Богиня хранила меч Чиоксина в течение семи столетий – наверняка Она бы не вернула его в смертный Мир по столь незначительному поводу.
– Что об этом подумала твоя наставница? – спросил он.
Куили шмыгнула носом.
– Думаю, ей это не понравилось… но она ничего не сказала.
– А твой нынешний наставник?
Впервые за все время она взорвалась.
– Он старый выживший из ума пьяница! Его давно пора менять.
– Почему они не нарисовали тебе полосу рабыни?
– Милорд!
– Они купили и продали тебя, Куили.
Она поколебалась, затем тихо сказала:
– Да, милорд.
По крайней мере, теперь с ней можно было разговаривать.
– Ладно, – сказал он. – Расскажи мне остальное – кто убил Кандору?
– Уолли заметили, когда он подходил к хижине, и дверь распахнулась перед ним при его появлении. Он вошел и вытер капли дождя с глаз. Ннанджи стоял на ногах, и его лицо пылало от ярости. Нона была забыта, и из местных оставались лишь двое – две пожилых женщины, обе перепуганные. Телка дремала в углу, Джия и Катанджи в тревожном напряжении сидели на табуретах. Комната казалась больше и намного светлее, чем прежде.
– Лорд Шонсу, – взорвался Ннанджи, – я, Ннанджи…
– Заткнись!
– Но тут произошло убийство. И укрывательство преступника!
– Я знаю! Но ты не можешь выдвигать обвинений против меня. Мы с тобой поклялись быть братьями. Меня нельзя назвать беспристрастным – но как я могу выступить против тебя?
Ннанджи сердито заворчал. Губы его шевелились, пока он обдумывал возникшие осложнения; затем он решил не спорить. Однако в качестве судьи мог выступить и жрец. Он развернулся к Хонакуре и встретил беззубую ухмылку из-под черной повязки – здесь не было жрецов. Предвидел ли это старик? Не потому ли он предпочитал оставаться инкогнито? Нет, это было просто смешно… но в данный момент очень удобно.
– Как ты об этом узнал? – требовательно спросил Уолли.
Ему ответил Хонакура:
– Я видел, что что-то не так, милорд. Я попросил адепта Ннанджи рассказать мне в точности, что произошло между ним и ученицей Куили, когда они встретились.
Для Ннанджи это не представляло никаких проблем. Даже Куили была в состоянии изложить большую часть.
– Он шутил, – проворчал Уолли, – а она слишком буквально его поняла.
Ннанджи полностью провалил свое первое задание в качестве Четвертого. Если бы он должным образом расспросил Куили, лодка все еще стояла бы на причале у пристани. Он это знал.
– Милорд брат… – он вытянулся перед ним по стойке смирно.
– Неважно! – сказал Уолли. – В следующий раз получится лучше. Пока же у нас небольшая проблема. Леди Тонди несомненно была соучастницей убийства. Она заодно с колдунами. У нее было достаточно времени для того, чтобы послать весть в Ов. Куили не знает иного пути отсюда, кроме как по дороге в Ов.
Это могло быть еще одним испытанием, или же началом миссии Уолли. Так или иначе, опасность была очевидной – и крайне серьезной.
– Мы в ловушке?
– По-видимому. – Уолли окинул взглядом свои ресурсы: двое воинов, две рабыни, юноша, ребенок и нищий. Не слишком много для того, чтобы сражаться с приближающейся армией убийц. Он кивнул женщине, которую, кажется, звали Май.
– Принеси нашу одежду, пожалуйста.
– Сейчас принесут, – отрывисто бросил Ннанджи. – Эти две женщины были свидетелями убийства.
– В большом зале? – спросил Уолли, и обе молча кивнули.
– И кто же убил воина Кандору?
– Колдун, милорд, – прошептала Май.
– Каким оружием?
– Музыкой, милорд… тремя нотами на серебряной флейте.
Именно так говорила Куили.
– Что ж, старик, – сказал Уолли зловеще ухмыляющемуся Хонакуре, – похоже, тебе и мне придется поверить в колдунов.
5
Укутанный в одеяло и похожий на кучу тряпья, Хонакура сидел на скамейке возницы рядом с Куили. Уолли посадил его туда и приказал ему прекратить играть в глупые игры – чтобы привлечь девушку в их команду. Жрец седьмого ранга из Ханна был равен земному кардиналу. Стоило ему раскрыть свое истинное лицо, и он мог бы убедить Куили в чем угодно.
Уолли и остальные сидели сзади на влажной соломе, под плащами и одеялами. Дождь усилился, и вдоль дороги текли мутные потоки грязной воды. В полях виднелись серебристые лужицы стоячей воды, а деревья вдали были отмыты до голубовато-серого цвета. К несчастью, дорога из Ова была все еще проходима – по крайней мере, так сказала Куили.
Повозка шаталась из стороны в сторону, скрипела и звякала. У нее не было рессор, но они и ехали не слишком быстро. Уолли и Ннанджи быстрее добрались бы до поместья пешком, если бы это не вынуждало оставить остальных в селении, сделав их потенциальными заложниками. Воин был одновременно солдатом и полицейским, и Уолли не был уверен в том, какая именно из двух ролей преобладала в данный момент. Вполне вероятно, что на него вскоре могла напасть банда колдунов, однако он был также уверен в том, что леди Тонди виновна в убийстве. Кандору самым явным образом предали, и Ннанджи был не единственным воином, жаждавшим правосудия. Интересно было бы выяснить, сможет ли теперь Уолли Смит заставить себя обезглавить беспомощную старую женщину…
Он до сих пор мало что видел в этом Мире. Многие участки дороги от долгого употребления превратились в траншеи. По бокам их ограничивали живые изгороди – что было весьма практично в отсутствие колючей проволоки – и ему удалось мельком взглянуть на окрестные поля. Он мог лишь сказать, что они были маленькими, неправильной формы и окружены лесом. Дорога шла вверх по склону, и судя по всему, до поместья было уже недалеко.
– Должно быть, в этом состоит твоя миссия, милорд брат, – Ннанджи был не в духе, злясь на свои собственные недостатки. Он туго обмотал край одеяла вокруг шеи, оставив голову свободной, но из-за торчавшей рукоятки меча выглядел горбатым. Его мокрые волосы были ярко-рыжими, и даже его обычно невидимые ресницы были заметны на его лице.
– Возможно, – Уолли выглядывал из-под своего плаща, словно из палатки.
– Но в Ове были убиты лишь сорок воинов, или около того.
– Лишь ?
– Ничего хорошего в этом, конечно, нет, но во всяком случае, это немногим хуже, чем во время битвы при Ко, о которой ты рассказывал. – Чудеса и меч Чиоксина предполагали несколько более многочисленные жертвы. Даже если Шонсу было каким-то образом ответствен за потерю Ова – а тамошним старостой был не Шонсу, а Зандорфино-Шестой – вряд ли это могло считаться катастрофой с точки зрения бога. – С другой стороны, два из трех ключей уже появились – мы действительно проделали долгий путь, и мы находимся в стране колдунов.
Виксини весело шлепнул по борту повозки, который издал забавный звук. Путешествия доставляли ему ни с чем не сравнимое удовольствие.
– Именно это я и имел в виду, – сказал Ннанджи. – Колдуны оказались возле Реки!
Уолли уставился на него.
– Что ты хочешь этим сказать?
Ннанджи поправил одеяло на шее.
– Они спустились с холмов.
– Что… что ты знаешь о колдунах, брат адепт?
– Лишь обычные истории. – Ннанджи протянул руку и ободряюще похлопал по бедру Телку.
– Но Хонакура никогда не слышал о колдунах!
– Он и не должен был о них слышать, не так ли? Я имею в виду – они поклоняются Огненному Богу, так что никто, кто имел дело с колдуном, никогда не расскажет об этом жрецу. Однако воину они расскажут!
Для Уолли это было полной неожиданностью. В последний момент он подавил раздражение: почему Ннанджи не сказал ему об этом раньше?
Внезапно глаза Ннанджи расширились.
– Я думал, ты знаешь о них, милорд брат! У вас нет колдунов в том, вашем…
– Я задал тебе вопрос.
Ннанджи потер веки.
– Что ж, единственным человеком в казарме, кто лично встречался с колдуном, был достопочтенный Тарру. Я никогда не слышал, как он об этом рассказывал, но Бриу слышал… – с отрешенным видом он начал вспоминать его слова.
Тарру? Забавно – Уолли почти с удовольствием убил Тарру.
– Пожалуйста, лишь вкратце, Ннанджи.
– Ну… это было, когда он был Вторым. Давно. Они заметили колдуна верхом на осле и преследовали его до деревни. Им удалось его окружить, но он исчез. Они нашли осла и его одежду, но ничего больше. Колдуны умеют становиться невидимыми.
Невидимые убийцы?
– Ты серьезно?
Ннанджи мрачно кивнул.
– Похоже на то. Есть и другие истории. Двое свободных пришли на паломничество в День Кожевников в прошлом году, и один из них рассказывал…
Без особых усилий он пересказал с дюжину историй – легенды, распространявшиеся гвардейцами, которые в молодости были свободными, или воинами-паломниками, которым давали приют в казарме, или просто рассказы, передававшиеся из уст в уста в течение многих лет. Суть их всегда была одна и та же. Первое: Воин встречает колдуна. Второе: Воин убивает колдуна. Третье: Конец истории. Однозначной реакцией воина на колдуна было немедленное нападение – собака против кошки. Если и существовала история с противоположным знаком, начинавшаяся с того, что колдун встречает воина, то оставшийся в живых ее в казарме не пересказывал.
Колдуны носили мантии с капюшонами. Метки на лбу у них были в виде перьев… Нет, никто не знал, почему. Почему метки крестьян имели вид треугольников? Колдунов никогда не видели возле Реки, лишь в горах или холмах. Ходили легенды о городах колдунов – Кра, Пфате, Вуле и других – и о нескольких отдельно стоящих башнях. Воины держались от них поодаль… или, опять же, никто из тех, кто мог бы что-либо рассказать, не вернулся.
Джия встретилась взглядом с Уолли; вид ее был крайне серьезен.
– К югу от Пло есть место под названием Кра, господин. Никто никогда не бывал там, но я не помню, чтобы кто-либо упоминал колдунов… оно находится в горах.
Пло находился далеко на юге, так что, возможно, это не имело никакого отношения к данным колдунам.
Ннанджи перешел к балладам менестрелей. Колдуны в них изображались как шайка злодеев – убийц, колдунов, посылающих проклятья – но менестрели явно подбирали свой материал так, чтобы удовлетворить запросам воинской аудитории, так что отбор мог быть весьма тенденциозен. Однако, если колдуны владели хотя бы частью приписываемого им могущества, Уолли оказывался в безвыходном положении. Стандартная убийственная реакция воина была его единственной защитой – ударь первым, прежде чем противник узнает, что ты здесь. Но почти наверняка леди Тонди уже сообщила о его прибытии, так что в данном случае это бы не сработало.
Несмотря на сомнения Хонакуры, в Мире действительно существовали колдуны, только не возле Реки.
– Вул? – сказал Уолли. – Это один из городов? Здешние горы называются Реги-Вул. Может быть, Вул находится в этих горах. – Он на мгновение задумался. – Значит, колдуны напали на Ов и убили воинов… но почему? Я имею в виду, почему именно сейчас? Если они даже наполовину столь могущественны, как об этом говорят твои рассказы, они могли бы сделать это много веков назад. – Культура Мира была невообразимо стара.
Ннанджи пожал плечами.
– Богиня не позволяет им появляться возле Реки.
Значит, она послала Ее посланника, чтобы тот прогнал их обратно на холмы? Ннанджи был прав – в этом могла заключаться его миссия. Но Ее посланник понятия не имел, каким образом сражаться с невидимыми убийцами, вооруженными магией. Собственно, Уолли был, возможно, худшим из воинов, кого могла выбрать Богиня – его мысленно тошнило при одном только упоминании колдовства. Вся его подготовка протестовала. Однако две недели назад он не верил и в чудеса.
Впереди показалось поместье. На заднем плане виднелись другие строения – вероятно, жилища рабов и сельскохозяйственные постройки – но он не обращал на них внимания. Большое здание было, несомненно, очень велико по местным стандартам, но его архитектура производила неприятное впечатление. И пропорции, и цвета были явно не те. Большая часть каменной кладки была в бело-красную клетку, линии которой перемежались черными или серыми пилястрами, балконами и подпорками. Высокие крыши были покрыты разноцветной черепицей, блестевшей от дождя, и аляповато украшены зелеными мансардами и луковицеобразными куполами. Большие окна фасада выходили в ухоженный сад, и неровная дорога внезапно превратилась в покрытую гравием аллею, ведшую к низкому, но внушительному крыльцу. Это была цель его поездки, и он мог бы быстрее добраться до нее пешком.
Он встал, отбросив плащ.
– Ннанджи, помоги остальным сойти. Катанджи, идем со мной.
Он перепрыгнул через задний борт повозки. Катанджи выкарабкался наружу и неуклюже соскочил на землю; Уолли поддержал его, когда он поскользнулся в грязи. Затем они оба побежали вперед.
У подножия лестницы Уолли остановился.
– Стой здесь и следи, – сказал он.
– За кем, милорд? – беспокойно спросил Катанджи.
– В основном за лучниками. Крикни, если увидишь что-либо подозрительное.
Уолли побежал вверх по лестнице, шлепая по мелким лужам. Двойные двери были достаточно велики для того, чтобы пропустить лошадь с повозкой, и очень прочны и солидны. Но это был не замок – большие окна с каждой стороны доходили до пола.
Уолли трижды стукнул ногой в дверь, и стук отозвался гулким эхом. Потом он заглянул в одно из окон. Стекла были маленькими и мутными – стекольное производство в Мире все еще находилось на примитивном уровне – и внутри ничего не было видно. Повозка почти достигла Катанджи, который медленно поворачивался, словно сигнальный огонь на маяке.
Приземистые статуэтки танцующих нимф украшали балюстрады из красного гранита. Уолли выбрал одну из фигурок поменьше и убедился, что ее можно сдвинуть с места. Он даже сумел швырнуть ее с силой, достаточной для того, чтобы разбить вдребезги окно.
Он нырнул в образовавшийся проем и увидел перед собой застывшую в нерешительности женщину в черном. Женщина была седая и почтенного вида, но тем не менее она была рабыней. Итак, они послали рабыню встретить Седьмого? Обычно рабам не угрожала никакая опасность, поскольку они были собственностью, но этот непрошеный гость вряд ли стал бы с уважением относиться к собственности.
– Доложи леди Тонди, что я хочу немедленно видеть ее в большом зале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50