— Да? Я определенно жду, что моя жена радостно примет меня.— Ты уехал на весь день, — отбивалась она.— Тосковала по мне? — настойчиво противоречил Люк. — Скажи, что скучала без меня, маленькая дикарка. Скажи, что хочешь меня, — потребовал он.— Никогда, — Ариэль подняла подбородок, словно только затем, чтобы теплые пальцы Люка Иоснулись его.— Сегодня, chere, боюсь, я не смогу ждать твоего благосклонного согласия в нашей супружеской постели, — прошептал он сквозь зубы.— Проклятье, — воспротивилась она, сдувая упавший на лицо завиток.— Очевидно. Но я не буду обделен вашими чарующими ласками, мадам Д'Арси. Вы моя семья теперь, моя единственная семья, и боюсь, к должен согреться у вашего очага. — Люк швырял слова, выражение его лица было хмурым и резким. Он разорвал ее рубашку, жадно глядя на обнаженную грудь, коснулся мгновенно затвердевших сосков.Ариэль обхватила себя руками, решила остаться холодной к его прикосновению. Пальцы Люка ласкали ее тело, лицо, раньше гневное, приняло выражение нежного благоговения. Он на мгновенье закрыл глаза.— Мой ребенок у твоей груди, это будет прекрасная картина. Ты такая красивая, страстная женщина, Ангел.Потом он наклонился, чтобы попробовать не вкус розовый сосок. Ариэль закусила губу, стараясь не застонать от наслаждения.— Ты не можешь так… — начала она, когда Люк принялся стягивать ее длинные панталоны.Ариэль закрыла глаза, заставляя себя оставаться холодной. Она должна быть в ярости… она была в ярости.— Конечно, ты намного больше, негодяй, — прошептала Ариэль, задыхаясь, ее пальцы сжимались в кулаки. — Твоя победа предопределена.Усталость словно исчезла с лица Люка, появилась обезоруживающая мальчишеская улыбка.— Ты ужасно хочешь сражаться, та chere. Почему же тогда не дерешься?— Я — леди, ты — пресноводная ползучая водоросль, — ледяным тоном сказала она, пытаясь скрыть за словами желание, сжигающее тело. — Конечно, ты понимаешь, что леди никогда не будет приветствовать подобное… нахальное наступление.— Да? — поддразнил он, крепко прижимая свои губы к ее рту.Ариэль дрожала, горела, боролась с отчаянным желанием, обжигающим ее бедра и увлажняющим лоно.— Отлично, — натянуто сказала она, когда Люк стал покусывать мочку уха. — Прекрасно. Ты играешь мною, Люк. Я могу отплатить.— Мгм? — вопросительно промычал он, нежно сжимая грудь в своей ладони. Ее тело напряглось, когда Люк лизнул маленький сосок. — Божественная.Она вздрогнула, пальцы инстинктивно потянулись к его волосам.— Я могу ранить тебя. Действительно. Однажды я проколола руку мужчине, когда тот сделал неуместные движения.Тихий смех Люка раздался у ее шеи. Выразят тельный звук заставил сердце забиться неровноеПальцы Ариэль замерли, потом задрожали, гладя жесткие волосы. Он приподнялся и с нежностью посмотрел 'на нее, провел мизинцем по мягкой щеке.В следующую секунду Люк уткнулся носом в ее шею, щекоча колючей щетиной. Ариэль начала извиваться, смех прорвался из плотно сжатого рта. Когда она наконец расхохоталась. Люк лег на спину.— Я выиграл.— Неправда. — Он лениво опустил веки.— Можешь поцеловать меня.— Что? — Ариэль села в постели, натянув одеяло на грудь. Люк потянул ее вниз и навис над хрупкой фигуркой.— Ты огромный, — в конце концов сказала она.Про себя Ариэль отметила, что с Люком очень удобно лежать, обнявшись. Весь день она тосковала по его «приставаниям», ждала их, и теперь беспокойная энергия, переполнявшая ее, словно река вошла в спокойное тихое русло. Люк весело, по-дружески, заключил Ариэль в свои объятия.Ночь плыла над лагерем, скот заволновался, когда вдалеке завыли волки. Где-то плакал ребенок, скрипнул фургон.— Я ездил на могилу матери, — сонно прошептал Люк спустя некоторое время. Его рука ласково поглаживала округлую грудь. — Она бы полюбила тебя.Сердце Ариэль екнуло, смягчилось. Люк потерял так много.— Tec, — она нежно поглаживала его волосы, их тела сплелись. Ариэль была зла на Люка несколько минут назад, а теперь старалась успокоить свои эмоции. Правда, Люк забывал некоторые правила приличия… Например, не сказал, куда собирается; съездить на могилу его матери было бы замечательно… Но обессиленный вернулся к ней.Несколько раз подумала об этом. Ей нравился Люк, возвращающийся, разделяющий с ней свою жизнь в эти тихие, дружеские мгновения.Ночной ветер завывал на улице, а они были словно в безопасном теплом гнезде. Он лежал рядом с ней, обнимая одной рукой и перебросив тяжелую ногу через ее колени. Люк медленно шептал всякие нежности, ласкал молочно-белую грудь, потом положил пальцы между ее бедер. Он легонько потер их.— У тебя должно болеть после вчерашней ночи. — Усталость усилила акцент, он уткнулся в ее шею. — Я скучал по тебе сегодня, — сонно прошептал Люк. — Я рад, что ты здесь, mа chere.— Люсьен, ты не можешь спать здесь… мы не можем… — Ариэль замолчала, услышав тихое посапывание у своего горла. Он взмахнул длинными ресницами и глубоко вздохнул.Не засыпая несколько часов, Ариэль заставляла себя дышать потише. Влажные, чистые волосы Люка касались ее щеки, и она поняла, что он, должно быть, искупался перед приходом. Явно обессиленный. Люк глубоко спал.Ариэль слушала его дыхание. Мужское сердце медленно билось у ее груди.— Ангел, — пробормотал он во сне, крепче обнимая Ариэль.Она замерла, тело все еще дрожало, размягченное от его любви. Ариэль осторожно потрясла мощное плечо.— Люк, ты должен идти.Он прижался к ней, целуя шею. Нежно и властно Люк погладил податливое женское тело, снова поцеловал и крепко уснул. Ариэль слушала ветер и тихий дождь, потом закрыла глаза. Слезинка скатилась по щеке из-под горящих век. Она не может любить этого мужчину, тосковать по .его прикосновениям. Она не станет…Потом она положила щеку на его плечо и заснула.На следующее утро холодные серые глаза Люка встретились с глазами Ариэль перед общим завтраком.— Вы не будете носить брюки, миссис Д'Арси, — сказал он отрывисто, забыв о посторонних.Ариэль обхватила себя руками, распрямила плечи. Его темная голова была высокомерно вскинута, под чисто выбритой кожей ходили желваки. В голосе Люка слышался тон собственника. Она натянуто улыбнулась при виде приближающихся широких плеч, которые загородили от нее остальных. Предательская левая рука потянулась к рыжеватым кудрям. Ариэль бессознательно пригладила распущенные волосы, с тоской подумала об аккуратных, гладких косах в тот момент, когда подняла на него глаза, стараясь придать лицу бесстрашное выражение. Хмурый взгляд Люка скользнул по блузке и вязаной шерстяной кофте. Его челюсти сжались, когда глаза дошли до ремня и темных широких хлопковых брюк.— Сними их.Она подняла брови и мило улыбнулась. Может быть, она ошибалась, жалея его разбитое сердце.— Снять их здесь? Леди будут шокированы. Смитсон станет биться в конвульсиях.Ладонь Люка скользнула вдоль ее руки, обхватила тонкое запястье; большим пальцем он поглаживал нежную кожу. Он прошептал что-то, что звучало угрожающе, видимо, ругательство на быстром, мрачном французском, потом строго сказал ей:— Моя жена не носит брюки. И не встречается один на один с ворами. Ты уже можешь быть enceinte Беременная (фр.).

, mа chere. Ты носишь эти.. — он окинул взглядом ее ноги, — эту непристойность, и мужчины будут сходить с ума от желания.— Что?Он навис над ней, отгораживая от заинтересовавшихся «вдов».— Ты роскошная женщина. Ангел. Отличная грудь, тонкая талия, которую я обхватываю двумя ладонями, и великолепные бедра. Эти брюки, эта мерзость, в сочетании с твоей молочной кожей и огненными волосами… — Люк резко глянул на Анну, хихикающую поблизости. Она прыснула от смеха, но, отвернувшись, сдержалась. Под шалью ее плечи подозрительно подергивались.Ариэль стрельнула в нее горящим взглядом. Подбор выражений Люка подошел бы для занятий любовью с красавицей, но не к ней. Тем не менее, эти слова все еще звенели в ее ушах как маленькие золотые колокольчики. Решившись стоять на своем, несмотря на устрашающее, большое тело, нависшее над ней, она выпалила:— Я практичная деловая женщина. Мужчины не… не желают меня, совершенно нет. На самом деле, я купила корсет, чтобы улучшить фигуру. В один прекрасный день, когда буду уверена, что Тадеус где-то рядом, я попрошу Лидию придать моим волосам приличный оттенок, Глэнис поможет мне затянуться в новый корсет, и тогда Тадеус, возможно, найдет меня очень привлекательной. — Ариэль с интересом наблюдала, как губы Люка сжимались в тонкую линию. Она сделала шаг назад, он за ней.Прижатая к фургону, Ариэль взглянула в бушующие гневом глаза Люка. В них не было и следа грустного человека, оплакивающего семью. Ни нежного любовника прошедшей ночи. Она заметила предательски подергивающийся мускул на щеке.— Если ты перекрасить волосы, будешь иметь дело со мной. Я не советую тебе неповиновение, — натянуто заявил он.— Неповиновение? Ты в результате даешь мне приказ? По какому праву? Помни, ты — мой служащий, — Ариэль решительно шагнула в сторону. Она не любила задирать голову, когда смотрела ему в лицо. А когда Люк заговорил бегло и мрачно, она приказала:— Ничего подобного. Если хочешь спорить, говори по-английски.С сильным акцентом Люк произнес сквозь зубы:— Без сомнения, ты влияешь на каждого мужчину, медленно доводя их до безумия. Однажды ты поразила и меня. Я уже страстно желаю тебя. Я бы хотел взять тебя сейчас, в это мгновение. Я совсем готов к этому. До боли готов. Несомненно, это результат того, что в постель собственной жены я проскальзываю как вор, на несколько украденных минут. Месяц в спальне с тобой не уменьшит моего желания обладать тобою. Скачка на лошади, без сомнения, нанесла бы мне сейчас непоправимый урон. Как мужчине, конечно. Сними их. Ты моя жена и будешь делать то, что я скажу.Ариэль внезапно обнаружила, что не в состоянии оторвать глаз от выпятившихся в определенном месте брюк Люка. Она едва удержала свою левую руку от прикосновения к выпуклости и отвела взгляд, скрывая вспыхнувший румянец за длинными прядями волос.— Мой желанный, голодный маленький Ангел. Ты заплатишь за это, — нежно прошептал Люк, водя пальцем по ее горячей щеке. Он хмуро глянул на Анну, которая открыто ухмылялась. Женщины стояли в ряд, их головы были высоко подняты. На каждой «вдове» — широкие брюки.Переселенцы толпились поблизости. Женские и детские глаза расширились, когда подопечные миссис ДАрси начали укладывать вещи, запрягать лошадей. Мужчины смотрели в сторону, их взгляды возвращались с любопытством. Мимо проходил Смитсон, похлопал Люка по плечу и кивнул.— Практичная добавка к гардеробу дам. Сам отделил их от остального каравана, и вот теперь они установили собственные порядки. Когда будет нужно, леди вернутся к юбкам. Но ни одна из этих милых вдовушек не погибнет из-за юбки, запутавшейся в колесах.Люк закрыл глаза, когда Сиам усмехнулся. Мужчины обменялись впечатлениями на быстрой смеси французского, испанского, используя жесты, прежде чем Люк направился к скоту.— Что он сказал? — спросила Ариэль.— Мой друг говорит, что хочет напиться… Но ради супружеского долга он переспит с первой же женщиной, которая примет его. Он говорит, если станет инвалидом, это твоя вина.— Глупости. Люк — эмоциональный человек, слишком горячий и слишком чувствительный к незначительным вещам. Возможно, ему следует записывать свои мысли вместо того, чтобы бросаться ими с такой… такой страстью. Думаю, это предложение помогает снимать излишний эмоциональный пыл. — Она перевела дух и продолжила. — Моя теория в том, что Люк привязался ко мне, потому что я была рядом в момент острой необходимости… И эта… привязанность, то, что вредит его здравому смыслу. Эта упрямая привязанность ко мне совершенно безрассудна.— Для некоторых он страшен как Черный Мститель, у которого нет сердца.Когда взгляд Сиама скользнул по маленьким красноватым царапинам на ее шее, Ариэль быстро подтянула выше воротник платья. Она вспыхнула, вспомнив опустошительную манеру Люка заниматься любовью, его потрясенное выражение после.— Черный Мститель, действительно. Сиам красноречиво пожал плечами, его огромные печальные глаза пожирали Глэнис, которая уже покраснела.— Мой брат прошел много дорог, ему выпало немало горестей и всегда он хранит свое сердце закрытым. Теперь ты даешь его сердцу радость, и он боится за тебя. Ты первая женщина, которая так тронула его душу. Остальные не допускались туда, даже его жена.Сиам грустно вздохнул.— Разве Глэнис не самая красивая леди на земле? Когда она называет меня Жан-Пьер, мое сердце начинает бешено колотиться, трепетать, как крылья голубя.— Жан-Пьер? — спросила Ариэль, словно зачарованная, когда Люк бросил на нее долгий, темный взгляд, пока запрягал волов в последний фургон. Оба французского происхождения, без сомнения, их взгляды на женские особенности и капризы совпадали. Зевс стоял рядом, хорошо сочетаясь со своим двойником-человеком. Ариэль фыркнула. Определенно, она была предметом мрачного ворчания и тихого ржания. Зевс по-дружески кивал, когда Люк говорил; большие умные глаза и чуткие уши жеребца оживились.Сиам глубоко вздохнул.— Мой отец назвал меня Жан-Пьер… — Его темные глаза впились в Ариэль, он озабоченно нахмурился. — Ангел, я должен знать. Как мне стать лучше для нее? Я не знаю эти штучки, что смягчают женские сердца. Я просто несчастный, грубый мужчина, который привык брать то, что ему нужно. При виде Глэнис мои колени дрожат… Ради нее я должен выучить эти новые вещи. Люк говорит, что нужно действовать медленно, поймать ее в ловушку, как испуганного кролика. Это то, что он делает с тобой?Ариэль поборола внезапный гнев. Люк подкупил ее своей нежностью. Он целовал ее так сладко, словно она наполняла жизнью его израненное сердце.— Это он тебе сказал? Сиам кивнул.— Люк знает женщин. Я — нет. — Он покраснел и взглянул в сторону, ужасно смущенный;потом пожал плечами.— О, он знает, правда? — спросила Ариэль, уперев руки в бока,Сиам снова кивнул, отвлеченный Глэнис, которая поглаживала брюки, явно в растерянности от новой одежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46