https://wodolei.ru/catalog/pristavnye_unitazy/
Этот, правда, был невероятно здоровым. Господь Бог, видимо, так увлекся его телом, что позабыл вложить ему мозгов в голову. Выслушав сообщение мальчишки, верзила наморщил лоб и минут пять сосредоточенно повторял:– Повешенный в лесу… В Сен-Жерменском лесу повешенный… Висит на суку… В лесу… Повешенный… Хорошенькая история…Лицо его побагровело от небывалого умственного напряжения.– Висит, значит… Вот несчастье! И кто бы мог подумать…Минут через пятнадцать здоровяк наконец осознал случившееся и направился домой к комиссару. Тот еще спал. И, проснувшись, отнюдь не пришел в доброе расположение духа.– Черт бы подрал этих жандармов! – бушевал он. – Поднять меня ни свет ни заря для того, чтобы я отправился вынимать какого-то психа из петли! Им, видите ли, трудно перерезать веревку! А потом в газетах будут возмущаться, что бедняга провисел черт-те сколько, пока полиция вола вертела…Комиссар ругался, а время шло. Наконец, заклеймив позором все человечество, представитель закона соизволил выбраться из-под одеяла.– Ладно, черт побери, придется идти…Однако для этого необходимо было одеться. Процедура заняла больше четверти часа. Не меньше времени понадобилось, чтобы найти пару молодых крепких мужчин, – не будет же, в самом деле, комиссар полиции волочь труп на себе! Таким образом, представитель власти добрался до злополучного дерева только к восьми утра.Тут, естественно, уже собралась толпа. Папаша Жанфье, добрейший старикан, много лет подметавший дорогу на Понтуаз и до сих пор не переставший удивляться, откуда же на ней берется пыль, в десятый раз рассказывал, как он обнаружил труп.– Я, значит, мету, а он, это… висит! Ну, я и говорю мальчишке – беги-ка ты за жандармами, не хочу я путаться в это дело. Ну, подумайте сами – мету я себе, ни о чем таком не думаю, а тут мне этот красавчик ножками помахивает. Надо мне это?Но его уже не слушали. Внимание присутствовавших переключилось на комиссара.– Интересно, он унесет веревку? – шептались в толпе. – А может, даст нам по кусочку? Говорят, это приносит счастье…Комиссар подошел к дереву. Вид несчастного Бодри был ужасен. Почерневший язык свешивался изо рта, на губах застыла пена. Безусловно, не возникало никаких сомнений, что он мертв, и мертв давно.– Снимите его, – скомандовал комиссар.Добровольцев оказалось предостаточно. Человек двадцать подбежали к дереву. Каждый хотел урвать себе кусок веревки на счастье. По преданию, так отгоняют злых духов.Пока крестьяне делили трофеи, комиссар неторопливо осматривал труп.– Похоже, это не местный… – пробормотал он. – Хотя…Он огляделся:– Кто-нибудь знает покойного?Человек с мрачным бритым лицом, по-видимому, конюх из Мезон-Лафит, подошел поближе.– Сдается мне, что это Рене Бодри. Он частенько крутился на ипподроме.Комиссар занес фамилию к себе в блокнот.– Обыщите труп, – скомандовал он жандармам.Те проворно выполнили приказание.– Золотые часы… – бормотал комиссар, – полный бумажник… Ну и ну! Зачем же тогда его укокошили? Нет, видимо, все-таки самоубийство…
К одиннадцати утра толпа вокруг злополучного дерева еще увеличилась. Труп давно увезли в комиссариат, веревку разрезали на тысячу частей, но зеваки упрямо толпились вокруг толстого ствола, обмениваясь глубокомысленными замечаниями.Взвизгнув тормозами, неподалеку остановилось такси. Приехавший на нем молодой человек проворно выскочил и принялся энергично протискиваться сквозь толпу.– Дорогу, дорогу! Мне некогда попусту пялить глаза, я журналист! Где повешенный?– Опоздали, мсье, – ответил кто-то. – Бедняга уже в полиции.С губ молодого человека сорвалось досадливое восклицание. Он быстрым взглядом окинул дерево, толпу зевак, и карандаш его заскользил по страничкам записной книжки.«Ротозеи, ожидающие невесть чего… – записывал он. – Вид важный и таинственный до идиотизма… Тут вставить слова из песенки…»Оторвавшись от блокнота, он спросил:– Когда обнаружили покойного?– В половину шестого, мсье.– А когда вынули из петли?– Где-то в половине одиннадцатого.Карандаш снова заработал:«Обнаружив труп, никто не решается вынуть его из петли до прихода полиции…»Задав еще несколько вопросов, молодой человек прыгнул обратно в такси.– Трогай, – сказал он шоферу. – В Мезон-Лафит, в комиссариат.– Слушаюсь, мсье Фандор, – ответил тот. Глава 4ПОДОЗРЕВАЮТСЯ В УБИЙСТВЕ Увидев, как его жена рухнула в обморок, Поль Симоно совершенно потерял голову. Стеная и охая, он неуклюжими движениями пытался привести женщину в чувство. Самое толковое, что пришло ему в голову – это положить на лоб Жоржетты смоченное водой полотенце. Однако все было тщетно.– Жоржетта, – шептал несчастный супруг. – Жоржетта, очнись!Наконец, поняв, что ему самому не справиться Поль кинулся к двери и завопил:– Анжела! Сюда, на помощь!В этот момент раздался звонок. В смятении бедняга Симоно подумал, что горничная успела каким-то чудом оповестить врача и тот уже спешит на помощь. Дрожащими руками он открыл дверь и замер на пороге. За побледневшей от любопытства консьержкой стояли жандарм и сурового вида господин в штатском. В руке он держал трехцветный шарф полицейского комиссара.– Что это… – ошарашенно проговорил Симоно. – Что угодно этим господам?Комиссар отодвинул консьержку и вошел в комнату.– Мсье Симоно? – спросил он.Вконец растерявшись, чиновник кивнул:– Да, это я…– А где мадам Симоно?– Моя жена? Здесь, конечно… Но что вам угодно?– Мне угодно увидеть мадам Симоно.Обычно добродушное лицо Поля Симоно исказилось:– Что вы себе позволяете! Она еще в постели. И она больна. И…Комиссар снял шляпу и шагнул вперед.– Прошу вас проводить меня к вашей жене, мсье, – произнес он вежливо, но твердо. И, обернувшись к жандарму, бросил:– Следите за дверью.Последняя фраза лишила Поля Симоно мужества. Он попятился:– Но, мсье… Моя жена…Не слушая его, комиссар вошел в спальню. Жоржетта по-прежнему лежала без сознания.– Так-так… – саркастически протянул комиссар. – Похоже, в этом доме настолько не жалуют полицию, что лишаются чувств при ее появлении!Поль Симоно воздел руки к небу:– Господи, почему ты допускаешь это издевательство? Мсье, покиньте немедленно мою спальню и объясните наконец, в чем дело!Комиссар положил свою шляпу на трюмо и не спеша подошел к кровати.– Не стоит ломать комедию, мадам, – резко произнес он. – Открывайте глаза.Услышав эти слова, оскорбленный супруг побледнел от ярости. Он собирался уже завопить во все горло, как вдруг Жоржетта открыла глаза.– О, Господи, – едва слышно прошептала она. – Что происходит? Поль…Взгляд ее упал на полицейского. Она вскрикнула и натянула одеяло на плечи.– Кто это?Поль Симоно беспомощно развел руками. Комиссар уселся в кресло и скомандовал:– Будьте любезны одеться, мадам и мсье. У нас не так много времени.У Поля снова прорезался голос.– Да что же это за безобразие! – заголосил он. – Какого черта вам здесь надо?!Как и многие слабые натуры, добрейший чиновник в ярости мог стать совершенно невменяемым.– Отвечайте немедленно, – орал он с пеной у рта, – а не то вышвырну вас отсюда, будь вы хоть комиссар, хоть сам Господь Бог!Казалось, он вот-вот набросится на полицейского с кулаками. Тот решительно встал.– Не стоит усугублять ваше положение подобным поведением, – сказал он с оттенком уважения. – Я нахожусь при исполнении служебных обязанностей. Будьте добры, оденьтесь и следуйте за нами.– Да куда же, черт побери?!– В полицию.– По какому поводу, позвольте спросить? Что мы там забыли?– Вот там вам все и объяснят.Симоно осел на стул. Казалось, из него с шумом выпустили воздух.– Одевайтесь, – снова сказал комиссар. – Не затягивайте этот спектакль.Жоржетта посмотрела на мужа широко раскрытыми глазами:– Поль, мы должны подчиниться?– Куда уж тут деваться, – обреченно пробормотал Симоно. – Вставай. Но, клянусь Богом, это им даром не пройдет!Комиссар, усмехнувшись, вышел. Через несколько минут супруги были одеты.– Если хотите, можно вызвать машину, – сказал полицейский. – Но предупреждаю, оплачивать ее придется вам. Таков порядок.Симоно фыркнул, как рассерженный еж:– Хорошенький порядок! Нет уж, это вы мне заплатите за сегодняшнее утро!Он высунулся в коридор:– Анжела! Сходите, поймайте такси!Через несколько минут супруги в сопровождении полицейских вышли на улицу. Взбудораженные жильцы глядели на них из окон. Консьержка в своей комнате говорила подружке:– Вот, и этот оказался жуликом. Нет, биржа до добра не доведет!Входя в полицейский участок, Поль Симоно не переставал бормотать:– Ладно, ладно! Вы мне еще заплатите!Комиссар властным жестом остановил его:– Вы следуйте за мной. Мадам пусть подождет. Присмотрите за ней, жандарм.Сердце бедного чиновника мучительно сжалось, когда он увидел, с какой покорностью его жена опустилась на жесткую скамью. Комиссар ввел его в кабинет, где беседовали двое мужчин.– А вот и ваш клиент, – произнес полицейский.Один из мужчин окинул Симоно долгим взглядом.– Вам известно, почему вы здесь? – спросил он.– Вот это-то я и хотел бы знать, – пробурчал чиновник. – И предупреждаю вас, что непременно буду жаловаться!– Поменьше слов, – поморщился хозяин кабинета. – Вы не на базаре.Симоно на мгновение застыл, но тут же разразился очередной тирадой:– Что значит «поменьше слов»? Это вы прекратите валять дурака и объясните наконец, какого дьявола меня сюда притащили!– Что ж, слушайте. Прежде всего позвольте представиться. Я сотрудник Службы безопасности, а это, – он указал на своего собеседника, – ее глава.Симоно хлопнул ладонью по столу.– Да хоть сам Президент Республики! Я требую, чтобы мне объяснили, в чем дело, и ответили на все мои вопросы!Полицейские молча смотрели на чиновника. Тот, вздохнул и уже спокойнее спросил:– Так в чем меня обвиняют?– Вы подозреваетесь в убийстве, – сухо ответил комиссар. – Если вы хотите сделать заявление по этому поводу, то еще не поздно.Глаза Симоно вылезли из орбит.– Что?.. Я?.. – пролепетал он. – Что вы такое говорите?– Вы знаете Рене Бодри, не так ли? – продолжал комиссар.– Откуда мне его знать? Хотя…Симоно осекся. Рене Бодри… Ведь прочитав в сегодняшней газете, что этот человек найден мертвым, его жена потеряла сознание!Заминка не ускользнула от комиссара.– Итак, – напористо продолжал он, – мы все видим, что это имя вам известно.Симоно побледнел.– Ложь! – прохрипел он. – Никогда в жизни не слышал об этом человеке!Глава Службы безопасности кивнул комиссару:– Не тратьте зря времени. Бесполезно сейчас задавать этому человеку вопросы. Лучше помогите ему освежить память. Я думаю, семи-восьми дней в камере хватит.Пока двое жандармов отводили совершенно ошалевшего Поля Симоно в камеру, двое других ввели в кабинет Жоржетту. Молодая женщина выглядела совершенно потерянной и не сопротивлялась. Голос полицейского комиссара несколько смягчился:– Итак, мадам, вам известно, почему вы оказались здесь?– Нет, – ответила Жоржетта еле слышно. – Мне не в чем себя упрекнуть.– Хотелось бы вам верить, – вздохнул комиссар. – Однако это необходимо доказать. Вы готовы говорить откровенно?– Да, мсье.– Тогда подумайте хорошенько и скажите – вы знакомы с Рене Бодри?Жоржетта поколебалась.– Нет, – прошептала она наконец.Комиссар развел руками.– Ну вот, мадам, вы пообещали быть откровенной, а начинаете со лжи. Ведь вы знаете этого человека!Жоржетта Симоно закусила губу. Пальцы ее терзали кружевной платочек.– Я… Я не могу вам ответить, – выдохнула она.– Почему же? – настаивал комиссар. – Уверяю, помочь вам может только правда!Женщина молчала.– Давайте я попробую помочь, – предложил полицейский – Рене Бодри был вашим любовником, не так ли?– Но… Я замужем, мсье! – воскликнула арестованная.– Ну, это обстоятельство почему-то мало кого останавливает, – заметил начальник Службы безопасности. – Если дело только в этом, мадам, то мы можем гарантировать – ваш муж ничего не узнает.– А вдруг он нас услышит?Ее собеседник снисходительно улыбнулся:– Не беспокойтесь. Там, где он сейчас находится, ему нас никак не услышать.– Но где же он?– В тюремной камере.Женщина всхлипнула:– В тюрьме? Он? Но почему? Поверьте, это честный и достойный человек!– А вот в этом, мадам, мы сможем убедиться только в том случае, если вы не будете водить нас за нос. Итак, был ли Рене Бодри вашим любовником?Жоржетта опустила глаза и тихо ответила:– Да, мсье.– Давно?– Примерно год…Комиссар хрустнул пальцами:– Так… А других возлюбленных у вас не было?– О, нет, мсье! Так, друзья… Очень мало.На этот раз все трое полицейских улыбнулись. Уж они-то знали, что если хорошенькая мещаночка завела себе любовника, то ей ничего не стоило найти еще одного, а то и нескольких.Комиссар продолжал:– У вас в спальне был свежий номер «Столицы». Значит, вам уже известно, что Рене Бодри погиб?– Да, – всхлипнула Жоржетта. – Мой муж как раз наткнулся на эту статью перед вашим приходом. Когда я услышала имя Рене, то лишилась чувств…– А ваш муж знал Бодри?– Нет, клянусь вам!– Что ж, мы это проверим. И даже голос его не дрогнул, когда он читал статью?– Нет. С чего бы это?Комиссар вздохнул:– С того, мадам, что вы, похоже, снова вводите нас в заблуждение. Есть основания полагать, что ваш муж знал Рене Бодри. Мы также полагаем, что мсье Симоно устроил вам сцену в присутствии любовника. А потом убил его… И если это так, то вас, мадам, обвинят в соучастии.Женщина разразилась рыданиями, но полицейский невозмутимо закончил:– Мне кажется, мадам, что вы не настолько поражены, как хотели бы показать. Правосудие не так-то легко обмануть, уверяю вас! Самое лучшее для вас – немедленно во всем признаться. Глава 5НОВЫЙ АРЕСТ Осмотрев дерево, послужившее виселицей несчастной жертве, Жером Фандор помчался в полицейский комиссариат, надеясь узнать там какие-нибудь подробности для своей статьи. На этот раз ему не везло. Приехав в Мезон-Лафит, журналист узнал, что трупа там уже нет. Согласно инструкции, его увезли в комиссариат Сен-Жермен, ввиду особой важности расследования. Местных полицейских сильно обидело подобное неуважение, и поначалу они приняли репортера весьма прохладно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
К одиннадцати утра толпа вокруг злополучного дерева еще увеличилась. Труп давно увезли в комиссариат, веревку разрезали на тысячу частей, но зеваки упрямо толпились вокруг толстого ствола, обмениваясь глубокомысленными замечаниями.Взвизгнув тормозами, неподалеку остановилось такси. Приехавший на нем молодой человек проворно выскочил и принялся энергично протискиваться сквозь толпу.– Дорогу, дорогу! Мне некогда попусту пялить глаза, я журналист! Где повешенный?– Опоздали, мсье, – ответил кто-то. – Бедняга уже в полиции.С губ молодого человека сорвалось досадливое восклицание. Он быстрым взглядом окинул дерево, толпу зевак, и карандаш его заскользил по страничкам записной книжки.«Ротозеи, ожидающие невесть чего… – записывал он. – Вид важный и таинственный до идиотизма… Тут вставить слова из песенки…»Оторвавшись от блокнота, он спросил:– Когда обнаружили покойного?– В половину шестого, мсье.– А когда вынули из петли?– Где-то в половине одиннадцатого.Карандаш снова заработал:«Обнаружив труп, никто не решается вынуть его из петли до прихода полиции…»Задав еще несколько вопросов, молодой человек прыгнул обратно в такси.– Трогай, – сказал он шоферу. – В Мезон-Лафит, в комиссариат.– Слушаюсь, мсье Фандор, – ответил тот. Глава 4ПОДОЗРЕВАЮТСЯ В УБИЙСТВЕ Увидев, как его жена рухнула в обморок, Поль Симоно совершенно потерял голову. Стеная и охая, он неуклюжими движениями пытался привести женщину в чувство. Самое толковое, что пришло ему в голову – это положить на лоб Жоржетты смоченное водой полотенце. Однако все было тщетно.– Жоржетта, – шептал несчастный супруг. – Жоржетта, очнись!Наконец, поняв, что ему самому не справиться Поль кинулся к двери и завопил:– Анжела! Сюда, на помощь!В этот момент раздался звонок. В смятении бедняга Симоно подумал, что горничная успела каким-то чудом оповестить врача и тот уже спешит на помощь. Дрожащими руками он открыл дверь и замер на пороге. За побледневшей от любопытства консьержкой стояли жандарм и сурового вида господин в штатском. В руке он держал трехцветный шарф полицейского комиссара.– Что это… – ошарашенно проговорил Симоно. – Что угодно этим господам?Комиссар отодвинул консьержку и вошел в комнату.– Мсье Симоно? – спросил он.Вконец растерявшись, чиновник кивнул:– Да, это я…– А где мадам Симоно?– Моя жена? Здесь, конечно… Но что вам угодно?– Мне угодно увидеть мадам Симоно.Обычно добродушное лицо Поля Симоно исказилось:– Что вы себе позволяете! Она еще в постели. И она больна. И…Комиссар снял шляпу и шагнул вперед.– Прошу вас проводить меня к вашей жене, мсье, – произнес он вежливо, но твердо. И, обернувшись к жандарму, бросил:– Следите за дверью.Последняя фраза лишила Поля Симоно мужества. Он попятился:– Но, мсье… Моя жена…Не слушая его, комиссар вошел в спальню. Жоржетта по-прежнему лежала без сознания.– Так-так… – саркастически протянул комиссар. – Похоже, в этом доме настолько не жалуют полицию, что лишаются чувств при ее появлении!Поль Симоно воздел руки к небу:– Господи, почему ты допускаешь это издевательство? Мсье, покиньте немедленно мою спальню и объясните наконец, в чем дело!Комиссар положил свою шляпу на трюмо и не спеша подошел к кровати.– Не стоит ломать комедию, мадам, – резко произнес он. – Открывайте глаза.Услышав эти слова, оскорбленный супруг побледнел от ярости. Он собирался уже завопить во все горло, как вдруг Жоржетта открыла глаза.– О, Господи, – едва слышно прошептала она. – Что происходит? Поль…Взгляд ее упал на полицейского. Она вскрикнула и натянула одеяло на плечи.– Кто это?Поль Симоно беспомощно развел руками. Комиссар уселся в кресло и скомандовал:– Будьте любезны одеться, мадам и мсье. У нас не так много времени.У Поля снова прорезался голос.– Да что же это за безобразие! – заголосил он. – Какого черта вам здесь надо?!Как и многие слабые натуры, добрейший чиновник в ярости мог стать совершенно невменяемым.– Отвечайте немедленно, – орал он с пеной у рта, – а не то вышвырну вас отсюда, будь вы хоть комиссар, хоть сам Господь Бог!Казалось, он вот-вот набросится на полицейского с кулаками. Тот решительно встал.– Не стоит усугублять ваше положение подобным поведением, – сказал он с оттенком уважения. – Я нахожусь при исполнении служебных обязанностей. Будьте добры, оденьтесь и следуйте за нами.– Да куда же, черт побери?!– В полицию.– По какому поводу, позвольте спросить? Что мы там забыли?– Вот там вам все и объяснят.Симоно осел на стул. Казалось, из него с шумом выпустили воздух.– Одевайтесь, – снова сказал комиссар. – Не затягивайте этот спектакль.Жоржетта посмотрела на мужа широко раскрытыми глазами:– Поль, мы должны подчиниться?– Куда уж тут деваться, – обреченно пробормотал Симоно. – Вставай. Но, клянусь Богом, это им даром не пройдет!Комиссар, усмехнувшись, вышел. Через несколько минут супруги были одеты.– Если хотите, можно вызвать машину, – сказал полицейский. – Но предупреждаю, оплачивать ее придется вам. Таков порядок.Симоно фыркнул, как рассерженный еж:– Хорошенький порядок! Нет уж, это вы мне заплатите за сегодняшнее утро!Он высунулся в коридор:– Анжела! Сходите, поймайте такси!Через несколько минут супруги в сопровождении полицейских вышли на улицу. Взбудораженные жильцы глядели на них из окон. Консьержка в своей комнате говорила подружке:– Вот, и этот оказался жуликом. Нет, биржа до добра не доведет!Входя в полицейский участок, Поль Симоно не переставал бормотать:– Ладно, ладно! Вы мне еще заплатите!Комиссар властным жестом остановил его:– Вы следуйте за мной. Мадам пусть подождет. Присмотрите за ней, жандарм.Сердце бедного чиновника мучительно сжалось, когда он увидел, с какой покорностью его жена опустилась на жесткую скамью. Комиссар ввел его в кабинет, где беседовали двое мужчин.– А вот и ваш клиент, – произнес полицейский.Один из мужчин окинул Симоно долгим взглядом.– Вам известно, почему вы здесь? – спросил он.– Вот это-то я и хотел бы знать, – пробурчал чиновник. – И предупреждаю вас, что непременно буду жаловаться!– Поменьше слов, – поморщился хозяин кабинета. – Вы не на базаре.Симоно на мгновение застыл, но тут же разразился очередной тирадой:– Что значит «поменьше слов»? Это вы прекратите валять дурака и объясните наконец, какого дьявола меня сюда притащили!– Что ж, слушайте. Прежде всего позвольте представиться. Я сотрудник Службы безопасности, а это, – он указал на своего собеседника, – ее глава.Симоно хлопнул ладонью по столу.– Да хоть сам Президент Республики! Я требую, чтобы мне объяснили, в чем дело, и ответили на все мои вопросы!Полицейские молча смотрели на чиновника. Тот, вздохнул и уже спокойнее спросил:– Так в чем меня обвиняют?– Вы подозреваетесь в убийстве, – сухо ответил комиссар. – Если вы хотите сделать заявление по этому поводу, то еще не поздно.Глаза Симоно вылезли из орбит.– Что?.. Я?.. – пролепетал он. – Что вы такое говорите?– Вы знаете Рене Бодри, не так ли? – продолжал комиссар.– Откуда мне его знать? Хотя…Симоно осекся. Рене Бодри… Ведь прочитав в сегодняшней газете, что этот человек найден мертвым, его жена потеряла сознание!Заминка не ускользнула от комиссара.– Итак, – напористо продолжал он, – мы все видим, что это имя вам известно.Симоно побледнел.– Ложь! – прохрипел он. – Никогда в жизни не слышал об этом человеке!Глава Службы безопасности кивнул комиссару:– Не тратьте зря времени. Бесполезно сейчас задавать этому человеку вопросы. Лучше помогите ему освежить память. Я думаю, семи-восьми дней в камере хватит.Пока двое жандармов отводили совершенно ошалевшего Поля Симоно в камеру, двое других ввели в кабинет Жоржетту. Молодая женщина выглядела совершенно потерянной и не сопротивлялась. Голос полицейского комиссара несколько смягчился:– Итак, мадам, вам известно, почему вы оказались здесь?– Нет, – ответила Жоржетта еле слышно. – Мне не в чем себя упрекнуть.– Хотелось бы вам верить, – вздохнул комиссар. – Однако это необходимо доказать. Вы готовы говорить откровенно?– Да, мсье.– Тогда подумайте хорошенько и скажите – вы знакомы с Рене Бодри?Жоржетта поколебалась.– Нет, – прошептала она наконец.Комиссар развел руками.– Ну вот, мадам, вы пообещали быть откровенной, а начинаете со лжи. Ведь вы знаете этого человека!Жоржетта Симоно закусила губу. Пальцы ее терзали кружевной платочек.– Я… Я не могу вам ответить, – выдохнула она.– Почему же? – настаивал комиссар. – Уверяю, помочь вам может только правда!Женщина молчала.– Давайте я попробую помочь, – предложил полицейский – Рене Бодри был вашим любовником, не так ли?– Но… Я замужем, мсье! – воскликнула арестованная.– Ну, это обстоятельство почему-то мало кого останавливает, – заметил начальник Службы безопасности. – Если дело только в этом, мадам, то мы можем гарантировать – ваш муж ничего не узнает.– А вдруг он нас услышит?Ее собеседник снисходительно улыбнулся:– Не беспокойтесь. Там, где он сейчас находится, ему нас никак не услышать.– Но где же он?– В тюремной камере.Женщина всхлипнула:– В тюрьме? Он? Но почему? Поверьте, это честный и достойный человек!– А вот в этом, мадам, мы сможем убедиться только в том случае, если вы не будете водить нас за нос. Итак, был ли Рене Бодри вашим любовником?Жоржетта опустила глаза и тихо ответила:– Да, мсье.– Давно?– Примерно год…Комиссар хрустнул пальцами:– Так… А других возлюбленных у вас не было?– О, нет, мсье! Так, друзья… Очень мало.На этот раз все трое полицейских улыбнулись. Уж они-то знали, что если хорошенькая мещаночка завела себе любовника, то ей ничего не стоило найти еще одного, а то и нескольких.Комиссар продолжал:– У вас в спальне был свежий номер «Столицы». Значит, вам уже известно, что Рене Бодри погиб?– Да, – всхлипнула Жоржетта. – Мой муж как раз наткнулся на эту статью перед вашим приходом. Когда я услышала имя Рене, то лишилась чувств…– А ваш муж знал Бодри?– Нет, клянусь вам!– Что ж, мы это проверим. И даже голос его не дрогнул, когда он читал статью?– Нет. С чего бы это?Комиссар вздохнул:– С того, мадам, что вы, похоже, снова вводите нас в заблуждение. Есть основания полагать, что ваш муж знал Рене Бодри. Мы также полагаем, что мсье Симоно устроил вам сцену в присутствии любовника. А потом убил его… И если это так, то вас, мадам, обвинят в соучастии.Женщина разразилась рыданиями, но полицейский невозмутимо закончил:– Мне кажется, мадам, что вы не настолько поражены, как хотели бы показать. Правосудие не так-то легко обмануть, уверяю вас! Самое лучшее для вас – немедленно во всем признаться. Глава 5НОВЫЙ АРЕСТ Осмотрев дерево, послужившее виселицей несчастной жертве, Жером Фандор помчался в полицейский комиссариат, надеясь узнать там какие-нибудь подробности для своей статьи. На этот раз ему не везло. Приехав в Мезон-Лафит, журналист узнал, что трупа там уже нет. Согласно инструкции, его увезли в комиссариат Сен-Жермен, ввиду особой важности расследования. Местных полицейских сильно обидело подобное неуважение, и поначалу они приняли репортера весьма прохладно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36