь уже не осталось никакой надежды, что они когда-нибудь преодолеют разрыв, который породили между ними гордость и злость. Килбурн не одобрял второго брака отца, не жаловал и ребенка от этого брака. И герцог Уиндермеер глубоко переживал, что свадьба, которая принесла ему столько счастья, в то же время провела полосу отчуждения между ним и его старшим сыном и наследником.В глазах посла появился задумчивый блеск.— Я не знаю о ваших семейных обстоятельствах. У маркиза остался сын?Каннинг, похоже, уловил суть дела.— У Килбурна дочь от первого брака, — ответил Росс. — Года два назад, после смерти жены, он женился вторично, и когда я уезжал из Англии, его новая супруга была в положении. Младенец родился через несколько дней после смерти Килбурна, но, к сожалению, опять девочка.— Значит, теперь вы маркиз Килбурн. — Каннинг пристально разглядывал гостя. — Вы считаете, что это невезение? Простите меня, лорд Килбурн, но большинство людей не стали бы печалиться, если бы им пришлось унаследовать герцогский титул. Вряд ли вы виновны в том, что после вашего брата не осталось сыновей, которые продолжили бы его род.— Никогда не жаждал стать герцогом Уиндермеерским. — Нахмурившись, Росс пытался смириться с тем фактом, что теперь он обладает титулом брата, который всю жизнь презирал его. — То, что я становлюсь наследником, означает, что моему путешествию пришел конец. Родители пожелают, чтобы я немедленно возвратился в Англию, ибо отец не позволит себе потерять последнего сына. Кроме того, теперь надо разобраться с множеством семейных дел.Каннинг раздумчиво кивнул.— Понимаю. Мне очень жаль. Надеюсь, вас несколько утешит то, что вы уже побывали во многих местах, о которых иные могут лишь мечтать.— Я знаю. — Росс попытался взять себя в руки. — Я был совершенно свободен, и это являлось несомненной моей привилегией. А теперь пришло время платить по векселям, и наряду с привилегиями придется возложить на себя и вытекающие из них обязанности.В этот момент подоспел слуга с чаем, и в последующие полчаса собеседники не заговаривали о личном.Росс наконец поднялся, вознамерившись удалиться, но посол на секунду удержал его.— Надеюсь, вы отобедаете с нами, прежде чем покинуть Константинополь. Леди Каннинг весьма жаждет с вами познакомиться. — Он встал, чтобы проводить гостя. — Может быть, завтра вечером?— Я с удовольствием приду.Они уже почти дошли до вестибюля, как объявили еще об одном посетителе. Каннинг выругался про себя и нахмурился, едва завидев посетителя, но быстро разгладил морщины, придав лицу выражение дипломатической бесстрастности.— Простите меня, лорд Килбурн. Я отвлекусь всего на мгновение.Росс остался в сумрачном вестибюле, на миг оцепенев при виде только что вошедшей высокой европейки с золотисто-каштановыми волосами. Впрочем, он тотчас овладел собой, ибо рыжеватые волосы были подернуты сединой, а волевое привлекательное лицо хранило следы былой красоты. Однако он узнал эту женщину, и ее присутствие поразило его столь же сильно, как потрясло бы появление ее дочери.Каннинг сделал шаг вперед и поздоровался с вновь прибывшей:— Добрый день, леди Камерон. К сожалению, никаких новостей со времени вашего прошлого визита.— Зато я узнала кое-что от персидского купца, который только что приехал в Константинополь. Несколько месяцев он провел в Бухаре и клянется, что ни одного англичанина там не казнили. — Леди Камерон испытующе взглянула на посла. — Мой сын жив, сэр Стрэтфорд! Неужели британское правительство не собирается спасать человека, который оказался в плену, выполняя задание королевы?— Леди Камерон, — терпеливо увещевал ее Каннинг, — ходят сотни слухов относительно судьбы вашего сына, но почти все они сходятся в одном: его приговорили к смерти. Макнил, британский посол в Тегеране, уверен, что приговор приведен в исполнение, а он к Бухаре ближе всех. — Он немного смягчился:— Мне очень жаль. Я понимаю, что вы отказываетесь верить, но сына вашего уже не вернуть, даже если за дело возьмется правительство ее величества.Росс, не выдержав, шагнул к беседующим:— Леди Камерон, Бог мой! Что случилось?Услышав знакомый голос, женщина обернулась.— Росс! — Она двинулась к нему навстречу, простирая руки. Лицо ее прояснилось. — Тебя мне сам Бог послал.— Вы знаете друг друга? — удивленно спросил Каннинг.— Вполне. — Росс поймал руки женщины, а потом, наклонившись, поцеловал ее в щеку. — Леди Камерон — моя теща.Каннинг состроил гримасу.— В таком случае сегодня для вас — вдвойне неудачный день. Я так понимаю, известие о трагической судьбе майора Камерона еще не достигло Англии, когда вы покидали страну?— Я ничего не слышал. — Прошло несколько лет с тех пор, как Росс видел Джин Камерон, но он всегда был к ней привязан и благодарен ей за то, что она не обвиняла его в бегстве Джулиет. Нахмурившись, лорд Карлайл вглядывался в опечаленное лицо и отметил, что ее обычная рассеянность сменилась непоколебимой решимостью, куда более свойственной ее грозной дочери. — Что-то случилось с Ианом?— Боюсь, что так. Он всегда славился своим особым талантом попадать во всяческие переделки, не то что Джулиет. Боже, и зачем только я позволила ей убежать с братьями?! — Леди Камерон попыталась улыбнуться, но только сжала кулачки в руках зятя. — Ты ведь знаешь, Иан служил в Индии. А в начале прошлого года его направили с миссией в Бухару. Он должен был просить эмира освободить всех русских рабов, которые там томились. Идея состояла в том, чтобы предотвратить любую возможную провокацию, которая дала бы России право вторгнуться в ханство, поскольку Британия предпочитает видеть Бухару независимой. Эмир не только отказал в просьбе, но и бросил Иана в тюрьму. — Она искоса посмотрела на посла. — И теперь правительство, которое отрядило туда моего сына, оставило его в беде.Каннинг с тоской посмотрел на нее.— Если бы что-то можно было предпринять, мы непременно сделали бы. Но, леди Камерон, согласитесь, теперь уже слишком поздно. Бухарский эмир опасен и непредсказуем, к тому же он ненавидит европейцев. Ваш сын был смелым человеком и понимал, чем рискует, когда направлялся туда.Слова эти прозвучали эпитафией. Леди Камерон хотела было что-то сказать, но тут появилась новая группа посетителей — на сей раз пышно разодетые официальные представители Оттоманской империи. Бросив быстрый взгляд на гостей, Каннинг обратился к Россу:— Мне надо идти, но если вы с леди Камерон желаете еще побеседовать, то можете воспользоваться комнатой с той стороны вестибюля.— Да, Росс, хорошо бы нам поговорить, — честно призналась леди Камерон.Росс последовал за тещей в небольшую приемную, на которую им указал Каннинг. Какой-то невнятный внутренний голос нашептывал ему, что надвигается беда.Как только за ними закрылась дверь, Джин Камерон беспокойно заходила по комнате.— Вы не представляете, как я рада хоть в ком-то найти участие. — Она грустно улыбнулась. — Каннинг и его люди очень вежливы, однако все они относятся ко мне как к вздорной, неуравновешенной женщине, которая отказывается верить фактам. Они вздрагивают при моем приближении.— Им просто неуютно, ибо никто из них ничем не может помочь, — тихо откликнулся Росс. — Каннинг, похоже, считает, что слишком уж многое свидетельствует о смерти Иана.— Но он жив! Я почувствовала бы, если бы его не стало. — Она искоса взглянула на Росса. — Это материнский инстинкт, вы ведь понимаете. Я страшно соскучилась по Джулиет и тем не менее не беспокоюсь о ней, потому что знаю, что с ней все в порядке, по крайней мере физически. А Иану плохо, но он жив — я абсолютно уверена в этом.Росс с минуту поколебался, а затем, тщательно подбирая слова, произнес:— Принимая во внимание то, как обращаются в этих краях с пленниками, Иану здорово повезло, если его настигла быстрая смерть.Леди Камерон недоуменно уставилась на зятя.— Вам легко говорить! А вас вообще-то волнует, жив Иан или нет?— Сегодня я узнал о смерти брата. — Росс на секунду прикрыл глаза, вспомнив о своем рыжеволосом шурине, таком же буйном и полном жизни, как его младшая сестра Джулиет. Открыв глаза, Росс мрачно произнес:— Я даже вряд ли вполовину так сожалею о его кончине, как скорблю о потере Иана.Это потрясающее заявление заставило леди Камерон оставить свой раздражительный тон. Она едва дотронулась до лица и выдохнула:— Верно, сэр Стрэтфорд сказал, что для вас сегодня вдвойне несчастливый день. Простите, Росс, мне не надо было выплескивать на вас все это. — Будучи знакомой с семейством Карлайл, она продолжила:— Удалось ли Килбурну произвести на свет наследника с новой женой?Росс покачал головой, и леди Камерон задумчиво сощурилась.— Значит, вы станете герцогом. Полагаю, мне уже сейчас следует называть вас Килбурном.— Вы слишком давно меня знаете, чтобы теперь становиться официальной. — Лорд скривил рот в улыбке. — Так хлопотно становиться герцогом! Через несколько дней я отплываю в Лондон.
— Завидую вашей матери. Жаль, что моим детям не хватило ума сидеть себе спокойно в Шотландии. Рассыпались на все четыре стороны. И вот я здесь в одиночестве. — Леди Камерон, присев на диван, с неосознанной грацией расправила свои пышные юбки и возвратилась к теме, наиболее близкой ее сердцу:— Сэр Стрэтфорд говорит так, словно у него есть явное доказательство смерти Иана. Но это не тот случай. Вы же знаете, что представляет собой сия часть света:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54