В итоге их ударов к 24 января были освобождены обш
ирные районы Кавказа, враг был отброшен на рубеж Северный Донец. Красный
Маныч, Белая Глина, Армавир, Лабинская. В дальнейшем же группа армий «А» бы
ла расчленена Ц меньшая ее часть прорвалась к Ростову, а остальные силы
были зажаты на Таманском полуострове.
Таким образом, у Советского командования в это время вообще не было необ
ходимости использовать войска, принимавшие участие в разгроме окружен
ных, на южном направлении немецких частей. И, как показало дальнейшее раз
витие событий, их использовали не на южном, а на центральном участке сове
тско-германского фронта.
Видер, однако, не ограничивался рассмотрением стратегической целесооб
разности сопротивления окруженных до их полного уничтожения. Он законо
мерно ставит следующий вопрос: «Может ли вообще оправдать так называема
я стратегическая необходимость массовую гибель солдат?» И обоснованно
отвечает: «Нет, не может!»
Он пишет: «… фельдмаршал, занимавший тогда столь высокий пост, считает во
зможным ограничить свой анализ Сталинградской катастрофы одним лишь с
тратегическим аспектом и не ставит в заключение вопрос о политической и
моральной ответственности руководства». А, по мнению Видера, сознательн
о доведя дело до катастрофы, немецкие руководители «не только потерпели
военное поражение, но и гнусно надругались надо всем, что свято для челов
ека, над его жизнью, честью и достоинством». Он восклицает: «В последние дн
и битвы я не мог избавиться от впечатления, что вместе с тысячами трупов в
немецких могилах под Сталинградом погребена человечность».
Правда, позицию Видера относительно моральной стороны ответственности
за гибель солдат в Сталинградском «котле» нельзя признать последовате
льной и исчерпывающей. Он, в частности, приводит по этому поводу выдержку
из письма Герделера, где говорится, что «военные, как и политики, имеют пра
во лишь на такие жертвы, которые являются залогом успеха в будущем». Это ф
актически повторение старого афоризма о том, что победителей не судят. С
оветскому читателю ясно, что жертвы на войне, в конечном счете, оправдыва
ются лишь справедливостью целей этой войны. Нельзя забывать, что Видер д
алек от верного понимания исторического процесса, является идеалистом,
приверженцем религиозной философии.
Тем не менее, вызывает одобрение то, что Видер не ограничивается в своих о
бвинениях Манштейна ссылками на принципы религиозной морали, а прямо ст
авит вопрос о том, пересмотрел ли фельдмаршал после войны свои ошибочные
и опасные для немецкого народа взгляды.
Видер констатирует: «Трудно избавиться от впечатления, что точка зрения
Манштейна и поныне определяется его тогдашними раздумьями и выводами и
что для него, и по сей день, сохраняют полную силу те в высшей степени сомн
ительные соображения (как стратегические, так и политические, и моральны
е в самом широком смысле этого слова), в жертву которым были принесены на б
ерегах Волги сотни тысяч людей».
Это значит, что Манштейн и иже с ним и по сей день, считают правомерной вне
шнюю политику Гитлера, и это в то время, когда всеми честными людьми, в том
числе большинством немецкого народа, признано, что война со стороны гитл
еризма велась с преступными целями и преступными методами. Известный за
падногерманский историк Голо Манн подчеркивает, что в минувшей войне Ге
рмания поставила перед собой «несправедливейшие цели, самые несправед
ливые, которые когда-либо ставила перед собой христианская нация»7. Поэ
тому послевоенные стратегические выкладки Манштейна о некой целесообр
азности гибели немецких солдат на Волге являются глумлением над их памя
тью и над памятью тех, чьей праведной кровью была достигнута победа над ф
ашизмом. Об этом и говорит Видер.
Целый ряд других разоблачений, брошенных Манштейну, окончательно срыва
ет с него маску непогрешимости. Так, Видер доказывает, что фельдмаршал не
гнушается использовать аргументы гитлеровской пропаганды, чтобы выгор
одить себя. Опровергает автор книги и утверждение Манштейна, что в его во
йсках якобы игнорировалась преступная директива Гитлера о расстреле с
оветских политработников. Видер, кроме того, показывает, что Манштейн бе
з зазрения совести оговаривает своего товарища по оружию Паулюса, стара
ясь свалить на него всю полноту ответственности за катастрофу, и так дал
ее.
Из главы о Манштейне читатель без труда сделает вывод, что фельдмаршал у
сугубил трагедию немецкого народа. А это означает, что высшие военачальн
ики вермахта являются военными преступниками.
В книге Видера сделана в целом верная оценка степени виновности Паулюса
и его личности. Автор пишет: «Паулюса следует рассматривать как типичног
о представителя офицерской касты, к которой он принадлежал, как сына сво
его времени и своего поколения. Как в положительном, так и в отрицательно
м смысле он был продуктом своего воспитания и окружающей среды… Паулюс,
будучи лояльным исполнителем воли и одновременно жертвой Гитлера, симв
олизирует собой многих, слишком многих людей. Как и Паулюс, они могли и дол
жны были действовать иначе».
Анализируя позицию Паулюса, Видер делает несколько обоснованных упрек
ов и в адрес других высших фашистских генералов, таких, например, как кома
ндующий группой армий «Б»8 фон Вейхс и начальник штаба сухопутных войск
Цейцлер, которых реакционная историография также старалась обелить, хо
тя, как показывают факты, в том числе и приведенные Видером, эти военачаль
ники несут немалую долю ответственности за гибель немецких солдат на Во
лге.
В главе о Паулюсе привлекает внимание также справедливая критика Видер
ом ненаучного, по существу фальсификаторского метода, к которому прибег
Герлиц при подготовке к печати мемуаров бывшего командующего 6-й армией.
Видер нелицеприятно говорит о «грубом», «безответственном» обращении
с документами Паулюса, о том, что Герлиц по собственному произволу, без ка
ких-либо оговорок включил в текст паулюсовских манускриптов свои собст
венные соображения и заимствования из других источников. Эта совершенн
о справедливая критика жестоко бьет не только по Герлицу, но и по его мног
очисленным собратьям по перу, фальсификаторам истории, которые подобны
ми же нечестными методами стряпают свои многотомные «исследования». Ви
дер, таким образом, подтверждает полную правомерность и справедливость
критики фальсификаторов истории, которая ведется в странах социализма.

Показывая в следующем разделе своей книги нравственное превосходство
Зейдлица в сравнении с другими немецкими генералами, Видер, как видно, од
ергивает тех, кто обливал этого человека грязью в связи с его активной ра
ботой в Национальном комитете «Свободная Германия». В эволюции сознани
я Зейдлица можно обнаружить моменты, сближающие его с Петерсхагеном, авт
ором известной книги «Мятежная совесть».
К числу других достоинств книги следует отнести в целом верную оценку зн
ачения битвы на Волге. Видер указывает:
«Никакие стратегические расчеты, сколь бы дальновидны они ни были, не мо
гли свести на нет многообразные последствия политического и моральног
о характера, порожденные страшной катастрофой, которая обрушилась на Ге
рманию под Сталинградом. Последствия эти не исчерпывались потерей одно
й из самых лучших и боеспособных немецких армий, вместе с которой была ун
ичтожена и значительная часть артиллерийских и саперных соединений ре
зерва главного командования сухопутных сил. Дело не ограничилось гибел
ью 300 тысяч человек, что, впрочем, само по себе было трагедией хотя бы для до
брого миллиона семей в Германии и Австрии. Катастрофа, постигшая Германи
ю на Волге по вине Гитлера, позволила русским нанести целую серию сокруш
ительных ударов, в результате которых были уничтожены две румынские, одн
а итальянская и одна венгерская армии. Таким образом, за короткий период
основная масса вооруженных сил союзников Германии на Восточном фронте
была сметена с полей сражений в России. Если учесть, подводя жуткий балан
с Сталинградской битвы и связанных с ней событий, и тяжелые жертвы, понес
енные нами в ходе деблокирующей операции, закончившейся полным провало
м, и в тяжелых оборонительных боях в тех районах, где советские армии проб
или в стене немецкого фронта кровавые бреши, то наши потери будут исчисл
яться многими сотнями тысяч. Гигантский участок Восточного фронта прот
яженностью в тысячу километров Ц от Терека до Воронежа Ц рухнул, и разв
ерзшаяся бездна поглотила более 60 немецких дивизий и целый воздушный фл
от.
Но катастрофические последствия Сталинграда Ц это не только огромные
потери в живой силе и технике. Падение боевого духа на фронте, моральный у
щерб, нанесенный тылу, возросшая боеспособность русских, напрочно захва
тивших инициативу, окрепнувшая вера СССР в собственные силы, осложнение
внутриполитической обстановки в Германии и, наконец, резкое ослабление
ее внешнеполитических позиций Ц все эти последствия Сталинградской к
атастрофы не заставили себя долго ждать.
Учитывая, что Германия вела тотальную войну, в которой моральный фактор
играет решающую роль, следует признать, что Сталинград был из ряда вон вы
ходящим, беспрецедентным и немыслимым дотоле поражением, поворотным пу
нктом всей минувшей войны».
Заслуживают внимания и несколько беглых замечаний Видера о советском п
лене, из которых с непреложностью вытекает, что советские власти отнесли
сь к немецким солдатам во много раз гуманнее, чем их собственное командо
вание.
Видер свидетельствует: «И все же впоследствии, несмотря на трудности с т
ранспортом (которые Манштейн недооценивает), несмотря на бедственное по
ложение своего гражданского населения, одним словом, несмотря на многоч
исленные объективные причины, русское командование старалось по мере с
ил оказать помощь пленным и улучшить их положение. И в этой связи хотелос
ь бы особо подчеркнуть, что многие советские медсестры и женщины-врачи (в
том числе и еврейки), движимые чувством истинного милосердия и принципам
и гуманизма, пожертвовали собой во имя спасения немцев, взятых в плен под
Сталинградом: работая в лагерных госпиталях, они заражались сыпняком и у
мирали». Убедительны приводимые им данные о том, до какой степени физиче
ского истощения и морального упадка были доведены окруженные в Сталинг
радском «котле».
Положительным является и использование Видером советских источников;
речь идет не только о приводимом в конце немецкого издания историографи
ческом обзоре, но также и о самом содержании книги, в которой нашли отраже
ние исторические труды, вышедшие в Советском Союзе и других социалистич
еских странах, в том числе и в ГДР.
Книга Видера радует наглядной демонстрацией того факта, что, несмотря на
громадные усилия пропагандистской машины, цель боннского государства,
сросшегося в единое целое с монополиями и милитаризмом, не достигнута. Е
му не удается извратить сущность целей минувшей войны и еще раз преврати
ть немцев в безликую массу, готовую к новому «дрангу нах остен».
В этом смысле убедительно звучат следующие слова Видера:
«В самом деле, уж не считает ли фельдмаршал, что под Сталинградом и вообще
в минувшей войне мы сражались за святое и правое дело… Трагедия, непосре
дственными участниками которой мы были, слава богу, раскрыла нам глаза н
а все происходившее в Германии и за ее пределами, рассеяла наши заблужде
ния и заставила трезво взглянуть на вещи. Смутные подозрения, которые мн
огие из нас до тех пор, так или иначе, старались заглушить, переросли в тве
рдую уверенность в том, что Сталинградское побоище было расплатой за пол
итические злодеяния, логическим результатом захватнической и несправе
дливой войны, развязанной Гитлером».
Эти справедливые слова особенно актуально звучат сегодня, когда в ФРГ де
лается все для того, чтобы дорваться до ядерного арсенала НАТО, создать н
екий пояс ядерных мин по границам с социалистическими странами, попытат
ься прекратить преследования военных преступников под липовым предлог
ом давности времени.
Характерно, что Иоахим Видер не одинок в своем стремлении рассказать пра
вду о минувшей войне. Мы приводили уже выдержку из статьи западногерманс
кого историка Голо Манна. В целом в положительном плане выдержана и боль
шая статья известного в ФРГ историка Ганса Адольфа Якобсена «О Сталингр
адской битве. Спустя 20 лет»9, в которой разделяется точка зрения Видера н
а многие аспекты битвы на Волге.
В заключение нельзя не отметить, что, сказав много горьких истин в адрес г
итлеровских полководцев, Видер отнюдь не идет до конца, пытаясь объяснит
ь, почему произошла катастрофа на Волге, автор книги нередко сбивается н
а повторение субъективистских концепций, широко распространенных в бу
ржуазной историографии. Он подчас как бы забывает, что немецкие полчища
были разбиты на Волге Красной Армией, поддержанной всем советским народ
ом. Идеализм в трактовке исторических событий приводит Видера к поверхн
остным, а иногда и глубоко ошибочным выводам. Видер умалчивает, например,
о том, кто привел к власти Гитлера и его камарилью, кто вложил в руки верма
хта оружие, ради чьих интересов был зажжен пожар мировой войны. Советски
й читатель без труда заметит слабости в аргументации и методологии Виде
ра. Там же, где необходимы фактические исправления ошибок и передержек, е
му помогут примечания русской редакции.
В целом же советский читатель получает возможность ознакомиться с инте
ресной книгой о битве на Волге, которая показывает, что в различных слоях
населения Западной Германии есть люди, сделавшие правильные выводы пос
ле немецкой катастрофы на Волге и отвергающие авантюристическую полит
ику агрессии и реванша.
1 2 3 4 5 6 7 8