Заявление Паулюса оказало громадное влияние на немцев, ибо Паулюс всегда был олицетворением героической борьбы сталинградской группировки. В этом сходятся мнения всех.
Между тем Паулюса многие ненавидят. Прежде всего потому, что он погубил сотни тысяч солдат под Сталинградом. Старые пленные упомянули о случае, происходившем в лагере № 27 в то время, когда там временно находился Паулюс, — солдаты хотели его побить. Поэтому, несмотря на этот шаг, Паулюс в будущем не избежит ответственности за свои преступления — именно такое мнение бытует среди другой части немецких военнопленных.
Комментируя заявление Паулюса, агентство Рейтер сообщало следующее:
«Лондон, 15 августа. …Паулюс — герой Сталинграда — является вторым фельдмаршалом, который открыто взбунтовался. Первым восставшим фельдмаршалом был Витцлебен, которого повесили.
Призыв Паулюса к германскому народу и армии свергнуть Гитлера, создать новое правительство и отмежеваться от нацистов, — хотя и передан из Москвы только в ночь на 14 августа, однако датирован 8 августа. Таким образом, пленный фельдмаршал прервал свое 18-месячное молчание в тот самый день, когда из Берлина было сообщено о смертных казнях; кстати сказать, это произошло в годовщину «черного дня» Германии, то есть дня, который в 1918 году вынудил Людендорфа поставить вопрос о быстром прекращении военных действий.
Карьера Паулюса носила гораздо более «нацистский» характер, чем карьера любого из германских генералов, которые до сего времени обращались из Москвы с призывами к германской армии. Он не дворянин и не выходец из прусской военной касты. Он — сын старой бюргерской семьи из нижнего течения Рейна. Он завоевал свою военную репутацию как знаток танковой войны, принадлежащий к школе Гудериана; первый военный пост, который он занимал, это пост начальника штаба армии покойного фон Рейхенау. Рейхенау был видным офицером, который публично присоединился к нацистскому кредо.
Во время обороны Сталинграда Гитлер наградил Паулюса знаком отличия «Дубовый лист» к Железному кресту и в самый последний момент присвоил ему воинское звание фельдмаршала. Германское радио сначала отказывалось верить сообщениям о его пленении. Оно утверждало, что Паулюс носит при себе два револьвера и яд с тем, чтобы в случае необходимости иметь возможность покончить с собой. Сообщалось также, что он тяжело ранен.
Спустя 3 дня после сдачи Паулюса в плен, в последнем сообщении германского командования по поводу Сталинграда восхвалялось «образцовое руководство» Паулюса и не упоминалось о том, что он остался в живых. В заявлении говорилось: «Эти офицеры и солдаты погибли, чтобы Германия могла жить». Через две недели после пленения Паулюса Советское информбюро опровергло сообщения о том, что он будет судим, как военный преступник».
Пленные генералы, близко знавшие Паулюса, писали впоследствии: «Паулюс — выдающийся, талантливый организатор, его нельзя обвинять за Сталинград, потому, что он был не самостоятелен, а выполнял приказ Гитлера. То, что до сих пор Паулюс стоял в стороне от движения „Свободная Германия“, можно объяснить тем, что он в качестве разгромленного командира не хотел выступать на передний план перед своими офицерами-армейцами. Этим он нехотя сослужил службу фашистам, т.к. эту уклончивость они рассматривали как образец солдатского поведения. Эта оценка сейчас же перешла в противоположность, как только он вступил в движение „Свободная Германия“ и написал обращение к народу и армии. С того времени Паулюс, для профашистски настроенных военнопленных — изменник».
«Генерал-фельдмаршал Паулюс благодаря Сталинграду пользуется большим уважением германского народа как образцовый командир, который жертвует собой и которого приносят в жертву.
Поэтому первое его обращение имело решающее значение, поскольку фронт и родина доверяют Паулюсу, и его обращение было встречено как первая весточка военнопленных из России, и как подтверждение существования Национального комитета. Это прекрасная репутация, которой пользуется Паулюс, больше того, что он мог бы себе завоевать при иных обстоятельствах собственными заслугами.
Он является типичным представителем того устаревшего взгляда, что самое важное для офицера это хорошая внешность и хорошие светские манеры.
Кроме того, Паулюс является человеком, верным своему долгу, с благородным образом мыслей, с высоким умственным развитием, с художественными наклонностями. Характер нерешительный. Находясь долгое время на должности заместителя начальника Генштаба армии и в непосредственном окружении фюрера, он также был в известной мере заражен гитлеровской болезнью, которая заключается в безоглядном доверии, ослепленности и в том, что люди, снимая с себя ответственность, полагаются на безошибочные высочайшие решения.
В настоящее время в нем происходит внутренняя борьба, вызванная сознанием ответственности; ему трудно принять окончательное решение. Но, раз признав то или иное мнение правильным, он честно будет защищать его. Используя его как фигуру, можно в первое время добиться политического успеха, но для этого потребовалась бы сильная поддержка окружения». С этими мнениями генералов, не входящих в число приверженцев фашизма, трудно не согласиться.
На протяжении последующих лет Паулюс всегда с огромным желанием берется за всякие новые начинания; вряд ли кто-нибудь еще, даже из числа молодых генералов — членов СНО и НКСГ, выдерживал бы такой бешеный темп работы. Но фельдмаршал — человек настроения. Раздираемый внутренними противоречиями, усугубляемыми еще и неизвестностью о судьбе родных, он иногда совершенно падает духом. Эти моменты неоднократно находили отражение на страницах дневника, но отнюдь не в разговорах с официальными лицами ГУПВИ, что выгодно отличает его от других генералов.
Включившись в работу СНО и НКСГ, внося свою лепту в упорядочение работы по многим направлениям их деятельности, Паулюс не подозревал, что после окончания войны эти две структуры станут ненужными. Обречена на неудачу и предложенная в качестве их новая демократическая организация немецких военнопленных в СССР — она стала бы, по мнению советского руководства, ненужным отростком в уже оформившейся к тому времени структуре будущей СЕПг.
В ноябре 1945 года объявлено о добровольном роспуске созданных ранее немецких организаций в СССР. Паулюс настроен хорошо, что же касается его политических взглядов — все они претерпели значительные изменения. Он меньше, чем другие генералы, занимается своей персоной, он попросту умнее и тактичнее их. По психологическому типу он— консервативный интеллигент, внутренне колеблющийся скептик. Он не без удовольствия рассказывает , что родители его жены, как и многие другие, считают, что «он мало похож на немца».
К этому времени он полностью уяснил значение СССР в мировой политике. Он привык держать свое слово; в настоящее время он старается показать себя человеком, по своему существу являющимся пацифистом. Свою роль во Второй мировой войне он объясняет злостным стечением обстоятельств.
На рубеже 1945—1946 годов перед фельдмаршалом стоят две важнейшие задачи:
а) осмысление опыта прошлой войны, интерес к которому проявили сначала американцы, а затем — и Генеральный штаб МВс СССР;
б) подготовка к предстоящему Нюрнбергскому процессу.
И если к выполнению своей первой задачи он переодически привлекается и в последующие годы, то для решения второй времени остается совсем мало.
Паулюс проводит многочисленные консультации с военнопленными генералами по существу тех или иных вопросов. Документируются его показания, касающиеся подготовки Гитлера к развязыванию мировой войны и роли отдельных генералов германского Генштаба, ОКВ и ОКХ. Кроме того, не останавливаясь на достигнутом, фельдмаршал «тренируется» в своих будущих ответах на коварно поставленные защитой вопросы.
В январе 1946 года принято решение о доставке Паулюса и Бушенхагена на самолете в Берлин, а оттуда на автомобиле — в город Плауен, расположенный в советской зоне оккупации, в 130 км от Нюрнберга.
Из этого пункта при необходимости Паулюса и Бушенхагена будут доставлять на процесс, но только по требованию главного обвинителя от Советского Союза Руденко, а после допроса — немедленно возвращать в Плауен.
2 февраля 1946 года самолет С-47 с немецкими генералами и сопровождающими их лицами отправляется из Москвы и вечером того же дня благополучно приземляется в Берлине. Ввиду позднего времени «гостей» устроили в Потсдаме. 4 февраля их доставляют в Плауен.
Оставшееся до выступления на процессе время оба генерала уделяют бесконечным консультациям по линии их поведения в Нюрнберге. Разъяснения по целому ряду вопросов им даются самыми квалифицированными юристами.
11 и 12 февраля Паулюс и Бушенхаген дают показания. Результаты этих свидетельств получили огромный международный резонанс. Вот, например, как отмечало их агентство «Рейтер»: «Лондон, 12 февраля. …Бывший немецкий фельдмаршал Фридрих фон Паулюс, который в течение двух дней являлся выдающейся фигурой в нюрнбергском зале суда, все еще является „советским военнопленным“.
Но ясно, что благодаря его высокому рангу и связи его имени с величайшим триумфом Красной армии, а также благодаря его значительному влиянию, которым пользуется его имя среди генералов, ему предоставлена — конечно, в ограниченных рамках — значительная степень личной свободы.
Советские официальные лица и журналисты относятся с явным уважением к фон Паулюсу, как к человеку большого политического и военного значения.
«То, что Паулюс сказал в качестве свидетеля, имеет огромное значение для немецкого народа», — говорили, когда он кончил свои свидетельские показания.
Я наблюдал за фон Паулюсом, — пишет корреспондент, — в то время, как он с судорожно вздрагивающим лицом выходил из зала суда в сопровождении группы офицеров советской делегации. Один из них предложил ему папиросу. Затем в сопровождении двух американских поли цейских вся группа двинулась по коридору, смеясь и непринужденно беседуя с фон Паулюсом, по направлению к помещению, где находился советский обвинитель.
Советские представители не указывают, где проживает Паулюс с момента его прибытия из Москвы несколько дней тому назад. Однако я полагаю, — заявляет корреспондент, — что условия, в которых он живет, соответствуют примерно условиям «домашнего ареста». В России он живет в одном из специальных лагерей для офицеров, где ему созданы все условия, соответствующие его высокому рангу. Паулюс играет на скрипке и занимается живописью, для чего ему предоставлены все возможности.
Паулюс был членом нацистской партии, но не занимал в ней специального поста. Неизвестно, являлся ли он все еще членом нацистской партии в момент пленения в январе 1943 года. В течение 15 месяцев он отказывался обсуждать политические уроки Сталинграда или причины приближавшегося разгрома Германии. Затем он объявил о своей готовности присоединиться к заявлениям, с которыми «Союз немецких офицеров», образованный другими советскими военнопленными, обращался к своим бывшим коллегам. Хотя его имя не стояло на первом месте среди подписавшихся, оно было одним из самых значительных имен в прокламации от августа 1944 года, в которой Союз призвал генералов отречься от Гитлера». Оставим на совести корреспондента все те досадные промахи, начинающиеся с прибавления к фамилии фельдмаршала приставки «фон».
Свидетельские показания бывшего генерал-фельдмаршала германской армии Паулюса, зачитанные в числе других и военнопленным лагеря № 27, вызвали большой интерес и многочисленные обсуждения среди военнопленных. Изучение их мнений и высказываний позволило сделать вывод о том, что показания на военнопленных подействовали ошеломляюще, в особенности — на генералов и офицеров.
Подавляющее большинство рассматривает поступок Паулюса, как недостойный бывшего генерал-фельдмаршала, руководившего лично не только военными действиями, но и подготавливавшего их. По мнению этой группы военнопленных, Паулюс не менее виноват, чем Геринг, Кейтель, Йодль и другие, а следовательно, он не имеет морального права выступать теперь против них, если ранее шел вместе с ними.
Другая часть военнопленных придерживается мнения, что Паулюс поступает правильно, изобличая преступников войны, несмотря на свое личное участие в подготовке и проведении военных действий.
Часть военнопленных видит в показаниях Паулюса и привлечении его в качестве свидетеля к процессу умный тактический маневр русских, направленный на дополнительное изобличение военных преступников.
Вот некоторые мнения:
Капитан Циндлер: «Появление Паулюса на Нюрнбергском процессе является сенсацией. К сожалению, приходится констатировать, что как раз руководители Германии, как Геринг, Функ, Розенберг и другие, которые сидят сейчас на скамье подсудимых в Нюрнберге, не имеют мужества сказать, что Германии нужно было жизненное пространство и что расовую теорию и все, о чем проповедовал нацизм, они считают правильным. В заключение Советский Союз безусловно возбудит против него процесс, и если он здесь не будет повешен, его все равно однажды повесит германский народ».
Гросс-адмирал Фишель: «Русским Паулюс, конечно, очень желателен как орудие для подкрепления предъявляемых документов о подготовке войны против России. Мне совершенно ясно, что русские говорят себе: на различных допросах Паулюс, безусловно, пробалтывается, и этим сам занесет себя в списки тех, кто участвовал в подготовке войны против России».
Генерал Зюйдов: «Я очень хорошо представляю себе, что Паулюс очень ожесточен из-за поражения под Сталинградом, но что он добровольно выступает на Нюрнбергском процессе в качестве свидетеля — пусть никто мне не рассказывает».
Контр-адмирал Кноблох: «Я хотел бы знать, что русские обещали Паулюсу за его показания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41