Вы меня слышите?
– Хорошо.
– Тогда слушайте. По связи – как платили, так и будем платить. Без связи вас не оставим. Раньше было много аппаратов – и ВЧ, и «кремлевка». Сейчас вынуждены наполовину сократить, в том числе и оперативную связь. Что касается увольняемых – главное не ущемить их, где бы не пришлось оформлять документы. Часто при переезде они по полгода не могут получить документы с последнего места службы. Ни приказа об увольнении, ни об исключении из списков… А кто им выплатит под честное слово?
– Понял, спасибо вам!
Не успел положить трубку – снова междугородная, по оперативной связи звонил генерал-майор Родионов. Слышимость была получше, хотя и прерывалась несколько раз. Те же вопросы: ФАПСИ и местные областные финансовые органы требуют сократить количество телефонов и погасить оплату за связь. Иначе отключат совсем. Второй вопрос – путаница с окладами, разночтения по линиям Вооруженных Сил и безопасности…
Только объяснил Родионову, звонит полковник Мосягин из особого отдела:
– Будут ли увеличены оклады по воинским званиям? Слух прошел…
– Как будто сговорились, – бурчал Серебряков, когда, наконец, звонки поутихли. Ишь ты, – «слух прошел»… А еще жалуются, что связи нет.
Миллион вопросов за день – все хозяйственные, финансовые. Раньше только об оперативных делах говорили. Сегодня лишь бы выжить! Что будет завтра – никто не знает, кроме Президента. Да и тот, видно, весьма плохо еще освоил свое ремесло писать указы…
Вот только что издал он Указ за № 154 от 19 февраля 1992 года, где черным по белому записано:
«Установить с 1 февраля минимальные должностные оклады по первичным офицерским должностям в Вооруженных Силах в размере 1800 рублей».
Но сотрудники Министерства безопасности сегодня отнесены к правоохранительным органам, и этот указ на них не распространяется. Есть постановление Президиума Верховного Совета за № 38 о том, что МВД и МБ относятся к правоохранительным органам и на них распространяется кратная таблица, приведенная в этом постановлении, где и оговорены должностные оклады. С перерасчетом на кратность. И пенсий тоже…
Кому как, а для финансиста Серебрякова от этих указов и постановлений денег в МБ не прибавилось. Одна головная боль.
– Если наложить ту кратность, которую имеем, на те должностные оклады, которые предполагается принять в Вооруженных Силах, – бубнит, подсчитывая финансы, Серебряков, – то получится следующая картина… «На уровне руководства, начиная с министра, его заместителей, начальников главков, начальников самостоятельных управлений, должностные оклады в Вооруженных Силах абсолютно идентичны… если мы их разделим на кратность в 342 рубля… тем должностным окладам, которые у нас сейчас действуют… один к одному, те же коэффициенты… Что-то я ничего не понял…»
Серебряков окончательно запутался в арифметике по должностным окладам, не зная как трактовать указ Президента. Как тот царский указ, где забыли поставить запятую по тексту: «Казнить нельзя помиловать».
– Как ни крути – у офицеров МБ оклады ниже рублей на 200, чем в МВД. Дали бы нам право самим внедрять эти кратные коэффициенты и увеличивать должностные оклады в связи с инфляцией.
Нет, не удается Серебрякову и Щурову уговорить минфиновцев. Непреклонны в своей тупости: чем больше непонятностей и путаницы – тем умнее выглядел нынешний минфин. Вчера Щуров и Серебряков опять дебатировали этот вопрос с минфиновцами, но так и не пришли к согласию.
– В будущем переведем вас на оклады, – пообещали им в Минфине.
– Оклады, так оклады, – согласились измученные чекистские казначеи. – В принципе, ведь ничего не меняется. «Единственное» неудобство – при каждом повышении цен нам придется всякий раз бежать им вдогонку…
…Еще в конце 1991 года финансисты органа безопасности вместе с коллегами из Минобороны подготовили проект по индексации денежного содержания и пенсий военнослужащих. Что такое индексация, теперь знают не только в бывших соцстранах Европы, которые это уже прошли, но и у нас в России.
– Вопрос в том, как честно будет играть государство в эти игры, – продолжил свои размышления Серебряков. – Цены на товары поднялись уже в восемь раз, а в Минфине нас убеждают, что в три-четыре, не больше. Соответственно по Минфину будут индексироваться и наши доходы. Стало быть, будет продолжаться обнищание, за чертой бедности будет оставаться все большее количество россиян…
Много ущемлений – жилищных, бытовых, финансовых и иных свалилось вдруг на «холодные головы» чекистов. Раньше за максимум выслуги лет платили сорок процентов надбавки – теперь ее снизили до тридцати.
Дело доходит до ситуаций анекдотических. В лихорадке реформирования КГБ-МСБ-АФБ-МБВД-МБ с такой скоростью менялись начальники, особенно на местах, что в новой структуре оказалось по нескольку руководителей в одном и том же кресле!
Нередки случаи, когда в результате частой сменяемости, перестановок и изменений должностных окладов вышестоящие по чину и должности офицеры и руководители стали получать меньшую зарплату, чем нижестоящие. В связи с массовой путаницей Ельцин вынужден был даже издать дополнительный указ № 42 от 24 января об окладах для вышестоящих, назначаемых на нижестоящие должности и наоборот, что внесло еще большую путаницу.
Немало нареканий было и с выплатой единовременного пособия при увольнении. Например, автор этих строк и был уволен в приказном порядке в конце ноября 1993 года с тремя окладами, а с 1 января 1994 года стали увольнять с шестью!
Если раньше дети чекистов ходили в ведомственные садики бесплатно, то теперь из-за отсутствия средств сады были закрыты или отданы в аренду предпринимателям. За посещение садика надо платить от 8 до 20 тысяч!
Много проблем возникло и с оплатой пенсий, особенно тем, кто в одночасье оказался за границей – в Прибалтике и других странах СНГ.
Резко подорожали перевозки и перемещение офицеров и их семей… Контейнер, например, при перемещении офицера с Дальнего Востока в районы средней полосы России подорожал вдвое, и половину его стоимости офицер должен платить из собственного кармана. А дальше сплошные доплаты: на станциях доставки, выгрузки. Членам семьи дают только документы на перевоз по железной дороге, а разница с воздушными перевозками, которыми они вынуждены пользоваться, весьма значительна. Попробуйте выбраться железнодорожным транспортом с Магадана, Чукотки, Камчатки, Сахалина, да из многих других мест необъятно-бездорожной России!
В отличие от России на Украине сразу при разъединении был принят Закон «О правовой и социальной защите военнослужащих и членов их семей», гарантирующий при их перемещении полную оплату воздушным, морским, сухопутным и железнодорожным транспортом.
А в «рыночной» России – предъявляют баснословные счета за жилье, электроэнергию, транспорт.
Рынок, как линия фронта, подкатился к армии. С обесцененным рублем, ставшим бросовым, куда как-то сразу исчезло армейское бензиновое изобилие, пришел голодный горюче-смазочный лимит.
Еще хуже, чем в армии, положение в органах Министерства безопасности, перечисляющего, по существующим правилам, из своего бюджета денежки по максимуму на счет Минобороны.
«Столько лет работал – все было понятно, – размышлял Серебряков. – А за эти полгода «реформ» мне все непонятно. Непонятно почему где-то в верхах кто-то, непричастный к МБ, распоряжается нашими бюджетными деньгами? Почему в стране вообще нет бюджета? Почему нет элементарного сальдо и все как-то враз стали должниками друг перед другом? Почему мы не можем распорядиться своими кредитами и должны быть в роли попрошаек?»
Редкую минутную тишину и размышления замначфина вновь прервал телефонный звонок. Взглянул на часы – ровно два.
«Ясно, обед закончился, – подумал Серебряков. – День вопросов и ответов продолжается. Кто на сей раз в эфире?»
– Степанов Юрий Николаевич, из Новосибирска…
«В Москве два, в Новосибирске шесть вечера… Ишь ты, и домой не идет, сидел, выжидал, пока линия не освободится, значит, приспичило…»
– Александр Николаевич, рассматривался ли вопрос о том, что нам, особистам, надо платить налог за землю, на которой стоят наши здания и сооружения? А может, эту землю лучше выкупить?
Раньше от такого вопроса опешил бы. Сейчас уже ничем не удивишь.
– Вопрос такой рассматривался, – как на экзамене по заранее заготовленной шпаргалке отвечал финансист. – Мэр Москвы Попов уже объявил цену за землю в пределах Садового кольца – сто семьдесят миллионов за гектар. И мы на всякий случай сделали свои расчеты. Будут указания – примем и мы решения по земле: платить ли за аренду или, как вы предлагаете, выкупать… На Украине, например, в курортных зонах в пределах одного километра от моря земля оценивается дороже, и чем дальше от моря, тем дешевле. Думаю, и в России нам придется платить за землю…
Шел бесконечный поток телефонных звонков – вся Россия на проводе.
Полковник Каширских:
– Будет ли надбавка за знание иностранных языков, ибо при нынешней мизерной оплате сотрудники могут вообще потерять интерес к их изучению?
Серебряков:
– Проект подготовили.
Позвонил начальник особого отдела погранокруга в Закавказье полковник Турбанов:
– Три месяца нам не выдают зарплаты. Комитет погранвойск на наши телеграммы не отвечает. Власти Закавказья тоже денег не дают…
– Как не дают? – вскрикнул возмущенно Серебряков. – Это Белоруссия и Украина уже взяли финансирование погранвойск и их особых отделов на свой бюджет. А в Грузию, Армению и Азербайджан выделяет деньги Россия! И давно уже перечислили… -
«А чего я ору? – спохватился Серебряков. – Им денег три месяца не дают, и они еще виноваты?»
И уже спокойнее, с сочувствием:
– Понимаю вас, Александр Александрович. Разберемся!
– Спасибо, Александр Николаевич!
«За что спасибо-то мне, родной ты мой? – хотел сказать Турбанову. – За то, что тебе три месяца зарплату не дают и детишки твои голодными глазами смотрят, провожая тебя на боевое дежурство по защите священных рубежей нашей Родины? Где эти рубежи? Чья теперь граница? Чей ты, пограничник? Уже не советский, и не российский, и не армянский, не грузинский, не азербайджанский. Стоишь забытой всеми сторожевой собакой, ожидающей, когда за верность кто-нибудь кость бросит».
Таким виноватым Серебряков себя еще никогда в жизни не чувствовал.
«Мы неандертальцы в правовом отношении…»
Незадолго до совещания в МБ, у чекистов Коми побывал Бурбулис. Поездка была неофициальной и сообщений о том, что в гостях у шахтеров Воркуты побывал госсекретарь Бурбулис, не было. Геннадия Эдуардовича не интересовало выполнение плана «по шпионоотлову» – их, шпионов, в Коми отродясь не ловили.
Тем не менее госсекретарь пожаловал в гости именно к чекистам! Поездку можно было классически выгодно использовать как свежий материал из глубинки для доклада на совещании. Правительству также нужна была живая объективная информация на примере Коми-региона о причинах катастрофического падения объемов производства, в частности добычи угля и нефти, о настроении людей в рабочих коллективах, их социальных нуждах – добыча нефти составляла лишь 20 % от плана, было недодано на гора 5 млн тонн угля, зарплата 25–27 тысяч рублей тоже не высокий какой заработок для шахтеров, тем более в условиях Крайнего Севера.
Новая власть боялась выступлений шахтеров Воркуты, ведь оснований для этого, судя по имеющейся информации у чекистов, было достаточно. Это раньше говорили, что в районах Крайнего Севера люди хорошо живут. Сейчас здесь все в упадке – транспорт, медицина, коммунальное хозяйство. Полтора месяца не работают школы.
– Поднимайте нам зарплату до соотношения, которое было в прошлом году, – требуют учителя.
Шахтеры к этому относятся пока индифферентно, заняли выжидательную позицию: поднимут зарплату учителям – тогда и мы свое слово скажем. Дескать, разрыв между нами, шахтерами, и бюджетниками сократился до минимума, а разница в труде огромная – мы рискуем жизнью под землей, а учителя получают почти столько же, не рискуя.
На основании полученной информации правительство в лице Бурбулиса сделало вывод, что на особые уступки шахтерам идти нельзя, надо искать другие пути. Однако и играть с шахтерами в кошки-мышки опасно, а потому лучше выложить на стол шахтерам пока 700 миллионов рублей «для поддержания тонуса», что и сделал Бурбулис, а там видно будет.
Вот такие купеческие игры придумали. Что поделаешь – вошли в рыночные отношения. И чекисты при деле – выполняют госзаказы, невольно становясь заложниками. Ведь чтобы дать правительству объективную информацию, нужно обойти тысячи предприятий, где с некоторого времени не стало ни агентуры, ни даже доверенных лиц, на кого можно положиться. На информацию статуправлений правительство положиться не может, зная заведомо, что там «липовые» данные. Вот правительство и гонит чекистам все новые «госзаказы». Скажем, по приватизации крупных и мелких предприятий. Для этого надо побегать по районам, побывать во всех низовых звеньях. А как? Если три чекиста на шесть районов. Объективной информации нет. Значит, и правильных выводов не будет. И чекисты невольно становятся заложниками своей информации…
Что делать? Информация на основании одного-двух примеров – это дезинформация! Какой выход? Определиться с приоритетными заказами. Делать только то, за что отвечаем – за безопасность! Все остальное – стукачество. Даже если и будут называть их с легкой руки правительства Гайдара «госзаказами». От такой «демократии» до «тридцать седьмого» всего лишь один шаг.
«Мы неандертальцы в правовом отношении», – сказал в своем выступлении начальник Службы правового обеспечения МБ полковник Демин Юрий Георгиевич. Тот самый, который с легкой руки Скуратова станет и генерал-полковником, и Главным военным прокурором – заместителем Главного прокурора страны, то есть самого Скуратова, и доктором юридических наук, а потом в угоду Кремлю сдаст своего шефа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46