Дело обошлось
без меня. Очевидно, проще оказалось всучить какому-то чиновнику,
работающему в экспертной комиссии СРС, от которой многое зависело,
небольшой "сувенир" или как-то по иному заинтересовать его в том, чтобы
сделать благоприятный для российской космонавтики выбор. Позже я узнал,
что строители "Апогея" почти не сопротивлялись, боролись за свое детище
очень вяло. То ли сказалась солидарность с прежними коллегами по
всесоюзному ВПК, перевесившая новообретенный патриотизм, то ли не хватило
навыков существования в условиях рыночной экономики, то ли просто не было
валюты на подкуп, не знаю.
Впрочем, для меня это представляло уже чисто академический интерес.
Передо мной стояла более актуальная задача: как спасти свою шкуру. "Так
вот что значили слова Кутера о предстоящем сокращении персонала! - подумал
я. - Мое предчувствие меня не обмануло".
В условленный час позвонил Гриша, и я сообщил ему новость.
- Если ты уверен, что не приведешь за собой "хвост", то приходи сюда,
- предложил я. - Теперь нам о многом нужно поговорить.
- Полную уверенность может дать лишь страховой полис, - не замедлил
он выпалить очередной свой штамп. - Но я приду.
Время, которое могло ему понадобиться, чтобы добраться до меня, я
примерно знал, поэтому, когда в прихожей раздался звонок, почти не
сомневался, что это явился мой приятель, но на всякий случай подошел к
двери с забытой в этих мирных краях осторожностью, стараясь не становиться
напротив тонкой створки из прессованного картона, не затенять глазок и
держа свой сорокачетырехкалиберный "питон" наготове.
К счастью, это действительно был Гриша.
- А ты тут неплохо устроился, старик! - с порога заявил этот
неисправимый балагур. - Телевизор, куча бутылок... Только что-то очень уж
у тебя жарко. Почему бы тебе не открыть окно? И перестань играть
револьвером!
Привыкнув к кондиционеру, я забыл об этом простом способе создания
сносного климата в помещении... А может быть, сказалось нервное
напряжение, в котором я находился со времени последней встречи с
Дженнифер.
Как бы там ни было, а мы открыли окна, и в квартиру вместе с шумом
уличного движения и рокотом катящихся сплошным потоком по близлежащему
мосту машин ворвался свежий воздух. Мне этого было мало, и как подводник
после многомесячного пребывания в герметически запертом чреве "Тайфуна", я
подошел к открытому всем ветрам "люку" и высунулся из него.
- С ума сошел! - Гриша за шиворот втащил меня назад в комнату. -
Хочешь вывалиться? Ты что, забыл все, чему нас учили в "Вышке"?
Дело, конечно, было не в том, что я мог, как пятилетний ребенок,
вывалиться из окна. Просто несмотря на все предосторожности, за моим
другом могли проследить, и тогда я действительно рисковал выпасть, да еще
с пулей в черепе. Несколько граммов свинца иногда резко нарушают самое
устойчивое равновесие...
Но я не очень боялся - скорее всего они, прежде чем прибегать к таким
грубым мерам, попытаются использовать ключевые слова доктора Ашборна. Ведь
по убеждению моих противников телефон сейчас был для меня не менее
смертоносен, чем снайперская винтовка. И лишь после того, как они
убедятся, что колдовские методы старого шарлатана дали осечку,
высовываться из окна станет для меня действительно опасным.
Однако, я послушно отошел от источника животворного кислорода и
направился к плите, чтобы приготовить своему гостю и себе по чашечке кофе.
- Как ты собираешься поступить? - спросил Гриша, маленькими глотками
смакуя горячий, ароматный напиток. - Я думаю, что тебе следует уйти на дно
и затаиться. Чем позже твои друзья из компании Адамса смогут установить с
тобой контакт, тем позже они обнаружат твою "устойчивость против гипноза"
и, следовательно, тем позже начнут охотиться за тобой уже не по телефону,
а, выражаясь фигурально, впрочем, может быть и буквально, с ножом в зубах.
Иногда мой приятель выражался хоть и фигурально, но очень красочно. Я
представил себе толстяка, ползущего за мной с кривым пиратским кинжалом и
черной повязкой на глазу, и невольно улыбнулся. А зря, как показали
дальнейшие события.
- Логика у тебе железная. Но не могу же я всю жизнь просидеть на этой
верхотуре, дыша через форточку. Пройдет несколько дней, и за мной начнут
охотиться не только люди Кутера и Адамса, но и бандиты Грегора. Похоже, он
завербовал к себе на службу киллеров Костлявого Мака, грозы здешних мирных
обывателей. А если подождать еще, к ним подключатся и наши люди. Рано или
поздно, а кто-нибудь из них меня найдет.
В знак согласия Гриша молча кивнул головой, так как рот у него был
забит бутербродом. Наступила тяжелая тишина.
- Ты знаешь, что такое встречный пал? - задал вопрос мой неугомонный
друг, справившись с куском ветчины, вложенной между двумя ломтями
прожаренной булки. - Впрочем, откуда тебе это знать, дитя каменных
джунглей!
- Представь себе, знаю. Хоть я и родился в цивилизованном краю - в
отличие от некоторых чалдонов, грубой деревенщины, - но много
путешествовал, а странствуя по свету, не закрывал глаза. Встречный пал -
это способ борьбы с таежным пожаром, когда в непосредственной близости от
фронта огня поджигают полосу леса. Тяга, создаваемая пламенем основного
пожара, заставляет второй устремиться к нему навстречу, они сталкиваются
и, не находя перед собой пищи, огневой вал гаснет.
- Вот именно, гаснет.
- Но какое отношение... Слушай, а ведь это мысль!
- Великолепная, гениальная мысль, - скромно согласился Гриша. -
Наконец-то дошло до тебя. Странствуя по свету, ты, может, и приобрел
кое-какой опыт, хотя, думаю, все это ты вычитал в книжках, помнится, у
Жюля Верна или Майн Рида описан такой способ, но мозги у тебя остались
неповоротливыми. Мало знать - по опыту или из книг - надо уметь в нужный
момент вспомнить нужную информацию. Вот я...
- Ну, пошел хвастать! Успокойся, я признаю, что ты придумал хорошую
штуку.
- Что бы ты делал без меня? Учись, сын мой, пока я жив, и с почтением
относись к старшим.
- Но как мы сообщим людям Грегора, что за мной охотится Адамс? Ты
ведь это имел в виду, говоря о "встречном пале"?
- А ты что, решил, будто я собираюсь с четырех концов поджечь Сидней,
чтобы ты в суматохе смог скрыться? Конечно, я предлагаю столкнуть лбом эти
две веселые компании - пусть немного пошерстят друг друга.
- Идея хороша, но как воплотить ее в жизнь?
- У тебя есть какой-нибудь выход на Грегора?
- Нет, ты же знаешь. Они всегда сами звонят мне. Впрочем, можно
попробовать позвонить по тому номеру, который был указан на записке.
Помнишь, я тебе рассказывал, как нашел ее за щеткой "дворника" моей
машины, когда вернулся из Новой Гвинеи.
- Ты помнишь этот номер?
- Обижаешь! Конечно, помню, хоть и звонил по нему только один раз,
после чего спрятал бумажку в сейф - вдруг пригодится.
- Я могу пойти и достать ее.
- Нет, это опасно. Да и ни к чему, говорю тебе, я помню номер.
В подтверждение своих слов я назвал его.
- Слава Богу, хоть память у тебя не отшибло. Ну, так позвони и
попроси у них помощи. Скажи, что Адамс собирается убить тебя за то, что ты
связался с ними, что он в ярости от того, что они сожгли его дом, убили
Робинса и Ларри, наплети еще что-нибудь...
- Нет, это слишком грубо.
- Простота признак гениальности. А что ты хочешь предложить?
Колеблясь, я взглянул на него. То, что хотел предложить я, ставило
моего друга в опасное положение, и я не знал, имею ли на это моральное
право... Еще подумает, будто я хочу воспользоваться своим временным
положением руководителя нашей маленькой группы... Но я упустил из вида
проницательность своего приятеля. Мы столько времени были знакомы, так
долго работали вместе, что иногда он прямо-таки читал мои мысли.
- Ладно, старик, не грызи свою душу, не терзайся совестью. "Сегодня
ты, а завтра - я!" - фальшиво пропел он, сделав театральный жест в сторону
воображаемого зала.
Мы обсудили кое-какие детали моего плана, уточнили подробности,
прорепетировали диалоги, и Гриша покинул мое убежище.

18
Летели дни, крутясь проклятым роем...
А.Блок
Весь следующий день прошел для меня в томительном ожидании. Я не
знал, как быстро удастся Грише связаться с Адамсом и кем-нибудь из людей
Грегора и выполнить первую часть задуманной нами операции - снабдить
взрывоопасной информацией обе "заинтересованные стороны".
Наступил вечер, но Гриша не появлялся, не звонил... Вопреки правилам,
которые я когда-то выработал для себя с трезвым учетом склада своей
психики и недостатков характера, правил, которых я обычно неуклонно
придерживался, теперь я мучительно перебирал в уме всевозможные варианты
событий. И находил, как и следовало ожидать, массу ошибок и упущений в
нашем плане, исправить которые не было уже никакой возможности. Как ни
старался я отвлечься и думать о чем-нибудь другом, сосредоточиться на
занимательной телевикторине, посвященной Шекспиру - тема, которая при
других обстоятельствах наверняка захватила бы меня - мои мозги, подобно
"пимиентским блинчикам" [имеется в виду одноименный рассказ О.Генри, герой
которого маниакально стремится завладеть рецептом приготовления
блинчиков], шлепались на ту же сковородку то одним, то другим боком.
Я внимательно прослушал выпуск вечерних новостей, но ничего такого,
что могло бы свидетельствовать об успешном начале выполнения Гришей его
психологической диверсии, в нем не было. Ни нападений, ни загадочных
убийств, ни взрывов автомашин. Как ни печально, Сидней пока что жил
обычной мирной жизнью. Самым серьезным правонарушением был пьяный скандал
в одном из портовых баров, да и тот учинили иностранные моряки, кстати,
мои соотечественники.
Гриша появился только утром. Он сиял, как новенькая копейка, из чего
я сделал заключение, что дела наши плохи. К счастью, я ошибался, забыв
непредсказуемый характер поведения моего веселого друга.
- Порядок, старик! Они заглотили приманку.
- С кем ты говорил?
- Во-первых, с нашим общим другом мистером Адамсом. Он страшно
обеспокоен твоим "похищением", но надеется, что полиции удастся тебя
освободить до того, как гангстеры Костлявого Мака выпустят из тебя кишки -
говорят, это их любимая забава, они, кажется, чувствуют себя наследниками
Джека-Потрошителя. Мистер Адамс готов задействовать все свои связи, все
влияние, чтобы помочь нам, а заодно разгромить эту "язву на теле Сиднея",
как он выразился. Мой человек в банде, сказал он, может при этом оказаться
настоящей находкой. Слушай, мы забыли придумать имя этому "моему
человеку"!
- Адамс не предлагал тебе подключиться к делу "Спейс Рокит Системс"?
- Нет, об этом речи не было. Не бойся, я не проговорился, что знаю,
какие мрачные преступления тебя с ним связывают, что вы с ним - одна
гнусная шайка и что ты не просто его хороший знакомый, а, можно сказать,
соучастник.
- Не болтай чепухи. Но его молчание на этот счет подтверждает, что
проблема с заменой ракет закрыта...
- Думаю, что да.
- Что же ты ему сказал?
- Просто, как мы и договорились, показал свое удостоверение
российского сотрудника Интерпола и объяснил, что нахожусь здесь по делу
расследования обстоятельств гибели его соотечественника, адвоката, убитого
во Владивостоке.
- Ты сказал ему о "жучке"?
- Конечно. Ох, и ругал же он бедного Ларри! Совсем, видно, забыл, что
о покойниках не принято говорить дурно. По его мнению, Ларри следовало
дать уйти человеку, установившему "жучок", тогда они могли бы использовать
его для дезинформации противника. А теперь из-за "садистских наклонностей
этого дурака", как он его назвал, люди Грегора будут с определенным
недоверием относиться к содержанию подслушанных разговоров. Твоему другу
Адамсу не откажешь в логике.
- Ты надеюсь, попытался его успокоить?
- Да, но не уверен, что мне это удалось.
- Ну, а вторая сторона? Телефон отвечает?
Гриша поднял глаза к потолку и поскреб пятерней свой кадык.
- Ох, и проголодался же я! Скажи, у тебя еще осталась ветчина?
Загляни в холодильник, сделай милость.
Коль скоро мой друг завел разговор о еде, ничто не могло отвлечь его,
пока он не набьет себе желудок до приятного ощущения сытости - я знал это
еще со времен нашей совместной студенческой жизни.
Пришлось подавить свое нетерпение и надеть фартук. Гриша стал рядом,
и в четыре руки мы приготовили отличный и обильный завтрак. Кстати, и я
почувствовал, что у меня разыгрался аппетит, это свидетельствовало о
начинавшемся выздоровлении от затянувшегося приступа "мирихлюндии", как
называл такие настроения мой жизнерадостный приятель.
Только когда мы помыли посуду, он вернулся к теме нашей беседы.
- Телефон отвечает, - произнес он, как будто мы не прерывали
разговора, - номер ты запомнил правильно. Но там теперь сидит какая-то
девица, не имеющая, по ее словам, ни малейшего представления ни о Дэне
Майнере, ни о мистере Грегоре...
- Этого следовало ожидать. Как же теперь быть? Одну сторону леса мы
подожгли, и огонь движется на нас. По твоей методе "встречного пала" нужно
срочно зажигать вторую, иначе мы сами же и поджаримся.
- Думаешь, я не понимаю? Поэтому я и не хотел тебе говорить до
завтрака, чтобы не портить аппетит.
Мы замолчали, но физиологические процессы переваривания пищи, внешне
выражавшиеся в сытой, подозреваю, нарочитой, отрыжке, не давали моему
другу погрузиться в грустные размышления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35