Он вспомнил, например, как прощался последний раз с Ритой…На этот раз ошибся Константин, и эта ошибка обошлась ему очень дорого.Едва избавившись от людей Воловика, которые пытались его убить, Константин привел Маргариту к Татьяне, единственному, наверное, в Москве человеку, которому он мог доверять. Она когда-то любила его, он тоже думал, что ее любит, и они едва не начали жить вместе, едва не связали свои жизни навсегда.Но оказалось, что это невозможно. Татьяна вовремя поняла, что для Константина близкие люди вовсе не дороже его дел, его борьбы с врагами, его денег, требующих всей его энергии и всего его внимания. Она отказалась от него, и со временем Константин и сам понял, что Татьяна поступила правильно.Ведь он в конце концов и сам отказался от всего того, что раньше управляло его жизнью. Отказался даже от имени «Константин Панфилов», которое казалось ему наполненным каким-то непостижимым роковым смыслом, становилось причиной смерти всех, кто связывал с ним свои жизни.Он оборвал все связи со своей прошлой жизнью, отказался от борьбы, от врагов, без которых не мог прежде обойтись и дня" от своих денег, которые ему не на кого было тратить и с помощью которых можно было только делать новые и новые деньги…Зачем? Когда он задал себе этот вопрос, деньги перестали его интересовать.Но понял он все это слишком поздно. Та хрупкая тонкая нить, которая протянулась от его души к душе Татьяны, уже порвалась и никаким узлом ее связать было теперь невозможно. У них остались бы, наверное, дружеские отношения. Возможно, со временем Константин даже начал бы приезжать к ней раз-два в месяц из своего Запрудного, где он был первым человеком в городе, и проводить у нее ночь.Но ни он, ни она этого не хотели. Что-то особенное все же было между ними, чего они не хотели разрушать, пусть даже все это осталось только в прошлом и не имело никакой перспективы.Константин больше не ездил к Татьяне, она ему не звонила.Они расстались, но все еще оставались вместе, где-то там, в воспоминаниях, в глубине своей памяти.Мысль обратиться к Татьяне за помощью, когда ему оказалось необходимым пристроить на несколько дней в Москве Маргариту, возникла у Константина только потому, что никакой другой вариант был уже невозможен.По его следу шли буквально по пятам, он рисковал не только своей жизнью, но и ее тоже. А с него уже достаточно было смертей. Все, кто когда-то были близкими ему людьми, оказались мертвы. И он часто думал, что это произошло именно потому, что они связали свои жизни с ним, Константином Панфиловым.Кроме того, Маргарита сковывала его возможности. Он не мог оставить ее одну, не мог и таскать с собой по Москве. Ей нужно было придумать надежное безопасное прибежище на несколько дней. И Константин вспомнил о Татьяне.Конечно, она согласилась помочь ему.Хотя и видела, что теперь уже Маргарита стала близким Константину человеком и фактически заняла место, когда-то принадлежавшее ей. А может быть, именно поэтому она и помогла этой нескладной еще девочке-подростку, попавшей в Москву с голубой мечтой покорить свет и мир и уже через несколько месяцев превратившейся в заурядную московскую проститутку, которой суждено было отработать на сутенера несколько лет, а потом закончить или передозировкой, или белой горячкой, или перерезанными венами.Константин оставил их вдвоем и ушел совершенно спокойный за судьбу Маргариты. О судьбе Татьяны он не думал теперь никогда. Она жила своей жизнью, от него не зависящей, а значит, никакая исходящая от него опасность ей и не угрожала.Вот это наивное, самодовольное ощущение избавления от ответственности за жизнь близкого ему человека и было ошибкой Константина.Конечно, он не знал, не мог знать, что разыскивающий его как единственного человека, который знал о его промахе и который мог его подставить перед «хозяином», Мошнаускас, сумел узнать, что сегодняшнее имя Константина — не настоящее, что он не кто иной, как Константин Панфилов, личность достаточно известная, чтобы вычислить его возможные контакты в Москве.И уже через час после того, как Константин покинул небольшой сквер в одном из переулков недалеко от Триумфальной площади, где расстался с Маргаритой и Татьяной, в тот же самый сквер вошел Витольд Мошнаускас, разыскивающий адрес, по которому, согласно имевшейся в компьютерном банке информации аналитического отдела его агентства, проживала бывшая любовница Константина Панфилова по имени Татьяна.Для Мошнаускаса не составило труда вычислить, что обложенный почти со всех сторон Панфилов попытается пристроить свою теперешнюю подружку в спокойном и не бросающемся в глаза месте. Например, у своей бывшей любовницы.Поэтому через несколько минут Витольд Мошнаускас уже стоял перед дверью в квартиру, в которой жила Татьяна, и нажимал кнопку звонка.Он готов был внести свои коррективы в планы Константина Панфилова. Глава 2 …Расставшись с Маргаритой и Татьяной, Константин решил выяснить наконец, в чьей игре он стал фигурой, которой не объяснили ее достоинства.Москва была взбудоражена необъяснимым исчезновением Генриха Львовича Воловика. Газетчики и тележурналисты строили предположения, одно другого сногсшибательней.Константин вновь и вновь вспоминал очень странный разговор с Воловиком в его особняке. За кого его принял тогда Воловик? Как ни старался Константин объяснить банкиру, что он случайно оказался на месте кого-то другого, что он не тот человек, за которого его принимают, Воловик не верил его объяснениям и считал их вполне естественной в сложившейся ситуации предосторожностью.Он фактически раскрыл свои карты перед Константином, показав, что готов перейти в другой политический лагерь и финансировать другого кандидата на первую роль в России. И потребовал за это определенные условия для себя. Первое и пока единственное заключалось в том, что двое его людей должны получить какие-то высокие должности и контролировать соблюдение его интересов, прежде всего финансовых.Константин, уже понявший к тому времени, что завяз в ситуации глубоко и уже не сможет из нее выбраться, набрался наглости пообещать это Воловику, тем самым согласившись с ролью, которую ему навязывали. Он понимал, что именно из-за этого он и стал теперь объектом охоты. Он обладал информацией о теневых контактах двух .враждующих политических лагерей, и информация эта была одинаково опасной для каждого из этих лагерей.Одну сторону представлял, конечно, сам Генрих Львович Воловик, а вот о другой можно было только строить предположения.Это мог быть кто угодно. Константин не настолько хорошо разбирался во взаимоотношениях между главными российскими политическими силами, чтобы понять это по туманным намекам, которые постоянно и даже настойчиво делал ему Воловик в том разговоре.Расставаясь, Воловик передал ему имена тех своих двух людей, которых желал внедрить в ряды своих политических противников, и краткие досье на них. Константин так и не заглянул в конверты, которые передал ему Воловик, так и не поинтересовался содержащейся в них информацией. Теперь, когда он понял, что просто уйти в сторону ему не удастся, его просто не отпустят, поскольку он стал носителем опасной информации, он не видел иного способа разобраться в ситуации, как встретиться с этими людьми и заставить их говорить откровенно.Исчезновение Воловика еще больше обострило ситуацию. Константин чувствовал, что его исчезновение прямо связано со всей этой запутанной историей, участником которой стал он сам.И это сильно его беспокоило. Он ясно ощущал силу противостоящей Воловику политической группировки. Странное исчезновение Генриха Львовича сильно попахивало заказным убийством, хотя никаких намеков на это в СМИ не прозвучало.Такое предположение сделал сам Константин. И это еще сильнее подогревало его желание разобраться в ситуации. Если убрали Воловика…Что стоит людям, которые это сделали, убрать и Константина, а вместе с ним и Маргариту?Сев за столик в открытом кафе, Константин достал из кармана два узких и длинных конверта и вытащил из каждого по листу бумаги.Две фамилии, две краткие характеристики деловых и человеческих качеств, две краткие биографии и, наконец, два адреса.Вот это и нужно Константину. Эти люди наверняка в курсе всей интриги, в которой они должны принимать самое активное участие. Константин найдет их и узнает полную правду.Первый — управляющий «Импорт-банком», прочно держащимся в десятке крупнейших московских банков, Олег Кабанов, молодой, но уже достаточно опытный в банковском бизнесе человек. За его плечами работа в крупнейших банках России, естественно из той группы, которая контролировалась Воловиком, успешно проведенные операции на рынке ГКО, работа экспертом в парламентском бюджетном комитете.Константин сразу понял, что встретиться с ним не очень-то просто. Его наверняка охраняют, а Константину уже смертельно надоели и стрельба, и драки, и погони с преследованиями.Впрочем, в досье указан номер мобильного телефона Олега Кабанова. Это значительно облегчает дело.Константин тут же решил позвонить ему.Сначала он выслушал вежливый отказ в просьбе встретиться с ним. Но тут же прозвонил снова и прежде, чем Кабанов успел вновь сослаться на свою занятость и отказаться от встречи, сказал:— У меня есть поручение лично для вас, — и, не дав своему собеседнику возмутиться, добавил:— От Генриха Львовича…— Вы знаете, где он? — тут же перебил его Кабанов. — Где?Константин медленно покачал головой, словно его собеседник мог его увидеть.— Не знаю, — ответил он. — Но поручение для вас у меня все же есть. Как я могу вас увидеть?— Через час в «Импорт-банке», — ответил Кабанов. — Охрану я предупрежу.Через час Константин уже сидел в глубоком кожаном кресле напротив расположившегося в точно таком же кресле Олега Кабанова. На низком столике между ними стояли перед каждым по бутылке лимонной «Перье», пепельница, лежала зипповская зажигалка и пачка «Парламента».— Вы должны, конечно, знать, что Генрих Львович сделал на вас самую серьезную ставку, — первым заговорил Константин.— Мы с вами находимся в неравных условиях, — осторожно сказал Кабанов. — Вы знаете, кто я, я же о вас ничего не знаю.Не хотите представиться?— Не хочу, — отрезал Константин. — Я пришел не в вежливости с вами состязаться и не биографию свою вам рассказывать. Обойдетесь и без подробностей моей жизни. Я всего лишь сообщаю вам, что мне, так же, вероятно, как и вам, известны намерения Генриха Львовича Воловика, касающиеся вашей дальнейшей карьеры.Олег Кабанов долго и пристально рассматривал Константина, который закурил и спокойно дымил сигаретой, дожидаясь, пока его собеседник решится наконец разговаривать с ним серьезно.— Когда вы видели Генриха Львовича? — спросил наконец управляющий банком.— Это не имеет значения, — возразил Константин. — Видел. И он передал мне вот это…Он вытащил из кармана конверт и положил его на столик, рядом с пепельницей.— Это письмо адресовано мне? — спросил осторожно Кабанов.— Это не письмо, — ответил Константин. — Это моя верительная грамота, если можно так выразиться. Выданная мне самим Воловиком.Он достал из конверта лист бумаги и положил его перед Кабановым.— Посмотрите, прошу вас, — сказал он. — Может быть, это заставит вас мне поверить…Кабанов взял в руку лист, взглянул на него — и похолодел. На листе было напечатано краткое досье на него, Олега Кабанова.Содержало оно, помимо всего прочего, такие сведения, о которых мог знать только сам Воловик и больше никто. Например, о его бывшей связи с женой Воловика — Лилечкой. Это была семейная тайна Воловика, о которой знали только трое. И вот на этом листе бумаги, который протянул ему сидящий напротив человек, не пожелавший назвать себя, черным по белому написано: «В разное время состоял в интимных отношениях с…» Далее следует перечисление всех его бывших любовниц, и где-то в середине списка значится имя Лилии Симоновой. Именно такую фамилию она носила до того, как вышла замуж за Генриха Воловика.Он же, Олег, и познакомил их. И Лилька сразу нацелилась на то, чтобы поменять его на Генриха. И поменяла. Правда, ничего путного из этого брака не вышло. Ни большой и крепкой любви, ни детей. Генриху вполне достаточно было одного наследника, от брака с первой женой. А Лильке ничего, кроме его денег, вообще не нужно было.Когда Воловик в этом разобрался, было уже поздно — Лилька уже управляла его жизнью. И он, чтобы избавиться от нее, отправил ее в Италию, разрешив ей купить там на свое имя старинный дворец.Кажется, она и в самом деле что-то такое средневековое купила в Венеции.Генрих Львович терпеть не мог никаких сплетен о его личной жизни и поэтому позаботился о том, чтобы прочно и навсегда забылся тот факт, что Лилечка Симонова, до того как выйти за него замуж, была любовницей одного из его подчиненных.— Я не понимаю, — сказал Олег Кабанов. — Откуда все это у вас?— Эту информацию мне передал Генрих Львович, — ответил Константин. — И просил на словах передать вам, что вы должны быть готовы к новой должности.Кабанов смотрел на Константина молча, и тот никак не мог понять его реакции.— Генрих Львович просил, кстати, поинтересоваться, вы не забыли, о какой должности идет речь? — спросил Константин.— Председатель Центробанка, — ответил машинально Кабанов, но тут же спохватился и спросил:— Кто вы? И зачем пришли ко мне?Константин был очень удивлен, хотя постарался скрыть свое удивление. О какой же группировке идет речь? Если Генрих Воловик ставит кому-то условие, что его человек должен работать председателем Центробанка… Это значит, что на контакт с ним выходила группа Белоцерковского, или ГБ, как его чаще называют.С врагами такого уровня Константин еще ни разу в своей жизни не сталкивался.Приходилось ему вступать в драку с авторитетами воровского мира, приходилось отстаивать право на жизнь с откровенными отморозками, но с олигархами жизнь его столкнула впервые.Впрочем, какое там столкнула! Оказался он как камешек между двумя жерновами, перемалывающими российскую жизнь в доллары.
1 2 3 4 5