Если до этого других джентльменов красавица встречала столь же сурово, то ничего удивительного в словах молодого человека и в самом деле не было.
После бала виконт, как обычно, проник через сад в дом Эдит, чтобы снова встретиться с Фебой в ее спальне; он был исполнен решимости выяснить наконец причины ее нежелания сближаться с мужчинами. Вероятнее всего, причиной стало какое-то печальное событие, произошедшее с ней в прошлом – оно-то и подвигло Фебу учредить агентство и заняться спасением попавших в беду девушек.
Подойдя к Фебе сзади, Деверелл положил руки ей на плечи.
– Вы чем-то заняты?
– Нет, просто задумалась… – Она прижалась спиной к его груди. – Сегодняшний успех заставил меня вспомнить о том, с чего все начиналось, как агентство вставало на ноги, какой сложный путь мы прошли…
Мы открыли агентство в тот год, когда я спасла Эммелин, и нас стало пятеро – я, Эммелин, Скиннер, Фергус и Бертлз. Бертлз и Эммелин служили в одном поместье: он работал садовником, а когда Эммелин бежала из дома, последовал за ней. Ему потребовалось два года, чтобы уговорить ее выйти за него замуж. В первый год мы спасли двух девушек, во второй – четырех. Тогда-то мы и познакомились с Лофтусом. Мы пытались пристроить одну из сбежавших служанок к нему в дом, но он заметил, что у нее поддельные рекомендации, и явился в агентство, чтобы выяснить, в чем дело. Докопавшись до истины, он ушел, и мы опасались, что Лофтус разоблачит нас публично, однако этого не случилось. Вскоре он вернулся и предложил нам свою помощь, а затем начал активно сотрудничать с нами.
– С каждым годом число спасенных вами девушек увеличивалось, не так ли?
– Да. – Феба кивнула. – В прошлом году мы вызволили из беды девять служанок, в этом спасли восемь и готовимся к новым операциям.
– Одна из них состоится завтра ночью, – заметил Деверелл, прижавшись щекой к волосам Фебы. – К вашим достижениям можно отнести также то, что множество служанок было пристроено в хорошие места, в дома, где им ничто не угрожает.
– Вы правы. – Феба хотела повернуться, но виконт, крепко обняв ее, не дал ей этого сделать.
– В чем дело? – удивленно поинтересовалась она.
Джослин вздохнул.
– Феба, я должен вас кое о чем спросить…
– О чем именно?
– Мне нужно знать, какое событие в вашей жизни заставило вас начать работу по спасению попавших в беду девушек.
Феба долго молчала.
– Все это произошло очень давно… – наконец тихо проговорила она.
– И все же, прошу вас, расскажите.
Феба вздохнула и откинула голову ему на плечо.
– Однажды я отправилась на праздник в одно поместье вместе с тетушкой Мэрион, тогда мне было всего семнадцать дет, и я еще не выезжала в свет. В загородной усадьбе влиятельного пэра собрался избранный круг гостей. Для меня было большой честью получить приглашение на этот праздник, и я ужасно волновалась. – Голос Фебы звучал глухо и как будто доносился откуда-то издали. – Мы гостили в поместье три дня. Все случилось в ту ночь, когда хозяйка дома давала бал, на который съехалось множество гостей из города и из близлежащих усадеб. Я была окружена всеобщим вниманием, и, признаюсь, меня ошеломило это обстоятельство. У меня голова шла кругом, я словно опьянела от царившего вокруг шума и веселья. В бальном зале, как и в гостиных на первом этаже, было многолюдно. Ночь была теплой, и мне вскоре стало душно; я попыталась найти Мэрион, но меня со всех сторон окружали кавалеры, которые просто не давали мне прохода. Меня постоянно приглашали танцевать, старались увлечь беседой, и я не знала, как отвязаться от назойливых ухажеров. А потом… – Феба на мгновение замолчала, но потом взяла себя в руки и продолжила: – Один джентльмен, близкий друг хозяина дома, пришел мне на помощь; во всяком случае, сначала это выглядело именно так: он быстро разогнал моих кавалеров, заявив им, что мне необходимо отдохнуть, а затем пригласил меня прогуляться по галерее, поскольку там прохладно и тихо.
Я хотела найти Мэрион и сообщить ей, куда и с кем иду, но этот человек заметил, что здесь не Лондон, а всего лишь сельское поместье. – Феба долго молчала, собираясь с мыслями, прежде чем продолжить свой рассказ. – И вот я пошла за ним, но он повел меня не в главную галерею, расположенную над парадной лестницей, а в отдаленное крыло дома, где находились спальни и где в это время не было ни души. В галерее, как и обещал этот человек, было тихо и прохладно; она не была освещена, и повсюду залегали густые тени, скрывавшие глубокие ниши и проемы в стенах. Мне стало не по себе, но я тут же обвинила себя в излишней мнительности и не чувствовала опасности, не верила, что со мной может случиться что-нибудь плохое…
– Но что же произошло потом?
Дрожь пробежала по телу Фебы, и она вцепилась в руки Деверелла, как будто ища у него защиты.
– Мой спутник начал говорить непристойности, делать мне нескромные предложения… Я пришла в ужас, но мой испуг только еще сильнее возбудил его похоть. Я помню выражение его глаз. – Феба содрогнулась. – Он прижал меня спиной к деревянной обшивке….
Виконт не знал, что на него нашло, но он вдруг увлек Фебу к простенку и прижал ее спиной к стене.
– Вот так? – спросил он.
В призрачном тусклом свете луны, струившемся в окно, Феба не могла разглядеть его лицо; ее зрачки расширились от страха, но она быстро взяла себя в руки.
– Да.
– И что он делал дальше?
– Он пытался меня поцеловать.
– Пытался?
– Я сопротивлялась, отталкивала его.
Тут виконт припал к ее губам в неистовом поцелуе; он терзал ее рот, но Феба не сделала ни малейшей попытки оттолкнуть его и страстно отвечала ему.
Прервав поцелуй, Джослин взглянул в ее затуманенные глаза.
– Вы не сопротивляетесь мне, потому что вам нравится, когда я вас целую.
Феба глубоко вздохнула.
– Вы правы.
– Рассказывайте, что было дальше.
– Дальше? – Она провела кончиком языка по пересохшим губам. – Мы начали бороться. Я пыталась вырваться из его цепких рук, но он был намного сильнее меня. В конце концов он пригвоздил меня к стене и стал задирать юбку.
– Вот так? – Деверелл резким движением руки задрал юбки Фебы. Не сводя с него глаз, она учащенно задышала.
– Да.
Ее голос дрогнул, но не от страха, а от охватившего ее желания.
– А что было потом? – спросил он, и его жаркое дыхание обдало лицо Фебы.
– Насильник втиснул колено между моих ног, заставив меня расставить их шире.
– Вот так? – Он повторил действия насильника.
Феба, ахнув, откинула голову и прижалась затылком к стене.
– Да… так… – едва дыша, прошептала она.
– Нет, не так, – нахмурившись, возразил Деверелл. – С ним вы испытывали совсем другие чувства.
– Да, – согласилась Феба. – Тогда мне было ужасно, а сейчас… Сейчас мне хорошо…
Именно это Деверелл надеялся услышать, своими действиями он стремился доказать Фебе, что ее прошлое не может встать между ними ни сейчас, ни в дальнейшем.
Их взгляды снова встретились.
– Что дальше?
Феба нахмурилась.
– В галерею вошли три горничные: они несли грелки с горячей водой, чтобы согреть постели гостей. Девушки оживленно болтали, но, увидев нас, испуганно замолчали и остановились, не зная, что делать. Насильник отвлекся, чтобы взглянуть на них, и я, воспользовавшись удобным случаем, сильно толкнула его в грудь, вырвалась и убежала.
– Здесь нет горничных, – помолчав, заметил виконт.
– Нет, – согласилась Феба. – Никто не остановит вас, если вы захотите овладеть мной.
Джослин посмотрел ей в глаза.
– Никто, кроме вас.
Феба долго молчала, а затем погладила его по голове, и ее пальцы погрузились в его густые волосы.
– Я не буду останавливать, и вы это знаете. – С этими словами Феба припала к его губам, а виконт до самой талии задрал ее юбки, и его рука проникла в ее влажную горячую промежность. Феба была уже готова к соитию и с нетерпением ждала его.
Ему не понадобилось много времени, чтобы расстегнуть брюки, и его член медленно вошел в лоно Фебы. Она выгнула спину, стремясь, чтобы он проник глубже, а когда Джослин начал делать толчки, громко застонала.
Это было странное и восхитительное соитие. Любовники, задыхаясь от страсти, издавали хрипловатые крики и стоны. Одежда не мешала им сливаться в экстазе и чувствовать себя единым целым, и они, не скупясь, дарили друг другу наслаждение.
Когда они достигли апогея страсти, мощная судорога пробежала по их телам. Их коснулось пламя всепожирающего огня, в котором исчез окружающий мир. Вцепившись друг в друга, они с наслаждением пережили этот момент.
Когда волна возбуждения начала спадать, Деверелл подхватил Фебу на руки и вместе с ней в изнеможении рухнул на кровать.
Некоторое время они лежали молча, пытаясь восстановить дыхание; их бешено колотившиеся сердца, казалось, готовы были выскочить из груди, в висках гулко стучала кровь.
Постепенно Феба пришла в себя, и сладкая истома разливалась по ее телу. Неожиданно засмеявшись, она повернула голову и взглянула належавшего рядом с ней виконта; ее глаза искрились весельем.
– Это было просто замечательно! – заявила она. – Но вы так утомили меня, что я, пожалуй, теперь не скоро смогу встать.
Деверелл фыркнул.
– Нам никто не мешает полежать пару часов; к тому же я и сам тоже совершенно выбился из сил…
Феба снова засмеялась, довольная тем, что сумела так сильно утомить своего любовника. Ее звонкий голос затронул тайные струны его души, и когда Джослин вспомнил, какона кричала от наслаждения в минуты близости, его сердце наполнилось радостью.
Через некоторое время он приподнялся, опершись на локоть, и вгляделся в лицо Фебы, на котором играла блаженная улыбка. Ему не хотелось омрачать ее блаженство неприятными воспоминаниями, но он должен был выяснить все до конца.
– И что произошло потом, когда вы убежали из галереи? – тихо спросил он.
Приподняв отяжелевшие веки, Феба взглянула на него из-под ресниц и печально вздохнула. Воспоминания о прошлом заставляли больно сжиматься ее сердце.
– Я убежала в свою комнату и позвала Скиннер. Позже, когда ко мне заглянула Мэрион и спросила, почему я так рано ушла с бала, я сказала, что у меня разболелась голова. Скиннер я рассказала все, и мы долго обсуждали произошедшее. Меня приводило в ярость то, что я ничего не могла поделать. Если бы я обвинила этого человека в попытке изнасилования, это только испортило бы мою репутацию, так как часть общества не поверила бы мне, решив, что я хочу оклеветать порядочного человека. Другая часть поверила бы в правоту моих слов, но ни за что не встала бы на мою защиту. Кроме того, если бы я рассказала об инциденте в галерее, это бросило бы тень на Мэрион и хозяйку дома, женщину добрейшей души.
– Однако, несмотря на всю свою доброту, она пригласила в дом джентльмена, способного изнасиловать невинную девушку, хотя наверняка знала о его наклонностях, – заметил Деверелл.
Феба на мгновение задумалась. Теперь она понимала, каким наивным созданием была в свои семнадцать лет.
– Да, вы правы…
Они помолчали.
– И кто же это был? – наконец задал Деверелл давно мучивший его вопрос.
Внимательно взглянув на него, Феба решила, что ему не нужно знать имя оскорбившего ее человека, но не потому, что он не имел на это права.
– Я уже отомстила ему за все несколько лет назад, – спокойно сказала она.
Виконт нахмурился.
– Каким образом?
– Я узнала, что он женился из-за денег и целиком зависит от родственников жены. К этому времени я уже познакомилась с обычаями светского общества и мне было известно, какой силой обладают сплетни. Его жена не догадывалась о похождениях своего супруга; пожалуй, только она одна находилась в неведении. Тогда я с помощью Эдит пустила в обществе слух о крайней распущенности этого человека. Как я и рассчитывала, слух очень быстро дошел до жены, причем сразу из нескольких источников, и она начала внимательно наблюдать за своим супругом. Вскоре она убедилась, что слухи не были безосновательными, и с тех пор держит его под домашним арестом в сельской глуши, строго контролируя его финансы и не давая тратить деньги так, как ему хочется. – Феба помолчала, а затем добавила с усмешкой: – Я нанесла ему самый страшный удар – удар по его самолюбию; теперь он стал посмешищем в глазах света, поскольку все знают, почему он безвыездно живет в поместье, а его жена не принимает гостей и не устраивает в усадьбе никаких развлечений.
– О, я вижу, с вами опасно связываться… – Виконт усмехнулся, и Феба тоже улыбнулась.
– Теперь, когда вы знаете все мои тайны, я хочу знать ваши, – заявила она.
Деверелл бросил на нее удивленный взгляд.
– Но у меня нет от вас никаких тайн…
– Неправда! Я хочу знать ваш главный секрет: почему каждое ваше прикосновение доставляет мне наслаждение, даже тогда, когда вы ведете себя со мной грубо, агрессивно, даже тогда, когда я боюсь вас или паникую. Если бы на вашем месте был другой мужчина, я бы возненавидела его, тогда как к вам испытываю совсем другие чувства. Скажите, почему так происходит?
Виконт долго смотрел в глубину фиалковых глаз, а затем потянулся к Фебе и поцеловал в губы.
– Потому что другие мужчины не подходят вам так, как я. Я – именно тот, кто вам нужен. Мы созданы друг для друга, и в этом весь секрет.
Феба больше не задавала вопросов. Нежно поцеловавшись, они разделись в темноте, побросав одежду на пол, легли в постель и заснули в объятиях друг друга.
– Что значит «пропала»? – Феба с недоумением взглянула на Эммелин.
– Она исчезла, – с мрачным видом сообщила Эммелин. – Точно так же, как и предыдущая девушка. Но на этот раз служанка знала, что сегодня ночью мы увезем ее из дома. Ума не приложу, зачем надо бежать накануне спасения?
Оторвав глаза от вороха счетов, лежавших перед ним на столе, виконт взглянул на незнакомую женщину, ожидавшую в коридоре.
– Это и есть экономка? – спросил он.
– Да, миссис Стэнли, она помогала нам готовить побег служанки и теперь в полном недоумении, хотя ни в чем не виновата.
– Попросите ее пройти сюда; может быть, она прольет хоть какой-то свет на это странное происшествие…
Вскоре миссис Стэнли собственной персоной предстала пред ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43