— Никогда, Фриско. Никогда этого не будет.
— Будет, Фредерика, вот увидишь! Я отвечаю за свои поступки. Если совершил ошибку, то должен исправить ее. И я исправлю ее во что бы то ни стало. И ты тоже отвечаешь за свои поступки, Фредди.
Казалось, она хотела что-то сказать, но из горла ее вырывались лишь какие-то нечленораздельные звуки.
— Ты упорствуешь только из-за своего глупого упрямства.
Он пристально посмотрел на нее. Лицо Фредди побагровело, а глаза округлились от удивления. Одежда ее запылилась и пропиталась потом, но сейчас Фредди казалась Дэлу прекраснейшей из женщин.
— Поступая так, ты предаешь нас обоих, — продолжал он.
— Что?! — воскликнула Фредди.
— Ты слышала, что я сказал. Я тебе кое-что должен, но и ты мне задолжала. — Ее зеленые глаза метали молнии. — Так что решайся. Мы пойдем в гостиницу, и на этот раз все будет по-другому. Потом можешь послать меня к черту. Если захочешь, разойдемся в разные стороны и на том поставим точку. — Он взглянул ей в глаза. — Мы пойдем в гостиницу. Возможно, мне придется тащить тебя туда. Можешь упираться, визжать — я все равно притащу тебя туда. Поверь мне, Фредди. Я не собираюсь жить с сознанием, что сломал женщине жизнь. Этого не будет, Фредди. Я собираюсь исправить свою ошибку и клянусь, что ты не разочаруешься!
В следующее мгновение он сорвался с места и ускакал. Эту его речь трудно было бы назвать объяснением в любви, но ведь и Фредди не походила на тех женщин, с которыми Дэлу прежде приходилось иметь дело. С ней все превращалось в борьбу, в соперничество. Его это бесило и заставляло задуматься: почему его так влечет именно к этой женщине?
Час спустя, все еще ломая голову над этой неразрешимой загадкой, Фриско скакал по прерии в поисках рыжего быка с коричневой отметиной. Он забрался в лощину, решив, что беглец мог уединиться там, чтобы попастись всласть. Когда Дэл, утомленный тщетными поисками, выбрался наверх, он по-прежнему думал о Фредди.
Придержав коня и сняв шляпу, Дэл обмахивался ею, глядя вдаль. И вдруг увидел трех коров-лонгхорнов, а рядом с ними — нечто, напоминавшее голого мужчину. Движимый любопытством, Фриско подъехал поближе. Одного взгляда было достаточно, чтобы заметить важную деталь: все коровы — без клейма, следовательно, любой желающий мог их присвоить.
— Это ваши? — спросил Фриско у мужчины, молча взиравшего на него.
Нагой странник стоял, положив руку на спину одной из коров. На нем была лишь набедренная повязка — такие все еще носили в некоторых индейских племенах. Загорелое тело незнакомца было щедро украшено следами огнестрельных ранений. Помимо пулевых отметин, Фриско заметил еще и шрам на груди — очевидно, от лезвия ножа. Длинные, до плеч, каштановые волосы вились кольцами. Вилась и окладистая борода с проседью. Мужчина без всякого выражения смотрел на пистолет, висевший на поясе у Фриско. Затем перевел взгляд на старую полинявшую рубашку — часть обмундирования конфедератов, — которую Дэл носил под жилетом.
— Как вас зовут? — спросил Фриско. Не дождавшись ответа, добавил: — Вы понимаете по-английски?
Мужчина по-прежнему молчал.
Ситуация складывалась довольно странная. Только сейчас Дэл заметил веревку на поясе у незнакомца; к веревке были привязаны мешок и нож. Мужчина был худ, но, судя по всему, не беспомощен — он мог развести костер и освежевать свои охотничьи трофеи. Такой способ выживания казался, конечно, не совсем обычным, но более всего удивляли лонгхорны… Фриско знал не понаслышке, что приручить лонгхорна практически невозможно, однако эти три коровы казались вполне домашними и даже позволяли человеку поглаживать их по спине. Похоже, странный незнакомец считал ебя владельцем лонгхорнов, и Фриско это совсем не нравилось. Он предпочел бы присоединить коров к собственному стаду.
Дэл снова заговорил:
— Этот ваш порез паршиво выглядит. Вам нужна помощь?
Ни один мускул не дрогнул на лице незнакомца, и выражение его глаз нисколько не изменилось. Судя по всему, Фриско с тем же успехом мог бы обращаться к коровам. Был ли мужчина глух или перед Фриско стоял иностранец, ни слова не понимавший по-английски, — одно было ясно: разговора не получится.
— Здесь неподалеку есть стадо из «Королевских лугов», — тем не менее сообщил Дэл, кивнув в сторону клубов пыли на западе: ковбои гнали животных к лагерю. — Если вы хотите разделить с нами ужин и подлечить порез, добро пожаловать к нашему костру.
На этот раз Дэл не ждал ответа. Он его и не получил.
Бросив алчный взгляд на трех длиннорогих коров, Фриско повернул коня в сторону заката и поскакал к своему стаду, не переставая искать глазами пропавшего быка с отметиной на лбу. Недалеко от стоянки он заметил рыжего беглеца, шедшего к стаду. Дэл мысленно отругал себя за то, что потратил впустую несколько часов. Хорошо еще, что ушел только рыжий бык.
Близилось самое приятное время суток. Стадо мирно паслось неподалеку, ужин — через несколько минут, а за плечами — восемнадцать пройденных за день миль без единой потери. Фриско невольно улыбнулся, подумав о кружке густого крепкого кофе и о сигаре.
Услышав стук копыт, Фриско оглянулся и увидел нагого мужчину, шедшего через пастбище. В его походке была некая странность, как и во всем, что касалось этого человека. Он шел очень быстро, но не бежал, а скорее прыгал — прыгал с какой-то удивительной фацией. Фриско наблюдал такую манеру передвигаться у индейцев — но чтобы так двигался белый человек?.. Таких талантов в белых людях Фриско никогда не замечал. Дэл с интересом наблюдал за незнакомцем — тот направился к стаду, ведя туда и своих коров. Затем он сделал нечто такое, на что решился бы далеко не всякий белый: он последовал за своими длиннорогими спутницами прямо в гущу стада. Довольно рискованный поступок для голого человека. К удивлению Фриско, появление нового человека нисколько не напугало животных. Пройдя сквозь стадо, мужчина присел на траву недалеко от пасущихся животных и стал ждать, когда Фриско подойдет к нему.
— Не смогли отказаться от приглашения на ужин? — спросил Фриско.
Мужчина не ответил, но теперь Дэл точно знал, что незнакомец понимает по-английски. Подъехав к табуну, Фриско спешился и передал поводья Грейди.
— Те коровы, что он с собой привел, — на них в два счета можно поставить клейма «Королевских лугов». Железо и все прочее в повозке, — заметил Грейди.
— Не думаю, что он хочет сделать нам подарок.
Дэл подошел к полевой кухне и жестом пригласил мужчину подойти к нему.
— Надеюсь, у вас найдется лишняя порция? — спросил он у Алекс. — У нас гость. Думаю, он голоден и нуждается в лечении.
Алекс подняла голову и откинула со лба прядь светлых волос.
— Но он голый… — Она отвернулась, хватаясь за костыль.
Дэл усмехнулся:
— К тому же неразговорчивый. До сих пор ни слова не сказал.
Когда Алекс посмотрела из-за плеча Дэла в сторону незнакомца, тот уже успел подойти и стоял теперь на краю освещенного фонарем круга. Он смотрел на Алекс так, словно вспоминал, как должна выглядеть женщина.
Алекс расправила плечи и сделала глубокий вдох, после чего, открыв аптечку, пригласила мужчину подойти к свету, чтобы она могла осмотреть его рану.
Сейчас, как и всякий раз, когда Алекс осматривала раненого, сердце ее глухо ухало в груди и она начинала молить Бога, чтобы он дал ей сил выдержать все и не навредить. До сих пор ее выручал здравый смысл, помогали и те советы, что она вычитывала в своей книге, но Алекс слишком хорошо понимала, что ее познания и возможности весьма ограниченны, поэтому встречала каждого нового пациента с затаенным ужасом.
— Я подлечу вас, сэр, — сказала она, стараясь казаться уверенной в собственных силах. — Но кормить голого мужчину я не буду. Если хотите поужинать, вам придется одеться.
Дэл улыбнулся и пожал плечами:
— Мудрый человек не станет спорить с кухаркой.
— Я живу по принципам! — с нажимом проговорила Алекс. — И эти принципы включают… цивилизованное поведение.
Алекс разложила на столе медицинские инструменты и мази. Затем пошарила за спиной в поисках инвалидного кресла.
— Я найду вам рубашку и какие-нибудь штаны, — подмигнув, сказал мужчине Фриско.
Алекс оставалась самой собой. Она не позволяла мужчинам ругаться в ее присутствии, настаивала на использовании салфеток, и горе тому ковбою, который позволил бы себе облегчиться в поле ее зрения.
Мужчина пристально следил за Алекс. Она уселась в инвалидную коляску и, нажав на тормоз, который установил на коляске Дэл, прислонила к колесу костыль. Переложив инструменты к себе на колени, она подняла голову и вопросительно посмотрела на незнакомца.
— Прошу вас, подойдите к свету.
Мужчина после некоторых колебаний вышел из тени и поднял руку, чтобы Алекс могла осмотреть глубокий порез поперек ребер.
Фриско наблюдал, как она промывает рану. Затем спросил у ковбоев, кто из них может пожертвовать рубашку или штаны.
Дзла смущало то обстоятельство, что Фредди решила сопровождать Лес в лагерь наблюдателей. И ему совсем не нравилось, что она разговаривала с Джеком Колдуэллом. Охваченный ревностью, Дэл мечтал о том, чтобы пойти к Джеку вслед за ней, дать ему хорошенько по физиономии и увести свою женщину туда, где ей положено находиться. Однако вместо этого он, раздобыв рубаху и штаны, пошел к полевой кухне, взял свой ужин и направился к ковбоям. Там Фриско демонстративно уселся спиной к лагерю наблюдателей.
Глава 16
Кожа незнакомца была гладкой и теплой. Алекс подлечила рану у него на груди, затем принялась за мелкие порезы и царапины. Она заметила, что он был очень худ, однако мускулист и хорошо сложен. Великолепно сложен, ничего не скажешь. Румянец вспыхнул на щеках Алекс, и она опустила голову, сосредоточившись на промывании царапины у него на животе. При этом она старалась не заглядываться на набедренную повязку.
— У вас на ключице царапина, — пробормотала Алекс и схватилась за костыль, чтобы подняться и дотянуться до раны.
Мужчина понял ее намерения и опустился на колени.
— Спасибо, — сказала Алекс, удивленная и даже польщенная предупредительностью странного пациента.
Все бы хорошо, если бы теперь глаза их не оказались примерно на одном уровне, — его пристальный взгляд смущал ее.
Обрабатывая раны и порезы, она то и дело украдкой рассматривала своего пациента. Фонарь светил прямо ему в лицо, высвечивая тонкий прямой нос, широкие скулы, густые брови и серые; глаза, опушенные черными и длинными ресницами. Если бы Алекс попросили угадать возраст незнакомца, она дала бы ему лет тридцать пять — сорок. И еще она подозревала, что за длинными волосами и неопрятной бородой скрывается красивый мужчина.
Взглянув на его грудь, Алекс кончиком пальца коснулась одного из старых шрамов.
— Пуля? — спросила она, не поднимая глаз, поскольку он продолжал упорно ее рассматривать.
В его взгляде не было ничего угрожающего, и тем не менее этот пристальный взгляд ужасно ее смущал. Алекс снова принялась за обработку пореза на ключице — втирала мазь для заживления ран.
— Меня зовут миссис Миллз, но мы здесь обходимся без формальностей, так что можете звать меня Алекс. А как мне следует называть вас?
Он не ответил. Она встретилась с ним глазами и покраснела.
— Ах да, Дэл сказал, что вы не можете или не хотите разговаривать. Простите меня!
Алекс остро, даже слишком остро ощущала его неослабевающий к ней интерес. Под его взглядом ей отчего-то очень хотелось облизать пересохшие губы или провести рукой по волосам, и она с огромным трудом удерживалась от подобных жестов. Закончив обрабатывать раны, Алекс немного откатилась назад со словами:
— Я подам вам ужин.
Незнакомец легонько коснулся ее плеча, давая понять, что она может не вставать. Удивленная Алекс ждала, что он будет делать дальше. И улыбнулась, увидев, что он надел принесенные Дэлом штаны и рубашку.
— Если вас постричь и побрить, вы станете весьма представительным мужчиной, — сказала она и покраснела, смущенная собственной дерзостью.
Опустившись на землю перед креслом, незнакомец сел, скрестив ноги на индейский манер. Затем коснулся посеченных концов бороды и приподнял длинный локон, ясно давая понять, чего он хочет.
Алекс так никогда и не смогла объяснить себе, что заставило ее поступить так, как она поступила. Ведь могла бы просто протянуть ему ножницы… Но она этого не сделала. Когда он сел перед ее креслом так, чтобы ей было удобно стричь, Алекс отрезала ему волосы, затем подровняла их. После чего жестом дала понять, чтобы он повернулся к ней лицом, и подрезала бороду. Когда же принялась за усы, то заметила: чем ближе она продвигается к его губам, тем больше дрожат у нее руки. Смутившись, Алекс протянула ему ножницы, а сама полезла в аптечку за зеркалом.
— Я боюсь вас уколоть, — сказала она, чувствуя, что должна как-то оправдаться.
Взяв у нее из рук зеркало, мужчина долго смотрел на себя, смотрел так, словно не видел своего лица очень и очень давно. Наконец он принялся орудовать ножницами, обнажая чуть припухлую нижнюю губу и чувственную верхнюю. Закончив, поднялся на ноги и вопросительно посмотрел на Алекс.
— Теперь вы можете поужинать, — сказала она улыбаясь.
Одетый, подстриженный, с аккуратной бородкой, он был весьма недурен собой, как и предполагала Алекс с самого начала.
И вновь он осторожно коснулся ее плеча, давая знать, что просит ее не подниматься. Он сам положил себе в миску немного рагу и взял два ломтика хлеба. Однако не присоединился к мужчинам, сидевшим у костра, а вернулся к Алекс и сел возле нее на землю.
Она могла бы мыть посуду, могла бы приготовить продукты к завтраку — однако сидела в своем кресле, сложив руки иа коленях. Сидела и исподволь поглядывала на незнакомца.
Он взял себе салфетку, что ее удивило, так как ковбоям постоянно приходилось об этом напоминать. К тому же ел ножом и вилкой, как джентльмен. И в отличие от многих погонщиков не чавкал во время еды. Этот странный человек все более и более интриговал Алекс.
Закончив есть, он сложил посуду в лохань и, поклонившись Алекс, взглядом попросил разрешения присесть рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54