Как ни досадно было Лукасу признавать это, но он уже склонялся к тому, чтобы разрешить Айрис одеваться подобным образом – только бы она стала такой же, какой была прежде.
С горестным смирением он наблюдал за Айрис. Вот она отошла от Уэмби и направилась в его сторону – причем шла все с той же проклятой вежливой улыбкой, словно приклеенной к ее губам.
Айрис не переставала улыбаться, хотя выражение лица ее жениха никак нельзя было назвать дружелюбным.
Его черные, словно вороново крыло, брови почти сошлись на переносице. Он пребывал в раздражении с того злополучного дня, когда Айрис так неловко попыталась узнать, каковы его истинные чувства к ней. И она никак не могла понять, забыл ли Лукас о том неприятном инциденте.
Поведение графа сбивало девушку с толку. Он все больше времени проводил в доме Лэнгли, но постоянно пребывал в дурном настроении и без повода раздражался. Он всегда сопровождал Айрис, но ни балы, ни светские рауты, ни опера не доставляли ему удовольствия.
Лукас протянул руку, и Айрис взяла жениха под локоть, ощутив, как напряглись его мышцы. Они отправились прогуляться по залу. Однако граф не обращал никакого внимания на пытавшихся заговорить с ним гостей, что было совсем на него не похоже. До сих пор Айрис не придавала значения склонностям Лукаса, но теперь его характер значительно ухудшился, и терпению девушки пришел конец. Ее собственному отвратительному настроению тоже нашлось объяснение. Старый распутник герцог Клэршир, предложение которого она отвергла, находился сейчас в городе. Он довольно ясно дал понять, что считает общение с любым членом семьи Лэнгли крайне нежелательным. А его ненависть к Айрис была столь очевидна, что в обществе уже начали ходить слухи о вызвавшей их причине.
Несмотря на грядущее венчание Айрис с известным и весьма уважаемым человеком, ее родители пребывали в ярости, и девушка целый день слушала их сетования на то, что она – ужасная дочь. В какой-то момент ей даже показалось, что отец вот-вот побьет ее, как случалось в детстве, но он, конечно же, не сделал этого.
А теперь Айрис чувствовала себя совершенно незащищенной и ужасно несчастной, и поэтому она не смогла больше делать вид, что не замечает гнева Лукаса.
Раскрыв веер, девушка принялась неторопливо обмахиваться.
– Что-то случилось, милорд?
Она снова обратилась к нему официально. Глаза графа сузились, и Айрис напряглась. Ведь это он решил соблюдать дистанцию.
– Нет, ничего особенного. Я просто вдруг понял, что не хочу проводить здесь остаток вечера.
Айрис постаралась ничем не выдать своего разочарования. Она ни на йоту не поверила ему. Дурное настроение графа было вызвано вовсе не сегодняшним балом, и его нежелание поделиться с ней больно ранило ее. Ей оставалось лишь рассчитывать на то, что он будет откровенен, если она снова заговорите ним.
– Неужели только этим объясняется ваше нежелание развлекаться сегодня вечером? Но ведь вы были замкнутым и мрачным на протяжении нескольких дней… Я не понимаю почему, милорд.
– Вы считаете меня мрачным, дорогая?
Айрис не поняла, что так развеселило графа, но она могла поклясться, что заметила насмешку в его глазах.
– Ну, возможно, мрачный – не слишком точное определение, но вы были явно не в лучшем расположении духа, не так ли?
Лукас накрыл руку девушки ладонью и погладил ее подушечкой большого пальца.
– Я просто с нетерпением жду нашей свадьбы, и ожидание немного раздражает меня.
Айрис заглянула в глаза жениха, пытаясь понять, не шутит ли он.
– Если вспомнить о вашем отношении ко мне в последние недели, то трудно поверить.
«Неужели я произнесла столь дерзкие слова?» – подумала Айрис. Однако она нисколько не жалела о сказанном.
Брови графа взметнулись; он смотрел на невесту с нескрываемым удивлением.
– Моя дорогая, что вы хотите этим сказать? Я не обращал на вас внимания или чем-то оскорбил ваши чувства? Уверяю вас, я действительно с нетерпением жду нашей свадьбы.
Айрис стоило большого труда сохранить спокойствие. Ну как можно быть таким толстокожим? Он что, ждал, что она со всей откровенностью поведает ему о своих чувствах?
– А почему вы так нетерпеливы, милорд? – Граф пожал плечами:
– Джентльмен желает объявить леди своей женой по вполне понятным причинам.
Ну нет, от нее не так просто отделаться.
– А что это за причины? Должна признаться, что совершенно ничего не знаю об этом.
– Так и должно быть. Не волнуйтесь, пожалуйста. – Лукас похлопал ладонью по руке девушки – словно охотник, ободряющий свою любимую гончую.
Айрис почувствовала, как в душе ее всколыхнулась волна гнева, но, сдержавшись, промолчала, как и полагалось благовоспитанной молодой леди.
– После того как мы поженимся, вы узнаете все, что касается этой стороны брака, – продолжал граф снисходительно. – А пока вы должны просто поверить мне на слово. Уверяю вас, я действительно с нетерпением жду того момента, когда наконец-то смогу сделать вас своей.
Забыв об осторожности, Айрис выпалила:
– Но в это невозможно поверить! Что-то я не заметила у вас особого стремления к интимной стороне отношений между женихом и невестой. – Возможно, она говорила слишком громко, но, к счастью, они стояли в стороне от гостей, под раскидистым кустом, росшим в огромном горшке.
Граф замер на мгновение, и выражение, появившееся на его лице, заставило Айрис занервничать.
Нет-нет, она не позволит себя запугать! Резким движением сложив веер, девушка проговорила:
– Мне становится невыносимо скучно, когда вы смотрите на меня так, словно у меня выросла еще одна голова, Лукас.
– Возможно, так случается от того, что я никак не могу понять, что происходит в той, которая у вас на плечах, – ответил граф.
Он был явно сбит с толку. Но от этого Айрис не стало легче. Она уже догадалась, что Лукас не понял ее. Ведь если бы он понял, чего она от него хотела, он совсем по-другому провел бы время, оставшееся до свадьбы.
– Неужели вас так озадачило то, что леди хочет получить от джентльмена хоть какой-нибудь знак его привязанности?
Лукас нахмурился:
– А разве я вам этого не дал?
Он многозначительно посмотрел на кольцо, которое Айрис получила в тот день, когда объявления о помолвке появились в газетах.
Стиснув зубы, девушка мысленно сосчитала до десяти, пытаясь успокоиться, но это не помогло. Граф упорно делал вид, что ничего не понимает.
– Я говорю не о подарках, милорд, а о чем-то более личном.
Ну вот. Яснее ясного. Если Лукас и теперь сделает вид, что ничего не понял, она расторгнет помолвку. Она не сможет жить с человеком, который проявляет такое тупоумие. Ведь у них могут родиться неполноценные дети.
Но Айрис напрасно волновалась. Лукас прекрасно ее понял. Казалось, все его существо содрогается от ярости. Внезапно его рост, который она считала признаком мужественности, показался ей устрашающим.
– Настоящая леди не должна думать о подобных вещах, и уж тем более она никогда не скажет ничего подобного.
Сейчас граф говорил совсем как ее пожилая гувернантка. Как он осмелился предположить, что она – не настоящая леди? И какое ему дело до ее мыслей? Возможно, светское общество могло диктовать темы, на которые ей следовало говорить, но неужели Лукас всерьез полагал, что даже ее мысли находились под контролем?
– Поверьте, милорд, леди, которая сейчас стоит перед вами, думает о таких вещах. Кроме того, мысли, посещающие мою голову с момента нашей помолвки, никак нельзя назвать приятными. – Айрис нахмурилась. Она еще слишком много хотела сказать Лукасу. – Перспектива ложиться в холодную супружескую постель вовсе меня не привлекает, уверяю вас.
Не ответив на столь возмутительное высказывание девушки, Лукас шагнул в сторону.
– Куда… куда мы идем, Лукас? – пробормотала Айрис, заметив пылавшую в глазах графа ярость.
– Мы извинимся перед хозяевами и вернемся в Лэнгли-Холл, – заявил Лукас. – Нам необходимо обсудить кое-какие детали, касающиеся нашего брака. – Его слова рассекали воздух подобно острому клинку, и Айрис вовсе не хотелось пасть его жертвой.
Она и так уже напросилась на обсуждение тем, которые ее очень смущали, и ей вовсе не хотелось разговаривать с разъяренным Лукасом. Ей следовало взять ситуацию в свои руки, потому что в этот момент граф не мог мыслить здраво – не говоря уже о том, чтобы обсуждать такие важные вещи.
– Думаю, мы этого не сделаем, милорд. Я обещала танец нескольким джентльменам. И если я вдруг сейчас уеду, то это вызовет кривотолки.
Ручка веера больно впилась в ладонь девушки, и она вдруг поняла, что слишком сильно сжимает ее. Лукас же осмотрелся и нахмурился, заметив устремленные на них любопытные взгляды.
– Что ж, хорошо. Я попрошу, чтобы о вас позаботились. А мне, наверное… Думаю, мне стоит поехать в клуб. Продолжим наш разговор попозже, в более спокойной обстановке.
Она кивнула:
– Уверена, так будет лучше.
– Я тоже в этом уверен.
Айрис была ужасно рассержена на Лукаса, но вместе с тем она испытывала благодарность зато, что он все-таки согласился закончить разговор.
Граф молча проводил ее к матери, а затем поспешно удалился. Айрис с трудом подавила желание опуститься на первый попавшийся стул. Она чувствовала себя так, словно только что избежала смертельной опасности. Оставалось лишь надеяться на то, что ей удастся придержать язык, когда они возобновят разговор.
Ей нужны были ответы на вопросы, и она не хотела произнести того, что сделало бы ее уязвимой. Прежде всего следовало понять, какие чувства питает к ней Лукас.
К Айрис подошел очередной джентльмен, чтобы пригласить ее на танец, и девушка вынуждена была сосредоточить все свое внимание на нем и на своих ногах. Атласные туфельки, сшитые специально под бледно-розовое бальное платье, не выдержали бы напора ног пылкого кавалера. Сесили Карлайл-Джонс оказалась в одном ряду с ней, и настроение Айрис, и без того не слишком хорошее, еще больше ухудшилось. Сесили бросала на нее косые взгляды, а потом что-то сказала своему кавалеру, и тот тоже принялся разглядывать Айрис.
Когда-то Сесили была лучшей подругой Айрис. Но потом в Англию приехала Тея, и Сесили явно дала понять, что не желает знать леди, которая вышла замуж за бастарда. Айрис не оставалось ничего другого, как порвать отношения с Сесили.
Потеря подруги очень огорчала ее, но ведь Сесили в последние четыре года только и делала, что говорила про нее всякие гадости… Она ненадолго замолчала лишь тогда, когда вынуждена была носить траур по умершему от простуды молодому мужу.
Холодок пробежал по спине Айрис, когда она представила, что могло бы произойти, если бы Сесили узнала об обстоятельствах ее рождения. Заставив себя отвернуться от бывшей подруги, девушка сосредоточила все внимание на своем партнере.
Протанцевав несколько танцев, Айрис отправилась на поиски матери. Она только что снова танцевала с мистером Уэмби, но тот, оставив Айрис, принялся говорить об охотничьих собаках с юной дебютанткой, внимавшей ему с неподдельным интересом. Вполне вероятно, что они еще до конца сезона объявят о помолвке. Айрис порадовалась за мистера Уэмби, одновременно испытав облегчение. Он вновь стал уделять ей внимание и даже принялся флиртовать после объявления о ее помолвке с лордом Эштоном. Некоторые джентльмены предпочитают замужних дам неопытным дебютанткам, но Айрис не могла представить мистера Уэмби в роли такого кавалера. А если быть до конца честной, то она не могла представить рядом с собой ни одного мужчину в этой роли.
Мать болтала с леди Престон и поэтому не заметила, как подошла Айрис, а та, в свою очередь, не стала обнаруживать своего присутствия. Леди Лэнгли не слишком симпатизировала этой молодой вдове, и поэтому их тихая, доверительная беседа сразу же заставила Айрис затаиться.
– Право, не могу представить, почему вы считаете, что меня могут заинтересовать подобные сплетни, – презрительно сказала мать.
– Поверьте, уже ни для кого не секрет, что у Эштона есть любовница. Вы выглядите глупо, делая вид, что ничего не знаете, – с насмешкой в голосе проговорила леди Престон.
– Любовница? Ну и что же? Несмотря на его репутацию святого, лорд Эштон – обыкновенный мужчина, к тому же еще неженатый. Без сомнения, он порвет с ней перед свадьбой.
Слова матери пронзили сознание Айрис, словно острый клинок, а ее сердце на мгновение перестало биться. У Лукаса есть любовница? Конечно же, нет!
– Он уже давно встречается с ней, – продолжала тем временем леди Престон. – Я слышала, что он оказывает ей покровительство на протяжении последних четырех лет, а может, и дольше. Не думаю, что лорд Эштон разорвет эти отношения лишь потому, что решил обзавестись наследником.
Глава 5
Как странно… До этого самого момента Айрис и в голову не приходило, что Лукас сделал ей предложение только потому, что этого требовали обязательства. Ему было всего двадцать восемь, и он еще долго мог не думать о наследниках. И все же наличие у него любовницы объясняло его холодность по отношению к невесте.
Неужели Лукас относился к ней всего лишь как к средству достижения цели? Для Айрис не было секретом, что многие представители светского общества считали своих жен чем-то вроде украшения жилища или племенными кобылами, предназначенными для произведения на свет наследников.
От этих мыслей у Айрис закружилась голова, и она набрала полную грудь воздуха.
– Эштон – джентльмен. Он знает, чего от него ожидают.
Мать пыталась защищать Лукаса, но это не помогло Айрис привести в порядок свои чувства. Леди Лэнгли говорила так, будто прекрасно знала, что у Лукаса есть любовница.
Леди Престон пожала своими красивыми обнаженными плечами:
– Может быть. Мне кажется, когда в деле замешан ребенок, джентльмены ведут себя крайне осмотрительно.
В голосе леди Престон звучало злорадное удовлетворение, и Айрис внезапно ощутила слабость. Это не могло быть правдой. Лукас ни за что не стал бы просить ее руки, если бы у него была другая женщина. И у него не может быть ребенка. Это просто невероятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38