Ториан нерешительно переминался с ноги на ногу, но преподобный Оппегаард, док Шерв и Минни Хансен слишком увлеклись дружеской перепалкой, чтобы обратить на него внимание.
– Простите, кажется, хочет что-то сказать Ториан, – вмешался Джефф.
– Ну так говори же, – немедленно отозвалась Минни. – Не стой с открытым ртом.
– Он… его зовут Валин. Валин, сын Дурина.
– А это что-нибудь значит?
Торсен задумчиво поджал губы и наморщил лоб – такое выражение на его лице нечасто можно было увидеть.
– Может, да, а может, и нет. Оба имени очень старые. В каждом клане и каждой семье Народа немало Валинов, Дуринов и Двалинов. Но когда Ториан, Мэгги и я отправились искать Осию и Йена, нам помог один вестри по имени Дурин, который настаивал на своем древнем происхождении. А этот говорит, что отец послал его по Скрытым Путям предупредить меня, что за моей кровью охотятся Сыны.
– А его отец? Он обязан тебе жизнью? – спросила Минни.
– Нет. – Торсен покачал головой. – Может, он думает иначе, но все, что он должен мне, он давно оплатил, и оплатил вдвойне. – Торсен переводил взгляд с лица на лицо. – Но это не накладывает на вас никаких обязательств.
– Не мели чепухи, – оборвала его Минни. – Конечно, накладывает.
– К тому же практика подсказывает, что не следует сдавать этого… вестри властям, – кивнул Дэйв Оппегаард.
Странно, что священник лютеранской церкви предлагает решение проблемы, основываясь не на моральных поводах, а на практических соображениях, но Дэйв – он такой.
Док Шерв фыркнул:
– Что ж, я рад. А то у меня возникли бы моральные проблемы. Непросто отдать своего пациента толпе людей, которые даже не представляют, как его лечить.
– Да? – приподнял бровь Оппегаард, раскочегаривая трубку. Вытяжка бесшумно всосала дым. – А ты представляешь?
– Да. – Шерв кивнул. – Вы знаете других врачей, которым приходилось лечить не людей?
– Конечно, – сказала Минни Хансен. – Доктор Макмертри в Хаттоне.
– Минни, – Шерв посмотрел на нее сквозь очки, – он же ветеринар.
– Ага, – рассмеялся Аарстед. – Не из ваших узких специалистов.
– Валин ближе к людям, чем любая животина, которую приходилось лечить Макмертри, и он мой пациент. Вам приходилось слышать о клятве Гиппократа?
– Случалось. Ты уверен, что она относится к вестри? – Оппегаард пыхнул трубкой, наблюдая, как дым уплывает в вытяжку.
– Проклятие, она даже к собакам относится. По духу.
– Но не по букве. – Дэйв несколько секунд смотрел в пространство. – «Что бы я ни видел и ни слышал» – это моя любимая часть – «в жизни людей, о чем не должно знать другим, я буду хранить тайну и не разглашу ее». Так ведь?
– Пропустил пару слов. Ты хочешь сказать, что мы должны выкинуть несчастного на мороз только потому, что он не человек?
– Ничего такого я не говорил, – покачал головой Оппегаард. – Просто нам надо понять, как разумно поступить, а не пытаться подогнать ситуацию под какое-нибудь правило. Когда начинаешь искать правила, их оказывается чертовски много. – Он протестующе поднял ладонь. – И не хочу слышать, что это странно звучит из уст священника.
Джефф Бьерке кивнул. В том-то и заключается проблема всего остального мира – все слишком любят правила.
Джефф не имел ничего против правил. Но не любил, когда люди ставили правила над здравым смыслом, букву – над духом. Это же сущее безумие!
Так не делается – в Хардвуде, во всяком случае. Вы заботитесь о своих отнюдь не потому, что так записано в книге правил; просто так надо, а если правила встают на пути – послать их подальше, и все.
Та же самая клятва Гиппократа не позволила бы доку сделать аборт тринадцатилетней Лилли Норстед, а закон требовал получить разрешение либо от отца – человека, который ее обрюхатил, либо от матери – женщины, не обращавшей внимания на происходившее в ее доме, или от какого-нибудь судьи, который придал бы скорее всего дело огласке.
Но о своих заботились. И если для этого надо притвориться, будто Мэл Норстед потерял равновесие и свалился в свинарник, покуда кормил животных, то так ты и поступал. А если полиция штата хотела произвести полное вскрытие, им поясняли, что для этого надо забить дюжину свиней, а кроме того, свидетельство о смерти уже подписано врачом, живой легендой в здешних краях – доком Шервом…
Спицы Минни Хансен перестали щелкать, и все повернулись к ней.
– Ториан, – начала она, – мы никого не намерены бросать на съедение этим волкам – или любым другим. Поэтому прекрати мяться, как второклассник, которому пора на горшок, и сядь. – Последнюю фразу она выделила, особо громко звякнув спицами. – Не люблю напрягать шею.
– Ну? – Оппегаард повернулся к Джеффу.
– Около Скрытого Пути дополнительно дежурят два человека. Это первое, о чем я позаботился. Весь день я провел разъезжая вокруг в поисках следов. Спугнул пацана, нашел прекрасное и еще не использованное место для засады, но ни следа волков.
– Хорошо это или плохо? – спросил док Шерв.
Джефф сомневался, что вопрос чисто риторический.
– Хотелось бы знать.
Сыны, конечно, могли оборачиваться в людей, но не видел он и следов босых ног. Ничего.
Минни на мгновение поджала губы.
– Последний снегопад был четыре дня назад. Так что они либо пришли раньше, либо еще не появились.
– Или я их упустил.
– Именно об этом я и подумал, да только стеснялся сказать, – заявил док Шерв, широко улыбаясь – прямо как продавец подержанных машин.
– Предусмотрено, – кивнул Джефф. – Сегодня на своем снегоходе приедет Свен Хансен. Остановится у нас. Должно быть, Кэйти уже кормит его ужином, – заявил он, взглянув на часы.
– Надеюсь, она поджарила лишнего цыпленка и испекла еще один пирог, – хихикнул Аарстед. Об аппетите Свена ходили легенды. – Но идея хорошая.
Свен был лучшим охотником в Хардвуде и предпочитал выслеживать оленей, а не дожидаться в засаде.
– На восходе он начнет обходить город с севера, а я – с юга.
Зачем бродить в темноте, даже если опасности нет? И тем более незачем бродить по темноте, если опасность реальна.
– Этого мало, – раздался голос Йена Сильверстейна, который стоял, покачиваясь, в дверях.
На нем был старый серый махровый халат, обтрепанный по канту и перевязанный несуразным ярко-красным поясом. Левый рукав висел пустой, между отворотами виднелась левая рука в эластичной повязке.
Осия моментально оказался рядом с ним.
– Йен, тебе нужно отдохнуть.
– Не теперь. – Юноша покачал головой. Лицо у него было бледное как смерть. – Вы не слышали слова Валина. А я слышал.
Джефф кивнул:
– Да, но…
– Он не сказал, что Сыны охотятся за Торианом. Они охотятся за его кровью.
И что?..
Черт. Надо было давно это понять.
– Торри.
Ториан Торсен, взяв телефон, уже набирал номер. Через некоторое время он покачал головой:
– Никто не отвечает.
Ториан повернулся к Йену и что-то пробормотал, осторожно хлопнул юношу по здоровому плечу, а потом обернулся к совету.
– С вашего позволения… – В его голосе прозвучали странные официальные нотки, которых Джефф прежде не слышал.
Черт побери. Теперь Ториан помчится в Миннеаполис. И ведь наверняка это будет нетрудно: Джефф не сомневался, что благодаря своим аварийным наборам и кредитным карточкам Торсены могут в любой момент без подготовки отправиться в длительное путешествие.
С другой стороны, Ториан и Хардвуд-то покидает редко и неохотно, а уж в большом городе вовсе будет чувствовать как рыба, вынутая из воды.
– Минуточку, Ториан Торсен, – вмешалась Минни Хансен. – С отвагой дела у тебя обстоят куда лучше, чем с умом.
– Она права, Ториан, – кивнул Шерв. – Тебе потребуется помощь.
Боб Аарстед посмотрел на Джеффа и кивнул.
– Да. – Джефф поднялся. – Значит, поеду я.
Торсен будет гнать, наплевав на ограничения скорости, а полицейский значок решит все проблемы, особенно если за рулем будет сам Джефф. Копам не очень много платят, зато у этой профессии есть свои преимущества: например, не надо платить штраф за превышение скорости.
А если они будут выслеживать Сына в огромном городе, Ториану может потребоваться официальное прикрытие. Если что, Торсена непременно обыщут, а Джеффа – нет. На практике, если не в теории, значка и удостоверения полицейского достаточно, чтобы где угодно заменить разрешение на ношение оружия, а вот Ториана хардвудское разрешение не спасет от тюрьмы в Миннесоте.
– Отлично, – кивнул Ториан. – Выезжаем через пять минут.
Он повернулся и вышел из комнаты.
Боб Аарстед вскинул правую руку.
– Я все объясню твоей жене, сынок. – Это в ответ на невысказанную просьбу Джеффа.
– Было бы неплохо, если бы она пожила у вас с Эллен, пока меня нет. – Не хватало ему еще за Кэйти волноваться, что она одна в доме, а вокруг рыщут волки.
– Хорошо. Магазин переживет пару дней без меня. Назначь-ка ты меня своим заместителем.
Недурная идея. Надо позвонить в управление и все оформить на случай, если Бобу придется действовать официально. А пока… Джефф вытащил из кармана ключи и кинул их тестю:
– В правом верхнем ящике моего стола лежат запасные значки.
Он подумал мгновение, взял пистолет с книжной полки и вместе с кобурой протянул Аарстеду. Затем вынул из кармана обойму и тоже отдал тестю. Боб достал пистолет из кобуры, убедился, что он заряжен, а потом закрыл барабан, но не с громким щелчком, как в фильмах, а тихонько.
– Думаешь, тебе не потребуется пистолет? – поднял бровь док Шерв.
– Ториан Торсен, – фыркнула Минни Хансен, – сейчас укладывает в сумку половину каталога «Смит-энд-Вессон».
– Узнаю что – позвоню, – пообещал Джефф и пошел одеваться.

Глава 5
Запах Сына

Беда со всеми строительными прожектами: они занимают куда больше времени, чем планировалось сначала. Все, кроме дяди Осии, быстро приучились оставлять целый день на легкую, в полдня, работу, и упаси вас Господь планировать что-то на субботу, если у вас занято воскресенье: молитесь и надейтесь, чтобы до понедельника закончить.
Поэтому, хотя Торри полагал, что они управятся за день, он вовсе не удивился, встретив следующее утро под шкафом со стамеской в руках.
И черт бы с ним, он не жалуется. После секса ему всегда хорошо спалось, да и просто рядом с Мэгги спалось лучше, чем в одиночестве. Видимо, мозг куда легче расслаблялся, когда Торри был не один; а если есть на свете лучшее пробуждение, чем с Мэгги в объятиях и с ласкающим ноздри ароматом кофе, то, должно быть, что-то незаконное.
Буфет несколько напоминал паззл, поскольку был составлен из кусочков, державшихся вместе почти что без клея. Буфеты строили навечно, а не так, чтобы разваливаться от парочки ударов. Жаль, никто не догадался покрыть буфет лаком, который спас бы его от трех слоев краски – какой-то чертов идиот в чертовы пятидесятые, очевидно, решил, что темное красное дерево выглядит куда лучше, когда напоминает чертовый желтый пластик.
В пятидесятые ли? Вроде прекрасная была эпоха, как в фильме «Счастливые времена». Почему они создали такое уродище? Хуже того, не просто создали нечто, недостойное создания, а испортили хорошую вещь.
Торри сомневался в истинности слов: «Если не можешь сказать ничего приятного, помолчи», зато уж точно справедливо сказано: «Если не можешь что-то улучшить, то не берись». Но идиот, покрасивший буфет в желтый цвет, об этом не подозревал.
Надо же, какой геморрой. Особенно осторожно надо обращаться со стыками. Смысл не в замене деревянных частей, а в их реставрации. Старое дерево в наши дни не добудешь, и хотя новое тоже очень мило, оно совсем другое.
Торри лежал на спине, до пояса забравшись в шкаф, чтобы дотянуться до особенно хитрого соединения, когда с улицы донесся собачий лай.
У хозяина дома была собака, валлийская корги с коротенькими ножками; создавалось впечатление, что, встань она в полный рост, вышел бы нормальный пес. Довольно тихая и спокойная, не пустолайка, в отличие от многих других маленьких собачек.
– Торри? – Мэгги тоже обратила внимание на лай.
– Ага, – отозвался Торри. Слишком долго он прожил в городе. Дома давно уже был бы на ногах, выясняя, в чем дело.
– Дай руку, а?
Мэгги выволокла его из шкафа. Торри давным-давно выяснил, что она куда сильнее, чем кажется со стороны.
Он обнял девушку за талию и, притянув к себе, быстро поцеловал – на это-то времени хватит. Она не оттолкнула его, а просто легонько шлепнула.
– Пойдем выясним, чего Юстис так разволновалась.
Торри последовал за Мэгги в кухню, к черному выходу на крыльцо. Оттуда был виден задний двор, хотя любоваться, скажем откровенно, было нечем. Наверное, высокий деревянный забор премило выглядел летом, когда его покрывал плющ, но сейчас казалось, будто на забор намотана проволока. Клумбы, вазоны, земля – все покрывал снег.
Торри все еще слышал собачий лай, однако саму собаку не видел. Пес явно был недоволен происходящим.
Должно быть, прямо под окном лает.
– Пойду проверю, – сказал Торри и постучал пальцем по телефону на стене. – Если что, звони 911.
– Пойти с тобой? – Сейчас Мэгги подчинялась Торри, что происходило нечасто.
– Не хочу. Если возникнут проблемы…
– Я позвоню 911 и закричу из окна, что звоню в 911.
– Отлично.
Из окна нельзя спуститься наружу, разве что по пожарной лесенке в деревянном коробе, прикрепленном к стене. Но в задний двор можно попасть и по обычной лестнице.
Торри закрыл за собой дверь квартиры и подождал, пока Мэгги не задвинет засов, затем, вынув из кармана нож, принялся спускаться по лестнице.
Возможно, у него паранойя. Но если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят. Кроме того, нож прекрасно скрыт ладонью, и что с того, что его снабженное пружиной лезвие не вполне законно? Местных законов о выкидных ножах Торри не знал, да и знать не хотел.
С мечом в руке он выглядел бы еще более параноидально.
Дверь в задний двор закрыта, как полагается, на засов, но, поскольку в двери есть окно, грабителю не составит труда, разбив стекло, отодвинуть засов. Удивительно, как легко находишь недостатки в системе безопасности дома твоей девушки, когда не хочешь, чтобы она там жила.
Торри отодвинул засов и повернул ручку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37