Аксессуары для ванной, по ссылке 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Хотите зажать мне рот? Не удастся! — Джой взобрался на скамейку. — Я и отсюда скажу ребятам всю правду! Робинсон — негр, а Мак-Магон — стопроцентный американец, но этот негр — прямой, честный и храбрый, а Мак-Магон — стопроцентный фискал и подлиза, и это все знают! А его дружок Мэйсон, этот белоручка и аристократии с Юга, будет еще почище. Это он покупал для Мак-Магона голоса и нагнал сюда целую кучу чужих ребят. А что касается Робинсона, то все знают, какой он замечательный товарищ: когда близнецы Квинси заболели свинкой, он целые дни проводил у них в доме и бегал для матери за покупками, мыл посуду и даже пол, чтобы она могла пойти к ним в больницу. А когда Тэд Маллори испортил в лаборатории электрическую машину, Робинсон взял вину на себя и сам починил машину!
— А ведь это верно, ребята! — закричал из своего угла сероглазый крепыш Маллори.
Чарли увидел, как Пат подняла голову и тоже пробормотала что-то одобрительное.
— Ну конечно, верно, все верно! — обрадовался поддержке Пабло. — Слушайте, слушайте Беннета!
Однако слушать было уже некого: Джой исчез, точно сквозь землю провалился.
— Ах, негодяи, они его уволокли за доску!
Пабло бросился на выручку, но его даже близко не подпустили. Скауты цепью выстроились у доски, за которой шла свирепая возня.
— Леди и джентльмены, сейчас перед вами выступит выдвинутый вами кандидат на пост старосты класса — Фэниан Мак-Магон, — торжественно объявил с кафедры Рой Мэйсон. — Слушайте, слушайте предвыборную речь Мак-Магона!
С помощью скаутов «орел» взобрался на кафедру. Лицо у него было красное, потное, однако держался он довольно развязно.
— Моя кандидатура стояла еще на прошлых выборах, — начал Фэйни. — Тогда вы, детки, почему-то не захотели, чтобы я стал вашим старостой…
— И теперь не захотим! — послышался из-за доски полузадушенный голос Беннета. — И не надейся, подлиза…
Голос прервался. За доской снова началась возня.
— Вы тогда предпочли выбрать Робинсона, хотя не только у нас в школе, но и в других школах и вообще в городе удивились такому выбору, чтобы не сказать больше, — многозначительно продолжал Фэйни.
— Почему удивились? Ты не виляй, договаривай! Я требую, чтобы ты объяснил свои слова! — Чарли гневно смотрел на Мак-Магона.
Однако тот сделал вид, что не расслышал.
— Много болтать я не стану, да этого и не требуется. — Фэйни ухарски подмигнул классу, — Раньше у нас в школе почти не было цветных и школа была что надо: самые лучшие девочки и мальчики учились у нас, и считалось, что наша школа — самая первая. А потом уж, не знаю как, развелось у нас множество разных негров, мулатов, испанцев, славян — ну, словом, чужаков. И сразу начались у нас беспорядки. Вот взять хотя бы эту историю с дактилоскопированием. Мой отец сказал, что дать оттиски должен каждый настоящий патриот, потому что это помогает вылавливать преступников. А Робинсон устроил у нас смуту: ему, видите ли, оскорбительно давать отпечатки своих черных лап! Этим он показал, что он, во-первых, тупица, как все негры, а во-вторых, вредный чужак… Да, да, пожалуйста, возмущайтесь сколько влезет, — обратился он к Чарли и Пабло. — Все вы слышали, что говорил здесь мой отец о тех смутьянах красных, которые после войны вздумали хозяйничать у нас и устраивать разные беспорядки…
— Но при чем же здесь Робинсон? — закричал Тэд Маллори. — Ты, брат, ври, да не завирайся!
— Эй, парень, придержи язык! — отвечал ему, нимало не смущаясь, Фэйни. — Я это к тому говорю, что Робинсон подобрал себе теплую компанию из таких же парней, как он сам, и вообразил, что может заводить в школе свои порядки. Выступает на совете старост, подговаривает нас не давать оттисков, а завтра выдумает что-нибудь еще похуже… Вот к нам приехал Рой Мэйсон, так он говорит, что у них на Юге все ребята — как есть все — ушли бы из школы, если бы в ней появился один-единственный негр. Спросите его сами, если мне не верите! А мы здесь распустили наших цветных, думаем, что они такие же, как мы, а они чужаки, можете мне поверить… — Тут младший Мак-Магон, подражая отцу, выдержал эффектную паузу. — Вы, конечно, понимаете, о чем я говорю. Встретил я тут как-то гренджерских ребят, так они прямо плевались, когда узнали, что у нас в школе делается. Наверно, даже откажутся приехать к нам на матч…
— Что за черт! Бред какой-то! Чего он навалился так на Робинсона? — раздались отдельные выкрики, но тотчас же потонули в грубом хоре скаутских голосов:
— Правильно! Верно! Он дело говорит! Слушайте «орла»!
Кафедра вдруг заколебалась, накренилась и внезапно с грохотом опрокинулась. Не удержавшись, вместе с ней опрокинулся и «орел». На поверженной кафедре выросла фигура черного мальчика. Его кулаки были сжаты, огромные темные глаза пылали. И перед зрелищем этого большого, справедливого гнева школьники на минуту замолкли. У каждого в глубине души зашевелилось нечто вроде раскаяния и промелькнула мысль, что все происходящее неладно и бесчестно.
— Послушайте, что я вам скажу! — задыхаясь, начал Чарли. — Мак-Магон здесь обливает грязью меня и мой народ. Но клянусь вам… — Чарли торжественно поднял руку, — клянусь вам, я предпочел бы быть самым последним, неграмотным чернорабочим, чем вот таким, как Мак-Магон или его друг Мэйсон. Потому что они хоть и белые, а самые подлые парни из тех, кого я знаю. И все, что они сегодня здесь подстроили, так гнусно, что мне больше всего хочется плюнуть на все и уйти. Но я знаю: если я уйду и старостой будет Мак-Магон, наш класс станет самым худшим классом, может, не только в нашей школе, но во всем городе. Потому что верховодить в нем будут самые отпетые ребята, вроде Фэниана и Мэйсона, а хорошим, настоящим ребятам здесь нечего будет делать. Вспомните, как мы дружили, как ходили вместе на экскурсии, как готовились к состязаниям с гренджерцами… А теперь Мак-Магон и его компания хотят нас поссорить, потому что им это выгодно. Мак-Магон повторяет чужие слова о красной опасности… Наверно, это ему внушили дома… А спросите-ка его, что это за красная опасность…
— Заткни ему рот! Заткни ему рот, а то все провалится! — Фэйни выбрался из-под кафедры и теребил Роя. — Надо, чтобы он замолчал!
Рой сделал знак скаутам, и внезапно в классе началась какофония: засвистели шотландские свирели, заиграли губные гармошки, запищали ярмарочные свистульки. Слова Чарли потонули в этой мешанине звуков. Видно было, что он пытается досказать что-то важное, но напрасно. Рядом с ним стоял Пабло и, по-видимому, тоже что-то говорил, потому что губы его шевелились и он энергически взмахивал рукой. Рой очутился рядом с Пат.
— Сейчас будем подавать записки с именами кандидатов! — прокричал он ей в самое ухо. — Нашим счетным аппаратом будете вы, мисс. — Он коварно усмехнулся.
Пат залилась краской до ушей:
— Я… не могу. Мне… нездоровится…
— Чепуха! — снова прокричал Рой. — Это вам нисколько не повредит, мисс Патриция, а наоборот, окажется полезным.
Он насмешливо посмотрел ей в лицо, потом взял карандаш, лежавший на парте, и быстро нарисовал что-то в раскрытой тетради. Чарли, зажатый в угол орущими скаутами, увидел, как Пат вздрогнула: на белом листе тетради была нарисована корона и рядом — кукиш; посреди красовался большой вопросительный знак.
Чарли перевел глаза на Пат. Девочка секунду как будто колебалась. Чарли ждал не дыша. И вдруг увидел: Пат еле уловимо кивнула медноволосой головкой.
— Эй, вы, замолчите! — скомандовал Рой скаутам. Он обратился к классу: — Леди и джентльмены, после того как мы выслушали предвыборные речи обоих кандидатов, прошу подавать нашему счетчику мисс Патриции Причард записки с именем выбранного вами старосты.
Он сделал незаметный знак Лори. Тот выглянул в коридор и тихо свистнул. Тотчас же ему откликнулся такой же свист, и в кабинет начали проскальзывать один за другим совсем незнакомые школьникам мальчишки. «Малютки» с недоумением смотрели на этих неизвестно откуда взявшихся ребят, которые к тому же явно намеревались принять участие в выборах. Вожаком у них был знакомый некоторым из семиклассников Мэрфи. Впрочем, с этим парнем никто не хотел связываться: все знали его хулиганские повадки и здоровенные кулаки.
Чужие мальчики, не стесняясь, вытаскивали из карманов записки и подавали вместе со всеми на преподавательский стол. Пат изумленно посматривала на незнакомцев, но была так угнетена всем происходящим, что не сказала ни слова и приняла от них записки.
— Внимание! — провозгласил снова Рой. — Сейчас будет объявлен результат перевыборов. Слушайте все!
Пат встала. Все взгляды обратились на нее. Девочка откинула назад прядь непослушных волос. Рука ее слегка дрожала, но голос был свеж и сух, как обычно.
— Пять записок содержат имя Чарльза Робинсона… — начала она. — Только пять… Остальные же…
— А остальные? Остальные? — хором закричали в классе.
— Можешь радоваться — твое дело в шляпе, — успел шепнуть Рой Мак-Магону.
— Остальные записки содержат имя… — продолжала Пат.
Ей не удалось докончить: раздался странный гул, как будто лавина сорвалась откуда-то сверху и катилась по лестницам со все возрастающим грохотом. Все ближе и ближе лавина, вот она уже катится по коридору, уже можно различить какие-то выкрики, топот. И вдруг с треском распахнулись двери и, красные, возбужденные, ворвались семиклассники. Впереди всех несся Василь Гирич. Он первый бросился к Чарли:
— Ты здесь? А я боялся, что они тебя тоже куда-нибудь запрятали или расправились с тобой по-своему!
— Где ты был? Где были вы все? — обиженно спросил Чарли. — Почему вас до сих пор не было?
Василь в ответ только махнул рукой: он весь еще был в горячке и возбуждении одержанной победы. Класс грохотал и гудел, как огромный котел, наполненный кипящей жидкостью. В углу бешено визжала и махала перед братом кулаками Марта Миллс:
— Как ты смел запереть меня с ними!.. Где были твои дурацкие глаза!.. Они меня чуть не отколотили, понимаешь, дурень?
Долговязый, не отвечая, ошалело смотрел на сестру и еще больше, чем всегда, напоминал глупого, провинившегося щенка. Да и у всех скаутов был виноватый, сильно смущенный вид. В своей растерянности они выпустили из-за доски Беннета, и он выскочил оттуда грозный, растрепанный и жаждущий расправиться с обидчиками. Он сразу ринулся к Фэйни:
— Ага, не выгорело!.. И хитрость тебе не помогла!.. Ах ты, крысиный помет!
Белесая физиономия Фэйни побелела еще больше. Вмиг потеряв все свое великолепное боевое оперение, «орел» робко жался к своим сторонникам. А сторонники, позабыв о своем вожаке, думали лишь о том, чтобы без особого позора выбраться из кабинета и поскорее исчезнуть.
В дверях была толкотня и давка: скауты столкнулись там с Мэрфи и его ребятами, которые, поняв, что счастье изменило мак-магоновцам и ветер переменился, тотчас же вознамерились улизнуть, пока на них еще не обрушились робинсоновцы. Мэрфи без церемонии толкал перед собой своих ребят, как пастух толкает и подстегивает отстающих овец. Сам Мэрфи охотно подрался бы с Чарли или с кем-нибудь из его друзей, но чувствовал, что теперь у него оказалось бы слишком много противников.
Один только Рой Мэйсон сохранял свой презрительный вид и, закусив губу и зло сощурив глаза, стоял у преподавательского стола, наблюдая за бегством недавних друзей. «Организационный комитет», с Лори и Фэйни во главе, был уже у цели и собирался также удрать, когда дверь вдруг широко распахнулась и на пороге появился мистер Ричардсон — младший учитель.
22. Друг Ричи
В противоположность взволнованным, красным и беспорядочно галдящим школьникам, их учитель был абсолютно спокоен, сдержан и находился, мы бы сказали, в таком превосходном равновесии, которое действует освежающе на самые горячие головы.
Он остановился в дверях, пристально и серьезно глядя на школьников, и под этим знакомым твердым взглядом понемногу затихали самые сварливые и шумные, потупляли глаза самые дерзкие, и наконец наступила совершенная тишина. Только тогда мистер Ричардсон начал говорить.
— Так, — сказал он. — Теперь, когда вы слегка успокоились, я хотел бы, чтобы кто-нибудь объяснил мне, что у вас происходит. — Он отыскал взглядом Фэйни: — Вот вы, Мак-Магон, скажите мне.
Фэйни проглотил слюну.
— Я… то есть… — начал он. — У нас происходит… Словом, мы выбираем нового старосту, — решительно докончил он.
Мистер Ричардсон приподнял одну бровь:
— Нового старосту? Значит, прежний староста так вас не удовлетворяет, что вы не можете дождаться новых выборов и устраиваете перевыборы в середине года? Так?
— Д-да, — с некоторой запинкой сказал Фэйни.
— В таком случае, это очень хорошо, что вы выбираете нового старосту. — Мистер Ричардсон снова оглядел класс. — Значит, прежний староста не оправдал вашего доверия, не защищал ваших интересов, был дурным товарищем и дурным учеником, позволял себе бесчестные поступки…
— Нет, нет! Вовсе нет! Это не так! — закричали со всех сторон школьники.
Мистер Ричардсон сделал удивленное лицо:
— Нет?.. Тогда, значит, это еще худший проступок? О, я никак не ожидал от Робинсона!
Фэйни не выдержал.
— Не было ничего такого, — хрипло сказал он. — Просто ребята не желали, чтобы старостой был цветной.
Мистер Ричардсон слегка покраснел и сузил глаза. От этого глаза его, обычно мальчишески-добрые, заблестели холодно и строго.
— Ах, вот оно что… — протянул он. — Значит, все, — он подчеркнул слово «все», — семиклассники не хотят, чтобы старостой у них был негр?
— Нет, нет, не все! Вовсе не все! — снова вступились школьники. — Пускай Фэйни не врет! Учитель опять удивился.
— То есть как это «не все»? — спросил он. — Разве не все присутствующие здесь голосовали и участвовали в перевыборах?
— Не все! Нет, нет, не все! — раздались новые крики, на этот раз еще более внушительные.
— Ничего не понимаю! — развел руками учитель. — Поскольку вы, Мак-Магон, ничего толком не можете мне объяснить, пусть этот труд возьмет на себя ваш друг Мэйсон.
Семиклассники как один человек повернулись в сторону Роя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49


А-П

П-Я