Держать на «Лаки» дочь Филиппа Кью в качестве заложницы было полным идиотизмом, но для мести все средства хороши. Бог его знает, что из всего этого получится. От всех этих проблем у Алекса разболелась голова. Ничего удивительного, если учесть то, с какой силой ударил его статуэткой по черепу отец Фиби.Сейчас заложница металась в рубке, то и дело подходя к иллюминатору, чтобы посмотреть на город. Алексу вспомнилось, как еще ребенком он поймал бабочку. Она была прекрасна. Царственная золотисто-голубая с длинными крыльями и усиками, как шелковые нити. Он посадил насекомое в стеклянную банку, капнув туда сахарного сиропа, чтобы бабочке было чем полакомиться, а в железной крышке банки проделал несколько отверстий для доступа воздуха. Потом Алекс лег спать, а утром увидел, что она умерла и ее красивые крылья осыпались от бесконечных ударов по стеклу.Фиби уже несколько дней ничего не ела. Хосмену было любопытно, почему она не попыталась вновь бежать. После первой неудачной попытки девушка казалась сломленной и поверженной. Сделав несколько шагов по палубе, он распахнул настежь дверь рубки. Мисс Кью встретила его холодным взглядом. Собачка, которую она назвала Пушком, зарычала, но со скамейки не сдвинулась.– Вы обязательно должны что-нибудь съесть. – Алекс взял с полки банку печенья, отвинтил крышку и бросил содержимое Фиби. – А то вы уж совсем на щепку похожи.– А у вас, – не сдержалась она, – манеры троглодита!Хосмен поставил рядом с печеньем большую бутылку сидра. Однако Фиби с видимым отвращением отодвинула все это.– Я не голодна и не мучаюсь от жажды.– Ешьте, черт вас дери! – Алекс просто не знал, что с ней делать. – Вы заболеете, если не будете есть.– Я и так уже больна, – ответила девушка с холодным презрением.От ее слов Хосмену стало не по себе.– Какого черта?!Она окинула его оценивающим взглядом.– Что, страшно стало? Боитесь, что я отдам концы под вашим бдительным присмотром?– Знаешь, женщина, мне глубоко наплевать на то, жива ты или нет, – ответил он резким тоном. – Все наши надежды возлагаются на твоего отца.Алекс внимательно посмотрел на девушку. У нее была белая нежная кожа, свойственная, скорее, блондинкам, а еще она обладала хрупкостью, присущей оранжерейной орхидее. Однако за последние несколько дней щеки ее ввалились, а порванное платье значительно обвисло… Он вновь подумал о бабочке.– Что вы имели в виду, когда сказали, что больны? – потребовал ответа Хосмен.– Я страдаю от морской болезни.– Чай Грозного Рика поможет справиться с этим недомоганием.– Но он мне не помогает.– Так что же вам поможет, скажите мне, принцесса?Фиби посмотрела ему прямо в глаза.– Мне необходимы нормальная баня и перемена белья, настоящий матрас, чтобы спать, и нормальная человеческая пища.– Что же, извините меня, но я должен позвонить и вызвать слуг… – буркнул Алекс.– Вы сами спросили, – девушка пожала плечами.Хосмен попробовал печенье и решил, что оно не такое плохое на вкус.– Так чем же питаются принцессы? Мне всегда это было любопытно.Она презрительно фыркнула:– Не настолько уж я и привередлива, чтобы требовать особой диеты.– Тогда ешьте это проклятое печенье!– Нет, – Фиби скрестила на груди руки, всем своим видом выказывая отвращение.– Если ты считаешь, что голодовка заставит меня отпустить тебя, то глубоко заблуждаешься, – медленно проговорил Алекс.– А если я умру от голода, то мой отец…– Что отец?! – саркастически поинтересовался он. – Устроит на меня охоту и убьет меня? Да я мечтаю, чтобы он хотя бы попытался сделать это!Когда же Хосмен встретился глазами со взглядом зеленых глаз, которые затягивали точно омут, то ему невольно стало не по себе.– Думаю, пришло время, сударь, кое-что мне объяснить…– Я ничего не буду вам объяснять.– В таком случае я отказываюсь от еды, – парировала Фиби.Прикусив язык, чтобы не выругаться, он присел за столик напротив девушки и протянул ей печенье.– Хорошо, за каждое съеденное печенье я буду отвечать на один из ваших вопросов.– Пойдет, – девушка взяла сласть и, тщательно прожевав, быстро проглотила.– Вопрос первый, – она отряхнула с пальцев крошки. – Почему вы и Грозный Рик считаете, что мой отец – убийца?Было видно, что девушка с трудом подбирает нужные слова.– Потому что… – В наступившей паузе чувствовалось напряжение.– Потому что это правда, – ответил он. – Филипп Кью лично ответствен за восемь смертей. Ричард и я тому свидетели.– В таком случае, – немного подумав, сказала Фиби, – это дело властей, а не пары… – Она пристально посмотрела на него. – Я не знаю, кто вы, похититель?– Грозный Рик – шкипер этого парохода. А я… – Алекс призадумался.Кем же он был на самом деле? Он помнил, кем он был когда-то. В юности Алекс Хосмен был деловым партнером Грозного Рика. Они промышляли рыболовством и посылали улов в большие города. Потом появился Кристиан, а затем Алекс отправился на поиски приключений, по наивности полагая, что солдатская жизнь откроет ему мир.Вместо этого Алекс попал в настоящий кошмар. С войны он вернулся с потускневшим взглядом и очерствевшим сердцем. Отныне в душе его уже не было прежнего покоя. И лишь Кристиан, отданный на его воспитание братом, заставил Хосмена вновь стать самим собой. На острове Мей он и мальчик полностью перестроили свои жизни, и ритм их бытия отмечали лишь смены времен года. От весенней распутицы до первого льда в начале декабря. Они работали в фактории, обеспечивающей продуктами население крохотного поселка. Их тесная дружба слишком много значила для Алекса.А зимы они проводили в деревушке под Эдингбургом в компании ученого и всеми уважаемого Фреда Баркли. Этот монах в свое время обучал Алекса грамоте.– Ну? – девушка нетерпеливо постучала по столу пальцами в ожидании ответа. – Договаривайте… Грозный Рик – хозяин этого парохода. А кто же вы?Хосмен кивнул в сторону банки с печеньем. И Фиби с удовольствием съела еще одно, запив глотком сидра.– Я был рыбаком на острове Мей. Вы хоть знаете, где это?– Я видела это место на карте. – Там я работал в фактории, – промолвил Алекс.«До недавних пор», – подумал он про себя. После трагедии он надел на себя вериги стоицизма и к работе своей стал относиться формально. Часами Хосмен просто просиживал в лодке, и, честно говоря, ему совсем не хотелось грести к берегу. А потом, когда пришла телеграмма от страховой фирмы Кью, гнев Алекса стал внутренней болью. Несправедливость требовала отмщения. Месть стала единственным смыслом жизни после смерти брата и племянника, по сути ставшего Алексу приемным сыном.Господи, да Кристиан никогда не был для него обузой! Но мальчик, своенравный упрямец, решил, что пойдет работать в шахту вместе с отцом. Он считал себя достаточно взрослым для того, чтобы заботиться о семье. Не нужно было Гилберту перебираться на остров – новая работа принесла брату смерть. Она погубила их обоих.– Итак, вы утверждаете, что мой отец совершил убийство, – подытожила девушка. – На острове Мей… – и прежде чем он смог ей что-либо ответить, сказала:– Это не вопрос… Это вывод.– Но это вовсе не мое личное утверждение, – поправил Фиби Хосмен. – Это бесспорный факт.– В таком случае сообщите факты властям, и пусть закон вершит правосудие, – резонно парировала она. – Но вы же не станете этого делать, потому что прекрасно знаете, что отец мой никого не убивал.«А она оказалась куда умнее, чем я предполагал».Алекс подозревал, что юную мисс Кью не удивит известие о том, что страховая компания сделала вывод, что восемь смертей стали следствием несчастного случая. Не удивит ее и то, что держатель акций получил большую мзду из рук Филиппа Кью.– Как погибли эти несчастные? – чуть слышно задала новый вопрос девушка.– Взрыв на шахте…Она закрыла глаза и скорчила трагическую мину, будто бы это ее и впрямь потрясло, но Алекс прекрасно знал, что на самом деле ее волнует лишь одно: быстрее убраться с этой посудины.– Похоже, это всего-навсего трагическая случайность, а отнюдь не убийство, – сделала очередной вывод Фиби. – У моего отца немало врагов. Они вешают на него совершенно немыслимые обвинения. Но все это вовсе не оправдание для того, что вы сейчас вершите. Тем более, меня похищают не в первый раз…Эта новость потрясла Алекса.– Неужели?!– Когда я была совсем маленькой, ветеран англо-египетской войны похитил меня из Оук-Парка, где я была на пикнике с моей гувернанткой. Мы тогда гостили в Лондоне у двоюродной сестры моей матери, – девушка снова засунула в рот печенье, словно позабыв о своей голодной забастовке. – Ему удалось добраться лишь до Лондонской подземки, и он даже не успел потребовать выкупа. Мой отец нанял детективов, которые быстро схватили его…– И вы так и не узнали, чего же именно хотел этот человек?– Он утверждал, что мой отец незаконно наживался на войне.– Наверное, он был прав.– Да нет, солдат был безумен. Вероятно, война окончательно искалечила его психику, – она моргнула. – Насколько мне помнится, в итоге его повесили…– Потому что он был глуп и допустил, чтобы его поймали.– А как вы думаете, что мой отец сделает с вами?Алекс Хосмен даже бровью не повел.– Отлично! – воскликнула Фиби, неправильно истолковав возникшую паузу. Она проглотила еще одно печенье и пригубила сидр. – Каковы ваши требования?!– Компенсация за погубленные им семьи. Признание своей вины и уступки рабочим его горнорудной компании.– Но это полный абсурд! – не выдержала девушка. – Даже мой отец не в состоянии в одночасье ликвидировать все последствия трагической случайности. А если б и смог, то не стал бы торговаться с такими, как вы…– Даже ради спасения собственной дочери? – парировал Алекс.Она управилась со следующим печеньем и сделала нервный глоток.– Это что, текст телеграммы, которую пошлет папе Грозный Рик?!– Вам остается молить Бога, что вы значите для Филиппа Кью больше, чем все его богатство!Внезапно Фиби показалась Хосмену очень маленькой и беззащитной.– Неужели отец проигнорирует опасность, в которой оказалась родная дочь, по причине больших затрат?!Девушка помедлила с ответом.– Я никогда в жизни не посылала телеграмм, – прошептала она. – Это правда, что вы должны продиктовать текст телеграфисту? В таком случае, не возникнут ли у него определенные подозрения по поводу требований о выкупе?– Ричард свое дело знает.– Ах! В таком случае он многоопытный похититель. И объясните мне, каким образом будут телеграфированы украшение моей матери и прядь моих волос?– Все это будет отправлено почтой, в конверте. И когда ваш отец его получит, то сразу же поймет, что мы не шутим.– Я думаю, дом сгорел дотла, – сухо напомнила девушка. – Где вы собираетесь искать моего отца? Он может находиться как минимум в трех городах страны. Все это безумная авантюра, мистер Хосмен. И будь у вас хоть капелька здравого смысла, вы уже давно бы высадили меня на берег и позволили бы мне добраться поездом до Ипсуича. И я смогла бы убедить папу, чтобы он забыл об этом недостойном инциденте… Алеко внезапно вспомнил о холеном джентльмене Саймоне Кросби, любимом ею наследнике издательской империи. Если ответа от Кью не последует, они постараются связаться с Кросби, решил Хосмен.– А почему вы все время называете меня принцессой? – ни с того ни с сего спросила Фиби.И когда в ответ мужчина метнул на нее исполненный ненависти взгляд, густо покраснела и отправила в рот очередное печенье.– Просто я предполагаю, что остров Мей место дикое и безлюдное. А вы тем не менее порой выражаетесь, как человек образованный…– Просто мы, троглодиты, на зиму прячемся в свои норы. А там у нас масса свободного времени для самообразования и чтения книг.Алекс подозревал, что юная мисс будет крайне удивлена, когда узнает, что грамоте его научил священник, что знает он три языка – английский, французский и латынь – и что в эту ночь при свете керосиновой лампы он читал «Происхождение видов» Чарльза Дарвина.– В таком случае вы должны достаточно разбираться в логике и юриспруденции, чтобы понять, что ваш безумный план никогда не сработает. Погибших не вернуть… Ну, пожалуйста, – умоляющим тоном протянула девушка, – отпустите меня и продолжайте жить, как жили прежде.Проблема была в том, что Алекс Хосмен не хотел прежней жизни. Смерть Кристиана убила все хорошее и светлое, что когда-то было в нем. Когда у брата родился четвертый ребенок и Алекс, чтобы тому помочь, взял на воспитание старшего племянника, он не предполагал, что мальчик станет для него самым дорогим существом на свете. Не так, как он для Ричарда, потерявшего семью. Алекса и Кристиана связывали и кровное и духовное родство.Он выругался так, что Фиби густо покраснела, и вышел из рубки, громыхая сапогами по палубе. Когда Алекс чистил корпус двигателя, ее слова молотом стучали в его голове. «Отпустите меня… Ваш безумный план никогда не сработает… Погибших не вернуть…»Он все это и сам прекрасно знал. Но жаждал Справедливости. Оплаченные Кью адвокаты блестяще его выгородили.Но все это было еще до Фиби. Да, из-за нее можно было хорошо поторговаться. Просто убить Кью было бы слишком великодушной милостью для такого ублюдка. Похитив его дочь, Хосмен отнял у негодяя то, что тот не мог купить себе ни за какие деньги. *** Лишь бегло взглянув на Ричарда, Алекс понял, что хороших известий ждать не приходится.– Ну, что, из Ипсуича ответа не последовало?– Новости плохие. Пожар уничтожил половину Харбор-стрит, она практически стерта с лица земли. Особняка Филиппа Кью больше нет.Грозный Рик взобрался на борт «Лаки». Пушок, который явно стал ему симпатизировать, восторженным лаем приветствовал нового друга.– Славная псина, – добродушно проворчал Ричард. – Ты мой хороший. Ну-ну, успокойся.– А как насчет бандероли?– Я отправил пакет на почту до востребования, – ответил Грозный Рик, – и это значит, что в ближайшее время мы ответа не получим…Алекс с удовлетворением ухмыльнулся, представив себе, как Кью, открывая бандероль, находит украшение и прядь волос своей любимой дочурки. А еще он подумывал заставить написать ее слезное письмо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36