https://wodolei.ru/catalog/sushiteli/elektricheskiye/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Но не в этом дело, забудьте. Важно другое — вреда от вас нет, а пользы много. Если мы сегодня взорвем мышеловку с басурманами, то я целиком на вашей стороне. Мне плевать, кто вы на самом деле и что вами движет. Меня интересует результат.
— Спасибо за откровенность. Могу отплатить вам тем же. Бандитов мы взорвем, но моя цель уничтожить и ваше осиное гнездо. Нет смысла уничтожать одних преступников, чтобы торжествовали другие. Надо смешать с пеплом всех. Вы можете выжить, если перейдете на мою сторону. Я помог вам, а вы помогите мне придушить трест и обезглавить его верхушку.
— Да, Георгий Петрович, вы неординарная личность. Такого откровения я не ожидал. Но ведь я и есть та самая верхушка, которую вы хотите обезглавить. Вы хотите, чтобы я подложил себе под задницу бомбу?
— Вы уже на ней сидите.
Пигмей рефлекторно глянул на свой стул.
— Не там. Пока что она в моем кармане, но взрыватель находится в руках вашего хозяина. Я могу ее разрядить, если вы согласитесь стать моим помощником. — У Пигмея на лбу выступили капельки пота, и он передернул затвор автомата, — А вот этого делать не надо. Не рубите сук, на котором сидите. Из этой ямы только я смогу вас вытащить.
— Ну а если обойтись без ребусов? Валяйте выкладывайте, что у вас есть.
Платонов достал из кармана диктофон и, поставив на стол, нажал кнопку.
Пигмей услышал знакомые голоса.
"Назначаю на пятницу. Пигмей гарантирует успех.
— Это будет его последним успехом. Я не могу имени его слышать.
— Можно сделать так, чтобы он и сам остался в Горенках. В общей могиле.
— Не обязательно. Пусть доведет дело до конца, а потом его встретят на выезде. Нужно устроить показательную казнь, чтобы все валеты и шестерки видели и знали, чем кончается нарушение устава, повлекшее за собой гибель единомышленников. Мы не можем простить ему смерть Сократа и ложь".
Платонов выключил диктофон. Наступила тишина. Губы Пигмея дрожали, и он с испугом смотрел на диктофон, будто на мину.
— Вы абсолютно беззащитны, господин Рукавишников. Трест решил обойтись без ваших услуг. На той стороне озера нашу лодку будут поджидать палачи, а не верные слуги.
— И это после того, что я сделал для треста! Ах, Дантист! Змей подколодный! Ради спасения собственной шкуры он готов всех продать!
— А пока он продает оружие кавказцам.
— Этого не может быть! Уж в это я ни за что не поверю.
— А зря. Запись разговора велась в ресторане «Националь», где Илья Михалыч, которого вы назвали Дантистом, предлагал оружие Арсену. Мы ведь слышали только отрывок, можно послушать весь разговор.
Платонов вновь нажал на кнопку «пуск».
***
На веранду поднялся охранник и поставил чемоданы на пол. Следом шел Фазан.
Дантист и адвокат пили кофе и с любопытством наблюдали за происходящим.
— Нуте-с, как прошла операция?
— Чисто, Илья Михалыч. В чемоданах наличные, ангары пусты. Осталось навести там небольшой порядок и убрать мелкие следы. Теперь против треста нет ни одной улики.
— Черножопые довольны подарком судьбы?
— Не то слово! Разгружались в Битцевском лесу, с наших машин на их фуры.
Они прикрыли ящики овощами. Думаю, своей базы у них еще нет, но в том, что они пустят оружие в ход сегодня же, не сомневаюсь. Четыре ящика перекинули в «джип» и тут же свалили. Командовал парадом Гуталин, а мы изображали из себя грузчиков. Парень неплохо нагрел руки на этом деле. Черные передали ему три чемодана, а нам он отдал два.
— Ничего, он нам все вернет. Гуталин — как змея без жала. Стоит надавить ему на глотку, и из него кишки полезут. А потом он из коммерсанта превратится в свидетеля. В нашем уставе такого слова нет, значит, и Арсена быть не может.
Унеси деньги в дом и отправляйся с людьми на уборку ангаров.
Дантист перевел взгляд на Гельфанда.
— Итак, продолжим наш разговор, Зяма. Так что с девчонкой?
— Мои ребята ее взяли. На даче в подвале сидит. Я еще с ней не работал.
Думаю, особых проблем не будет. Сейчас все силы брошены на поиски поповича.
— Да-да, остановись на этом месте подробней.
— Гусь и Дрозд убиты из «стечкина». Мы получали эти пистолеты в очень ограниченном количестве. В последнее время к нам они не поступали, однако в монастыре у Раджи оставалась небольшая партия. Я с ним связался. Раджа признался, что у него произошла утечка, а именно, сын Никодима, которого убрали в Москве, узнал о смерти отца и решил, что это мы его убили. К сожалению, этот парень немало о нас знает. Раджа его использовал как курьера, и он неоднократно, если не сказать часто, приезжал к нам с разными поручениями. Он знает наших людей в лицо, всех, кроме вас, конечно. Очень тонкий малый. Мы тоже ему доверяли. Стечение обстоятельств! Он — сын отца Никодима, который слишком много узнал от журналиста о монастыре и бросился в Москву искать правду. Раджа его нагнал, но отпрыск Никодима тут же понял, в чем дело, залез на склад и уволок чуть ли не ящик боеприпасов. Среди них три пистолета «стечкина». Выводы очевидны.
— Где вы его найдете?
— Там, где есть наши люди. Он всегда крутится возле них и выжидает удобный момент. Главное не в этом. Если Дрозд или Гусь заполучили в руки статью, то она могла попасть только к поповичу, а он не знает, что с ней делать. Она ему не нужна. Парню не нужны разоблачения, он хочет отомстить за отца. Будет стрелять, пока не остановят. Я заготовил для него ловушку.
— Какую?
— Придется пожертвовать Фазаном. К тому же Фазана видели басурмане и Гуталин. Нам он больше не нужен, а попович отстреливает валетов. Уверен, что следующей жертвой он наметил Фазана. Самым удобным местом будет склад, куда сейчас направляется Фазан. Работы там на два дня. Ангары просторны, просматриваются хорошо, там парень и засядет, а мои ребята возьмут на мушку каждую щель. Им останется только ждать, когда он выстрелит. Жаль Фазана, но по-другому не получится.
— Мне плевать на Фазана, но попович и секретарша на твоей совести, Зяма.
Если ты их упустишь, я за твою жизнь ломаного гроша не дам.
— А с кем останетесь, Илья Михалыч? Сократа нет, Пигмей обречен, ему жить осталось до конца следующего дня. Валетов перестреляли, а шестерки сами разбегутся. На Раджу надеетесь? Так мы ему въезд в Москву закрыли. Он завален ящиками с оружием, а завтра ему новое получать, К тому же его обложили со всех сторон. Вы только подумайте, что будет представлять собой разъяренный Раджа!
Ведь он знает цену оружию и в Оку его не сбросит. У него каждый ствол на счету.
— Устроит крепость из монастыря и будет отстреливаться до последнего патрона, вот что он сделает. А в Москву ему путь закрыт. Нам стоило немалых усилий избавиться от нынешнего арсенала, хочешь, чтобы нас накрыли на бочке с порохом? На данный момент мы чисты. Пусть к нам придет вся Петровка вместе с прокуратурой, мы еще извиняться их заставим. На все остальное я могу закрыть глаза. С Сократами и Пигмеями сегодня проблем нет. Умных людей мы найдем, с валетами еще проще. Но если весь трест лопнет, то его уже не восстановишь, структуру, связи, имидж, влияние… Это не ты и даже не я, это трест, который сохраняет баланс сил в Москве. Без нас все рухнет. А людей мы с тобой всегда найдем. Из десяти миллионов в столице всегда можно выбрать десяток-другой стоящих единиц. Конкурс один на миллион. О чем речь, Зяма?
Дантист хлопнул в ладони, и появился охранник.
— Принеси вам коньяку Что-то у меня в горле пере сохло.
***
Генерал Черногоров уже не вызывал Марецкого к бе в кабинет, а сам заглядывал к майору, чтобы не отрывать его от дел.
— Ну что, Степан? — прозвучал громогласный голос, пригодный для сцены Кремлевского дворца, а не для крохотной комнатки. — Отправил спецназ?
— Утром выехали. Тридцать человек. Задание я им не давал. Горелов разберется по ситуации.
— Ну кто такой Горелов, едрит твою налево? Мальчишка! И он на месте разберется! Почему ты без согласования со мной или с полковником не нашел достойной кандидатуры на такое дело?! Отправил щенка на задание, да еще одного!
— Полковник в отпуске. У вас и без того дел хватает, товарищ генерал.
Изначально ставились совсем другие задачи, а Горелов — не щенок, он опытный оперативник. Возраст и звание тут ни при чем.
Черногоров махнул рукой.
— С тобой невозможно разговаривать. Ты упрямый осел. Объясни мне, старому дураку, почему ты не отправил людей к монастырю?
Марецкий ответил вопросом на вопрос.
— Вы договорились с церковью?
— Да, нашли консенсус. Игумену послали телеграмму, что в Кинскую пустошь с проверкой выезжает митрополит Симеон со свитой. И чего мы этим добились?
— Мы бы ничего не добились, если бы послали в монастырь армию внутренних войск. Взять монастырь нахрапом невозможно. А сейчас у Раджи не останется другого выхода, как только вывезти оружие из стен монастыря. Куда он его денет?
Повезет в Москву на центральные склады и туда же приведет нас. Другого способа обнаружить арсеналы у нас нет. Мы работаем, а враг не дремлет. Так что ОМОН нам в Москве понадобится.
— Ладно, держи меня в курсе и днем и ночью, стратег хренов! Замутил болото…
Дверь осталась открытой, и голос генерала затихал по мере его отдаления.
В кабинет заглянул майор Кораблев.
— Это он тебя поливает, Степа? Если он и впрямь так думает, то завтра ты получишь сержантские погоны и пойдешь в постовые на угол Петровки.
— Я не обижаюсь. У каждого начальника свои методы самозащиты.
— Ах, вот оно что! Грозил старику увольнением?
— Он мне никак святых отцов простить не может. Что у тебя, Алик? — Кораблев положил на стол два целлофановых пакетика с автоматными гильзами. — Опять, Гаврош неугомонный, всю Москву облазил в поисках патронов! Выкладывай, у меня уже аллергия на твои гильзы.
— А зря, майор. Это улики, имеющие свой язык, и они умеют разговаривать.
Слышал о сегодняшнем налете на съезд ветеранов первой чеченской войны?
— Краем уха.
— А теперь прочисть оба уха. Банда Каримова напала на ресторан «Якорь».
Убито шесть человек, двенадцать ранено. В ресторане отмечали День десантных войск, правда, задним числом. Собрались ветераны. Кавказцы ворвались в зал и открыли стрельбу. Хорошо, милиция подоспела. Двоих каримовских взяли, остальные ушли. Но что самое поразительное, у налетчиков автоматы из арсенала наших подопечных. Гильзы той же серии. Вопрос: как оружие попало в руки кавказцев, если оно всегда смотрело стволами в их сторону? И не один и не два автомата, а два десятка.
Марецкий снял трубку внутреннего телефона.
— Соедините меня с дежурным по городу… Марецкий говорит… Мне нужен полковник Бадаев… Когда? Спасибо.
— И что? — удивленно спросил Кораблев. Марецкий ничего не ответил, он взял ео стола гильзы, сунул их в карман, надел фуражку и вышел.
***
Полковник Бадаев отправил семью на дачу, а сам остался в Москве, намечая сходить к стоматологу. Когда позвонили в дверь, он удивился. Никто не знал, что он дома, и к себе полковник никого не приглашал. Открыв дверь, он увидел Марецкого. Бадаев улыбнулся.
— Честно говоря, давно вас жду, Степан Яковлевич, но внезапность все же срабатывает. — Он выглянул на площадку. — Вы один? Странно.
— Позвольте зайти, Алексей Илларионович.
— Конечно, прошу. Очень удачно, я сегодня один. Полковник провел Марецкого в комнату и извинился. Через две минуты он вернулся в форме.
— Я готов, майор.
— Вам лучше переодеться в гражданское.
— Ну почему же, я пока еще полковник и погоны с меня не сняли.
— Вы сами решите, что делать с вашими погонами. Подумайте об этом после моего ухода. А пришел я к вам не с пустыми руками. — Марецкий выложил на стол два пакетика с гильзами. — В одном лежат гильзы, использованные в разных местах Москвы, когда убивали кавказцев и ненужных свидетелей. Это преступления, над которыми мы сейчас работаем. В другом пакете лежат гильзы той же серии, попавшие однажды в одни руки с оружейного завода. Но как это оружие могло попасть к кавказским группировкам, которые сегодня напали на съезд ветеранов первой чеченской кампании, понять очень трудно. Стреляли из двадцати стволов.
Есть убитые и раненые, а бандиты, как всегда, скрьшись. Среди бывших солдат могли быть и оба ваших старших сына, погибших в бою. А этим не повезло, их расстреляли в упор в собственном доме за праздничным столом. Позорная смерть для солдата. А теперь, полковник милиции, подумайте сами, откуда взялись эти гильзы, и не забудьте о своих погонах.
Марецкий оставил пакетики на столе и вышел из квартиры.
***
Уже смеркалось. Солнце склонилось к закату. Дантист любовался природой со своей веранды и гладил пушистого кота, пригревшегося на коленях.
Охранник доложил ему о прибытии полковника.
— Да? Странно, он же сегодня не дежурит. Что-то не так в нашем хозяйстве. Зови его срочно.
Еще большим удивлением для хозяина стало появление Бадаева в форме. С его-то осторожностью и в таком виде…
— Что случилось, Алеша? На тебе лица нет. Неужто МУР уже вышел напрямую?
Так мы уже готовы к приему. Наши арсеналы пусты. Милости просим.
Бадаев остановился возле стола.
— Куда же ты сбагрил три тысячи стволов, Илья? В охотничье хозяйство?
— Пусть тебя эти мелочи не беспокоят. Есть куда более сложные проблемы.
— А ты знаешь, что сегодня несколько десантников — ветеранов Чечни погибли, а дюжину искалечили?
— Да что с тобой, Алексей? Война не закончена. Сегодня мы их, завтра они нас. На то она и война. Там в Чечне, здесь в Москве, Питере, Костроме. Устроили проходной двор из России, и жаловаться теперь некому.
— Война — это честный бой лицом к лицу. Ты предал наше дело и отдал оружие врагу.
— Ах, вот ты о чем! Кто же успел тебе на ухо нашептать? Арсен что ли? Он и на тебя работает?!
— Хватит с меня, гнида! Пошел я у тебя на поводу по своей дурости! Злобу свою послушал и проиграл!
Бадаев выхватил пистолет и трижды выстрелил Дантисту в голову. Охранники не успели среагировать. Полковник был в особом почете у хозяина, и его не обыскивали. Они видели, как Дантист повалился вместе с плетеным креслом-качалкой на пол.
Полковник сунул себе в рот ствол пистолета, и раздался четвертый выстрел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46


А-П

П-Я