Из комнаты Вульфа не доносилось ни звука.
Сжавшись в комок, Джулия легла на постель. На свое брачное ложе. Она пыталась изо всех сил вернуть самообладание. Она по-прежнему оставалась Джулией Маркхем. А леди Джулия Маркхем не должна бросать вещи в людей. Леди Джулия Маркхем не обязана оправдываться перед торговцем без роду-племени. Леди Джулия Маркхем не может предлагать свое тело мужчине как обычная проститутка. Слова подобно заклинаниям снова и снова проносились в ее сознании, пока она, совсем обессилив, не впала в тревожное забытье.
На следующее утро Джулия спускалась по ступенькам Фолкс Холла, готовая завоевать мужчину, который именовался ее мужем. Нарождавшийся новый светлый день прибавил ей сил, вдохновения и надежд.
Прошлой ночью Брейдер говорил отвратительные вещи о ней. Но он приподнял завесу и над некоторыми своими тайнами.
Во-первых, он был горделив. Джулия понимала и признавала чувство гордости. И поклялась себе, что никогда больше не даст ему повода испытать чувство стыда за нее. С Лоренсом она вела себя наивно и неразумно. Но из печального наивного прошлого она извлекла один важный урок: прошлое невозможно изменить. То, что Брейдер слышал историю о ней и Лоренсе Алькорне, не удивило Джулию. Но она хотела доказать ему, что теперь научилась поступать осмотрительно в жизни… и собиралась и дальше проявлять осторожность и благоразумие.
Во-вторых, его влекло к ней. Возможно, так же сильно, как и ее влекло к нему. Мысли начинали путаться в голове и голова шла кругом, когда Брейдер Вульф прикасался к ней. Его влечения будет вполне достаточно, чтобы добиться желаемого результата, а именно — заполучить ребенка, решила девушка.
Спустившись по лестнице вниз и остановившись на последней ступеньке, Джулия вдруг обнаружила, что огромный дом выглядел непривычно тихим и опустевшим. Она ожидала встретить лакея или дворецкого и узнать, куда ей подадут завтрак. Девушка уловила аромат готовящейся пищи, который исходил откуда-то неподалеку. Желудок возмущенно заурчал, напоминая, что она почти ничего не ела вчера.
— Эй, кто-нибудь! — ее голос эхом отозвался под высоким потолком.
Ей отозвался голос маленькой служанки, которую нашел для Джулии Хардвелл и которая всего несколько минут тому назад помогала Джулии одеваться. Голос прозвучал из-за спины Джулии.
— Ой, моя госпожа, я должна провести вас в гостиную. В мои обязанности входит исполнять все ваши поручения.
Джулию охватили недобрые предчувствия.
— А где же все остальные?
— Больше никого нет в доме, госпожа. Хозяин увез всех в новый дом.
Неужели он уехал? Джулия сжала кулаки, тревожно ожидая объяснения служанки и обдумывая неприятную новость.
— Куда?
— В Кимбервуд, моя госпожа. Он увез всех в Кимбервуд прошлой ночью.
Глава V
— Тебя зовут Фишер, если мне не изменяет память? — с аристократической надменностью обратилась Джулия к растерянно застывшему у двери дворецкому. — Окажи мне любезность и скажи, где находится мой муж.
Дворецкий, не осмеливаясь спросить, молча указал в сторону застекленной террасы позади дома. Сняв перчатку с руки, Джулия шагнула к Фишеру, который мгновенно отскочил в сторону. Девушка одарила его самодовольной улыбкой, удовлетворенная реакцией слуги. Он и впредь должен ее бояться!
— О своем прибытии я извещу мужа сама, — бросила она через плечо, отдавая Фишеру отделанное лисой пальто и шляпку из итальянской соломки.
Джулия чувствовала себя уверенной и могущественной. Она была готова к сражению. Прошло четыре дня с того момента, как они распрощались. Распрощались — ха! Она заставит его сожалеть о том, что он вообще увидел ее! Никто не смеет недостойно обращаться с Джулией Маркхем!
Джулия уступила дорогу трем плотникам, несущим бревно. Из верхних и нижних этажей доносился характерный для ремонтных работ шум. Запах свежей извести дополнялся смолистым ароматом древесины.
Джулия остановилась, наблюдая за кипящей вокруг работой. Последний раз она посещала Кимбервуд около десяти лет тому назад. Уже тогда огромный загородный особняк имел отчетливые признаки запустения. С восхищением глядя на впечатляющие плоды проведенных ремонтных работ, Джулия могла лишь догадываться, что предстало взору Вульфа, когда он впервые вступил на порог Кимбервуда.
Пытаясь сосредоточиться на предстоящем противоборстве, девушка не спеша переступила порог террасы, мимоходом заметив, что тяжелые дубовые двери сняты, очевидно, для реставрации. При виде Вульфа Джулия остановилась так резко, что развевающаяся юбка изящного платья из голубой мериносовой шерсти завернулась вокруг ног.
По сравнению с рабочим беспорядком и шумом прихожей, терраса выглядела необыкновенно тихо и умиротворенно. Брейдер сидел спиной к Джулии, удобно расположившись в эркере, и смотрел вниз на лужайку под окном. Он с кем-то беседовал и был настолько поглощен разговором, что даже не почувствовал присутствия жены. Она была крайне раздосадована. Подумать только, преодолела такой трудный путь, а он даже не заметил ее присутствия в комнате! Мысленно Джулия обрушила на голову мужа горшок с цветком и смотрела, как комья земли падают на его ослепительно белую рубашку, оставляя черные пятна.
На самом же деле она лишь нерешительно закашляла.
Раздраженный неожиданным вмешательством, Брейдер бросил через плечо свирепый взгляд на виновника. Он повернулся было снова к собеседнику, но вдруг, осознав, кто именно находится на пороге, резко повернулся к двери. Замедленная реакция мужа послужила Джулии вознаграждением за тяготы в пути. Глаза Брейдера сначала широко распахнулись в изумлении, затем гневно сузились.
Джулия отчаянно стиснула кулаки. Пусть позлится! Она все равно скажет ему то, что хочет. Тем не менее ее лицо оставалось по-прежнему доброжелательным. Она мило улыбнулась.
— Здравствуй, дорогой… Надеюсь, я не заставила тебя слишком долго ждать моего приезда?
— Ты? Что ты здесь делаешь?
Она двинулась к нему и следующие слова произнесла сладким, как мед, голосом.
— Дорогой, я хотела преподнести тебе сюрприз. — Она остановилась перед ним и, игриво погрозив ему пальцем, добавила: — Не могла же я заставить тебя, mon petit chouchou, — Джулия с удовольствием воспользовалась любимым обращением своей матери, которым та ласково называла мопса Маэстро, — скучать без меня.
Вульф готов был взорваться от ярости.
— Скучать? — Его тело напряглось, ему потребовалось невероятное усилие, чтобы сохранить самообладание. Он понял, что проиграл схватку, и застыл с открытым ртом, в его глазах отразилось удивление. Джулия от души рассмеялась, вдохновленная первой маленькой победой над Брейдером Вульфом.
Однако в следующий момент, когда он отвернулся от нее и словно ураган пронесся по комнате, как будто желая убежать куда глаза глядят, Джулия уже не смеялась. У Брейдера был такой вид, словно он готов был растерзать ее голыми руками. Глядя на эти огромные, сейчас судорожно сжатые в кулаки и нервно дрожащие руки, Джулия вдруг подумала, а мудро ли она поступила, добровольно засовывая голову в пасть рассвирепевшего льва. Но девушка тут же отогнала от себя эту мысль.
Наконец Брейдеру удалось взять себя в руки.
— Не знаю, какую игру вы ведете, но не нахожу в ней ничего забавного.
— Игру? Я — ваша супруга…
— Супруга?
— … и меня нельзя бросить, как пальто, которое вы примерили и решили, что оно вам не к лицу.
— Совершенно верно и точно сказано!
Джулия растерянно заморгала.
— Что верно сказано?
— Вы мне действительно не подходите и не нравитесь. Что я должен сделать, чтобы эта простая мысль наконец дошла до вашего аристократического сознания? Я — не — выбирал — вас! Вы — мне — не — нужны! — Брейдер отчетливо выговорил каждое слово.
Гнев мгновенно вытеснил из души Джулии все остатки боли и обиды. Она уперлась руками в бока и подошла к Брейдеру вплотную, глядя прямо в глаза.
— А что сделать мне, чтобы заставить такого непонятливого лавочника, как вы, понять, что отныне и навеки я ваша жена перед людьми и Богом. И так будет до тех пор, пока смерть не разлучит нас, нравится это вам или нет.
— Лавочник?! — Его глаза вспыхнули таким сатанинским огнем, что на долю секунды Джулии показалось, что смерть, о которой она только что упомянула, может быть, совсем близко. Она невольно отшатнулась от Брейдера.
— Вам следует проявить благоразумие и отодвинуться гораздо дальше, — прорычал Вульф, сделав к ней шаг. — К вашему сведению, я не лавочник и никогда им не был. — Он продолжал надвигаться на девушку. — Можете называть меня банкиром, финансистом или коммерсантом. Можете даже называть меня ненасытным и кровожадным дельцом. Но никогда не смейте, слышите, называть меня лавочником!
Он вытеснил ее из комнаты. Отступая под его напором, Джулия уперлась спиной в дверной косяк и почувствовала себя загнанной в угол. Однако она собралась с духом, расправила плечи и сделала таг навстречу Брейдеру, полыхая от гнева.
— А вы, в свою очередь, можете называть меня своей женой. Я ваша жена, и что бы вы ни делали или говорили, вы не измените это.
Брейдер в отчаянии поднял глаза к небу и распростер руки, словно умоляя всевышнего о поддержке и помощи.
— Чего вы хотите? Уверен, что не денег. Их у вас теперь достаточно. Я вам тоже не нужен. Меньше двух недель тому назад вы удостоили меня чести даже танцевать с вами. Что, черт побери, вы тогда хотите?
— Ребенка!
Его подбородок опустился вниз. Он был ошеломлен так, словно она ударила его. Изумление на его обычно строгом лице выглядело настолько забавно, что в любой другой момент Джулия не удержалась бы и громко расхохоталась. Но сейчас она была поражена не меньше Брейдера и удручена тем, что непреднамеренно созналась в своем заветном желании.
Он застыл, пораженный неожиданностью ее желания.
— Браво! — раздался мягкий взволнованный голос.
Девушка повернулась в сторону говорящего. В небольшом кресле-качалке у окна сидела худощавая старая женщина, одетая в черное и закутанная в тяжелую шерстяную шаль. Мгновенно Джулия узнала в ней даму с вуалью, которая присутствовала на венчании.
Девушка растерялась, лицо ее покрылось пятнами.
— Извините меня, пожалуйста. Я не знала, что вы… — Ее голос дрогнул и оборвался. Она знала, что Брейдер разговаривал с кем-то, когда она вошла на террасу. Как глупо было с ее стороны не сохранить самообладание и не дождаться, пока они с Брейдером останутся наедине!
Женщина протянула в сторону девушки маленькую высохшую ручку.
— Пожалуйста, дитя мое, не смущайтесь и не пугайтесь. Я много лет ждала появления в жизни Брейдера человека, который посмел бы поспорить с ним и противостоять ему. — В ее голосе звучала искренняя признательность. — Я не слышала еще ни разу, что бы кто-нибудь сказал Брейдеру прямо в лицо, что жизнь не подчиняется только его желаниям. Хотя сама я с ним никогда не спорила.
— Я не хотела вторгаться в ваш разговор с Брейдером. Приношу извинения. Я была ужасно нетактична.
— Подойди ко мне, детка, — приказала женщина тоном, который, несмотря на всю мягкость, был таким же властным, каким говорил Брейдер.
— Мама, послушай, думаю это неразумно, — тихо сказал Брейдер.
Мама?! Джулия и не предполагала о том, что Брейдер живет с матерью. И уж совсем не могла представить, что этот крупный мужчина вышел из тела такой хрупкой женщины.
— Разумно, сын мой, разумно. Джулия права. Она — твоя жена, и ее место рядом с тобой.
Лицо Вульфа напряглось, но он промолчал.
— Иди же сюда, Джулия, — повторила мать. — Сядь рядом со мной. — Она обвела рукой всю комнату, и Джулию пронзила догадка, что мать Брейдера — слепа! — Нам нужно получше узнать друг друга.
Джулия бросила беспомощный взгляд на Брейдера. С выражением глубокой печали на лице он кивком головы позволил ей выполнить желание матери. Джулия послушно, преисполненная чувством долга, опустилась в кресло и взяла протянутую ей руку женщины.
— Меня зовут Нэнси Эшфорд. Можешь называть меня просто Нэн. — В ее голосе прозвучали слабые нотки назидательности. — Раз уж мой сын не рассказал тебе о моем существовании, то, вероятно, самое время исправить его ошибку и рассказать о себе самой.
— Эшфорд? — невольно вырвалось у Джулии, но она тут же прикусила язык.
— Брейдер, ты разве не говорил Джулии? — Нэн Эшфорд повернулась в сторону, откуда в последний раз прозвучал голос сына. Но Брейдер уже подошел к ней с другой стороны.
— В этом нет необходимости. Она здесь долго не задержится.
Нэн расплылась в блаженной улыбке.
— Время покажет. Посмотрим.
Брейдер бросил поверх головы матери многозначительный взгляд на Джулию. В его глазах светилась нескрываемая угроза.
— Посмотрим, почему бы не посмотреть. — Он сделал шаг в сторону. — Надеюсь, вы извините меня? — Едва Нэн кивнула головой в знак согласия, как он нетерпеливо отправился к двери.
Обеспокоенная, Джулия пожала руку Нэн и прошептала:
— Я вернусь через минуту. — Поднявшись, она последовала за Брейдером.
— Брейдер! Брейдер, подожди!
Он резко повернулся к ней лицом.
— Мадам, нам не о чем разговаривать.
— Я не собиралась устраивать сцену ни в присутствии твоей матери, ни кого другого.
— Не вздумайте втягивать мою мать в ваши игры. Можете испытывать ваши уловки на мне, Джулия Маркхем. Но оставьте в покое мою мать. Вы поняли?
— Я не играю в игры. Я приехала сюда потому, что я — твоя жена.
— Ах, да, и ты хочешь завести ребенка. — Он подошел к ней вплотную. Его колени касались ее коленей. Джулии пришлось наклониться назад, чтобы увидеть его лицо, но она не сделала ни шагу в сторону. Она не могла позволить Брейдеру Вульфу оттеснить или прогнать себя.
Он приглушил голос, и в ушах Джулии запели ни с чем не сравнимые, уже до боли знакомые, нотки.
— Тебе бы хотелось обвести меня вокруг своего маленького пальчика, как Карберри и многих других, да? Но берегись, Джулия. Я не из твоих аристократических любимцев. Ты можешь получить в результате больше, чем хотелось бы.
Джулия пыталась подавить внезапно охвативший ее приступ головокружения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40