Я наблюдал за этим и увидел, что он долго не всплывает… должно быть, он ударился головой. Поэтому я нырнул и вытянул его на поверхность.– Ты спас ему жизнь. Он кивнул.– Это был Тарик. Его отец владел тем кораблем, который загружали в тот момент. Он взял меня на борт, накормил, а затем захотел лично поблагодарить моих родителей. Я сделал все, что было в моих силах, чтобы воспрепятствовать его приходу. Мама стеснялась того, в каких условиях мы живем. Но он настаивал.Он замолчал, припоминая те давние времена.– Это была любовь с первого взгляда, между отцом Тарика и моей матерью. – Его руки крепче сжали ее, и он потерся подбородком о ее кудри. – Когда корабль отправился в Египет, мы с матерью были на борту. Он купил ей красивый дом в Александрии, и мы больше никогда не знали бедности.– Но разве он не был женат? Я хочу сказать, у него же был сын.– Фазиль был женат, у него было несколько жен. Моя мать стала его любовницей, и он обращался с ней лучше, чем мой отец. Ей принадлежал дом, который он ей купил, – все бумаги были оформлены на ее имя. Он дал ей большую сумму денег, оплачивал все расходы по дому и выплачивал ей ренту.Фазиль…– Книга поэзии? Доминик кивнул.Значит, это его мать была «моя голубка, мое сердце, моя возлюбленная».– Но это было не из-за денег – Фазиль обожал маму и обращался с ней как с принцессой. А она любила его. Я никогда не видел ее такой счастливой. Он был хорошим человеком. Он даже определил меня учиться с Тариком. – Голос Доминика напрягся. – Пока мой отец не вцепился в меня и не притащил в Англию для обучения. Я бы не позволил им схватить меня, если бы мама не была в безопасности.Наступила долгая пауза.– Когда Фазиль умер, ее сердце разбилось.Копыта лошадей стучали по дороге. С близлежащей фермы доносился лай собаки. Грейс вспомнила, как Фрей рассказывал ей, что мать Доминика умерла у него на руках. Она крепко обняла его.По крыше забарабанил дождь. Глава 20 О, как я счастлив открывать тебя!В цепях любви себя освобожу. Джон Донн – Все это очень хорошо, Грейс, – сурово сказал сэр Освальд. – Но какого черта ты путешествуешь, да еще и с ночевкой, в Лондон одна и без сопровождения – нет, эта чертова собака не считается! – с каким-то мужчиной, которого я до сегодняшнего дня не видел, когда ты должна быть на какой-то загородной вечеринке с сэром Джоном и Мелли Петтифер?Грейс сглотнула. Она приготовила небольшую речь, и она неплохо звучала, когда она репетировала ее про себя в карете, Но двоюродный дедушка Освальд ее не проглотил.Самое худшее, что Пруденс и ее муж Гидеон не были единственными родственниками, кто в данный момент гостил у двоюродного дедушки Освальда и бабушки Гасси. Там были все ее сестры с мужьями. И ни одного из них ее история не впечатлила. Кроме бабушки Гасси, которая смотрела на Доминика с откровенным, если не сказать навязчивым, восхищением.Доминик же не смущался. Да и вопросы двоюродного дедушки Освальда его тоже ничуть не беспокоили. Или угрожающие взгляды, которыми его окидывали ее четверо крупных, недовольных, мускулистых зятьев. Она взглянула на Эдварда и изменила это на троих крупных, недовольных и мускулистых зятьев и одного сердитого графа среднего размера – ее зятя Эдварда.Доминика настолько не заботила напыщенная речь двоюродного дедушки Освальда, что он смотрел только на нее да на ее сестер, очевидно, ища в них семейное сходство. А один раз, она была уверена, он даже подмигнул двоюродной бабушке Гасси.Они его на кусочки разорвут.А если они этого не сделают, то ьто сделает она. Ее речь бы великолепно сработала, если бы он не вставлял поминутно «полезные» объяснения, заверяя их, что Шеба – очень хорошая компаньонка и что гарем этот вовсе не вертеп, как воображают многие люди.– Тетушка Гасси, – перебил Гидеон. – Почему бы вам и девочкам не отвести Грейс куда-нибудь и побеседовать там, а мы тем временем перекинемся парой слов с д'Акром.– Замечательная идея, мой дорогой, – заявила леди Ога-ста, и через мгновение в комнате не осталось ни одной женщины, а Доминик остался один перед лицом разгневанных аристократов.Перед ним стояли три зятя с напряженными лицами и сжатыми кулаками. Он знал, чего ожидать. Уже не первый раз приходилось ему сталкиваться с толпой английских громил. Единственная разница заключалась в том, что он больше не был школьником.Гидеон, лорд Каррадайс, заговорил первым:– Итак, д'Акр. Я думаю, вам нужно кое-что объяснить. Доминик внимательно посмотрел на ногти.– Давай, парень. Выкладывай! – рявкнул Блэклок, другой зять.Военная выправка, подумал Доминик. Он смахнул с рукава пылинку.– Ему нужна хорошая взбучка! – прорычал Рейн. Доминик пожал плечами. Он скинул пиджак и начал закатывать рукава.– Что это ты делаешь? – угрюмо поинтересовался Каррадайс.– Готовлюсь защищаться. – Что?– Из моего опыта следует, что сыновья джентльменов не привыкли слушать. Но мне нравится драться, так что можем приступать.– Ну а мы желаем поговорить! А точнее, послушать. Нам совсем не ясно, что здесь происходит, так что прежде чем мы устроим тебе взбучку, которую ты, вполне возможно, заслуживаешь, мы хотим получить кое-какие объяснения.Доминик нахмурился. В словах Каррадайса сквозила ирония.Граф спросил тихим уверенным голосом:– Каковы твои намерения по отношению к нашей золовке?Доминик пожал плечами.– Я-то думал, это даже слепому ясно. Гидеон закатил глаза.– Черт, прекрати это, не то я взгрею тебя! Доминик вновь пожал плечами.– Я сделал все, что мог, чтобы она согласилась стать моей любовницей.Четверо мужчин сжали кулаки.Каррадайс подозрительно посмотрел на него и поднял руку, чтобы остановить остальных.– Ты либо хочешь умереть молодым, либо…– Разумеется, я хочу жениться на ней. – Интересно, зачем, как они думали, он проводил ее до самого Лондона?Каррадайс приподнял брови.– Так просто? А если она откажет тебе? Или ее семья будет против.Доминик вновь посмотрел на свои ногти.– Думаю, до тебя дошли слухи о ее состоянии, – заметил Рейн.– Ее состояние меня не интересует. Вряд ли оно сравнимо с моим.– Я думаю, ты знаешь, что она упряма и несговорчива. Все сестры Мерридью вьют из своих мужей веревки, – сказал Каррадайс.Доминик внимательно осмотрел их, таких спокойных, здоровых и чуть ли не светящихся от счастья.– Ага, и по вам видно, что вы живете под каблуком у жен! Но в конце концов, все мы несем свой крест.– Ты любишь ее?Доминик не мигая посмотрел на него. Это касалось только Грейс и его, и больше никого.Каррадайс пристально посмотрел на него.– Когда ты впервые встретил Грейс, – медленно сказал он, – что потрясло тебя?Доминик задумался на мгновение.– Ее нога.– Ее нога? – воскликнули они хором.– Да. – Он дерзко улыбнулся. – Она ударила меня. Два раза. – Если после этого они его не изобьют, то Доминик уж не знал, что для этого нужно сделать.– Ударила тебя? – Гидеон торжествующе посмотрел на остальных. – Ножка ударила его! Я так и знал! Мы имеем дело с любовью с первого взгляда.Доминик не верил своим ушам.– Я думаю, вы неправильно поняли, – сказал он. – Я сказал, что она ударила меня!Каррадайс улыбнулся:– Она сделала то же самое со мной в день нашего знакомства. Поэтому я и зову ее Ножкой. Это великолепный знак. Видишь ли, мы считали, что она уже давно бросила эту привычку. Но должно быть, она приберегала ее для особого случая.Каррадайс и граф пожали ему руку и ушли. Доминик посмотрел им вслед.– Но я заслужил это. Я поцеловал ее. Два раза.Блэклок и Рейн рассмеялись.– Позволь мне дать тебе совет, – сказал Блэклок, проходя мимо. – Стоит тебе поцеловать одну из Мерридью, и нет смысла драться.Сэр Освальд Мерридью посмотрел на него из-под кустистых бровей.– Ну, д'Акр, не стой столбом! Если ты собираешься жениться на моей внучатой племяннице, нам еще нужно обсудить брачный договор. И, скажу откровенно, лучше бы он был хороший.– А на другое я и не согласен, – холодно сказал Доминик. – Я не желаю прикасаться и к пенни из ее денег. В договоре должно быть записано, что она сохраняет свое состояние.Сэр Освальд приподнял кустистые белые брови.– Мне стало известно, что ваше поместье в плохом состоянии.– Это не должно вас беспокоить, на ней это никак не отразится. У меня есть собственное состояние, не зависящее от завещания отца.Старик кивнул и поднялся.– Так мне и сообщили.Он заметил удивление Доминика и усмехнулся:– Ты же не думаешь, что маленькое представление Грейс могло меня обмануть? Девочка, которую я знаю с десятилетнего возраста. Я все это время знал, что они с Гасси затевают. Поэтому я разузнал побольше про тебя. Хороший же из меня выйдет опекун, если я не буду знать, с кем общается моя девочка.Через час он проводил Доминика через парадную дверь.– Возвращайся завтра утром и сможешь поговорить с ней сам.– Прости меня, Доминик.Сегодня она была одета в нежно-голубое платье, точно такого же оттенка, как ее глаза. В данный момент очень грустные глаза.– Что так расстроило тебя?– Не знаю, что они сказали или сделали с тобой вчера вечером, но что бы это ни было, ты не обязан этого делать.– Делать чего?– Жениться на мне. Доминик нахмурился:– Черт возьми, это моя реплика.– Что?Он опустился на одно колено и сказал:– Грейс Мерридью, согласна ли ты выйти за меня замуж? Она долго молчала.– Не надо, Доминик, я не перенесу этого. Он крепче сжал ее руку.– Выйди за меня замуж, Грейсток.– Перестань! Я знаю, что ты никогда этого не хотел. Но как бы я ни…– Пол очень холодный, – перебил он ее жалобным голосом. – Итак, одна из вас – Грейс или Грейсток, – пожалуйста, скажи, что выйдешь за меня замуж, чтобы я мог встать.Грейс прикусила губу.– Ты уверен, Доминик? Он улыбнулся:– Разумеется, уверен. – Он встал и притянул ее к себе. – А зачем, ты думаешь, я приехал с тобой сюда? Я же сказал, что ни за что не потеряю тебя.– Но ты же не веришь в брак. Он хитро улыбнулся:– Я – нет, но ты в него веришь, а если кто-то и сможет убедить меня в этом, то это будешь ты, моя милая. А теперь в третий раз – ты выйдешь за меня замуж?– Но как же Вульфстон? Ты же потеряешь Вульфстон, если женишься на мне. – Ее глаза наполнились слезами. – О, Доминик, мы же все спланировали…Он сжал ее руки.– Мы придумаем что-нибудь еще.– Я не хочу, чтобы ты потерял Вульфстон. Он просто отмахнулся от нее.– Начнем с того, что он мне никогда и не принадлежал. Нельзя потерять то, чего у тебя никогда не было.– Но тебе нужен Вульфстон, Доминик. А ты нужен ему. Он выругался.– Что мне на самом деле нужно, Грейсток… Грейс – это ты. Мне не нужен рассыпающийся на кусочки старый замок и обедневшее поместье, жители Вульфстона переживут, они же выживали на протяжении шести сотен лет. Земля будет принадлежать кому-то еще. Будем надеяться, это окажется хороший человек. Но это буду не я. – Его голос стал мягче. – Я буду с моей любовью наблюдать за восходом луны над пирамидами или вплывать в Венецию на закате. Давай же. – Он наклонился, взял ее за руку и сказал: – Ты же всегда хотела отправиться путешествовать, не правда ли? А я тот человек, который возьмет тебя с собой. Я всю жизнь путешествовал по свету.Грейс была в смущении. Он предлагал ей то, о чем она мечтала всю жизнь… Но все это ценой его собственных надежд, его хрупких, только зарождающихся надежд. Неужели она позволит ему сделать это?– Разумеется, я выйду за тебя замуж. Мне следовало бы отказать. Тебе нужно…– Мне нужна моя девочка с бархатной кожей и с глазами, в которых был бы счастлив утонуть любой мужчина. Мне нужна женщина, рядом с которой мое сердце начинает биться сильнее, а моя кровь течет по жилам быстрее. Мне нужна моя любимая, которой я смогу изливать свое сердце и с которой смогу бродить под ручку долгими тихими ночами, с которой я смогу скакать галопом в хрустально чистом утреннем воздухе, которую я буду обнимать, пока снаружи бушует гроза.Ее глаза наполнились слезами. Это было лучше любого стихотворения.Он притянул ее к себе и крепко сжал в объятиях.– Прости. Я не хотел, чтобы ты расплакалась. Ты устала. – Он нежно поцеловал ее.Снаружи зазвонил колокольчик.– Ой, это звонок к ужину!– Ступай, любимая. Иди поешь со своей семьей. – Доминик печально улыбнулся и нежно вытер слезы с ее щек. – Я не имею права просить тебя о чем-либо, пока положение еще настолько неопределенно. Я поеду дом… обратно в Вульфстон.Он быстро поправился, но она услышала оговорку, и это причинило ей большие страдания. Вульфстон больше не был его домом.– Не волнуйся, я договорюсь с Мелли и сэром Джоном. Мелли получит значительную сумму денег, ей не придется заботиться о финансах. И мне нужно убедиться в том, что ремонт, который я начал, будет доведен до конца, так что арендаторы встретят зиму в сухих и теплых домах. А еще повидаюсь с поверенным, Подмором, велю ему выставить поместье на продажу и подготовить брачный контракт.Грейс прикусила губу. Он заботился обо всех. Кроме самого себя. Его голос был сухим и деловым, но она знала, какую боль он сейчас испытывает. Если бы она не вынудила его знакомиться со всеми жителями Вульфстона, не показала ему, насколько ему нужно это место…– Не смотри на меня такими глазами! – прорычал он, быстро и нежно поцеловав ее в губы. – Я ненадолго.– Нет, я вовсе не…– Я вернусь прежде, чем ты успеешь соскучиться. А затем, мисс Грейс Мерридью… – Его улыбка напомнила ей улыбку, игравшую на его губах в тот день, когда они встретились впервые и она приняла его за цыгана. – А затем, мисс Грейс Мерридью, я приеду за тобой. Я нашел свою мечту, мою единственную любовь. – Поцелуй, который последовал за этим, был страстный и требовательный, и она ответила на него. Она не могла отказать ему, у нее не было сил противостоять ему. Он был ей нужен больше, чем кто-либо еще.Но знание о том, чем он жертвовал ради нее, разрывало ей сердце.Грейс вошла в столовую сразу после того, как проводила Доминика, уехавшего в Вульфстон. На столе была парадная сервировка.– Простите, я опоздала, – проговорила она и скользнула на свое обычное место.Все уже были там: Пру и Гидеон, Чарити и Эдвард, Хоуп и Себастьян, Фейт и Николас, а также Кэсси и Дори. Все так радостно улыбались ей, что Грейс было тяжело это вынести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37