Я тебя не боюсь опять, – продекламировала она. – Боюсь… – потянулась к краю простыни, – но не я. Опачки!
Ткань полетела в сторону.
Никакого дакини там не было!
Под простыней сидела Майя.
– Ну, здравствуй, человеческий детеныш. – Титанида поднялась с места. – А я-то гадала, кто там шуршит в коридорах?
Тая попятилась. Асури обошла вокруг Таи и расстегнула ее рюкзачок.
– Так-так. Что у нас здесь? Соль! Белая лента! Ай-яй-яй! Скажите, пожалуйста!.. И зачем тебе все это?
Девочка угрюмо молчала.
– Нет, я не верю… Неужели ты собиралась причинить вред беззащитному дакини?
Титанида уселась перед Таей на корточках. Лишь сейчас, глядя асури в глаза, Тая поняла, насколько Майя отличается от людей. «И Тилль с этой крабихой тискался… – с омерзением подумала она. – Вот козел!»
– Ты пойдешь со мной, милая, – сообщила асури. – Я расскажу тебе кое-что – о любви, о жизни. Думаю, нам найдется о чем поговорить. – Она открыла пакет с солью и высыпала на ладонь пригоршню. Лизнула в задумчивости. – Вот дрянь! – Лицо ее скривилось. – Тебе рассказывали, что дакини развоплощают морской солью? Этой же можешь котлеты со…
Договорить она не успела. Тая врезала снизу по руке и бросилась бежать. Белый фонтанчик соли ударил Майе глаза.
– Стой! Стой, мерзавка!
Асури бросилась следом. И вот тут Тае не повезло. Под ноги вывернулась каменюка с Намсин череп размером. Тая грохнулась на землю, чувствуя, как впечатываются в ребра обломки гранита.
– Убью!
Свистнула «паук-удавка». В последний миг Тая метнулась в сторону, слыша, как лопаются камни, на которых она только что лежала.
– Стой! – закричала она.
Сочный чпок – так лопаются на морозе молочные бутылки. Не соображая, что делает, Тая схватила первый попавшийся камень. Тот оказался изогнутым, формой отдаленно напоминая пистолет.
– Не подходи! Стрелять буду!
Требовалось выиграть несколько секунд – чтобы вскочить и убежать. Но вышло иначе. Тая навела на асури «пистолет», нажала на «спуск» и…
Темноту разорвало пламя выстрела. Асури согнулась пополам, держась за плечо.
Из коридора выскользнул худой мужчина в джинсах и клетчатой рубашке. Смоляной клок волос свисал на лоб, придавая незнакомцу демонический вид. «Итальянец, что ли?» – обалдело подумала Та.
– Вставайте, девушка, нечего тут лежать, – весело сказал незнакомец. – Нам надо поторапливаться.
– Куда?
– К порталу. – Он махнул рукой с зажатым в ней пистолетом. – Быстрее, она сейчас встанет!
Девочка оглянулась на титаниду и без слов помчалась за итальянцем. За спиной басовито гудела струна: Майя раскручивала «паук-удавку» для последнего броска.
Глава 26
БЕЗУМНАЯ ЗВЕЗДА
Пожалуй, стоит рассказать, что в это время делал Велька и отчего Тая не смогла его найти. А история с ним вышла презанятная.
Подслушав разговор Майи с Намсой, Велька занервничал. Хорошо храбриться рядом с девчонкой, но себя-то не обманешь! Он шесть лет считал встречу с Намсой сном. А тут что получается: его разыскивает асурка, скелет в подземельях спит и видит, как бы до него добраться, но главное – к кому обратиться за помощью?
Полковник Багря – контрабандист. Отец его, Кобаль Шепетов, тоже. Оба они в сговоре с Майей, а сам он, выходит, нежелательный свидетель. О портале знает? Знает. Разговор в кабинете отца подслушал? Подслушал. Не весь, правда, урывками. Но и этого хватит.
Что же делать-то?
Велька ломал голову над этим весь остаток дня. И на ужине, и на вечернем построении. Когда лег спать, совсем измаялся. Поспишь тут, когда в голове мысли колобродят…
Самое дурацкое, что в кубрике оставаться небезопасно. Если Утан его выследит, возьмет тепленьким. А пистолет он в подвале спрятал.
Надо бы его проверить.
Велька сгреб в охапку китель, брюки, рубашку и двинулся к двери.
– Куда это на ночь глядя? – сонно окликнул его Димка.
– Стираться… А то Уфимцев завтра убьет на утренней. Я в битум влез, представляешь?.. Вон пятнище какое, – и для убедительности потряс кителем.
Никто не ответил, и Велька зашагал к подвалу. По пути пришлось рассказать ту же сказку дежурному. Тот особо вредничать не стал, выдал ключи.
И вот тут Велька крепко задумался. Ладно, он убежал. Через подвал это просто. А дальше?..
Надо нанести первый удар, решил он. Прокрасться в дом полковника… нет! Сначала в корпусный арсенал. Утырить бронекостюм, сканер движения, прибор ночного видения и систему полевой защиты, если найдутся. Потом хакнуть пароль к полковничьей двери… ерунда какая, всего сорок символов в ASCII-7 – и вверх. Пистолет у него есть. Застрелить титанку, угнать шаттл… можно Тайку в заложницы взять, вместе веселее.
А потом?
Потом рвануть на Новый Китай… или нет, лучше Бетельгейзе. Естественно, их там примут с распростертыми объятиями: после эпидемии бетельгейзской свинки народу хронически не хватает.
«Ну-ну, – хмыкнул в голове насмешливый голос, – фантаст!»
– Ты кто? – ошалело спросил мальчишка.
«Я? Кремний. Нет… Сила? Бульон?» – Слова вылетали как пули, плющась о внутреннюю стенку Велькиного черепа. Мальчишка сжал виски.
– Думай потише, пожалуйста, – простонал он. – Башка трещит!
«Извини. Перестану. Сейчас. – Слова зазвучали мягче и тише. – Лучше уже?»
– Ага, спасибо.
«Я… Я… Забыл… – покаянно бормотал голос. – Забыл!»
– Ничего. – Велька пошел к стиральной машине. Там, среди кирпичей у него с давних пор имелся тайник. – Кажется, я знаю, кто ты. Ты – кресильон?
«Точно! Ок! Да!»
– Вот, – он достал пистолет из тайника, – так и думал. А речь у тебя не отрегулирована, между прочим.
«???»
– Как бы объяснить… Люди обычно говорят предложениями. Подлежащее, сказуемое, припадочные разные члены… – Велька запнулся, чувствуя, что говорит что-то не то. Он попробовал вспомнить уроки универсального, но в голову ничего не лезло. Кто же знал, что когда-нибудь придется учить кресильон разговаривать?!
«Сказуемое? Подлежащее? Как?»
– Подлежащее – это ты. Или я, например. Предмет, человек, кресильон. Асур какой-нибудь.
«Интересно!»
– А сказуемое – это что тот делает. Я стою, ты думаешь, облака плывут.
«Бластер стреляет».
– Точно. А припадочные… то есть придаточные члены – это всякие прибамбасики. Как стреляет, в кого, зачем. Понял? И еще – всякие прилагательные. Например, бластер – какой? Сверхмощный.
«Понял. Сверхмощный бластер высокотемпературно стреляет огненными лучами во вражеского десантника, чтобы яростно разнести его в кровавую кашу и героически прославить человеческий доминион».
– Сечешь! Только так длинно не надо.
«Покороче? Пуля – дура, пленарный меч – молодец?»
Велька понял, что нашел родственную душу.
– Здорово! А раньше чего молчал?
«Раньше ты ничего интересного не думал. А… Слушай, ты на „психа“ не обиделся? Нет? Просто план дурацкий. Ну ладно, в арсенал ты попадешь с моей помощью. Броник, сканер отыщешь. А потом? Титанка тебя в лапшу порвет».
«Ну а что же делать-то?» – для экономии времени Велька попробовал тоже говорить мыслями. Получилось здорово.
«Сперва надо разведку провести. Я помогу. Только обещай, что не увезешь меня на Бетельгейзе. Хорошо?»
«Хорошо, – согласился Велька. – А почему?»
«Был я там. Не понравилось… Да и вообще, у меня мечта. Путешествовать люблю. Программист, который нас создал, всю жизнь в инвалидном кресле просидел. Ему сказали оружие выдумать – он и выдумал. А сам не хотел, чтобы оружие, он хотел доминион облететь. И вот мы такие получились. На одном месте – в витрине или на складе – нам хуже смерти. Понимаешь?»
«Понимаю».
«Когда ты меня унес, я все боялся поверить. И там, на таможнях… Знаешь, таможенники бы тебя не пропустили. Они ведь не совсем идиоты».
«Так это ты мне помогал?!»
Кресильон не ответил, но Вельке показалось, что он улыбнулся. Как будто рядом зажегся маленький теплый огонек.
«Я тебе расскажу. Но сперва надо кое-что сделать. Для начала…»
Что «для начала», кресильон объяснить не успел. На лестнице послышались осторожные шаги. Кто-то крался. Велька нырнул за бельевую корзину и затаил дыхание.
В приотворившуюся дверь заглянул Тилль. Полностью одетый, словно отбой не для него. Настороженно оглядевшись, он прошмыгнул кокну. Подтянулся и исчез снаружи.
Глаза его были закрыты.
«За ним! Немедленно!» – приказал кресильон.
На улице Вельку ждала неудача. Тилль словно сквозь камни провалился. И кто мог подумать, что задохлик – такой следопыт? А потом еще пришлось пережидать патруль, прятаться от невесть откуда взявшегося полковника…
«Абель не упустил бы его, – с озлоблением подумал Велька. – Сел бы на хвост, как гончая. И что это я такой невезучий…»
«Абель? – заинтересовался кресильон. – Кто это?»
«Братец мой… С детства уши прожужжали: Абель то, Абель се, ты недостоин памяти брата…»
Кресильон засмеялся, но не обидно, а с сочувствием:
«А у меня братьев нет… Есть старшие кресильоны, но это другое. Знаешь, Вель, я тебе завидую… Немного… Брат – это здорово. И пусть бы он иногда подтрунивал, зато и помогал бы, и поболтать было бы с кем!»
«Я знаю… Но только я Абеля никогда не видел. Он погиб, когда я еще не родился».
«Понятно…»
Они замолчали.
Ночь же шла своим чередом. Трещали цикады в зарослях пылфея; на стене сонно перемигивались фонарики. Темноту они почти не рассеивали, но крепость с ними становилась как-то уютнее.
«Слушай, – кресильон очнулся после долгого раздумья, – кажется, я знаю, как его догнать».
«Как?»
«Вставай. Ох, я идиот… Не задействовать блок ассоциативных связей!.. Нам в сад нужно, где ты сегодня Майю видел. Пойдем!»
И Велька двинулся по ночной тропинке. Если бы не кресильон, он бы шею сломал или влез бы в какую-нибудь канаву. Но дух оружия (нет, пожалуй, лучше о нем думать как о великом путешественнике) вел его «на чутье» – подсказывая повороты, предупреждая о корнях деревьев.
Один раз Велька все-таки оступился. Влетел в куст, весь исцарапался. А когда выбежал на дорожку, его ждал сюрприз.
– Стоять! – гаркнул над ухом Уфимцев. – А ну смирно, кинкара-мать! – И добавил такое, что Велька присел.
– Господин капитан… – начал он, лихорадочно придумывая, что бы такое сказать.
– Кругом! Равняйсь! Смирно!
Голос капитана звучал совсем рядом. Но как Велька ни вертел головой, Уфимцева он не видел. Где же тот мог прятаться?
Из травы выскочил попугайчик.
– Же сис еренте, комме ун шеваль де посте, – чирикнул он.
– Малокровие, говоришь? – ответил ему второй голосом Лютого. – Гемоглобину не хватает? Да я ж тебя, гниду, с потрохами сожру! Кровушки напьюсь! Встать, когда с тобой старший офицер разговаривает!!
– Тьфу, блин.
Велька закусил губу, чтобы не рассмеяться.
Легенду о попугайчиках знали все. Говорили, что предыдущий начповос (тот, что работал до Лютого) пытался вывести породу абсолютных шпионов. Кое-что получилось. Попугайчики с серо-стальным оперением сновали повсюду, подслушивая и вынюхивая. Правда, где они живут, никто понятия не имел. Вельке первому удалось обнаружить шпионское гнездо.
– Фрося, – радиольным голосом неслось вслед, – нам не нужен сухопутный скат-мутант, меняющий пол в зависимости от влажности воздуха. И семейный синхронизатор жевания не нужен. А набор надувных вилок? Ты слишком много времени проводишь на интернет-аукционах.
«Пойдем быстрее, – предложил кресильон. – И так слишком много времени потеряли».
Велька припустил во весь дух. Кресильон вел его к полковничьему жилью огородами. Скоро они вышли к заброшенному саду. Там, среди деревьев, виднелись две фигуры: белая и темная.
– …покажешь, – донеслось до Вельки. – Тогда и поговорим.
– Хорошо, госпожа Утан, – отвечала вторая фигура Тиллевым голосом. – Я… я никогда не забуду. Спасибо вам.
– Рано благодарить, головастик. Сейчас еще посидим и отправимся к катерам. Точно ли там есть девять скал? Я должна увидеть это место сама.
– Как скажете, госпожа.
«Ну? – сварливо осведомился кресильон. – И чего лежим? Дуй на посадочную площадку!»
«На посадочную?»
«Быстрее! Мы их опередим».
Велька вновь затрусил по тропинке.
Майя подготовилась хорошо: сигнализация посадочной площадки спала сном праведника. Пластиковый фонарь диспетчерской сиял, словно хэллоуинская тыква, однако над тенями кресел не было видно силуэтов голов. Дежурные куда-то запропастились. Велька беспрепятственно прошел мимо ангаров.
«Куда дальше?»
«К ктеару дваай. Всеоркм змаок, и ты ссечпшьряя втруни».
«Чего?!»
Кресильон хихикнул:
«Извини. Мне рассказывали, что, если оставить на месте первую и последнюю буквы каждого слова, а остальные перепутать, вы, люди, все равно все поймете. Решил проверить».
«Ясно. Естествоиспытатель, блин».
Долго дуться на кресильон было невозможно. Тем более есть и другие дела. На поле стояли четыре машины: тяжелый «Тайфун-17», узконосая, похожая на лисичку «Вьюга», транспортник «Буран-VII» и москитная машинка «Вихри враждебные». На какой из них Майя отправится в путь?
Кресильон снова хихикнул. Продолжая посмеиваться, он разблокировал замок «Вьюги».
«Другие не годятся, – пояснил он снисходительно. – „Тайфун“ – слишком громкий, у него выхлоп на пол-Шатона. Транспортником управлять замаешься, а „Вихри“ – катер военный. Его поднять – так весь Лувр на уши станет».
Угу. Элементарно, Ватсон… Кадет юркнул в темный салон «Вьюги» и нырнул под кресла. Задние сиденья были завалены коробками с поролоном, на полу валялось несколько разодранных спальников. Все это пришлось очень кстати. Велька завернулся в тряпье и затих.
Успел он впритык. Через несколько минут появились Майя и Тилль. Асури села за руль, кадет устроился в соседнем кресле.
– Вот и начался твой урок храбрости, детеныш, – подмигнула ему Майя. – Надкрылья не дрожат?
– Нет, госпожа.
– Больно ты зашуганный, головастик. Прекрати дрожать.
Послышались шорох и вновь смех. «Да что они там делают? – подумал мальчишка. – Целуются, что ли?»
Кресильон мудро молчал.
Летела «Вьюга» бесшумно. Маломощный антиграв тянул катер почти над самой землей. Когда взлетная полоса кончилась и «Вьюга» ухнула вниз, Тилль тихонечко пискнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50