https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/nad-stiralnoj-mashinoj/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Он сразу понял, что речь идет о министерском проверяющем и его ложном заявлении. Кто-то, не дождавшись, чем закончится визит Черныха в дежурную часть, поспешил отрапортовать об успехе комбинации...
Скубилин перевел взгляд на другого:
- Итак, Качан...
"Все сообщили, даже фамилию..."- Скубилин до этой ночи и не слышал о нем.
- Я хочу знать, как все было, друзья. Потом решим, что делать. Так будет лучше для всех... - Скубилин мельком оглядел стол, но никаких бумаг не увидел. - Мне все известно, поэтому я здесь. Я не враг никому из вас. Кстати, у тебя какая выслуга, Игумнов? На пенсию, по моему, ты не заработал. Ведь так?
Скубилин добивался их признания примитивно:
"Колет, как карманных воров... Пряник и кнут"
Впрочем других приемов раскола не существовало в природе.
- Как все произошло, орлы?!
Генерал обернулся к Качану:
- С тобой у меня разговор особый...
- Понимаю...
Старший опер ни секунды не сомневался: речь идет о похищенном оружии.
"Рассказать все равно придется. Зажигалку вместо "макарова"не сдашь ..."
Игумнов горел из-за него.
"Выслуги у него нет, уйдет без пенсии..."
Скубилин снова почувствовал, что попал в точку.
- Давай, Качан. Смелей.
Качан вздохнул...
Но "пахан"не позволил ему открыть рот:
- У нас все в ажуре, товарищ генерал! О чем вы?!
Скубилин разгадал его маневр. Взглянул неприязненно. Начальник розыска
Все испортил...
- Ты подумай лучше...
- Я знаю!
Игумнов держался откровенно грубо.
Работягам, как он, обеспечивавшим начальству липовый процент раскрываемости, многое прощалось. С ними рассчитывались потом, когда их ловили на укрытых заявлениях с поличным и их нельзя было использовать дольше. Тогда их гнали сряной метлой и материалы передавали в прокуратуру. Их изгоняли, система продолжала работать и другие шли следом по тому же пути....
- Я говорю: подумай хорошо...
- Что вы имеете в виду, товарищ генерал?
Скубилин не унизился до ответа.
Он почувствовал, что упустил шанс. Взглянул на часы.
Шел третий час. До утреннего приема дежурства было достаточно времени. Начальник Управления еще надеялся заехать домой - поспать.
Он изменил тон.
- Вызови дежурного...
Через минуту майор уже стоял рядом .
- Слушаю, товарищ генерал... - Тот успел надеть фуражку и китель, держал во рту что-то ароматическое, отбивавшее запах.
Скубилин свел брови у носа.
- Мне сейчас звонили из Министерства о ваших делах...
Качана отпустило. Словно в детской игре: "теплогорячо"сменилось на "холодно - очень холодно". Но только на время. Холодок снова прошел под сердцем. Суд над ним - утратившим табельное оружие и примерное наказание только откладывались...
"У Скубилина еще будет шанс! Всего через несколько часов!,,"
- Где заявление о разбое ?! - раздалось пронзительное.
- О разбое? - Майор держался с невозмутимостью бравого солдата Швейка.- Первый раз слышу, товарищ генерал...
Дежурный был уверен, что играет обычную, хорошо известную обоим игру.
Вокзал запросто давал процент раскрываемости, о котором могли только разве мечтать передовые европейские страны, оснащенные первоклассной полицейской техникой. Добиться этого можно было лишь укрывая, большую часть заявлений о совершенных разбоях и кражах.
Оба хорошо это знали.
Скубилин вроде требовал полной регистрации преступлений, грозил страшными карами, а дежурный делал вид, что убоялся и с чистым сердцем отшивал потерпевших, за что начальник Управления в душе был ему благодарен.
"Не для себя же я рискую погонами, пенсией, а то и свободой!"
За месяц, если следовать тому, что им внушалось вслух, дежурные московских вокзалов могли похоронить всю официальную статистик - каждый не регистрировал в день от одного до трех десятков заявлений.
- Значит, не было разбоя?
- Нет, - майор ничего не знал о Коллегии, к которой готовился Скубилин.
Игумнов не мог им не залюбоваться:
"Сама невинность. Рот дудочкой. Круглые выпученные бельма известной телеведущей..."
- Тогда я тебе скажу...
- Слушаю вас, товарищ генерал...
- Как у тебя со слухом?
- Пока не жалуюсь...
Разбой в электричке! Двое... Под угрозой ножа...
Скубилин уже еле сдерживался.
- Ничего не слыхал... Слово офицера!..
- "Слово офицера"! Да в министерстве уже все знают! Замминистра звонил мне домой . Куда вы после этого?!
- А у нас все в ажуре, товарищ генерал... - Дежурный перекатил во рту леденец.
Так уже случалось не раз. Приедут, наругают, насуют матюков, а сами довольны: молодец, дежурный, этого не расколешь! Сказал "нет!"и на этом стоит! А одним незарегистрированным разбоем меньше!
На этот раз было подругому: Скубилину необходимы были виновные!
Майор так ничего и не уловил - играл все ту же игру.
- Им там наверху и не такое привидится... Знаете, когда коту делать нечего... - Он не волновался. За дежурство в него было влито не менее поллитра разного сорта спиртного в пересчете на водку.
- Заместителю министра привидилось?!
Скубилина понесло:
- Где заявление потерпевшего?!
- Ничего не знаю, товарищ генерал!
- Я тебе дам "не знаю"...
Укрытые заявления обычно прятали не в дежурке, Скубилин обернулся к начальнику розыска:
- Игумнов!
Тот блеснул блатными фиксами:
- Слушаю....
- Ключи от сейфа. Живо! - Начальник Управления больше не сдерживался. - Службой тяготитесь, а не один не подал сам рапорт об увольнении...
"Прямо не в бровь, а в глаз!"
- Открывай!
Игумнов молча шагнул к сейфу.
Замок щелкнул.
- Бумаги на стол...
Это был акт бессилия.
- Все? - Игумнов не был напуган.
- Все до одной!
- Вот...
- Клади сюда!
Как и следовало ожидать, все бумаги - входящие и исходящие , все заявления - были официальные, надлежащим образом зарегистрированые. Заявления подполковника Черныха о разбое в электропоеде и его расписки среди них не могло быть.
Скубилин лично просмотрел каждую бумагу, перекочевавшую из металлического шкафа на стол. Потом перешли к содержимому самого письменного стола.
Игумнов был невозмутим. Ни один стоящий оперативник за последние лет сорок - после усиления борьбы за высокую раскрываемость преступлений никогда не не стал бы хранить компрометирующие документы и записи у себя в сейфе.
Тем более в столе.
Не дожидаясь, пока Игумнов уберет последние бумаги, Скубилин круто выматерился, не прощаясь, пошел к двери.
4.
Следы патрульной машины, помотавшей Качану нервы в Домодедово, так и не обнаружились.
Качан бросил трубку.
"Никаких концов. Как призрак. "Летучий голландец..."
Игумнов взглянул вопросительно.
- Машины с таким бортовым номером никто не видел... - Качан покачал головой. - Старшего лейтенанта с конопушками и сержанта тоже никто не вспомнил...
- Может они из ГУВД Московской области?
- Сейчас проверяют...
- Как у них вообще проходит ночь ?
- В области? Более или менее спокойно. Пьянь, бомжи. Семейные скандалы...Все обычное.
Он невольно представил:
"Меня выгонят, а служба все также будет катиться дальше. Но без Качана. Та же пьянь, бомжи. Семейные скандалы... "
- А что Коржаков?
С Коржаковым было тоже неясно. В компьютере адрес не значился.
По второму аппарату - через коммутатор - чтобы не занимать линию, Качан вызвонил Центральное адресное бюро, старшую. Представился, назвал пароль.
- Линейное управление... "Коржаков Евгений Иванович"...
Обычное "Ждите"зафиксировало то, что заказ принят.
Сотрудница картотеки на минутудругую исчезла, потом раздался ее сонный голос:
- "Коржаков..."Записывайте адрес... Она назвала улицу, дом...
- Спасибо. Где работает ?..
- Сейчас... - Внезапно она запнулась. - Ваша фамилия?
- Качан.
- Ваш телефон?..
Качан удивился, но продиктовал.
- Что насчет работы Коржакова?
- Сведениями не располагаю...
- Сторожевого листка нет на него? Не разыскивается?
- Нет сведений.
Они положили трубки одновременно.
Качан остался озадачен. В ответах сотрудницы Адресного чувствовалась поспешность и растерянность.
"Попросила почемуто повторить мой телефон..."
Причина могла быть одна.
На переломе бессонной ночи старшая расслабилась, на минуту потеряла контроль. Звонок застал ее врасплох. Коржаков не был рядовым гражданином. Давать сведения о нем она не имели права.
"В конце решила подстраховаться. Уточнила телефон. На случай, если начальство узнает о промахе..".
Качан повторил адрес для Игумнова:
- Варсонофьевский переулок...
- Самый Центр.
- Очень странно. У меня попросили номер телефона...
- В Адресном?! - Игумнов тоже удивился.
Качан привел объяснение, показавшееся ему наиболее вероятным.
- Пожалуй, - Игумнов подругому взглянул на роль, которую Коржаков играл во время задержания нигерийских наркокурьеров в международном аэропорту "Шереметьево". - Повидимому, в прошлом большая шишка из спецслужб.
Это наводило на размышления.
Тем временем в коридоре раздались шаги. Потом громкие голоса.
Это примчал заместитель Игумнова. Дежурный вышел в коридор его поприветствовать.
- Цуканов... - Майор не был обескуражен разносом, который устроил генерал. Редкое дежурство заканчивалось мирно. Вот кто мне сегодня поставит бутылку!..
- Только за этим меня вызвали! А мокруха?!
- Наговоришь еще!
Шуточки были одного толка.
Оба возвращались с ярмарки "в проженных кафтанах"с многочисленными выговорами и последними предупреждениями. Оба - кандидаты на "выкинштейн", которых как "штрафнков"использовали в самых сомнительных и явно противозаконных ситуаиях.
- Ладно...
Давай... - они, наконец, оторвались друг от друга.
В следующую минуту Цуканов уже входил в кабинете Игумнова.
- Привет...
Изрядно обрюзгший, с выкатившимся из под куртки брюшком, Цуканов был свеж, жизнерадостен - ему хватило времени, чтобы выспаться.
- Я уж думал, тут вас положили всех... - Он бросил на стол свернутую трубкой газету. Подтащил себе стул.
- Пока нет...- Игумнов подвинул к нему чайник с заваркой. Стакан. Пей. И сейчас поедешь. Времени нет рассиживаться...
- Уже пью...
Чай был не самый горячий, не самый крепкий.
- "Чай жидок, хозяин - русский"... - Сострил Цуканов. - Ладно. Куда ехать?
- В Домодедово.
- Чего там?
- Дело стремное...
Цуканов ничего не записывал. У него была цепкая память оперативника.
Он достал ручку только когда речь дошла до номера патрульной машины.
- Выходит, милицейский патруль в связке с нигерийцами и видновской группой. Я правильно понял?
- Да.
- Нападавших мы тоже не знаем?
- Нет. Они приехали вчетвером в "джипе". На станции их уже ждали. Двое. Похоже, частные охранники. Перед тем они чистили последнюю электричку...
Цуканов запыхтел.
- А чего сами домодедовцы не займутся? Им чего? Не судьба?
- Нам судьба.
Отвертеться не удалось.
- У них всегда не понос, так золотуха...
- Теперь конкретно. Там есть коммерческая палатка на площади...
- Я вроде все знаю.
- "Азас".
Цуканов ее знал.
- Торгашки там из Шатуры. Торфушки. Сама палатка под крышей кавказ
цев. Азербайджанцы держат...
- Запиши. Неделю назад к ним заходил некто Коржаков... - Игумнов познакомил его с подробностями. - Оставил эту карточку...
Цуканов переписал:
- "Старший консультант по менежменту фирмы "Освальд"... - Поднял плечи. - Впервые слышу...
- Я звонил в "Лайнс". Рэмбо обещал узнать.
- Моя задача...
- Все узнать. Как Коржаков попал к ним. Как себя вел. Что рассказал о себе. Причина визита. Ведь не из-за красивых же глаз он сделал подарки "торфушкам"?! Кстати... - Он знал своего зама. - Не советую что- нибудь в палатке пробывать. Особенно левуюй водку! В госпиталь загремишь!
Цуканов отмахнулся.
- Да, ладно, Игумнов! Учи своего отца морковку дергать.... И для этого ты меня вызвал?!
- Почти... - Игумнов продолжил вроде беспечно. - Если услышишь, что у кого-то ночью появился пистолет, с меня ящик коньяка...
Зам насторожился. Самого его учить дергать морковку не надо было, он сам мог научить когоугодно. Настроение у Цуканова сразу упало.
Он перевел взгляд на Качана. За время инструктажа тот не сказал ни
слова.
- Что за пистолет?
- Табельный "макаров".
"Так и есть..."
- А как?
Игумнов рассказал.
- Ясно... - Шансов найти пистолет до утра не было никаких.
"Завтра грядут крупные неприятности. Качана выгонят. Игумнову объя
вят служебное несоответствие. Это в лучшем случае. На него у начальства
большой зуб..."
- Вот номер пистолета...
Цуканов взглянул мельком. Номер записывать не стал:
- Вряд ли мне попадется много стволов. Дежурный знает?
- Нет. Пока только мы трое... Теперь еще: тебе может позвонить Ксения, я
послал ее в общежитие к африканцам...
- Я один еду?
- Возьмешь с собой старшего опера...
- Кого же это?
- "Штирлица".
Подполковник какого-то хитрого подразделения был прикомандирован
к Линейному Управлению временно, пока ему подыскивали должность.
О прежней его работе ничего не было известно. За новичком тянулся шлейф загадочных слухов. Причиной его появления на вокзале называли прокол. Он то ли замочил кого-то по заданию высокого начальства, то ли, наоборот, организовал побег осужденному ...
Сведения об этом просочились в печать. Возник громкий скандал. В деле оказались замешаны известные лица. Руководство Штирлица сразу от него открестилось, штрафника на время убрали подальше с глаз, оформили на вокзале старшим опером.
- Только не вводи в курс дела... - Менты ему не доверяли.
С коллегами новый сотрудник не сходился. Был известен среди них как "Прикомандированный"или "Штирлиц". Без имени и звания. Иногда к нему приезжали на вокзал друзья по прежней службе - в черных "волгах", спортивного вида, явно офицеры спецслужб.
- Пока будешь в палатке "Азас", пусть он сходит на станцию. Надо перего
ворить с монтерами пути...
Цуканов вздохнул.
- Думаешь он сможет?
- Хотя бы перепишет. С уборщиком на платформе Домодедово поговори
сам. Ты его знаешь...
- Кириллычато?! Заместителя по строю?! Да как облупленного!
- И договоримся. На наркотики не отвлекайся. Нигерийцы, Коржаков, патрули... Нас они интересуют лишь постольку- поскольку. В связи с "макаровым".
Инструктаж был закончен.
- Вооружись: там все может быть.
- Понял. Как у нас с машиной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30


А-П

П-Я