Ты, наверное, очень устала.
Неужели беспокойство о ее здоровье — простая любезность?
— Это не то чтобы утомительно, — сказала Кэссиди. — Скорее удивительно. Я тебе передать не могу, что я чувствую, когда он там шевелится! Я его так люблю!
— Его? — уточнил Рейли.
— Мне кажется, что это мальчик. Наверное, потому, что ты так хочешь сына, — она заметила на себе его нежный взгляд. — Мне хочется родить тебе сына, Рейли, — сказала она.
— Чтобы окончательно со мной расплатиться?
Кэссиди почувствовала ком в горле.
— Да, пожалуй, — кивнула она.
— Ты любишь детей, — вдруг сказал Рейли. — Я вижу, как ты возишься с Арриан и как она тебя обожает.
— Да, — согласилась Кэссиди. — Дети такие чистые. Они никогда не лгут. У них все написано на лице.
— Чего нельзя сказать обо мне, Кэссиди? — поинтересовался Рейли.
Она на мгновение задумалась. Он сложный человек, и даже если ей суждено прожить с ним целую жизнь, то и тогда она не сумеет его до конца узнать.
— Ты очень хорошо умеешь скрывать свои чувства, — сказала Кэссиди.
Он встал и подошел к двери.
— Скажи Элизабет, чтобы зашла за мной, когда ты соберешься ужинать, — сказал он.
И не успела Кэссиди ответить, как он вышел из комнаты.
Стол стоял неподалеку от камина, в котором потрескивали поленья. Рейли сидел как раз напротив Кэссиди, и за ужином она едва разбирала вкус подаваемых блюд. Когда подали десерт, Элизабет и служанка вышли, и Кэссиди взяла ложечку ванильного мороженого.
— Ты очень мало ешь, Кэссиди, — заметил Рейли.
Она отодвинула вазочку с мороженым. Когда Рейли был так близко, она совершенно не могла есть.
— Доктор Уортингтон уверял меня, что я питаюсь вполне нормально, — сказала она.
Потянувшись через стол, Рейли взял ее руку и стал рассматривать ее длинные пальцы и тонкие запястья с голубоватыми венами.
— Кажется, я начинаю хлопотать, как твоя Элизабет, — улыбнулся он.
— Вы оба слишком беспокоитесь за меня, Рейли. Я сильная, и мое здоровье в порядке. Я рожу тебе крепкого и здорового малыша.
Он выпустил ее руку.
— Это у меня первый ребенок, — признался он с улыбкой, от которой у Кэссиди перехватило дыхание. — Я постараюсь не докучать тебе своей суетой.
Она откинулась в кресле и сцепила пальцы рук.
— Ты мне нисколько яе докучаешь, Рейли. Я так рада, что ты рядом.
— Ты правда рада?
— Да, конечно.
Она встала, и Рейли тоже поднялся из-за стола.
— Но я действительно быстро утомляюсь, — проговорила Кэссиди. — Ты не возражаешь, если я лягу?
— Ты хочешь спать в моей постели или мне лечь у тебя?
— Это… совсем не обязательно. Я уже привыкла спать одна, — пробормотала Кэссиди.
— Но тебя снова беспокоят ночные кошмары, — напомнил Рейли.
— Это правда…
Он подошел к жене и нежно обнял ее.
— Мне бы хотелось быть ночью рядом с тобой, — сказал он. — Тогда бы я был уверен, что с тобой все нормально.
Когда он опустил голову ей на плечо, Кэссиди почувствовала, что дрожит от волнения.
— Ах, Рейли, — прошептала она, — пожалуйста, избавь меня от дурных снов! Я устала жить в постоянном страхе.
— Я позабочусь о тебе, Кэссиди, — пообещал Рейли, крепче прижимая ее к себе. — Больше ты не будешь пугаться своих снов.
Больше всего на свете ей хотелось довериться Рейли и дать своей любви к нему полную волю. Но она не была уверена, что потом ей не придется из-за этого страдать. Сможет ли она потом, когда придет время, снова обрести самостоятельность и уйти от него?
— Рейли, — начала она, — хотя ты и предложил, чтобы мы поженились, но ведь у тебя прежде не было желания вступать в брак?
— Мне казалось это весьма обременительным делом, — признался он. — Для мужчины вроде меня женитьба — тяжелое испытание.
Взглянув в его карие глаза, Кэссиди почувствовала, что ее сердце затрепетало, и она крепко прижалась к нему.
— Я вовсе не хочу быть для тебя испытанием, Рейли! — воскликнула она.
Он рассмеялся и, слегка отодвинувшись, произнес:
— Мадам, вы даже себе представить не можете, что мне пришлось из-за вас вытерпеть. С тех пор, как я вас встретил, моя жизнь пошла вверх дном.
Глава 32
Кэссиди сладко потянулась под пышным одеялом. Рейли допоздна заработался у себя в кабинете, но она знала, что он придет и ей будет спокойно в его объятиях.
Она стала вспоминать тот день, когда она, молоденькая девушка, убежала в парк, что около тетушкиного дома, и какой-то хулиган хотел столкнуть ее в пруд. Она размышляла о своем спасителе — о блестящем офицере в великолепном красном мундире. О его темных глазах, в которых было столько доброты. Конечно, это был именно Рейли. Теперь она это ясно видела. Удивительно, что она сразу не узнала в нем того рыцаря, в которого влюбилась еще в девичестве.
Конечно, он был тогда гораздо моложе, но и сейчас он все так же красив! Раньше в его глазах была одна только грусть, но теперь они светятся нежностью и заботой. Вероятно, ему довелось немало повидать на войне, когда он смотрел в лицо смерти. Рядом с ним умирали его товарищи. Все это не могло не заставить его взглянуть на жизнь иначе.
У Кэссиди было такое чувство, что в своей жизни Рейли видел очень мало любви и ласки. Его что-то угнетало, и он не мог сделаться по-настоящему счастливым… А может быть, она, Кэссиди, не та женщина, с которой ему суждено испытать счастье?
Кэссиди потрогала свой большой живот, и ее захлестнула любовь к ребенку, которого она носила в себе. Какое счастье, что она родит Рейли малыша! Она уже видела его перед собой — маленького мальчика с большими карими глазами.
Послышались гулкие удары часов, отсчитывающих десять вечера. Кэссиди смежила веки и заснула со счастливой улыбкой на устах.
Когда Кэссиди проснулась, то увидела, что огонь в камине уже погас, и, зябко поежившись, она почувствовала, что Рейли раскрыл ей объятия и прижал к своему горячему телу.
Она дотронулась до его руки, а потом прикоснулась к ней губами. Она любила его так, что останавливалось сердце. Как случилось, что за такой короткий срок Рейли сделался для нее самым важным в жизни?
Его дыхание щекотало ее ухо.
— Прости, что разбудил тебя, Кэссиди, — прошептал он. — Ты замерзла, и я хотел тебя согреть.
Она повернулась и прижалась щекой к его груди.
— Теперь мне тепло, — сказала она.
Рейли осторожно коснулся ладонью ее округлившегося живота, а потом убрал руку.
— Тебе неприятно, когда я тебя там трогаю? — спросил он.
Кэссиди улыбнулась и, взяв его руку, снова положила к себе на живот.
— Вовсе нет! — заверила она.
Его рука нежно гладила Кэссиди. Рейли было удивительно сознавать, что внутри у Кэссиди, свернувшись калачиком, лежит его ребенок. Вдруг он почувствовал под ладонью какое-то биение и изумленно поднял брови.
— Что это такое, Кэссиди? — спросил он, отдергивая руку.
— Это же ребенок! — улыбнулась она.
— Ты хочешь сказать, что я почувствовал, как он шевелится?
— Конечно!
Она приподняла ночную сорочку и положила его ладонь на свой обнаженный живот.
— Так ты лучше почувствуешь. Сегодня ночью он что-то совсем разошелся.
Рейли коснулся ладонью ее шелковистой кожи и снова почувствовал, как шевелится ребенок. Его охватила нежность к этому еще не родившемуся ребенку. Малыш сделался для него таким осязаемым, что у Рейли сладко защемило сердце.
— Это все равно что прикоснуться к бессмертию! — воскликнул Рейли, и его рука скользнула к ее набухшим грудям.
Кэссиди закрыла глаза и закусила дрожащую нижнюю губу. Этой ночью Рейли был какой-то другой. В его ласках не было вожделения и страсти — только любовь и нежность. С ним было так уютно, и она чувствовала себя в полной безопасности. Ее сердце переполняла любовь, но она не знала, как ее выразить словами.
Рейли одернул ее ночную сорочку и снова обнял.
— Тебе тепло? — спросил он.
— Да, — сонно ответила она.
В комнате было совершенно темно, и Рейли обнимал Кэссиди так крепко, что она слышала, как бьется его сердце.
— Спи, маленькая, — прошептал он, сплетая свои пальцы с ее пальцами.
Кэссиди закрыла глаза. Рейли напомнил ей, что он заботится о ней только потому, что она — мать его ребенка, но теперь это не имело большого значения. Теперь она жадно ловила каждое его слово, каждый его жест.
— Метель разыгралась, — пробормотал Рейли. — Если она не прекратится, нас совсем занесет снегом…
Кэссиди подумала, что это было бы очень славно — оказаться занесенной снегом в замке вместе с Рейли.
— Сегодня десятое декабря, — сказала она. — Давай нарядим елку и отпразднуем Рождество так, как я праздновала когда-то в детстве! — с неожиданным жаром попросила Кэссиди.
— Чтобы тебя порадовать Кэссиди, — улыбнулся он — я готов на все!
— У Арриан будет такой чудесный Новый год!
— И у тебя тоже, — пообещал Рейли.
Ярко сияло солнце. Рейли помог Кэссиди сесть в сани, а Аткинс уселся на козлах и взялся за вожжи. Потом Рейли протянул ей Арриан и укутал обоих мягкими мехами. Элизабет поместила у Кэссиди в ногах грелку и попросила беречь себя и не простужаться. Рейли уселся рядом с ними, и сани, запряженные парой белых лошадей, понеслись под звон бубенцов.
Элизабет крикнула им вслед, чтобы Рейли хорошенько приглядывал за Кэссиди.
— Смотрите, чтобы она не раскрывалась, ваша светлость! — кричала она. — И пусть сидит в санях, пока вы пойдете за елкой!
Морозный ветер приятно щипал щеки, и Кэссиди улыбнулась Арриан.
— Это будет чудесный Новый год, малышка. Твоя мама очень любила это время года!
Из-под крошечной меховой шапочки Кэссиди улыбалось ангельское личико племянницы.
— Ну-ка, садись ко мне на колени, дорогая, — сказала Кэссиди.
Но девочка отрицательно покачала головой и протянула ручонки к Рейли.
— Она хочет, чтобы ты ее взял, Рейли!
Тот неуклюже усадил девочку к себе на колени и был награжден широкой улыбкой. Арриан удобно устроилась у него на руках и ни за что не хотела идти к Кэссиди.
— Кажется, ты ей понравился, дядюшка Рейли, — улыбнулась Кэссиди.
Рейли осторожно поправил выбившийся из-под беленькой меховой шапочки Арриан золотой локон.
— У меня всегда проблемы с женщинами, — пошутил он. — Они мне прохода не дают.
Арриан, словно понимая, о чем он говорит, звонко поцеловала его в щеку.
Кэссиди рассмеялась, глядя на растерянное лицо Рейли; она понимала, что тот счастлив до глубины души.
— Она похожа на твою сестру Абигейл? — спросил Рейли.
— И даже очень, — ответила Кэссиди. — Как жалко, что ты не знал мою сестру! Она была очень тихой, и ее все любили. Ты бы никогда с ней не ссорился. Не помню случая, чтобы Абигейл на кого-нибудь рассердилась. Кроме Генри, конечно…
— Не то что ты, — заметил Рейли. Кэссиди слегка приподняла бровь.
— Ты уже успел это заметить? — усмехнулась она. Рейли посмотрел на Арриан.
— Знаешь ли ты, девочка, — сказал он ей, — что у твоей тетушки Кэссиди весьма строптивый характер?
Малышка помахала ему ручкой и что-то залепетала в ответ на своем детском языке.
Когда они подъехали к роще, Рейли взял Арриан на руки и выбрался на заснеженную дорогу.
— Ну-ка, — сказал он, — сделан ручкой тете
Кэссиди! Пока мы с тобой будем развлекаться, ей придется посидеть в санях!
Кэссиди смотрела, как Рейли, усадив малышку себе на плечи, медленно идет через сугробы. Позади шел Аткинс. Кэссиди открыла корзинку, которую собрала для нее в дорогу Элизабет. Она налила себе чашку горячего шоколада и стала ждать возвращения Рейли.
Одна мысль о нем приводила ее в состояние радостного возбуждения. Она не хотела в него влюбляться, но — влюбилась. Жизнь с ним стала для нее настоящей сказкой. Столько раз он выручал ее из беды! Однако, едва она открывала рот, чтобы поблагодарить его за это, он тут же старался сменить тему разговора.
Кэссиди чувствовала, как у нее внутри шевелится ребенок. Малыш был самым великолепным подарком, какой Кэссиди только могла сделать Рейли. Она молила Бога, чтобы это был сын, которого так отчаянно желал муж.
Она вспоминала о том, как он добр с Арриан. Девочке повезло, что рядом с ней человек, который сможет заменить ей отца.
Новогодние праздники быстро миновали, и шла уже вторая неделя нового года.
Кэссиди сидела в гостиной. Едва она прочла письмо от тетушки, как услышала в коридоре мужской голос.
— Не беспокойтесь, Амброуз, — сказал мужчина. — Я сам о себе доложу.
Мужчину, который через мгновение предстал перед Кэссиди, она никогда не видела. Он широко улыбался.
— А, дорогая невестка! — воскликнул он. — Наконец-то мы встретились!
Кэссиди никак не ожидала увидеть перед собой Хью Винтера. Она почувствовала, как задрожали ее руки, а сердце сжалось от страха. Она быстро поднялась, и листки письма от тетушки посыпались на пол.
Когда Хью наклонился и стал собирать их, Кэссиди замерла на месте.
— Мужа нет дома… — пробормотала она.
Ей хотелось закричать в полный голос и вцепиться в это самодовольное красивое лицо. Но сначала спросить, как он мог бросить Абигейл в тот момент, когда она больше всего в нем нуждалась.
Хью вложил листки в ее дрожащие руки, а она шарахнулась от него, словно от зачумленного.
— Кэссиди, у меня такое чувство, что я уже с вами был знаком, — произнес он.
Она посмотрела на дверь, как будто рассчитывая, успеет ли добежать до нее, прежде чем он ее схватит. Может быть, нужно было закричать и позвать Амброуза. Ни этот человек, ни его мать не осмелятся причинить вред ей или ее ребенку, когда вокруг столько слуг. Кэссиди понимала, что не может сейчас рассуждать здраво, но не могла совладать с ужасом, который буквально парализовал ее.
Хью окинул Кэссиди понимающим взглядом и сделал несколько шагов назад.
— Кажется… — начал он, — мне следовало бы дождаться, пока меня вам представит сам Рейли. Я пришел только для того, чтобы взглянуть на мою дочь. Как, кстати, ее зовут? Я ведь даже не знаю ее имени.
— Нет, я никогда не допущу, чтобы вы даже подошли к ней, — произнесла Кэссиди дрожащим голосом. — Пожалуйста, уходите. Если захотите прийти еще раз, то выберите время, когда дома будет Рейли.
Хью увидел, что она едва держится на ногах, и бросился вперед, чтобы поддержать ее.
— Не смейте!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41