– Эй, ты чего? – хватая ртом воздух, таращился он на Ларису.
– Мне все равно, признаешься ты или нет, – прошипела она. – Я знаю, что это ты убил Ренату!
– Я ее не убивал!
– А что ты с ней сделал? Просто изнасиловал?
– Да не трогал я ее!
Лариса могла определить по реакции человека, виновен он или нет. Сейчас ее внутренний детектор лжи показывал, что парень действительно не причастен к убийству. Но стопроцентной уверенности все же не было. Поэтому она продолжала прессинговать Олега.
– Кто ж тогда ее убил?..
– Не знаю… Или знаю… Хотя точно не скажу…
– Чего ты точно не скажешь?
– А что с Ренатой тогда случилось?
– Я ж говорю тебе, изнасиловали, а затем убили.
– Когда?
– Да когда она к парню своему шла. По лестнице поднималась, а на нее напали… А может, ты скажешь, что это был не ты?
– Да не я это был!
– А кто?
– Да не знаю… Когда Рената в подъезд зашла, за ней мужик пошел…
– Что за мужик?
– Да я откуда знаю? Машина там возле подъезда стояла. Он из нее и вышел…
– Стояла или подъехала вслед за вами?
– Так в том-то и дело, что стояла… Я еще подумал, как бы чего не вышло…
– Что, мужик подозрительный?
– Да нет, в том-то и дело, что не подозрительный. Был бы подозрительный, я бы за ним пошел. А так вроде бы нормальный мужик. В пиджачке такой, с виду положительный…
– Он торопился?
– Да нет, не торопился. Если б он ускорил шаг, я подумал бы, что он за Ренатой гонится. А так нормально все было…
– Почему же тогда ты подумал, как бы чего не вышло?
– Да просто подумал. Девчонка-то она симпатичная. Думаю, застрянет в лифте с этим мужиком, что будет, думаю… Она говорила, что с парнем своим поругалась, к нему ехала. А тут мужик. Отомстит еще парню своему…
– А то, что он изнасилует ее, ты не подумал?
– Да подумал… Даже следом идти хотел…
– Так почему же не пошел?
– Да, думаю, пойду, а ничего не будет, сам тогда себя на смех подниму… Да и вообще… Я чего за сигарету взялся? Предчувствие было… Так Ренату не только изнасиловали, еще и убили, говоришь… Честное слово, я здесь ни при чем!
– Как мужчина обратно возвращался, не видел?
– Нет. Врать не буду, не видел. Я ж недолго стоял, выкурил сигарету и поехал…
– Марку машины запомнил?
– Само собой. «Десятка», цвет серебристый… Я даже номер запомнил…
– С чего бы это?
– Да говорю же – предчувствие было. Ну, на всякий случай номер запомнил. Для очистки совести, так сказать. Оно ж вон как все вышло… Только первую букву я не запомнил. А так номер триста восемьдесят восемь, буквы «т» и «у». Московский номер, девяносто семь… Ты бы пушку убрала, а то пальнешь ненароком…
Лариса спрятала пистолет. Теперь она должна казаться Олегу легкой добычей. Но тот даже не дернулся в ее сторону.
– Так ты веришь мне, что это не я убил твою Ренату? – робко спросил он.
– Я-то верю… А ментов ты в этом убедишь?
– Ментов?! – еще больше разволновался он.
– Странно, разве они к тебе не приходили?
– Нет.
– Вот козлы! Я так и знала, что они с расследованием будут тянуть… Ладно, сама во всем разберусь…
Перед тем как уйти, Лариса закрепила под сиденьем машины специальный маячок. Если Олег в чем-то виновен, то после этого разговора он ударится в бега. Что ж, найти его будет нетрудно…
Лариса могла бы представиться, объяснить, кто она такая есть на самом деле. Но ей было стыдно. Сотрудник милиции не должен угрожать подозреваемому пистолетом, не должен разводить его как лоха. Не должен. Но так случилось. Она осознает свою вину и тихонько исчезает…
Глава третья
Вчера Лариса вернулась домой в пятом часу ночи. Это значило, что у нее сегодня было законное право отлынивать от службы до самого полудня. Но уже в половине десятого позвонила Званцева и велела прибыть в управление. По тону ее голоса было понятно, что случилось что-то серьезное.
Званцева сидела в своем кабинете мрачнее тучи.
– Ты с этим, с Копытиным, до скольки ночи каталась? – сухо спросила она.
– До половины третьего, – предчувствуя неладное, сказала Лариса.
– И что?
– Мне кажется, что он не причастен к убийству.
– Мне тоже так кажется… – кивнула Арина Викторовна.
– Вы говорите, но не договариваете, – заметила Лариса.
– Вчера, около часа ночи, была изнасилована и убита гражданка Лисицына. Почерк все тот же…
– Где ее убили?
– Дом в Товарищеском переулке…
– Снова этот чертов переулок, – заметила Лариса.
– Вот именно, чертов, – кивнула Званцева. – Раньше он так и назывался, Чертов переулок. Затем его переименовали в Дурной переулок. Ну а после революции она стал Товарищеским. Но это так, к слову…
– Как все произошло?
Сейчас Ларису меньше всего волновала история московских улиц. Сейчас ей нужно было знать только одно: где и при каких обстоятельствах погибла очередная жертва маньяка.
– Ирина Лисицына погибла в своей квартире.
– Сколько ей лет?
– Двадцать шесть. Была замужем. Разведена. Жила одна, с ребенком… Ребенку всего полтора года. К счастью, малыш остался жив… Ее изнасиловали в ее же квартире. Там же и убили… Преступник ударил ее ножом в спину. Но когда он ушел, она еще была жива. И даже смогла дотянуться до телефона, чтобы позвонить в милицию. К сожалению, она скончалась до прибытия наряда…
– Как же преступник проник к ней в дом?
– Я узнавала, замки все целые, следов взлома не обнаружено…
– Если она не замужем, у нее мог быть ухажер.
– И этот ухажер оказался маньяком… Я уже думала об этом…
– Ухажера можно вычислить.
– Я не думаю, что наш маньяк такой дурак, чтобы крутить с ней любовь. Хотя всяко может быть…
– Может, случайное знакомство?
– Вот ты это и выяснишь… Дело, по всей видимости, нам передадут. Так что давай дуй в ОВД «Таганское», разбирайся на месте… Да, кстати, Товарищеский переулок не зря всплыл. Я тут выяснила, что первая жертва, Антонина Котова, жила в Товарищеском переулке до замужества. Татьяна Карелина жила все время. Родители Валентины Семерик продали свою квартиру в этом переулке и переехали в Медведково в девяносто четвертом. Наталья Голицына тоже жила там до замужества, а потом переехала к мужу. Рената Данилова там жила всегда. Теперь вот и шестая оттуда же… Так что теперь определенно ясно, по какому принципу маньяк выбирает жертвы.
– Принцип ясен. А смысл? Какой смысл насиловать и убивать женщин с одной улицы?..
Лариса знала маньяка, который планомерно и методически уничтожал своих одноклассников. А тут война с целой улицей, вернее, с переулком…
– У маньяков травмированная психика, – в раздумье сказала Званцева. – Комплексы, как правило, закладываются с детства. Могу предложить такую версию. Маньяк жил и рос в Товарищеском переулке. Была первая любовь, оставшаяся неразделенной. Может, была и вторая, третья, но везде фиаско. Неудачи на любовном фронте рождают ненависть, которая переносится на всех женщин Товарищеского переулка… Если бы все жертвы были примерно одного возраста, можно было бы предположить, что маньяк охотится на конкретных женщин…
– С которыми он когда-то был знаком?
– Именно. Но возрастной диапазон составляет девять лет, правильно?
Лариса кивнула. Возраст самой младшей жертвы – девятнадцать, старшей – двадцать семь. Если разложить по полочкам да по возрастающей, то выходит – 19, 21, 22, 23, 26, 27. Случайный набор цифр, никакой закономерности.
– Возможно, мотив убийств нужно искать не в детстве преступника, – задумчиво изрекла Званцева. – Может, маньяк знакомился со своими жертвами, будучи уже взрослым мужчиной. Если так, то что это нам дает?
– То, что маньяк был знаком с теми, кого убивал…
– Если так, то он и сам живет в Товарищеском переулке. Хотя не факт…
– Вы бы впустили к себе в дом случайного человека?
– Разумеется, нет.
– Вот и Лисицына бы не впустила.
– А убийца оказался у нее дома.
– Значит, она его знала. Но это мы еще проверим, уточним. Тут один факт интересный всплыл. Я разговаривала с Копытиным, так он сказал, что после того, как подвез Ренату Данилову к дому, сразу со двора не уехал. Курить захотелось. В общем, он видел, как из машины выходил какой-то мужчина и заходил в подъезд вслед за Ренатой…
– Какая машина?
– Серебристая «десятка»… Судя по всему, это и был убийца.
– Значит, он следил за Даниловой, а когда она зашла в подъезд, отправился вслед за ней…
– Он не следил за ней. Он ее поджидал. Копытин говорил, что его машина уже стояла возле дома, когда они подъехали с Ренатой. Вопрос, кого он ждал – именно ее или просто любую другую женщину?
– Если предположить, что ему нужны женщины с Товарищеского переулка, тогда он ждал конкретно Ренату…
– К тому же, возможно, он был знаком с ней. Поэтому знал про ее роман с Михаилом, был в курсе, где находится его дом…
– Может, любовный треугольник? – спросила Званцева.
Похоже, начальница зафантазировалась. Пена из мыльных опер…
– Ну да, она любит одного, другой убивает ее за это… Если бы все было так просто… Все жертвы были с Товарищеского переулка. Я понимаю, есть любвеобильные мужчины, которые могут любить до десяти женщин сразу. Но я еще не слышала про таких мужчин, которые могли бы любить всех женщин, но только с одной улицы…
– Мы же имеем дело с маньяком. Маньякам свойственно на чем-то зацикливаться…
– Рената знала Михаила более двух месяцев. А убийства начались не далее чем три недели назад. Почему маньяк не начал убивать раньше? Почему он начал не с Ренаты?.. Нет, любовь здесь ни при чем…
– Да, похоже на то… – легко сдалась Званцева. – Любовь, может, здесь и ни при чем. Но тем не менее маньяк охотился на Ренату. Знал, где она может появиться, и ждал ее в засаде… Но ты все равно поговори с Ренатой, вытряси сведения о всех мужчинах, с которыми она когда-либо контактировала, особенно в последнее время. И по другим потерпевшим поработай, опроси родственников, знакомых. Может, все погибшие знали одного и того же мужчину… Но прежде всего займись Ириной Лисицыной. Уж она-то должна была знать маньяка, если впустила его к себе в дом. Опроси родственников, знакомых…
Лариса понимала, что работы будет невпроворот. Но готова была прогнать через сито горы породы, чтобы раздобыть маленькое зернышко истины.
Из управления она отправилась на Таганку. Служебную машину вел Сергей Сурьмин. С Садового кольца он вышел на Народную улицу, вырулил на Таганскую, а оттуда попал в Товарищеский переулок.
Самая обыкновенная улочка старой Москвы. Дома старой, местами еще дореволюционной застройки.
– В этом районе, на Большой Коммунистической, Яузская больница находится, – блеснул познаниями Артем. – Там целое кладбище, где чекисты расстрелянных хоронили…
– Веселенькое местечко, – усмехнулся Сергей.
– Если точнее, то место здесь дурное. Переулок раньше Дурным и назывался. А до этого Чертовым был… Под больницу особняк купца Баташова отдали. Не слыхали о таком?
– Нет.
– Так вот, когда в его покоях делали ремонт, потайной ход нашли, а там кучу костей человеческих. Он же, гад, людей пытал. Садист самый натуральный… До ста лет, паразит, дожил…
– Ага, а отпущения грехов не заработал, – хмыкнул Сергей. – Вот и мается злодейская душа – насильничает и убивает…
Через арочный пролет машина въехала во двор-колодец сталинского дома, первые два этажа которого занимали офисы коммерческих структур. Квартира Ирины Лисицыной находилась на третьем этаже.
Прежде чем наведаться в ОВД «Таганское», Лариса хотела хотя бы побывать в доме, где произошло преступление. Кого-либо застать в квартире убитой она не надеялась.
Но дверь была открыта. Лариса осторожно вошла в квартиру. На полу в прихожей она увидела человеческий силуэт, обведенный мелом. Отсюда к телефону тянулась смертельно раненная Ирина, на этом же месте она и умерла. Труп давно уже в морге. Эксперты тоже закончили свою работу. Квартира, по идее, уже должна была быть опечатана. Но в комнате Лариса увидела молодого человека в штатском и заплаканную женщину преклонных лет.
– Вы к кому? – ретиво вскочил с кресла парень.
Лариса представилась.
– Старший лейтенант милиции Панов, – в свою очередь назвался молодой человек. – Оперуполномоченный уголовного розыска…
Ларисе он обрадовался, как самому родному на земле человеку. Нетрудно было понять, почему.
– Говорят, дело вам передают…
Старлею неудобно было изображать свою радость в присутствии матери погибшей девушки. А так он бы сейчас растягивал рот до ушей. Что ни говори, а это приятно – спихнуть убийство на чужие плечи, неважно, что они женские и хрупкие…
– Похоже на то, – кивнула Лариса и едва уловимым движением головы показала на женщину: – Кто это?
– Мать потерпевшей. Вот до сих пор в чувство привожу…
Старлей бережно взял Ларису под руку и провел на кухню.
– Ребенок где? – присаживаясь, спросила она.
– Его старшая сестра покойной к себе забрала, – закуривая, сказал опер.
– Сестра где живет?
– В Химках. Мать говорит, что потерпевшая туда же переезжать собиралась. Ну не в Химки, рядом. В Куркине себе квартиру присмотрела. Вроде как трехкомнатную…
Лариса обвела взглядом кухню. Серость и бедность.
– Трудно поверить, что у хозяйки были деньги, чтобы купить трехкомнатную квартиру…
– Так это ж на окраине. В Куркине за сто тысяч долларов вполне можно купить классную трехкомнатную квартиру и даже ремонт сделать…
– Откуда у нее сто тысяч долларов?
– Она квартиру эту собиралась продавать. Сто тысяч просила…
– А-а, тогда понятно…
– И нам тоже понятно. Там, где продажа квартир, там криминал…
– Логично, – кивнула Лариса.
– Лисицына через риэлторскую контору квартиру толкала. Толкала, но еще не толкнула. Не успела…
– Квартира на кого оформлена?
– На нее.
– Денег за квартиру она тоже не получила.
– Конечно, нет. Сделки-то не было.
– Какой же тогда смысл ее убивать?
– Так то-то и оно. Из-за квартиры ее убить не могли… Остается ваш вариант…
– То есть серийный маньяк…
– Он самый, – хитровато посмотрел на Ларису старлей.
– Как была убита Лисицына?
– Сначала она была изнасилована.
– Где?
– А прямо в коридоре, на полу. Насильник даже не потрудился пройти в комнату…
– Как он вообще в квартиру попал?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6