Обрушилась на нее без всякого предупреждения.
У нее не было своих детей.
Живых детей.
Только четверо мертвых.
Она глубоко вдохнула и выдохнула, прежде чем протянуть руку лорду Мертону.
– Спасибо. Представляете, как я расточительна, Стивен? Видите, куда я трачу ваши деньги?
– На то, чтобы сделать ребенка счастливым? – спросил он, поднося к губам ее руку. – Клянусь, я сам не мог бы найти лучшего употребления этим деньгам! Мы увидимся сегодня днем?
– Конечно, – кивнула она и вошла в дом.
Стивен медленно направился к тротуару. Обаятельный. Дружелюбный, физически совершенный. И очень-очень привлекательный.
О да, было бы очень легко влюбиться с него. Сгорать от желания к нему. И может, он настоящий.
А может, и нет.
Но так или иначе, она прекрасно проведет сегодня время. Утром она щедро тратила деньги. Днем станет щедро расточать чувства. Так долго копившиеся чувства.
Она даже не была уверена, есть ли что тратить?
Сегодня она это узнает.
Стивен едва сдерживал смех при виде мисс Хейтор, которая, поднявшись в его открытое ландо, поспешила сесть рядом с Кассандрой, вместо того чтобы занять сиденье напротив. Стивену пришлось сесть рядом с Голдингом. Судя по раскрасневшимся щекам и суетливым движениям, мисс Хейтор очень нервничала. Возможно, за ней впервые кто-то ухаживает. Но лучше поздно, чем никогда.
Голдинг, казавшийся еще более взволнованным, чем вчера, командовал погрузкой большой новехонькой корзины для пикников. Если в корзине только еда, этих припасов хватит, чтобы прокормить целую армию.
Но, усевшись в ландо, он разом присмирел. Мисс Хейтор, безупречно одетая в темно-синее платье для прогулок и ротонду, тоже была скованной и молчаливой.
Кассандра, неотразимая в бледно-зеленом платье и соломенной шляпке, казалось, искренне забавляется. Во всяком случае, в ее улыбке не было ни капли злорадства.
Стивен понял, что разговор придется вести ему. Впрочем, он всегда умел поддерживать беседу. Самое главное – вовремя задавать соответствующие вопросы.
– Вы когда-то были наставником, Голдинг, – осведомился он, когда ландо набрало скорость, – и служили вместе с мисс Хейтор в одном доме?
– Так оно и есть, – кивнул Голдинг. – Мисс Хейтор была гувернанткой мисс Янг, а я был наставником мистера Янга. Но необходимость в моих услугах скоро отпала, и мне пришлось уехать. Я очень об этом сожалел. Мисс Хейтор была превосходной преподавательницей. Я восхищался ее образованностью и преданностью своей подопечной.
– Но и вы были преданы делу, мистер Голдинг, – вмешалась мисс Хейтор, наконец обретшая дар речи. – Однажды я нашла вас в кабинете сэра Генри Янга, вы пытались изобрести способ научить Уэсли делению столбиком, которое он никак не мог понять. И я по сравнению с вами почти необразованна.
– Ну… я пытался хорошо усвоить все, чему учился в университете, – признался Голдинг. – Зато вы гораздо более начитанны, мисс Хейтор. Это вы порекомендовали мне несколько книг, ставших моими любимыми. Я всегда вспоминаю вас, когда их перечитываю.
– Вы очень добры. Но думаю, что рано или поздно сами бы наткнулись на эти книги.
– Сомневаюсь, – возразил Голдинг. – Так много книг еще не прочитано! Я часто не знаю, с какой начать, и поэтому вообще откладываю в сторону очередной том. Хотелось бы услышать, что прочитали вы за последние несколько лет. Возможно, мне удастся познакомиться с чем-то новым и не связанным с политикой.
Взгляды Стивена и Кассандры встретились. Нет, открыто они не улыбнулись. Не дай Бог, спутники заметят и снова сконфузятся. Но они все равно улыбались. Улыбались про себя. И Стивен знал, что Кассандра улыбается ему. Но даже если он и ошибается, сегодня она с самого утра не носила своей обычной маски. Сам он сегодня настолько забыл об инстинкте самосохранения, что почувствовал, что может влюбиться в нее, если позволит себе сотворить такую глупость. Когда Кон показал на витрину кондитерской, Стивен прежде всего заметил Кассандру. Не Мэг и не леди Карлинг. А когда провожал домой ее и девочку, ощущал…
Не важно. Все это глупости.
Стивен взял с собой только кучера, а Голдинг вообще явился без слуг, попросив кучера кеба высадить его вместе с корзиной на Портман-стрит.
Когда они наконец прибыли в Ричмонд-парк, джентльмены взялись за ручку корзины, а дамы пошли вперед, чтобы выбрать подходящее место для пикника. И нашли его на травянистом склоне, под древними дубами, которыми был знаменит парк. Внизу расстилались газоны, обрамленные кустами рододендронов, над которыми тоже возвышались дубы. Вдали виднелись пруды Пен-Пондз, в которых всегда было полно рыбы.
Сегодня гуляющих было не слишком много, и никто не собирался устраивать пикник. На склоне, кроме них, не было ни души. Как и надеялся Стивен, их ждали уединение и спокойный мирный день.
Мужчины поставили на траву корзинку. Голдинг открыл ее и вытащил большое одеяло. Теперь понятно, почему корзинка не оказалась столь тяжелой, как ожидал Стивен. Голдинг развернул одеяло и хотел расстелить на траве. Но мисс Хейтор поспешила ему помочь. Вместе они идеально расправили одеяло.
– Для чая еще слишком рано, – заметил Голдинг. – Может, нам погулять?
– Но кто-то должен сторожить корзинку и одеяло, – напомнила мисс Хейтор.
– Вы правы, – нахмурился он. – Мы не сможем отойти далеко. Нужно следить за корзинкой.
– А вот мне никуда не хочется идти, – объявила Кассандра. – Хочу понежиться на солнышке, надышаться свежим воздухом и любоваться пейзажами. Почему бы тебе, Элис, не погулять с мистером Голдингом? Мы с лордом Мертоном останемся здесь.
Мисс Хейтор с подозрением уставилась на Стивена. Тот ответил ослепительной улыбкой.
– Я постараюсь защитить леди Паджет от всех бед, мадам, – пообещал он, – да и что может случиться здесь, в публичном месте, в присутствии других людей!
Судя по всему, ему не слишком удалось ее убедить. Однако желание прогуляться вдвоем с Голдингом пересилило.
– Элли! – воскликнула Кассандра. – Если мы пересекли чуть не весь Лондон только для того, чтобы прохаживаться вокруг корзинки, с таким же успехом могли бы остаться дома и поесть в заднем саду, под бельевой веревкой Мэри.
Мисс Хейтор неохотно кивнула и рука об руку с Голдингом стала спускаться вниз, к сверкавшим вдалеке прудам.
– Полагаю, – вздохнула Кассандра, садясь на одеяло и снимая перчатки и шляпку, – я была невыносимой эгоисткой.
– Отослав ее гулять в то время, как мы спокойно здесь отдыхаем? – уточнил Стивен.
– Удерживая Элис все эти годы рядом с собой. Когда я приняла предложение Найджела, она стала искать другое место и даже нашла семью, которая очень ей понравилась. Но я уговорила ее отправиться со мной в деревню по крайней мере на год. Я никогда раньше не жила в деревне и немного побаивалась. Элис согласилась и прожила со мной все десять лет. Я думала только о себе и постоянно твердила, что не знаю, как могла бы жить без нее.
– Но одна из основных человеческих потребностей – быть кому-то нужным, – возразил он. – Мисс Хейтор, очевидно, любит вас. И уверен, что она рада и счастлива оставаться с вами.
– Вы слишком добры, Стивен, – сказала Кассандра. – Элис могла встретить мужчину и давно выйти замуж. Теперь имела бы семью…
– Но ведь она могла никого и не встретить. Не слишком многим гувернанткам везет с порядочными мужчинами. А новым хозяевам она могла понадобиться лишь затем, чтобы передать их детям определенный объем знаний. Вдруг дети невзлюбили бы ее? Или ее уволили бы вскоре после приема на работу? Следующее место могло быть еще хуже. Иными словами, все могло случиться.
Кассандра засмеялась:
– Вы совершенно правы. И вполне вероятно, я берегла ее все эти годы для счастливого воссоединения с любовью всей ее жизни. Думаю, эта любовь и есть наш мистер Голдинг. Сегодня не место для мрака и угрызений совести, верно? Сегодня время пикника. Я всегда ассоциировала это слово с чистым, беспримесным весельем. Но за все годы моей супружеской жизни я ни разу не была на пикнике. Странно, не так ли? Я даже не сознавала этого до сегодняшнего дня. Я приехала сюда, чтобы веселиться.
Он сидел, слегка опираясь руками на одеяло. Оба наслаждались пятнистой тенью, отбрасываемой дубовыми листьями.
Стивен зачарованно наблюдал, как Кассандра подняла руки, вытащила шпильки и тряхнула головой так, что волосы рассыпались по плечам и спине. Сложив шпильки на поля шляпы, она расчесала волосы пальцами.
– Если вы догадались захватить щетку, я вам помогу, – предложил он.
– Правда? Но я вынула шпильки, чтобы можно было лечь на одеяло и смотреть в небо. Возможно, я попрошу вас расчесать их позже, когда настанет время делать прическу.
Поразительно, что она совершенно не кокетничала. Не флиртовала с ним. Не пускала в ход голос сирены-обольстительницы или зазывные взгляды. И все же между ними росло почти ощутимое напряжение, хотя она, казалось, ничего не чувствовала. Стивен впервые видел ее такой естественной, живой, спокойной. И улыбающейся. И никаких масок.
Он был ослеплен.
Теперь, когда она не пыталась увлечь Стивена, его влекло к ней все больше.
Кассандра растянулась на одеяле, предварительно расправив юбки так, чтобы они, как полагалось, прикрывали щиколотки. Подложила руки под голову и уставилась вверх. И довольно вздохнула.
– Если бы только мы могли сохранять связь с землей, в нашей жизни все было бы прекрасно. Вы так не думаете? – неожиданно спросила она.
– Иногда мы преисполняемся такой непонятной уверенностью в том, что мы и есть повелители всего сущего, что забываем: мы все дети земли, – заметил Стивен.
– Как бабочки, птицы и котята, – добавила Кассандра.
– И львы, и вороны, – вторил Стивен.
– Почему небо голубое? – спросила она.
– Понятия не имею, – ухмыльнулся он. – Но я этому рад. Если бы солнце светило нам с черного неба, мир был бы куда более мрачным местом.
– Совсем как перед грозой.
– Еще хуже.
– Или как ночью, когда луна яркая. Идите сюда и смотрите, – предложила она.
Он сделал вид, что не понял ее, и, медленно наклонившись над ней, стал изучать ее лицо. Зеленые глаза улыбались.
– Очень мило, – прошептал он. Потому что думал именно это.
– И я так считаю, – ответила она: ее взгляд, в свою очередь, скользил по его лицу. – Стивен, когда вы станете постарше, в уголках глаз появятся морщинки, которые придадут вам невероятную привлекательность.
– Когда это время настанет, я вспомню, что именно вы предупреждали меня.
– Неужели?
Кассандра легко коснулась кончиками пальцев тех мест, где полагалось появиться будущим морщинкам.
– Вы будете меня помнить?
– Всегда, – поклялся он.
– И я буду помнить вас. Буду помнить, что однажды в жизни встретила человека, который совершенен во всем.
– Вовсе нет, – запротестовал Стивен.
– Позвольте мне помечтать, – попросила Кассандра. – Для меня вы совершенны. И сегодня вы совершенны. Я не успею узнать вас настолько хорошо, чтобы познакомиться со всеми слабостями и пороками, имя которым, вне всякого сомнения, легион. В моей памяти вы навсегда останетесь идеальным ангелом. Возможно, я велю сделать медальон и буду носить его на шее. – Она улыбнулась. Стивен не ответил на улыбку.
– Мы не успеем узнать друг друга?
Кассандра покачала головой:
– Нет, конечно, нет. Но это не важно, Стивен. У нас есть сегодня, и это главное.
– Да, – вздохнул он.
Насколько он видел, сейчас вблизи никого не было. А если свидетели и были, то скорее всего давно возмущались их поведением. Какая разница, если…
Он поцеловал ее.
И она ответила на поцелуй, сначала нежно сжав ладонями его лицо, потом обвив руками его шею.
Это был теплый, неспешный, целомудренный поцелуй, в котором даже их языки не соприкасались. Самый опасный поцелуй из всех мыслимых. Стивен понял это, как только поднял голову и снова взглянул в ее лицо.
Потому что это был поцелуй взаимной нежности, граничащей с любовью.
– А теперь, – прошептала Кассандра, – вы сделаете так, как я просила несколько минут назад? Ляжете рядом и посмотрите вверх? На небо? – Несмотря на шутливый тон, она говорила мягко, без улыбки.
Стивен растянулся рядом и стал смотреть вверх. И понял, что имела в виду Кассандра, говоря о связи с землей. Он тоже чувствовал эту связь, крепкую и вечную. А над ними расстилалось синее безоблачное небо, и соединяли небо и землю покрытые густой листвой ветви дуба. И он был частью этой связи, этого поразительного, необыкновенного, кружащегося мира. Как и Кассандра.
Стивен взял ее руку. Их пальцы переплелись.
– Если бы только можно было подняться в небо и стать новым человеком, вы сделали бы это?
Стивен немного подумал:
– И потерять себя и всех, которые помогли мне стать тем, кто я есть сейчас? Нет. Но неплохо бы иногда находить там временное убежище. Я жаден и хочу иметь лучшее из обоих миров. А вы?
– Я могу лежать здесь и мечтать о том, чтобы раствориться в свете и синеве, но придется взять меня с собой, или все это не будет иметь смысла. Так что по-настоящему ничто не изменится. Не так ли? Придется оставить себя на земле, чтобы сбежать… что же, с таким успехом я могла бы и умереть. Однако я не люблю думать о смерти. Я хочу жить.
– Рад это слышать, – хмыкнул Стивен.
– Нет, вы не понимаете, – вздохнула она. – Поразительно! Очень долго я считала, что если бы мне предоставили выбор без необходимости покончить с собой, я выбрала бы смерть.
По спине Стивена прошел ледяной озноб.
– Но вы больше так не думаете? – осторожно спросил он.
– Нет, – тихо рассмеялась Кассандра. – Нет. Я хочу жить.
Он стиснул ее руку, и они долго лежали в тишине, пока он размышлял о ее признании. Какова же была ее жизнь, если она предпочитала смерть и искренне поражена тем, что теперь предпочитает жизнь?
Иногда он забывал или старался забыть, что ее жизнь была так невыносима, что она стала убийцей. Но сегодня он не будет об этом думать.
Он повернул голову и взглянул на нее. Она ответила пристальным взглядом. Оба улыбнулись.
– Счастливы? – спросил Стивен.
– Ммм…
Стивен вздохнул и прикрыл глаза свободной рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36