Все эти качества являются достоинствами и недостатками одновременно, но именно потому, что в Илоне намешано всего и много, она не скучна, кстати, очень красивая женщина, это тоже немаловажно. Раньше он млел от длинноногих и костлявых блондинок, потому что положение банкира обязывает иметь дом – супер, машину – супер, девочка в ней тоже должна быть супер по установленным стандартам. Илона небольшого роста, с округлыми формами и брюнетка с крупными чертами лица, но теперь он плюет на стандарты. Нельзя сказать, что в Илону он влюбился безоглядно и без памяти, на такие сугубо юношеские подвиги он не способен. Но в жены никого не звал, род деятельности не позволял ему обзавестись семьей, потому что семья – это всегда слабое место, по которому враги бьют беспощадно. Любовниц имел постоянных и временных, за измены их жестоко карал, а иногда легко с ними расставался. На данный момент он достиг положения, когда битвами и врагами можно пренебречь, поэтому оказал Илоне честь и позвал ее в жены, а она в ответ:
– Не морочь мне голову, и так сойдет.
Его задело: она не захотела поменять хлипкий статус сожительницы на положение жены?! Как это понимать? Все бабы от мала до велика набиваются ему в жены, а Илона отказалась? Нормально? Он (!) хочет узаконить отношения, а она нет. Существует женская логика, но есть и мужская. Так вот мужская логика взбунтовалась:
– А почему, собственно, ты не хочешь идти за меня замуж? Я что – из одних изъянов состою? Или гол как сокол? Или ты выжидаешь, когда появится более крупная птица?
Илона лишь сострадательно улыбалась, тем самым возбудив в нем дремучее чувство – ревность. Его логика была элементарна: от завидной роли жены такого человека, как он, отказываются либо ненормальные, либо те, у кого есть выбор. Мозги у нее в порядке, значит, кто-то имеется. Мирон Демьянович приставил шпика к Илоне, чтоб выяснить, кто посмел претендовать на нее, она это заметила и устроила ему скандал. Впрочем, скандалом ее ультиматум невозможно назвать, прозвучало это так:
– Прекрати шпионить за мной. Имей в виду: еще раз засеку слежку, ты меня больше не увидишь.
– От меня просто так не уходят, – прозвучала с его стороны угроза.
– А я уйду. У тебя сдвинуты понятия, дорогой. Я не акция, не компания, не активы и пассивы предприятия, которые ты можешь отобрать или купить. Именно поэтому я не выхожу за тебя замуж – не хочу дать тебе право собственника. Со штампом загса ты приобретешь свободу, а я кандалы. Лучше построим наши отношения на взаимном доверии и уважении, этого вполне достаточно. Не хочешь – давай расстанемся.
Он заподозрил, что она мудрит, преследуя некие цели, и стал наблюдать за ней. В конце концов понял: Илоне действительно наплевать на статусы и прочее, она с ним только потому, что ей нравится быть с ним. Но время от времени он ей напоминал: «Ты не передумала?» Однажды услышал:
– Пожалуй, я пересмотрю свои взгляды. Кажется, ты достоин меня.
В этом она вся: не он осчастливил ее, а она его. Так вот данная позиция гласит: завоюй меня. Приходится прилагать усилия, а объект, на который потрачены силы, становится тебе дорог. Все просто.
Мирон Демьянович допил сок, поставил стакан на стол и вернулся к больной теме: кто подсунул ужа. От одного воспоминания его затрясло.
– Узнаю и шкуру сдеру.

Глава 4

Вечером она упивалась общением с Мартыном, хотя он вел себя обычно, казалось, ничто не предвещало бурных страстей. Клара давно забыла, что такое смущение, а с ним смущалась. Забыла, как бывает, когда только и думаешь, чтоб не сказать глупость, и вдруг нечаянно говоришь именно глупую фразу, потом хихикаешь как дура и не знаешь, как быть. Откуда в ней появляется сугубо женская мягкость, когда она с ним? И почему проходит ток по всему телу, когда он берет ее за руку? Почему темнеет в глазах, сердце бьется аритмично? Есть одно объяснение – то самое слово, казавшееся ей ранее выдумкой писателей и поэтов. Люди искусства чрезмерно эмоциональны, вот и называют обычное сексуальное влечение любовью. Клара далека от эмоций, но тем не менее они ее захватили. И это приятно.
У него нет белокурых кудрей, делающих мужчин немного женственными. Нет красивеньких, даже сладких черт лица, нет ухоженного, как у девушки, тела, нет отшлифованных маникюршей ногтей... У Мартына многого нет из набора, позволяющего назвать его красивым, и все же он красив до такой степени, что у Клары мозги стопорились и начинали работать на полную мощность инстинкты. Смотришь на него и видишь: это мужчина от и до. Он не хамло, которое думает, будто наглыми выходками походит на самца. Мартын не педерастичное и субтильное существо, а мужик, пусть небогатый, но с ним чувствуешь себя женщиной. Красавчик, уделяющий внешности все свободное время, меркнет перед Мартыном.
Пили коктейли в баре. Клара, волнуясь и оттого плохо контролируя себя, набралась больше положенного, и тут вдруг позвонил Красавчик:
– У меня дела хреновые, все сорвалось по не зависящим от меня причинам. Извини, но тебе придется подождать.
– Плохо, – ворчливо сказала она, у нее испортилось настроение. На миг Клара забыла о Мартыне. – Хорошо, я могу немного подождать, а когда ты планируешь закончить?
– Теперь – как повезет. Может, на днях, а может, через неделю.
– В таком случае завтра я жду тебя. О точном времени сообщу.
– На два фронта я не работаю.
– Я все сказала, – отрубила Клара и выключила телефон, чтоб никаких звонков больше не поступало.
– У тебя неприятности? – спросил Мартын.
Она вздрогнула, вернувшись в реальность. Нельзя же так отключаться, то есть переключаться на паршивого Красавчика.
– Да... – протянула она, нервно смеясь. – Дела не очень... Поехали ко мне? Выпьем кофе в тишине.
– Давай ключи, – поднялся он. – Ты машину вести не в состоянии.
Клара с удовольствием расслабилась в машине и под звук мотора задумалась о будущем, опять о будущем. Так хочется послать всех к чертям собачьим, хочется чего-то полноценного. А полноценность сидит за рулем и смотрит на дорогу. Ни разу Мартын не заигрывал с Кларой, не говорил пошлостей, не делал намеков на интим. Что он за человек?
В квартире, когда Клара засуетилась и собралась сварить обещанный кофе, Мартын поймал ее за руку, неожиданно и несколько грубовато притянул к себе, опять-таки по-мужски. Дальше у Клары сознание затуманилось. Единственное, что пульсировало в висках, – наконец-то!
В баре было очень шумно.
– Что? – не расслышал Валдис, подставил ухо почти ко рту Ники.
– Голова трещит! – крикнула она.
– Терпи, – буркнул он.
Но она догадалась только по артикуляции, что он сказал, обвела глазами зал, набитый молодыми и подозрительными людьми. Платон тоже скучал, часто поглядывал на часы. Четвертый час они торчали в баре, ожидая приятелей Канарина. Музыка... это не музыка, а удары по нервной системе. Музыка гремела без перерывов, отупляя до бараньего состояния. За все двадцать четыре года Ника ни разу не бывала в подобных заведениях. Во-первых, не с кем было ходить, во-вторых, отец стучал пальчиком по столу: ни-ни, там одни негодяи, они увезут, изнасилуют, убьют. А Ника была послушной девочкой и правильно делала, что не шаталась по притонам. Вокруг не молодые люди, а неизвестные науке существа, дикари. И жарко, душно. А запахи – хуже некуда: воняет потом, дешевым парфюмом, пылью и гадостью непонятного происхождения. У Ники было обостренное обоняние, дурные запахи ее просто выводили из себя. Она старательно отвлекалась, думая о Канарине. Ничего при нем не нашли – ни документов, ни сотового телефона, ни денег. Но золотую «гайку» убийца не снял, как это понимать? Сейчас почти все имеют мобильники, Канарин тем более должен иметь. Если допустить, что трубку и деньги забрал убийца, то почему не забрал «гайку»?
Просидели до двенадцати. У Ники чуть не вырвалось: «Попадет же мне от родителей». Но вспомнила, что она вполне взрослый человек, работает, а ее работа требует затрат времени. Хотя все равно проблем не избежать, потому что мать и отец до сих пор считают ее маленькой. Хоть квартиру снимай!
Нужный Валдису парень так и не появился. Когда Ника вышла из бара, то с наслаждением вдохнула выхлопные газы от проезжающих автомобилей. Но у нее едва не развилась болезнь Паркинсона – все тело тряслось после децибел.
Клара встала рано, чтоб смыть вчерашний слой косметики и нанести новый – Мартын не должен видеть ее блеклой молью и небрежно одетой. Какая чудная ночь была! Первый раз он немного разочаровал Клару, после самца Красавчика не каждый мужчина способен поразить, зато потом... Нет, теперь никаких Красавчиков, у которых работает лишь один инструмент – в паху, а на большее они не годятся.
Мартын громко фыркал в ванной под душем, Клара напевала себе под нос, готовя завтрак и одновременно сервируя стол. Ей нравилось сегодняшнее утро, обещавшее новый виток в их отношениях.
На кухню Мартын пришел с мокрой головой, в халате Клары, маловатом ему, оттого, наверное, выглядел домашним и смешным, а именно домашнего тепла всегда не хватало Кларе. Она рассмеялась:
– Ты же мокрый. В ванной на полке фен...
– И так высохну, – сказал он, присаживаясь на стул. – У тебя хорошо, уютно. Ого, ты и завтрак успела приготовить?
– Я жаворонок, встаю рано, поэтому успеваю много сделать, – не преминула похвастать она. Он должен знать обо всех ее достоинствах.
Клара положила на тарелку гору салата, кусок жареного мяса, картофель фри и поставила перед ним. Она больше наблюдала за Мартыном, чем ела сама, да и не в ее духе набивать желудок с утра, но он – мужчина, ему положено.
– Ты никогда не рассказывала о своей работе, – сказал Мартын.
– Ты тоже не рассказывал, – игриво напомнила Клара.
– Разве? Я работаю заурядным страховым агентом. Кстати, у тебя застраховано имущество, машина? Могу помочь на очень выгодных условиях.
– Все застраховано. Тебя что-то смущает? – Клара тонко почувствовала, что ему немного дискомфортно.
– Да так... Просто интересно, чем занимается одинокая женщина, чтобы добиться такого уровня, – и легким жестом руки обвел вокруг.
– Мой уровень, если уж на то пошло, не слишком высок, а занимаюсь я связями, контактами... нечто вроде сводни.
– Сваха, что ли? – недоверчиво спросил он.
Клара залилась смехом, давая понять, что его мысль далека от истины, но шутливо подтвердила:
– Где-то близко. Я действительно свожу одних людей с другими, получаю проценты от сделок.
Умудрилась сказать правду и при этом ничего не сказать. Он больше не расспрашивал о работе, а предложил вечером сходить в кино.
– Почему в кино? – удивилась Клара, ее в кино никто не приглашал со школьной скамьи. – Сейчас любой фильм можно посмотреть в записи.
– Впечатление не то. Я люблю кинотеатры, большой экран и когда ничто не отвлекает от фильма.
– Кино, хм, – улыбнулась она. – Ну, хорошо, пойдем.
В нем, таком серьезном и вдумчивом, оказывается, сохранилось что-то от мальчишки. Ну, кто еще любит загоны для просмотра фильмов? Только мальчишки.
Они издевались. Нет, на самом деле. Милиционеры, искавшие змею в ту кошмарную ночь и прибывшие в полном составе, решили отыграться, потому и доканывали их идиотскими вопросами. Мирон Демьянович терпеливо отвечал, хотя не избегал язвительности. Илона психовала, но держала себя в руках. Менты сначала осмотрели дом, камеры наблюдения, комнату охранников, измерили (!) расстояния в доме от одной стены к другой, от одних дверей к другим, будто собирались его перепланировать. Заче-ем? Потому что издевались. Потом начались вопросы, ответы на которые тщательно записывались.
– Во сколько вы приехали домой? – спрашивал капитан.
– Без пяти два, – ответила Илона.
– Куда вы пошли? – вскинул он на нее свои глаза козла перед закланием.
– Я поднялась наверх, сбросила одежду и голой пошла в ванную.
– А вы что делали? – Вопрос он адресовал Мирону Демьяновичу.
– Выпил тоника здесь, в этой комнате, – ответил тот. – Потом поднялся наверх в спальню.
– Как шли: медленно, быстро?
– Медленно, – проговорил Мирон Демьянович с тоской в голосе, вот так три часа эти уроды мурыжили его, Илону и охранников. – По дороге раздевался. Пришел в спальню, бросил одежду в кресло, лег.
Подробности, по мнению Мирона Демьяновича, помогут избежать лишних вопросов. Нет, не избежал, капитан спросил:
– А сколько времени вы пробыли внизу?
– Минуты три. Максимум пять.
Мент записал, повернулся к охранникам:
– Вы знали, когда приедут хозяева?
– Нет, – ответил тот, который нежно отнесся к ужонку. – Наше дело маленькое: дежурим.
– А вы спали до приезда хозяев? Например, по очереди?
– Нет, – ответили оба в унисон.
– Выходили из своей комнаты?
– Я выходил в туалет, – сказал второй охранник.
– В котором часу?
– Да разве я помню! – пожал тот плечами. – Часов в десять...
– А сколько минут вы пробыли в туалете?
– А сколько надо, чтобы... э... справить малую нужду? Сортир рядом, так что мы переговаривались.
– Значит, надолго никто из вас не отлучался?
И в таком духе еще час. Вопросы были и к кухарке, мол, что она готовила, куда ходила, кто ее видел... Осатанеть можно. Закончил капитан высокопарно:
– Будем думать.
И менты удалились с довольными рожами, посмеиваясь.
– Полдня отняли! – Мирон Демьянович наконец позволил себе выплеск гнева. – Полдня издевались над нами!
– Сам напросился, – сказала Илона, расслабившись в кресле. – Мы их продержали до утра, вот они нам и отомстили.
– Я этого так не оставлю... – бушевал Мирон Демьянович.
– Брось. Тебе скажут, что они выполняли свои обязанности по нашему требованию. Поехали, поплаваем?
– Не хочу, настроение не то. Я поеду в казино.
– Зря, вода снимает напряжение. А я поплаваю.
Илона поднялась наверх собраться, а он еще долго не мог успокоиться.
Забытые ощущения, когда сидишь в темном кинотеатре, позабавили Клару.
1 2 3 4 5 6 7