Карсидар улыбнулся.
– Эх, и почему меня время от времени охватывает необоримое желание бросить всё нажитое и рвануть в путешествие? – сокрушался Пеменхат.
– А ведь и ты поскромничал, – заметил Карсидар. – Твоя голова и сейчас, должно быть, стоит немало. Соображает она неплохо.
– Ладно, ладно, нечего льстить, – одёрнул его Пеменхат. – Рассказывай лучше, зачем пожаловал. Куда предстоит ехать? Кто нас нанимает? И в чём, собственно, заключается дело?
– Тогда… ещё вина, – приказал Карсидар.
– А может хватит? – осторожно спросил Пеменхат.
– Пустяки, я не пьян. Это, – Карсидар кивнул на валявшиеся на полу черепки, – я так пошутил. Надо же было расшевелить тебя.
Пеменхат проворчал что-то неразборчивое. Впрочем, вина принёс, но только один кувшин.
– О делах говорю лишь на трезвую голову, а выпитого с меня предостаточно, – пояснил он и принялся убирать.
Тем временем Карсидар неторопливо потягивал вино и задумчиво смотрел на пылавший в очаге огонь.
– Между прочим, хотелось бы знать одну вещь, – так начал он после продолжительного молчания. – Достаточно ли хорошо ты рассмотрел полученную от меня монету?
Пеменхат встрепенулся.
– Судя по твоему вопросу, она фальшивая, – в голосе его чувствовалось разочарование. – Каждый, кому не лень, старается надуть беднягу Пема. Даже друг.
– И тем не менее? – повторил Карсидар.
– И тем не менее я не заметил никакого подвоха, – честно сознался Пеменхат. – Хотя… Подвох был?
– Где монета? – спросил Карсидар.
– Со своими сёстрами, где же ещё.
– Ты сможешь выбрать её из кучи других? Не попробуешь ли? – спросил Карсидар и интригующе подмигнул.
Пеменхат сходил к стойке, принёс горсть золотых, выложил их на стол и принялся перебирать. Однако через некоторое время признал, что не может выявить подделку.
– А теперь я попробую, – вызвался Карсидар.
Вопреки ожиданиям Пеменхата, он принялся действовать весьма необычным способом – а именно стал подносить монеты одну за другой к своему уху, в котором красовалась серьга в виде шарика небесно-голубого цвета. Пеменхат удивлённо наблюдал за ним.
– Ну-ка послушай! – Карсидар неожиданно поманил трактирщика пальцем.
Пеменхат приблизился к нему почти вплотную – и услышал тоненький-претоненький писк. Шарик серьги пел!
– Вот и подделка, – пояснил Карсидар.
– Как? – Пеменхат явно ожидал чего-то более серьёзного, чем пищанье в ухе. – И это всё?!
– А разве тебе этого мало?
Пеменхат оттопырил нижнюю губу и как-то странно взглянул на собеседника. Карсидар отрывисто хохотнул.
– Да ты не бойся, я не сумасшедший. Просто это ещё не всё. Я тут тебе ложку испортил, любезнейший Пем…
– О, какие пустяки! – Пеменхат протестующе замотал головой, решив, что Карсидар всё же обиделся на него за недавнюю ссору.
– Тем не менее, вот тебе взамен.
Карсидар вытащил из-за пазухи совершенно новую оловянную ложку. Правда, она почему-то не блестела.
– Да за кого ты меня принимаешь?! – возмутился Пеменхат. – Убери её немедленно!
– Воля твоя, – покорно сказал Карсидар. Но вместо того, чтобы спрятать ложку обратно, швырнул её прямо в очаг.
Пеменхат в растерянности всплеснул руками.
– Ну, разве стоит так расстраиваться? Я же просто пошутил… начал оправдываться он, однако Карсидар властным жестом велел: молчи и смотри.
Пеменхат послушно подчинился.
А с ложкой и впрямь творилось что-то непонятное. Олово уже давно должно было расплавиться, однако ложка лежала на раскалённых угольях цела-целёхонька.
– Смотри-ка! – дивился такому чуду Пеменхат. – Мастер Карсидар решил преподнести старику огнестойкое олово.
– Не совсем так, – уклончиво ответил тот. – Его можно расплавить, просто надо развести огонь пожарче. Есть каминный мех?
Пеменхат принёс требуемое. Карсидар подошел к очагу, подбросил дров и принялся изо всех сил работать мехом. Пламя так и загудело, на Пеменхата пахнуло жаром.
– Как бы заведение не спалить, – осторожно заметил он. – Ты бы отошёл на всякий случай. Вдруг одежда займется?
– Ещё немного, милейший, – сказал Карсидар.
И в самом деле: всего через несколько мгновений ручка ложки шевельнулась, перегнулась пополам в наиболее тонкой части – однако жидкое олово не растеклось вслед за тем по углям, не разбилось на отдельные шарики, а повисло на конце нерасплавившейся толстой части огромной каплей, точно заключённой в тончайший, но прочный мешочек.
– Ну и ну! – воскликнул поражённый Пеменхат.
– Воды, – приказал Карсидар.
Пеменхат бросился на кухню и притащил большую кружку с водой. Карсидар плеснул её в камин, и от погасших с бешеным шипением угольев клубами повалил пар.
– Ещё, – потребовал он.
Когда Пеменхат вернулся с очередной порцией воды, Карсидар держал каминными щипцами застывшие остатки ложки.
– Вот так. – Он бросил металл в воду, чтобы остудить окончательно. Затем вынул олово и поднёс его к уху.
Пеменхат явственно расслышал, как серьга вновь запищала, только чуть громче и басовитее, чем в прошлый раз. Можно сказать, она тихо зудела.
– А теперь смотри сюда, – сказал Карсидар.
Расстегнув пуговицы куртки, он одним легким движением сбросил её с левого плеча, и глазам Пеменхата открылось загадочное приспособление, закреплённое на руке Карсидара. В приспособлении можно было разместить сразу три арбалетных стрелы, что указывало на его назначение.
– Это отсюда ты выпустил ложку? – с живейшим интересом спросил Пеменхат. – Но как?
Карсидар распрямил левую руку, напряг мускулы – и устройство метнуло одну из стрел, которая вонзилась в стену над камином. Теперь Пеменхат понял принцип его действия: это оказалось предельно зауженное подобие арбалета с той лишь разницей, что стрелу толкала по узенькому желобку не тетива, а свёрнутый колечками длинный тонюсенький прут. В исходном состоянии колечки прута были растянуты примерно втрое и удерживались защёлкой. При напряжении мускулов защёлка соскакивала, колечки резко спешили друг к другу и с силой швыряли вперёд прицепленный к ним предмет. Сейчас это была арбалетная стрела, но при «проверке» Карсидар зарядил один из желобков ложкой. Сделал он это, когда засовывал её в рукав.
Несмотря на то, что Пеменхат понял, каким образом Карсидар ухитрился выстрелить столь неподходящим для этой цели предметом, удивление его не уменьшилось.
– Откуда у тебя такая вещица? – только и смог спросить он.
– Смастерил на досуге, – пояснил Карсидар одеваясь. – Очень полезная вещь. Ты вооружён тайно, с виду оставаясь беспомощным. Между прочим, этот рукавный арбалет пару раз спас мне жизнь. Приятная мелочь, а?
– Но эти прутья…
Карсидар застегнул последнюю пуговицу, цокнул языком и продолжал:
– Совершенно верно, в прутьях-то как раз вся загвоздка. Ты ведь никогда прежде таких не видел, не правда ли?
Пеменхат кивнул в знак согласия и нетерпеливо спросил:
– Небось, они тоже заставляют петь твою серьгу?
– Именно так, любезный Пем, именно так!
– И откуда они взялись, эти штуковины?
Карсидар хитро усмехнулся.
– Ложку я получил в подарок. Собственно, раньше таких ложек у меня было три. Эта оставалась последняя.
– И не жалко тебе? – удивился Пеменхат. – Ведь такая диковинка.
– В самом деле диковинка, – подтвердил Карсидар. – Но ты ещё не пробовал её на вес. А возьми-ка в руки.
Пеменхат взял остатки ложки и подивился тому, сколь лёгким оказалось это необычное олово.
– И всё-таки жаль, – вздохнул он. – Хорошая была ложка.
– Ничего, невелика потеря. Тем более, пожертвовал я ею вовсе не ради забавы, – произнёс Карсидар с загадочным видом. – Так вот, ложки мне подарил один торговец, у которого я купил эти самые прутья – за немалую цену, надо сказать. А что до монеты, то её в числе прочих я позднее получил от другого торговца в уплату за обычные услуги, какие оказывают мастера. Но что самое главное – слушай внимательно! – этих двоих купцов объединяло то обстоятельство, что они оба прибыли к нам из далёких южных краёв. Ты понял, почтенный Пеменхат?
Похоже, старик действительно понял намек. Это было ясно хотя бы по тому, как сильно он задрожал и едва сумел промямлить:
– Не хочешь ли ты сказать…
– Я уверен, что все эти вещи – и ложки, и прутья, и золото, из которого отчеканена монета, – попали к нам из Ральярга.
Пеменхат уронил на пол кусок странного металла, в который превратилась ложка, отвернулся, сел и протянул:
– Та-а-а-ак… – затем ещё:
– Та-а-а-ак.
Наконец заговорил тихо, почти зашептал:
– Значит, Ральярг. Загадочная южная страна, где не побывал ни один смертный… Откуда, по крайней мере, не вернулся живым никто. Лежащая за непроходимыми, высочайшими в мире горами страна, где творятся невиданные чудеса. Все путники либо срываются в бездонные пропасти, либо замерзают в горах, где ужасно холодно, несмотря на близость к югу, либо… превращаются в бесплотные тени колдовством обитателей Ральярга. Так говорят…
– Ерунда! – перебил его Карсидар. – Так болтают! И болтают чистейшей воды вздор! Во-первых, по слухам, однажды из Ральярга вернулся мальчишка…
– А ты его видел?! – немедленно окрысился Пеменхат. – Его вообще кто-то видел, мальчишку этого?
– Но если о Ральярге говорят правду, правдой должны быть и эти слухи, – резонно возразил Карсидар. – Кроме того, это было давно. Так давно, что… я сам, пожалуй, был тогда мальчишкой.
– Да уж, – согласился Пеменхат. – Когда об этом стали поговаривать, я был примерно твоих лет.
– Вот именно. Откуда же мне знать, в таком случае, правду! И во-вторых, кто-то ведь должен был вынести вещи из Ральярга. Не бесплотные же духи сделали это. Что ты скажешь, любезнейший Пем? У тебя есть другие предположения?
Пеменхат не нашёлся с ответом.
– Вот что я тебе скажу, – продолжал Карсидар. – Не всё с этой таинственной страной чисто, согласен, но и не всё столь вздорно. Вот я и решил проверить, что там и как на самом деле.
Карсидар замолчал и принялся внимательно следить за реакцией Пеменхата. Старик понял не сразу, но когда понял, медленно встал, заслонил лицо руками, попятился от него и с дрожью в голосе пролепетал:
– Погоди, погоди… Я думал, что какой-нибудь барон… или кто побогаче, пусть даже принц крови или, может, сам король… В общем, всё равно кто, но нанял тебя для похода к месту, где… где могут быть зарыты сокровища Ральярга… всякие такие ненужные штуковины… Но не ты же сам…
– Сам, – заявил Карсидар, разведя руками.
– Но не в самый же Ральярг!..
– Именно в Ральярг, почтеннейший Пеменхат.
Эти слова произвели на старика действие, подобное укусу змеи. Он подпрыгнул, завертелся на месте, бестолково заметался по залу, опрокидывая стулья и скамьи, налетая на столы, наконец остановился и завопил:
– Болван! Безумец!! Самоубийца!!!
– Более того, я пришёл сюда, чтобы пригласить тебя отправиться со мной. Именно тебя рекомендовал мне в свой смертный час наш общий друг Ромгурф, – как ни в чём не бывало закончил Карсидар, точно речь шла об увеселительной прогулке или увлекательной охоте.
– Да ты совсем рехнулся! – прорычал Пеменхат. – Кто же поминает погибших при таких обстоятельствах, как экспедиция в Ральярг?!
– Суеверия и предрассудки, нагромождённые на досужую болтовню, – невозмутимо подытожил Карсидар.
Он ожидал, что Пеменхат вновь взорвётся, но старик, похоже, совсем выдохся. Едва переставляя ноги, он поплёлся за стойку, тяжело опустился на стоявший там табурет и с полным безразличием в голосе заговорил:
– Не поеду, ни за что не поеду. Даже если бы ты собрал все тридцать четыре жуда золота, которые предлагают за твою безумную голову и отдал их мне… Даже если бы собрал дважды, трижды, четырежды тридцать четыре жуда – и тогда бы не поехал.
– Но ведь я не предлагаю тебе деньги, – просто сказал Карсидар.
– Что же тогда, позволь спросить?
– Развлечься. Составить мне компанию.
Пеменхат всплеснул руками.
– Но ведь ты предлагааешь не развлечение, а похоронную процессию! Ты да я – хороша компания, нечего сказать…
– Почему же? – брови Карсидара взметнулись вверх. – Раз какой-то никчемный мальчишка смог выбраться из загадочной страны, почему бы не вернуться оттуда двум таким мастерам, как мы с тобой…
– Повторяю, я не мастер! – рявкнул Пеменхат.
– Хорошо, почему бы не вернуться оттуда мастеру Карсидару и почтенному старому Пеменхату? Ответь-ка мне, будь любезен.
– Там верная смерть, – как заклятие повторил старик.
– Вот заладил! – рассердился Карсидар. – Смерть, смерть… Откуда ты знаешь? Тем более что нас, возможно, выручит третий.
Пеменхат непонимающе моргнул и спросил:
– Какой ещё третий?
Карсидар ответил прямо и вполне откровенно:
– В Торренкуле есть квартал, где обитают гандзаки.
Пеменхат икнул и молча уставился на него.
– Ты отправишься в город, – продолжал Карсидар.
Пеменхат лишь лязгнул зубами. А Карсидар развил свою мысль до логического конца:
– Спросишь гандзака по имени Читрадрива, расскажешь о деле. Приведёшь сюда. Он и будет третьим.
Старик смотрел перед собой каким-то отсутствующим взглядом.
– Гандзак, значит, – сказал он с идиотским смешком. – И с гандзаком предстоит ехать не куда-нибудь, а прямиком в Ральярг. Так?
– А что, гандзаки людей едят? – в свою очередь спросил Карсидар. – Или рога у них на голове растут?
– Так ведь всем известно, что это первейшие из первых колдуны. И… насчёт людей… того, сомнительно. Некоторые говорят такое… – Пеменхат повертел растопыренными пальцами. Похоже, внутренне он готов был гневаться, возмущаться, однако способность бурно проявлять чувства у него попросту иссякла.
– И это пустое, – твёрдо сказал Карсидар. – Ты, я вижу, веришь всяческим сплетням.
– Как и все старики, – подтвердил Пеменхат. – Но это не сплетни, это мудрость. Общеизвестная истина. Гандзаки проклятый народ. Кстати, если не людей, то лошадей они точно едят! И общаться с ними – всё одно что целоваться с ядовитым пауком. Как, впрочем, и касаться предметов, сделанных в Ральярге. Жаль, что ты не предупредил меня заранее о золотой монете и ложке. Я бы ни за что не взял их в руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66