https://wodolei.ru/catalog/kuhonnie_moyki/iz-nerjaveiki/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Ему приходилось видеть, что делают его друзья с предателями, однажды он сам проделал это и получил от этого удовольствие.
– Но есть и другая возможность, – предложил высокий мужчина. – Мы освободим тебя, но ты никому ничего не скажешь.
Дебора в ярости сжала кулаки, но Мельник улыбнулся и продолжил:
– Таким образом, твои друзья никогда не узнают о том, что ты рассказал нам. И ты спокойно будешь продолжать жить и приносить пользу.
– Но зачем… – Акбар запнулся. Это были его первые слова после окончания действия наркотиков. Мельник протянул ему стакан с водой, Акбар с трудом присел на кровати и выпил воду. Впереди замаячил проблеск надежды. – Зачем вам надо отпускать меня?
Мельник продолжал улыбаться.
– Я же сказал, что ты сможешь спокойно жить и приносить пользу. Но я не сказал, кому ты будешь приносить эту пользу.
– Вы, наверное, имели в виду, что вам… – Акбар нахмурился, но сердце его учащенно заколотилось.
– Это будет польза для нас обоих. Если ты умрешь, то мы ничего не потеряем, а ты потеряешь. Но если ты останешься жить, то, наоборот, ты все получишь. Но ведь и мы должны за это что-то получить.
– А что вы хотите получить?
– Не притворяйся глупым. Ты будешь продолжать работать с террористами, но теперь ты уже будешь нашим человеком.
Акбар закрыл глаза, делая вид, что размышляет, а на самом деле, чтобы скрыть свою радость.
Мельник заметил, что Акбар расслабился, но не знал, что это может означать. Может, он обрадовался, что его оставляют в живых? В этом случае он ничего не скажет своим друзьям. А может быть, он обрадовался тому, что у него появился шанс исправить свою ошибку и рассказать обо всем своим друзьям? Но ведь в этом случае он обязательно умрет, причем довольно тяжелой смертью. Мысли Мельника вернулись к изначальному вопросу. Кто он? Настоящий революционер или просто негодяй? Потом Акбар открыл глаза, и Мельник ясно прочел в них ответ на свой вопрос.
48
На следующий день Харди вылетел в Сан-Франциско, где встретился с Мацуо Накаокой. Они выехали на машине за город, свернули с основной магистрали и ехали до тех пор, пока не нашли подходящее уединенное местечко. Харди остановил машину, открыл чемоданчик, лежавший на заднем сидении, и протянул его Накаоке, который стал внимательно разглядывать помещенную в чемоданчике разобранную винтовку, тихонько дотрагиваясь до каждой детали. Потом, вынимая одну за другой детали, Накаока быстро собрал винтовку.
– Нет глушителя, – заметил он.
– В нем нет необходимости, – заверил его Харди. – В тот момент там будет так шумно, что даже ты не услышишь выстрела. А кроме того, глушитель влияет на траекторию полета пули, и трудно будет все рассчитать.
Накаока согласно кивнул. Приятно было говорить с человеком, хорошо знавшим свою работу. Вообще всегда приятно иметь дело с профессионалом, но это не всегда возможно.
– После выстрела ты сможешь скрыться через задний выход, – сказал Харди. – Ты очутишься на улице еще до того, как люди на этой стороне квартала узнают, что произошло. Сможешь затеряться в толпе и уйти. Хотя я ничего не могу твердо обещать, ты же понимаешь.
– Понимаю, – Накаока не думал о том, что его могут схватить, он должен отдаваться делу, не думая о себе. – Давай попробуем винтовку, – сказал он.
Харди отошел на двести ярдов и поставил на валун несколько камешков. Пока он возвращался назад, Накаока регулировал мушку, и, когда Харди подошел к нему, японец выстрелил. Пуля ударилась в валун на несколько дюймов ниже камней. Накаока опять подрегулировал мушку, прицелился и выстрелил. На этот раз пуля ушла несколько правее. Японец еще дважды регулировал мушку и делал пристрелочные выстрелы, наконец после выстрела маленький камешек взметнулся вверх. Накаока улыбнулся, удовлетворенно кивнул, прицелился и несколькими выстрелами посбивал все остальные камешки.
– Отличное оружие, – сказал он.
Харди кивнул. Накаока сам разобрал винтовку, и они поехали назад в город. Когда машина остановилась возле отеля, японец оглянулся, чтобы посмотреть в заднее стекло, и взгляд его упал на чемоданчик, лежащий на заднем сидении.
– Когда? – спросил он.
– Скоро, – ответил Харди.
Высадив японца, Харди вернулся на то место, где они пристреливали винтовку. Он снова поставил на валун несколько камешков, достал из чемоданчика винтовку и собрал ее. Как и Накаока, он лег на землю, прицелился и выстрелил. Первый в ряду камешек подпрыгнул в воздух. Харди подкрутил мушку, прицелился и выстрелил в следующий камень, увидев, как пуля ударилась в валун примерно в трех футах левее. Харди оглядел мушку. Нет, так не годится, слишком очевидно, что она сбита. Он снова и снова регулировал мушку и стрелял, пока не убедился, что положение мушки выглядит вполне нормально, но винтовка бьет на несколько дюймов в сторону. Потом он разобрал винтовку и снова тщательно упаковал ее в чемоданчик.
49
Как и все народно-революционные правительства, правительство Фиделя Кастро страдает паранойей – оно думает, что все его ненавидят. И подобная паранойя вполне понятна. Ведь его действительно ненавидят. Чтобы защитить себя от врагов государства, правительство Кубы, опять же, как и все другие правительства, имеет секретных агентов, информирующих его о всех заговорах. Большинство этих агентов засылается в Соединенные Штаты, и, в силу определенных причин, они действуют, главным образом, в Майами.
Глория Каролло, нанятая Хавьером Хуаресом в качестве штурмана «Боинга-707», как раз и была одним из таких агентов. Она с довольно высокими показателями закончила университет в Гаване и рассчитывала получить работу в армии. Однако ее нынешние хозяева быстро заметили ее высокую профессиональную подготовку и пригласили на беседу. В ходе беседы ей сказали, что правительственные службы отметили ее отличное знание английского, политическую подкованность, а также глубокое знание математики и других технических предметов. Однако ей не сказали, что на заметку взяли и ее шикарное тело. Ей объяснили, что здесь, на острове, довольно сложно найти хорошего инженера, но еще труднее найти пламенного патриота и революционера, который, к тому же, так хорошо говорил бы по-английски. Ей не объяснили, что еще более трудно найти кандидатуру, которая в дополнение к вышеперечисленным качествам обладала бы и высокой квалификацией, и великолепной фигурой.
Ее хозяева прекрасно разбирались в человеческой психологии. Они видели, что она молода, полна радужных надежд, и, когда ее спросили, готова ли она послужить родине, она, конечно, ответила, что готова. А когда ей задали вопрос, готова ли она пожертвовать всем ради защиты революции, глаза Глории лихорадочно заблестели.
Глория прошла специальную подготовку, покинула Кубу под видом беженки и обосновалась в Майами, где сумела проникнуть в ряды организации «Альфа», строившей планы по свержению на Кубе законного революционного правительства.
Когда Хавьер Хуарес приехал в Майами, чтобы подобрать себе команду, его выбор не сразу пал на Глорию, но после безуспешных поисков человека с подходящей квалификацией, он легко согласился взять ее. Ее технические знания и явная сообразительность говорили о том, что на ее подготовку не уйдет много времени. И Хавьер ни разу не пожалел о своем выборе, потому что, естественно, так и не узнал, кем она была на самом деле.
Глория быстро поняла, что не сможет выяснить у Хавьера тайну предстоящей операции. Все, что он сказал ей, так это то, что в обмен на помощь в спасении жизни президента Соединенных Штатов им предоставят «Бо-инг-707», полный оружия, для осуществления контрреволюционного переворота на Кубе. Она сообщила об этом на Кубу, но больше ничего выяснить не смогла.
Тогда ей было предложено пустить в ход свое женское обаяние, но в этом плане ничего не вышло ни с Хавьером, ни с Далласом. До сих пор она не знала деталей предстоящей операции.
Хозяева посоветовали ей не отчаиваться и терпеливо ждать.
Группа «Альфа» зародилась в Майами на Восьмой улице, считавшейся центром кубинского гетто. В отличие от кубинских патриотов, ожидавших в Майами момента, когда они смогут освободить свою родину от тирана, эта группа служила для американского правительства как источником успокоения, так и источником раздражения. Успокоения, когда федеральные власти хотели продемонстрировать миру, что любовь к свободе не умирает, и тогда группа «Альфа» по указанию властей организовывала демонстрации на улицах в знак протеста против ареста какого-нибудь поэта или визита коммунистической делегации на Кубу. А раздражения, потому что члены группы целыми днями сидели за столами для домино и строили планы повторной высадки в заливе Свиней.
Федеральное правительство терпело присутствие в Майами группы «Альфа», тайно поддерживало ее и тщательно следило за ней. Большинство ее членов были пожилыми мечтателями, играющими целыми днями на солнце в шашки и домино и попивающими кубинский кофе. Несколько более энергичных членов были агентами кубинского правительства, как Глория Каролло, агентами кубинского правительства, или агентами ФБР.
К вашингтонскому агенту ФБР Гроссману как раз и стекалась вся информация из Майами, полученная от тайных агентов. Каждый из агентов действовал самостоятельно, но трое из них внедрились в группу «Альфа», а с десяток других были членами других различных групп. Гроссман был слегка удивлен, когда от одного их агентов из группы «Альфа» поступило сообщение, что Глорию Каролло, совсем недавно бежавшую с Кубы, завербовали в команду, которая с помощью «Боинга-707» должна будет сначала спасти президента США от неизвестных убийц, а потом организовать вторжение на Кубу. Детали операции агенту были неизвестны. За многие годы Гроссман уже привык к слишком богатому воображению кубинцев и к фантастическим планам, которые они вынашивали. Слишком большие деньги тратились на поощрение их фантазий, а все их планы не шли дальше пустой болтовни по ночам.
Гроссман забросил сообщение в папку.
50
Харди допил пиво и уставился на пустую бутылку. Случай с Глорией Каролло в гостиничном номере заставил его задуматься об Элисон. Конечно, он в любом случае не стал бы спать с Глорией, но ее попытки сблизиться плохо повлияли на него, потому что теперь он стал думать об Элисон. Он еще не понимал, насколько она ему дорога. Как долго это уже тянется? Он пытался думать о прошлом, но мысли неизбежно уводили его в завтрашний день. Какое место он отводил Элисон в своей будущей жизни? Ведь он больше никогда не сможет жить в этой стране. Последует ли она за ним? Может ли он просить ее об этом?
Харди тяжело вздохнул. В настоящее время на эти вопросы нельзя дать ответов, надо подождать и посмотреть, как все обернется. Сейчас ему нужно думать совершенно о другом: о тех силах, которые могут помешать ему в осуществлении операции. Было бы очень здорово сбить их со следа. Если удастся сделать это, то его шансы значительно возрастут. Но почему тогда он сидит здесь и тупо смотрит на пустую бутылку из-под пива?
Ладно, на это есть определенные причины. Во-первых, Глория Каролло. Как это ни печально, но она должна умереть.
Да, это печально, но необходимо, именно необходимо. А что еще необходимо? Харди откинулся в кресле и стал обдумывать детали своего плана.
Интересно, удалось ли ФБР схватить Акбара? Он дал им всю необходимую информацию, и если ФБР схватило парня, то расколоть его не составит большого труда. Очень жаль, что он не может выяснить это точно. Хорошо было бы знать наверняка, что ФБР будет ждать Далласа в Лос-Анджелесе и больше ни о чем не будет беспокоиться.
Харди открыл очередную бутылку пива и решил больше не думать об этом. В таком деле надо хоть во что-нибудь верить.
А Дэвида Мельника, возвращающегося самолетом из Лондона, тревожили совсем другие вещи. Он был уверен, что проник в тайну операции «Даллас», да плюс к этому заполучил полезного агента в лагере ливийцев. Теперь они будут заранее знать о происках террористов и смогут предпринимать необходимые меры предосторожности. Он отлично выполнил свою работу. И теперь его тревожила всего одна мысль – что же делать с Лори Вертер?

V. ДАЛЛАС
51
Когда посланец из Лондона передал Джафару, что план Харди заключается в убийстве президента Буша в Лос-Анджелесе, несмотря на жаркое солнце Сахары по коже Джафара пробежал мороз. Ведь это было совсем не то, о чем они договаривались. Он злобно прищурил глаза, и первой его мыслью было послать убийцу, чтобы расправиться с Харди и забыть о деньгах, которые он уже потратил на него.
Но следующая мысль была уже более спокойной. Они начнут с того, что сдерут шкуру с этого лживого безбожника… И тут Джафар сам остановил себя. Да, Харди был лживым безбожником, коварным варваром, и он, конечно же, врал.
Но кому? Джафару, когда обещал похитить президента? Или Акбару, когда излагал ему свой план убийства президента? Предположим, Джафару, но почему? Если Харди собирался нарушить их соглашение, то не проще ли было просто исчезнуть и ничего не делать? А если Акбару, то опять же почему? Да, Харди очень не любил говорить о своих планах, но ведь он мог просто отказаться говорить о них, как делал это раньше? Почему же он теперь решился рассказать, но рассказал такое, что явно должно было не понравиться Джафару? Как только Джафар задал себе вопрос именно таким образом, то стал напрашиваться один ответ. Может быть, Харди хотел, чтобы это узнал не Джафар, а кто-нибудь еще?
Джафар совсем закрыл глаза, откинулся в кресле и задумался, потом снова открыл глаза. Акбар сейчас находился в Лондоне и ждал дальнейших инструкций.
– Доставьте сюда Акбара, – сказал он.
18 августа было объявлено, что президент Буш прибудет в Калифорнию в начале сентября и начнет программу своего турне по стране большим приемом в Сан-Франциско 9 сентября.
– Вот и определился день «X», – сказал Харди Фредди Мейсону, указывая на заметку в газете.
– Тогда вперед, – ответил Фредди, поднимая утренний бокал апельсинового сока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65


А-П

П-Я