Но возможно, об этом ему рассказали Лорен или сэр Альфред.
– Возможно, мне кое-что удастся сделать, – проговорил Джейми.
Кристина удивленно посмотрела на него и покачала головой:
– Ничего сделать нельзя. У крупных землевладельцев Англии, пусть даже они готовы глотки перегрызть друг другу, подтверждение их прав на земельные угодья зависит от короля. Большинство их старались не сталкиваться с Роуаном Деклабером. Они хорошо понимали, что могут попасть в одну из расставленных им ловушек. Однако в отношении Стивена есть надежда. Деклабер может предложить за меня выкуп, причем я уверена, что он предложит такую щедрую сумму, против которой ваш король не сможет устоять. Но он понимает: этого недостаточно. Чтобы оставить меня при себе, ему придется позаботиться о том, чтобы Стивен был прощен. Он имеет возможность это сделать. А если Стивена освободят, я с радостью уплачу любую цену, чтобы спасти ему жизнь, потому что, несмотря на могущество отца Лорен, пока Стивен находится в руках Роуана, ему угрожает серьезная опасность.
– Понятно, – задумчиво произнес Джейми. – Наверное, это с самого начала входило в твои намерения. Заставить шотландцев взять заложников, чтобы доказать королю и отечеству лояльность населения Хэмстед-Хита, а потом заключить сделку, в результате которой брат получит свободу. Скажи мне, если этот человек с самого начала хотел добиться твоего согласия на брак, то почему ты до сих пор не согласилась принять его предложение?
– Я тогда не знала, насколько далеко он может зайти, чтобы получить то, что хочет.
– А теперь ты это знаешь, поэтому доведешь до конца свою игру и с радостью согласишься удовлетворить его желание.
– Разве у меня есть выбор?! – с отчаянием в голосе спросила Кристина.
– А-а, вот оно что. Ну что ж, рад был сослужить вам службу, прежде чем вы водрузите себе на голову венец мученичества.
– Почему ты так жесток? – обиженно произнесла Кристина и попыталась отодвинуться от Джейми, мысленно ругая себя за то, что говорила с ним слишком откровенно, раскрыла ему душу.
Он схватил ее за плечи и удержал на месте.
– Я вовсе не хотел быть жестоким. Просто мне раньше казалось, что ты так легко не сдашься.
– Не так уж трудно рисковать ради себя, – заметила Кристина. – Ты не понимаешь. Мой брат беспокоится о других.
– Я слышал о твоем брате. Думаю, он бы не захотел, чтобы ты жертвовала ради него своей жизнью.
Кристина промолчала. Джейми прав. Стивен пришел бы в ярость. Он стал бы категорически возражать против любой сделки, в результате которой она, Кристина, оказалась бы на его месте.
Но Деклабер не захочет, чтобы ей отрубили голову за предательство. Он ее хотел. Она была уверена, что главным образом это объяснялось тем, что она его не хотела. Он из тех людей, которые так или иначе найдут способ заполучить игрушку, которая им понравилась. Наверняка она ему надоест, зато ему никогда не смогут надоесть великолепные лошади и прочие богатства Хэмстед-Хита. Конечно, семейные владения находятся сейчас в упадке – слава Богу, Джейми и его люди не разрушили и не стерли с лица земли усадьбу и деревню! Они даже оставили часть скота и лошадей, так что можно будет вновь наладить выращивание породистых боевых коней и быстроногих, резвых скакунов. Хэмстед-Хит еще сможет вернуть свое былое богатство и величие.
Но для такого человека, как Роуан Деклабер, она была выгодным приобретением еще и по другой причине. Отец Кристины был осыпан почестями при Эдуарде I. Она происходила из старинного уважаемого рода, то есть могла дать ему именно то, чего самому Роуану недоставало.
– Я всего лишь пешка в этой игре, – сказала Кристина. – У тебя несколько больше ходов, ведь ты все-таки рыцарь.
– Все мы пешки, – ответил Джейми. – Даже короли. Каждому человеку приходится переживать, казалось бы, непереносимые утраты, с которыми он, тем не менее, вынужден смириться.
– Я бы никогда не смогла смириться со смертью своего брата. Тем более если имела возможность ее предотвратить.
– Возможно, Стивену сейчас не угрожает такая серьезная опасность, многие бароны Эдуарда призываются сейчас отслужить свою феодальную повинность. Ты вот говоришь, что я, возможно, никогда не встречусь с Деклабером на поле боя. Ты, конечно, права. Ведь даже если мы встретимся, то в пылу боя, возможно, никогда не узнаем об этом. Однако он может оказаться на территории Шотландии. И вполне возможно, королю надоест, что такого человека, как твой брат, содержат в качестве узника, в то время как он тоже должен отрабатывать свою феодальную повинность и воевать против шотландцев.
– Король прислушивается к словам Роуана. И, несмотря на то, что Стивен превосходный воин, он останется пленником. А что касается Роуана… возможно, что он прибыл в Шотландию. Однако полагаю, что, когда ты со своими людьми приехал за данью, он находился в своем поместье. И если он покинул его, то в сопровождении большого войска. Он любит битвы, но терпеть не может, когда численный перевес не на его стороне. – Кристина вдруг почувствовала, что ее охватывает гнев, и постаралась подавить его в себе. – Я терпеть не могу Тизл-он-Даунз – замок из холодного серого камня посередине плоской равнины. А от застоявшейся воды в крепостном рву воняет тухлятиной. Мне она всегда кажется коричневой, даже летом. То ли дело Хэмстед-Хит! Мы хоть и расположены дальше к северу, но таких холодных зим у нас не бывает. А весной и летом у нас вокруг зеленеют леса, цветет множество цветов. А лошади! Я хочу сказать, те, которые остались. Весной они носятся по долине, а с ними только что родившиеся жеребята… Они живописно дополняют прекрасный ландшафт.
– Но, Кристина, молодая женщина твоего происхождения и положения всегда является ценностью семьи, потому что ее можно выдать замуж, чтобы упрочить связи, увеличить богатство или укрепить власть. Ты, наверное, всю свою жизнь знала, что не состаришься в Хэмстед-Хите.
Кристина опустила глаза и отвернулась в сторону.
– Мою мать считали колдуньей, – тихо проговорила она. – Не какой-нибудь старой ведьмой или злой волшебницей. Просто она обладала некоторым даром предвидения. Она, например, чувствовала, что будет дождь, задолго до того, как он начинался, и могла предсказать заранее, будет ли зима мягкой или морозной. Ее способности отчасти передались детям. Стивен и я, например, могли о чем-то знать, хотя нам об этом не говорили. Я всегда чувствовала, когда ему грозит опасность, а когда с ним все в порядке. Или если ему больно… Он чувствует то же самое в отношении меня. В детстве мы не раз были свидетелями трагедий, связанных с браками. Когда умер наш отец, брат поклялся мне, что никогда не использует меня в целях получения выгоды. Мы считали себя более цивилизованными, чем другие, и думали, что будем жить как захотим и что я выйду замуж тогда, когда сама того пожелаю. Когда Роуан начал узнавать насчет возможного сватовства, Стивен сразу же сказал, что не считает свою сестру собственностью, которую может отдать любому мужчине по своему усмотрению. При этом он добавил, что, хотя я, конечно, буду польщена его предложением, в данный момент у меня нет намерения связывать себя какими-либо обещаниями. Вскоре после этого… король послал за Стивеном.
Джейми молчал. Кристина была уверена, что он, подобно большинству мужчин, считает ее долгом выйти замуж за того, за кого прикажут, и благодарить судьбу, если предложение сделает человек богатый и влиятельный.
– Ты никому не была обещана с колыбели? – спросил он.
– По правде говоря, была. Сыну графа Эльзасского. Но он умер еще в детстве, и поэтому я ни с кем не помолвлена. – Кристина умолкла, мысленно ругнув себя за излишнюю откровенность. Ведь о Джейми она практически ничего не знала, если не считать того, что он на днях поспешил заверить парнишек, что она не является его женой. Наверное, где-нибудь там, дома, у него есть жена. Но где находится его дом, она не знала.
Джейми пристально смотрел на Кристину. Что он видел, она тоже не знала, и, теряя терпение, спросила:
– Ты закончил мучить меня? Какое тебе дело до всего этого? Ты уедешь и будешь брать приступом одну крепость за другой. А меня доставят в какой-то Лэнгли и будут держать взаперти, пока другие не решат мою судьбу. Я не хочу больше говорить о своей жизни!
– Ты права. Тем более что мы теряем драгоценное время.
Джейми крепко прижал Кристину к себе Она было запротестовала, но его губы завладели ее губами, а его тело накрыло ее тело. Она почувствовала, что не в силах сопротивляться, и мысленно упрекнула себя в отсутствии силы воли. Потом даже эта мысль улетучилась. Осталось лишь желание воспользоваться выпавшим на ее долю счастьем и насладиться близостью с таким великолепным мужчиной, как Джейми. Она хотела все это запомнить надолго. Его запах. Прикосновение его губ. Лихорадочное ожидание мгновения, когда он заполнит ее целиком. Силу его рук.
Все это она будет хранить в памяти.
Будет помнить.
Время и впрямь быстротечно.
Только что было утро, и вот уже начали сгущаться сумерки.
Они лежали, совершенно обессилевшие. Реальность подступала к ним все ближе и ближе. Он уедет. А ее где-то запрут. Там, откуда ей не убежать. По крайней мере, до тех пор, пока Стивен остается в заточении.
Джейми нежно провел костяшками пальцев по щеке Кристины.
– Ты что-то замышляешь даже сейчас. Наверное, думаешь, нет ли возможности сбежать из Лэнгли и совершить какой-нибудь героический поступок, за который Эдуард проникнется уважением к твоему семейству.
Голова Кристины лежала на груди Джейми, поэтому он не мог видеть ее лицо.
– Что я могу затевать или планировать? – пробормотала она.
– Предупреждаю тебя: не причиняй никаких неприятностей Лэнгли.
Кристина приподняла голову и заглянула Джейми в глаза.
– Вот как? Но ведь если там и будут неприятности, тебя это больше не касается. Насколько я понимаю, за меня теперь несет ответственность Роберт Брюс.
В глазах Джейми появился какой-то недобрый блеск, а обнимавшие ее руки показались Кристине стальными обручами.
– Ты не причинишь никаких неприятностей Лэнгли, – повторил он.
– Каким образом? Лэнгли – это крепость, верно? Что я смогу с ней сделать? Разрушить стены? Ты переоцениваешь мои возможности. Или в этой великолепной, хорошо укрепленной крепости живет твоя семья? Может быть, там проживает твоя жена?
Джейми не ударил ее, нет, просто оттолкнул с такой силой, что Кристина была ошеломлена. Он поднялся – мускулистый, внушительный – и широкими шагами направился к двери и с такой силой ударил по ней рукой, открывая, что, казалось, вздрогнул весь домик.
На мгновение он замер в дверях, напоминая фигуру Атланта. Кристина застыла на месте, боясь не только пошевелиться или прошептать хоть слово, но даже дышать.
Неожиданно Джейми повернулся. У Кристины бешено заколотилось сердце: ей показалось, что он хочет ударить ее. В темноте она не видела его лица, только силуэт.
Но он не тронул ее, а лишь схватил с кровати одеяло и обернул его вокруг пояса. Потом снова вышел в главную комнату.
Кристина еще какое-то время сидела не двигаясь. Потом, дрожа от страха, поднялась, завернулась в простыню и на цыпочках подошла к двери.
Джейми сидел у очага, уставившись на пламя. Едва ли он мог услышать шаги Кристины, но он почувствовал, что она здесь. Неожиданно поднявшись, он подошел к ней. Кристина хотела отступить назад, но он схватил ее за плечи, подтащил к столу и усадил к себе на колени.
– А теперь, миледи, послушайте ответ на ваш вопрос, – с горечью в голосе проговорил он. – Мою жену сожгли заживо, миледи. Она расцарапала физиономию английскому лорду, которому были отданы наши владения, и он в ярости привязал ее к перилам лестницы, когда сжигал дом. К тому времени как мы вернулись из лесов, куда вынуждены были бежать, когда на нас обрушилось огромное войско Эдуарда, на месте моего дома осталось пепелище. О том, что случилось, мне рассказали слуги, которым удалось уцелеть во время пожара и которые были вынуждены тоже бежать в лес, чтобы не погибнуть от голода. С тех пор в наших сердцах навсегда поселились боль и ненависть.
Кристина смотрела на огонь и думала, уж не бросит ли Джейми ее в огонь, чтобы утихомирить демонов, которых она, сама того не желая, разбудила. Она чувствовала жар пламени и представляла себе, как, должно быть, страдала его жена. Ей стало страшно.
– Я сожалею. Я глубоко сочувствую тебе, – прошептала Кристина.
Джейми вдруг расслабился, и она, соскользнув с коленей, вернулась, дрожа всем телом, в спальню, оставив его наедине с воспоминаниями, гневом и болью.
Не прошло и нескольких минут, как он снова возник на пороге комнаты и тихо произнес:
– Иди сюда.
У Кристины гулко забилось сердце. Ей стало страшно. Хотелось не подчиниться приказанию и в то же время лаской прогнать страдания.
– Иди сюда, – повторил Джейми.
Кристина поднялась и стала приближаться к нему. Ей хотелось протянуть ему навстречу руки, но она боялась сделать это.
В следующее мгновение Джейми сгреб Кристину в охапку и поднял на руках – грубо, резко. Она хотела было запротестовать, но почувствовала, как лихорадочное возбуждение, охватившее его, передалось и ей. Ее пальцы вцепились в твердые мускулы его спины, она почувствовала, как крепко прижалось к ней его тело, и буквально растворилась в ощущении горячей, напряженно пульсирующей плоти. Кристина вскрикнула и уткнулась лицом в его грудь. Закрыв глаза, она старалась запомнить все ощущения, которые испытала только что. Потом она вернулась наконец в реальный мир и даже обрадовалась, что в комнате темно. Ей хотелось, чтобы ночь не кончалась. Но она знала, что ночь закончилась и что на какое-то мгновение он был так же уязвим, как она. Этого она тоже никогда не забудет.
Время шло, Кристина не шевелилась.
Наконец Джейми встал и снова вышел в соседнюю комнату. Кристина слышала, как он мылся, потом вернулся в спальню и в темноте на ощупь оделся.
– Миледи, – сказал он, – извините, что я потерял самообладание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52