— Да, к счастью, я свободный человек. И живу в свободной стране. И я сам позабочусь о своих людях! — с этими словами Фримонт снова опустился на скамейку, и догадливый кучер щелкнул бичом.
Повозка с грохотом развернулась и укатила, а вслед за ней, глотая пыль, поскакали охранники.
— Здорово вы его отшили, босс, — восхищенно сказал Лански.
— Учитесь, парни, как надо разговаривать с богачами. Подумаешь, ско-то-про-мыш-лен-ник! — насмешливо протянул Маккарти. — Никто его сюда не звал. И защищать его здесь никто не собирается.
После такой беседы Мак вознамерился все же исполнить свое давнее желание и пропустить по паре кружек пива. Но, подходя вместе с Крисом к салуну, он предупредил:
— Сюда лучше не показывайся. Здесь собирается всякий сброд. С меня хватает и того, что приходится заглядывать по долгу службы.
Крис заметил, что из открытого окна салуна тянется табачный дым. Когда Мак замолчал, стало слышно невнятное гудение множества голосов.
— Что там творится? — недовольно спросил Маккарти. — Опять сходка? Эти бездельники страсть как любят собираться здесь и чесать языками.
Внутри их ждали примерно два десятка людей. Сидя за столиками и вдоль стойки, они одновременно повернулись ко входу и уставились на Маккарти.
— А вот и шериф, — сказал седой благообразный бармен с бакенбардами. — Быстро же ты добрался, Маккарти. Интересно знать, кто тебя известил?
— Меня извещать не надо, Бенсон. Я и сам все могу узнать. Что тут у вас?
Бенсон задержался с ответом, разглядывая Криса.
— У тебя новый помощник? Я не видел его раньше в поселке.
— Его прислал федеральный маршал Крофорд из Теннесси, — важно объявил Маккарти. — Так что ты хотел сказать?
— Я? Ничего, — Бенсон налил пива в кружку и подвинул ее по стойке в сторону Криса. — Новому гостю за счет заведения.
— Спасибо, — Крис вежливо намочил губы в пене и отставил кружку.
— С тобой, шериф, хочет поговорить один парень, но он боится, — сказал Бенсон. — Ему и при рождении досталось не слишком много отваги, и жизнь была наполнена вечным страхом, а последние события, похоже, напугали его до полусмерти. Он шел к тебе, шериф, но растерял последние капли смелости по дороге. Вот он и застрял у меня. Ты уж не гневайся на него.
— Хватит морочить мне голову, — сказал шериф, оглядываясь. — Честному человеку незачем меня бояться.
— Я тоже так думаю, — кивнул Бенсон. — Мэт, покажись на свет Божий.
Над стойкой медленно выросла всклокоченная седая голова старого негра. Маккарти расхохотался, схватившись за ремень:
— Так он прятался у тебя в ногах, как нашкодивший кот! Мэт, в чем дело? С чего бы тебе меня бояться?
— Я не вас боюсь, сэр, — проговорил негр, продолжая постепенно показываться над стойкой. — Я индейцев боюсь.
Он остался стоять рядом с барменом, крепко держась за полированный край стойки.
— Опять индейцы? — возмутился Маккарти. — Да вы что, сговорились? Весь день только и слышу о краснокожих!
— Мафусаил, повтори шерифу все, что рассказал нам, — попросил Бенсон.
— Сегодня еще до рассвета мы с инженером Скиллардом поехали в Гудворд на станцию, встречать какого-то нового инженера. Приехали, ждем поезда. Скиллард сидел в буфете, я при лошадях. Тут подходит ко мне черный Томас, раб Темного Быка. Не хочешь ли, говорит, посмотреть одну интересную штуковину? И ведет меня за собой на конюшню. А там два индейца. Томас наставил на меня ружье и повел наверх, где сено. Сеном забросали и приказали молчать до завтрашнего вечера. Он забрал мою одежду.
— Понятно, — резко бросил шериф. — Они тебя связали?
— Нет, сэр.
— Тогда почему ты не выбежал сразу? Почему не предупредил Скилларда? Почему на помощь не позвал никого, черт возьми!
— Мне было страшно, сэр. Томас сказал, что убьет моих детей, если я выйду из конюшни до вечера.
— Но ты все же вышел, не так ли?
— Нет, сэр. Меня нашел сторож. Он и привез меня домой.
— Черт возьми! Значит, Скиллард уехал со станции не с тобой… Этот черномазый Томас увез его к Темному Быку… К индейцам! Опять эти индейцы! Мэт, если он пропадет… — Маккарти ударил кулаком по стойке так, что негр снова юркнул под нее. — Вылезай, старый осел! Что они задумали? О чем говорили?
— Они говорили о землемерах.
— Что говорили ?
— Я не то сказал, сэр, извините. Они молчали. Говорил только Томас. Он сказал, что убьет моих детей…
— Это я уже слышал! Что еще?
— Он сказал, что землемерам здесь делать нечего. И все. Истинно так, сэр, больше не сказал ни слова! Нечего, говорит, им тут делать!
Шериф Маккарти развернулся и обвел взглядом людей, собравшихся в салуне. Он засунул большие пальцы за пояс и угрожающе наклонился вперед:
— Кажется, вы все тут чему-то радуетесь? У вас какой-то праздник, ребята? Вы веселитесь вместо того, чтобы кинуться вдогонку за своим инженером и спасти его? Он вам мало платит? Он бьет вас? Он спит с вашими женами? Отвечайте! Что плохого сделал вам Скиллард, кроме того, что дал вам работу?
— Мы ничего не имеем против Скилларда, шериф.
— Но что мы можем сделать?
— Я вам скажу, что вы можете сделать, — рявкнул шериф и направился к выходу. — Все, у кого есть конь, собирайтесь на площади! Все, кто носит штаны, приходите туда же с оружием. Поднимите всех, кто не на работе. Пойдем выручать Скилларда!
Шахтеры неохотно поднялись с мест и побрели из бара. Шериф, стоя у выхода, не поленился похлопать каждого по спине, не то подбадривая, не то поторапливая.
Крис, однако, не последовал за шерифом, а остался у стойки. Он отпил еще пива и сказал бармену:
— У вас тут довольно мило. Чистые кружки, занавески, скатерти. Сколько времени надо, чтобы добраться до станции и вернуться обратно?
— Часов шесть, — сказал бармен.
— Значит, этот Скиллард уже должен был вернуться?
— Конечно, нет. Нельзя знать заранее, когда вернешься, если едешь встречать канзасский поезд.
— Верно, — согласился Крис. — Поезд может и опоздать.
— Поезд может и не прийти, — спокойно добавил бармен.
— Значит, если бы Мэт не рассказал нам о том, что его подменили, Скилларда довольно долго никто не стал бы искать. Его могли бы хватиться только к вечеру, не так ли?
Бармен вытер руки, отложил полотенце и облокотился о стойку, встав напротив Криса.
— Помощник, как мне вас называть?
— Крис.
— Кристофер, или Кристиан, или, быть может, даже Кристобаль?
— Кристиан Флетчер, — сказал Крис, взяв напрокат фамилию своего приятеля, похороненного в Мексике. Свое полное имя он никогда не называл в местах, где о нем могли знать только понаслышке.
— Рэймонд Бенсон, — представился бармен. — Меня еще называют «судьей Бенсоном», может быть, слышали? Хотя до Теннесси, надеюсь, еще не докатились сказки обо мне.
— Не докатились.
— На ваше предположение я отвечу так, мистер Флетчер. Инженера Скилларда никто не стал бы искать, даже если бы он не показывался здесь неделю. А тот, кто нашел бы его, был бы дружно проклят всем населением Крофорд-Сити. Как видите, призывы шерифа не вызывают у населения никакого воодушевления.
— Что за птица этот Скиллард?
Судья Бенсон многозначительно поднял палец:
— Инженер Скиллард! Многие шахтеры наверняка уверены, что «инженер» — это его имя. Но его имя — Бенджамин, а звание инженера он присвоил себе, чтобы его не путали с другими Скиллардами, земельными спекулянтами, которые имеют довольно шумную известность в Канзасе. Говорят, наш инженер не так давно и сам подвизался на землеустроительном поприще, но не преуспел в этом. Перед этим он вложил капитал в мясозаготовки, но его бизнес рухнул после той страшной зимы восемьдесят седьмого года. Теперь он — инженер. Специалист по угледобыче. Первое время он не мог выйти из моего салуна, не прочитав нам лекцию об углях. О лигнитах, антрацитах, сланцах и еще многих вещах. Пока он просто трепал языком, люди терпели. Мало ли о чем любит поговорить пьяный начальник? Однако все кончилось тем, что его чуть не линчевали за богохульство. Он заявил, что возраст местного угля 120 миллионов лет. Да-да, так и сказал, сто двадцать миллионов лет. Шахтеры посмеялись над этой шуткой, но он говорил всерьез.
— А в чем шутка? — не понял Крис.
— Как известно, датой сотворения мира считается 7 октября 3761 года до рождества Христова, — напомнил судья Бенсон. — С этим спорят только англиканцы. В постраничных заголовках Библии короля Якова приводится другая дата, а именно 9 часов утра 23 октября 4004 года до рождества Христова. Среди наших шахтеров есть приверженцы и католической, и англиканской церкви, есть и баптисты, и пресвитериане, но никому и в голову не могло прийти, что взрослый человек после двух стаканчиков виски станет опровергать Библию при значительном скоплении верующих.
— И что, Скиллард опроверг?
— Не успел. Сослался на неотложные дела и покинул заведение. С тех пор он у меня не показывается. Для моего салуна он слишком важная персона. Он предпочитает пить французский коньяк на ранчо Фримонта.
Зычный голос шерифа перебил речь Бенсона.
— Крис, ты где?
Не обращая внимания на этот удивленный возглас, Крис неторопливо отпил еще глоток пива и сказал:
— Значит, если я правильно понял, нам не удастся созвать городское ополчение, чтобы освободить инженера из лап индейцев?
— Вы правильно поняли, помощник Флетчер.
— Просто Крис.
— Просто судья Бенсон.
Они пожали руки над стойкой, и Крис повернулся к Маккарти, который все еще стоял в дверях.
Лысый Мак сбил шляпу на затылок и почесал переносицу. Постояв на пороге еще пару секунд, он, наконец, решительно направился к стойке:
— И мне пива, Бенсон. Не будем горячиться.
— А что мы знаем об этих индейцах? — спросил Крис. — Кажется, кучер сказал, что они из клана какого-то Быка?
— Из семьи Темного Быка, — сказал Маккарти. — Он тут заправляет всеми краснокожими.
— У Темного Быка есть причины становиться на тропу войны?
— Нет, — сказал судья Бенсон. — По крайней мере, мы не знаем о таких причинах. Выражаясь в стиле индейцев, Темный Бык давно прошел через свою последнюю битву с белыми.
— В таком случае, джентльмены, что нам мешает просто поехать к нему и спросить, где Скиллард? — поинтересовался Крис.
— Возможно, это единственный разумный способ уладить дело, — сказал Бенсон. — Вполне возможно, что сам Темный Бык не имеет никакого отношения к похищению, если это было похищение. И в таком случае он сделает все, чтобы снять с себя малейшие подозрения.
— Поехать-то можно, — буркнул шериф. — Вот только неизвестно, вернемся ли мы оттуда. От этих индейцев всего можно ожидать. Вот что мы сделаем. Посмотрим, сколько нам удастся собрать народу. Дюжина парней из поселка, да еще три-четыре охранника с шахты, да нас двое… Такой командой уже можно отправиться в гости к Темному Быку. Как думаешь, Крис?
— Тебе виднее, шериф. Спасибо за пиво, судья Бенсон.
На площади перед шерифской конторой стояли три оседланные лошади, и трое шахтеров с «миротворцами» на поясе угрюмо жевали табак под навесом. Рядом белел высокий тент крытого фургона, запряженного парой мулов. Помощник Лански о чем-то препирался с крестьянином в белой рубахе с засученными рукавами и соломенной шляпе, который стоял возле фургона.
— Здесь не лазарет, я тебе говорю! — устало повторял Лански.
— Спроси у шерифа, если не веришь! — воскликнул крестьянин, заметивший подъезжающего Маккарти.
— В чем дело, Лански? — шериф оглядел пустые улицы в напрасной надежде увидеть подкрепление.
Крестьянин опередил помощника:
— Шериф, вы приказали доставить этого человека именно в ваш участок. Я его доставил. Заберите его и отпустите меня.
— О, да это сам Питер Уолк пожаловал! С чего это вдруг вы оказали нам такую честь? Но что за вид, сеньор Уолк?
Маккарти надменно выпрямился в седле и повернулся к Крису:
— Познакомься, это наш самый богатый землевладелец, Питер Уолк! Индейцы зовут его Светлый Медведь. Плантатор и аристократ, дальше некуда. Но готов держать пари, что его никто не узнает в таком виде!
Питер Уолк оказался невысоким молодым крепышом с широкой, выпуклой грудью и толстыми руками, густо покрытыми золотым волосом. Он улыбнулся Крису, как старому знакомому.
— Не было времени переодеваться, — проговорил Питер, откидывая заднюю стенку фургона. — Много работы на мельнице.
— Что же вас оторвало, многоуважаемый мистер Светлый Медведь?
— Отец сказал, что это очень важно, вот я и привез бедолагу к вам. А заодно заберу в лавке свои гвозди. Я их еще осенью заказал, и вот, как видите, не прошло и полгода…
— Понятно. Если б не гвозди, черта с два ты бы сюда поехал. Опять строишься?
— Понемногу, с Божьей помощью. Давайте вытащим беднягу. Вы приготовили для него место?
— Эй, Лански, ты очистил место для больного?
— Для больного? Ну да, все сделал, что вы приказали!
Вчетвером они схватились за углы одеяла и перенесли раненого в комнату без окон, отгороженную от коридора стальными прутьями.
— Вы уверены, что здесь ему будет хорошо, шериф? — спросил Питер.
— Ему все равно. А мне так удобнее. Как он, не болтал по дороге?
— Он пел.
— Пел? Ну, значит, недолго ему осталось.
Питер скрылся за дверями скобяной лавки, и Маккарти задумчиво поглядел ему вслед, почесывая переносицу.
Крис спросил:
— Это местная тюрьма?
— Да разве это тюрьма? — Маккарти досадливо махнул рукой. — Вспомни, в каких участках нам довелось побывать. Каменные стены, огромные замки, решетка с прутьями толщиной в руку. А какие там были двери, какие ставни на окнах! Да разве я могу упрятать к себе в чулан приличного преступника? Его сообщники просто продырявят весь мой участок из винтовок, а потом разнесут в щепки. Нет, здесь можно содержать только вот таких доходяг.
— Почему ты думаешь, что у него нет сообщников с винтовками?
— У этого доходяги? Сообщники?
— Посмотри на его пояс, — сказал Крис. — Ячейки для патронов пусты. Но это ячейки для винтовочных патронов. А где же тогда винтовка?
Маккарти так и застыл с открытым ртом, не найдя слов для ответа. Он прошелся по участку, сердито стуча каблуками. Остановился перед ружейным шкафом, задумчиво провел пальцем по стволам шести карабинов, которые там стояли, и снова почесал переносицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34