– Тебе просто нужно обращать побольше внимания на то, что делает отец.
Некоторое время назад отец бесцеремонно заявил, что Эйбер понятия не имеет, как на самом деле работают Карты. Я не стал повторять это замечание, поскольку знал, что Эйбер почувствует себя уязвленным. Но моему брату определенно нужно было усовершенствовать свои методы изготовления Карт, если он намеревался заниматься этим и дальше.
– Но... – начал было Эйбер, изумленно глядя то на меня, то на рисунок. – Как...
– Я потом объясню. А сейчас я хочу, чтобы ты достал немного побелки и закрасил это. Если понадобится – используй Логрус, мне безразлично. Главное – сделай. Я не хочу, чтобы кто-нибудь после нас прошел через рисунок на стене.
– Скорее! – позвал издалека отец. Он протянул руку Блейзе. Блейзе приняла ее, и отец помог ей пройти внутрь.
– А вдруг вас понадобится спасать? – спросил Эйбер. – Как я вам помогу, если не смогу туда попасть?
– Не понадобится, – сказал я. – Если мы потерпим неудачу, мы покойники.
Эйбер вздохнул:
– Ладно. Я этим займусь, как только ты уйдешь. Еще что-нибудь?
– Не знаю. Мне ничего в голову не приходит.
– Поторопись, мальчик мой! – позвал отец.
Дверной проем, ведущий в мастерскую, вдруг подернулся рябью, словно поверхность озера под утренним ветерком.
Я поднял меч. Надеюсь, отцовский план все-таки сработает.
«Быстро нападаем. Забираем Фреду. Бежим», Наклонив голову, я прошел сквозь рисунок на стене. Эйбер исчез. Ощущения верха и низа несколько раз резко поменялись местами. На меня пульсирующими волнами накатили странные цвета и запахи: красное пахло сыром, желтое воняло мокрым скунсом, коричневое и серое напоминало гниющую конину. Я еле сдержал позыв к рвоте.
До меня донеслись странно искаженные голоса. Внезапно совсем рядом с моим лицом оказалось лицо отца. Я взглянул ему в глаза и ахнул. Его зрачки мерцали красным и желтым, как будто где-то за ними горел костер. А кожа вполне сошла бы за бумагу с бумажного фонаря.
Отец что-то сказал, но я не мог разобрать ни слова. С тем же успех-ом он мог бы говорить на каком-нибудь варварском наречии. Поскольку он, кажется, ожидал ответа, я коротко кивнул и заставил себя выпрямиться. Нельзя было допустить, чтобы я помешал спасению Фреды.
Похоже, отца это удовлетворило. Он повернулся и направился к двери.
Я судорожно вздохнул и оглядел комнату. Ее освещал неяркий шар, парящий в углу под самым потолком. В точности как и отцовская мастерская в Джунипере, эта комната, судя по ее виду, была уединенным пристанищем, предназначенным для научных и магических исследований. Будь у нас больше времени, я охотно осмотрелся бы тут повнимательнее. Несомненно, здесь мы могли бы найти много полезных записей или приспособлений.
Внезапно комната накренилась влево. Я наткнулся на стол и ухватился за него. Все вокруг качалось, словно пьяное.
Блейзе сжала мое плечо. Я взглянул на нее, хватая ртом воздух.
Разобрать слова мне не удалось, но я прочел их по губам.
– С тобой все в порядке?
– Голова кружится... – пробормотал я.
Тут у меня в ушах прозвучал легкий хлопок, и следующую реплику Блейзе я уже услышал.
– Может, тебя стукнуть?
– Ха! – отозвался я. Кажется, мои «ноги Хаоса», как их назвал Эйбер, понемногу начали работать. – Только попробуй!
– Если ты думаешь, что это поможет...
Я отпустил стол.
– Только если я сломаю тебе руку!
– С ним все в порядке, – сказала она отцу.
– Ты уверена? – колеблясь, переспросил отец. – Виду него болезненный.
– Я в порядке! – прорычал я.
– Не волнуйся, – сказала Блейзе, погладив меня по щеке. – Если ты не сможешь идти, я тебя понесу.
Она взглянула на отца.
– Ты можешь определить, где находится Фреда? Я чувствую ее присутствие, но неразборчиво. Она близко?
– Да, – отозвался отец. – Думаю, нам сюда.
Он толчком отворил дверь и быстро вышел в коридор.
Блейзе подтолкнула меня вперед, так что я вышел следующим. Сама Блейзе шла замыкающей.
Над головами через регулярные промежутки парили тускло светящиеся шары. Свет собирался в лужицы на потолке, отбрасывая неяркое желтое сияние на каменный пол и обшитые деревянными панелями стены.
Отец двинулся вправо; я шел в двух шагах за ним. Похоже было, что он точно представляет себе, куда направляется. Мы шли мимо дверей с лицами; каждое в точности повторяло предыдущее. Все они были вырезаны из цельных досок эбенового дерева, с одинаковыми лицами посередине: лоб, увенчанный рогами, глубоко посаженные глаза, широкий нос и скулы, подбородок с ямочкой. У всех глаза были закрыты, как будто резные изображения спали.
Если эти двери работают так же, как и те, что были в отцовском доме, они могут проснуться в любой момент, засечь нас и поднять тревогу. Во всяком случае, трогать их я бы не стал.
Я уже готов был предложить вернуться в мастерскую Теллопса и поискать там ключи к этим дверям, как пол начал выскальзывать у меня из-под ног. Я принялся спотыкаться, и несколько шагов мне пришлось держаться за стену, чтобы не потерять равновесия.
Блейзе догнала меня и подхватила под руку.
– Может, тебе вернуться? – спросила она приглушенным голосом. На этот раз она уже не шутила.
– Я справлюсь, – сказал я. Блейзе заколебалась.
– Если дойдет до драки, – сказала она, – держись за мной. Я буду защищать тебя, насколько сумею.
– Спасибо, но я сам за себя постою!
– И много ли нам будет пользы, если в результате тебя прикончат?
Я упрямо покачал головой.
– Значит, нам просто нужно быть осторожными. Я не стану прятаться за тебя, Блейзе. И не проси.
Блейзе нахмурилась, но настаивать не стала. Для меня это было только к лучшему, поскольку уступать я не собирался. Кроме того, у меня было такое чувство, что вскоре я приду в норму... Мои «ноги Хаоса» определенно восстанавливались.
Отец петлял по коридорам. Коридоры норовили извернуться, словно змеи, кусающие себя за хвост. Мы часом, не ходим по кругу? Мы еще не вернулись туда , откуда начинали? Я бы за это не поручился. Мы по-прежнему шли мимо одинаковых дверей – наверное, счет уже должен был идти на дюжины. Несколько раз у меня возникало ощущение, будто мы спускаемся по пологому склону, хотя пол оставался на одном и том же уровне. Очередные Хаосовы фокусы...
Отец остановился перед дверью, в точностью схожей со множеством прочих, которые мы уже миновали. На ней не было ни номера, ни каких-то опознавательных знаков.
– Приготовьтесь, – сказал он. – Это здесь.
– Я готов. – Я сглотнул и крепко сжал рукоять меча. Теперь оставалось лишь вломиться вовнутрь, сшибая встречные головы с плеч.
– Погоди, па, – сказала Блейзе. – Ты уверен?
– Я знаю голос Фреды, – сказал он с отстраненным видом. – Она зовет изнутри. Я в этом уверен.
– Я ничего не слышу, – сказал я. Отец отмахнулся от моего замечания.
– Ты глух к Логрусу, мальчик мой. Дух Фреды кричит от страданий. Ты не настроен на эту волну, потому и не можешь ее слышать. А мы с Блейзе можем.
Я взглянул на Блейзе; та кивнула.
– Да, я тоже ее слышу. – Потом она добавила, обращаясь к отцу: – Я знаю, что Фреде плохо. Я это чувствую. Но я не уверена, что она в этой комнате.
– Зато я уверен.
– Если ты ошибся...
Отец кивнул:
– Я знаю. Но единственный способ выяснить это – войти туда!
Прежде чем мы с Блейзе успели остановить его, отец резко постучал по резному деревянному лицу на двери, прямо по лбу.
Лицо дернулось. Веки поднялись, и оно взглянуло на нас кроваво-красными глазами.
– Как ты посмел прикоснуться ко мне! – прорычало оно. Я сглотнул. Если этот страж хоть сколько-то похож на тех, которые охраняли двери в отцовском доме, теперь, когда отец разозлил его, нам потребуется магический эквивалент тарана, чтобы войти в комнату.
– Я – твой хозяин, – сказал отец.
Лицо моргнуло.
– Ты – не Лорд Теллопс!
– Нет, – согласился отец.
– Кто ты такой, – надменно произнес страж, – и чего тебе нужно? Говори поскорее, или я вызову охрану, и тебя казнят за эту наглую выходку.
– Ты знаешь, кто я такой, – сказал отец.
– Ты... –Лицо уставилось прямо на него. – Ты тот самый человек? Тот, кто меня сделал?
– Назови свое имя! – повелительным тоном произнес отец. – Повинуйся мне!
– Я – Оберон, – сказало лицо.
Я чуть не ахнул.
– Ты сказал: «Оберон»?
Может, я не расслышал? Хаос по-прежнему может шутить шутки с моими органами чувств.
– Да, – подтвердила дверь, глядя на меня. – Я сказал: «Оберон». А что такое?
– Э... я просто не был уверен, что правильно расслышал. – Я бросил на отца озадаченный взгляд. – Дело в том, что меня зовут точно так же. Занятное совпадение.
– Так ты – Оберон? – сказал отец, не обращая на меня внимания. – Да, я так и думал. Ты помнишь меня?
Я недоверчиво взглянул на отца. Как он это делает? При помощи гипноза, что ли? Отец невозмутимо добавил:
– Я – Лорд Дворкин. Я сделал тебя для Теллопса много лет назад. Я вырезал тебя собственными руками. Я вложил свет в твои глаза и твое сердце. Теперь ты меня вспомнил?
– Да... Лорд... Дворкин... да. Вы – тот самый человек. Я повинуюсь... хозяин.
А, так отец делал двери для Теллопса! Иногда, оказывается, полезно быть изобретателем. .Теперь мне стало ясно, отчего он был так уверен, что сумеет пройти к Фреде.
Впрочем, теперь у меня появилась парочка своих вопросов. Он назвал меня в честь двери или дверь в честь меня? Я намеревался это выяснить после того, как мы спасем Фреду.
Отец мягко улыбнулся, словно родитель, гордящийся сыном.
– Я вернулся, как и обещал. Теперь отопри мне.
Лицо заморгало.
– Никто не может войти сюда без приказа Лорда Теллопса.
– Я могу, – твердо произнес отец. – Я тебя сделал. Первые данные тебе распоряжения исходили от меня. Вспомни их.
– Вы... вы, несомненно, можете проходить через меня в любое время дня и ночи. Я должен повиноваться вам во всем.
Отец подался вперед.
– Что еще?
– Вы – мой единственный истинный хозяин... ныне и вовеки.
– Хорошо. Теперь пропусти нас.
– Да... хозяин.
Замок щелкнул несколько раз. Дверь начала отворяться.
Отец придвинулся поближе, держа меч на изготовку.
Я взглянул на него с новым уважением. Он явно делал эти двери для Теллопса много лет назад и позаботился, чтобы они всегда оставались открыты для него. Вот ведь хитрый черт! Он что, мечтал о карьере взломщика?
– Скорее! – приказал отец. – Быстро и тихо!
Дверь полностью открылась. За ней было темно.
Изнутри доносилось какое-то сопение и фырканье, как будто свинья рыла носом землю в поисках еды. Что это? Чудовище? Какой-то страж? Я поднял меч, приготовившись защищаться, но никто не ринулся на нас из темноты. Кто поджидает нас там?
Отец решительно шагнул вперед и исчез в комнате.
Сопение сделалось громче.
– Давай! – сказал я Блейзе и последовал за отцом.

12

Я очутился в теплой, влажной темноте, где нельзя было разглядеть ни зги. Откуда-то спереди до меня Доносился негромкий звук шагов и фырканье. У меня сильнее забилось сердце. Нервы натянулись до предела. Мне не нравилось чувствовать себя слепым и беспомощным.
– Па! – позвал я. – Ты что-нибудь видишь?
– Свет! – скомандовал отец.
Вокруг вспыхнул ослепительный белый свет. Мы были не в комнате – но и не под открытым небом. Нас окружала странная серая мгла. Я видел отца и Блейзе, но ничего более. Это напомнило мне туман, сквозь который я падал после того, как отец создал новый Путь. Может, они каким-то образом взаимосвязаны?
Сопение сделалось громче, но я не видел ничего, откуда могли бы исходить подобные звуки. Оглянувшись, я разглядел дверь, через которую мы вошли. Сейчас она выглядела, как дыра в серой мгле. Пока я смотрел на нее, она начала медленно закрываться.
Я метнулся туда, чтобы помешать ей закрыться – нужно же нам будет как-то выйти отсюда, когда мы спасем Фреду! – но не успел. Щелкнул замок, и дверь потускнела и расплылась; на ее месте осталась лишь все та же мгла.
Просто замечательно. Теперь мы заперты здесь.
Или все-таки нет?
Я закрыл глаза и попытался нащупать дверь. Я уже понял, что здесь, во Владениях Хаоса, не могу полагаться на собственные органы чувств. Возможно, этот серый туман – не более чем иллюзия, предназначенная для того, чтобы отвести нам глаза.
Я ничего не нащупал и прошел прямо через то место, где прежде находилась дверь. Так мы действительно в ловушке?
– Оберон! – позвал отец.
– Ты это меня или дверь? – уточнил я.
– Тебя, тебя, мальчик мой. – Его голос порождал какое-то странное эхо. – Хватит валять дурака, иди сюда.
Я вернулся к нему. Отец с Блейзе быстро двинулись вправо, и мне пришлось припустить бегом, чтобы нагнать их.
Сопение сделалось еще громче.
– Где мы? – спросил я.
– Внутри.
– Внутри чего?
– Фреды.
Я резко остановился.
– Что?!
– Он использует ее. Теперь я это ясно чувствую. Он обыскивает Тени в поисках нас.
– Как? – нетерпеливо спросил я. – Вроде того, как это делал Лорд Зон?
Зон магией вытягивал кровь из тел моих братьев, а потом использовал ее, чтобы следить за остальными членами семьи. Так он убивал их одного за другим.
– Зон по сравнению с Теллопсом просто профан.
Мне казалось, что мы прошли целые мили, хотя в этой мгле я ничего не мог сказать точно. В конце концов отец остановился. Потом очень медленно двинулся влево. Потом – опять вправо, так же медленно. Потом сделал несколько шагов вперед, остановился и вернулся обратно.
Я прислушивался к сопению и пытался понять, что же делает отец. Внезапно я осознал, что мы добрались до центра серой мглы, и здесь сопение звучит громче всего. Всякий раз, когда мы пытались отойти от этого места, звуки становились тише.
Кивнув каким-то своим мыслям, отец повернулся ко мне.
– Дай мне Карту. Скорее!
– Чью? Фреды?
– Да.
Я вытащил свою колоду, отыскал Карту Фреды и передал ему. Отец впился в нее взглядом, сосредотачиваясь.
Внезапно карта почернела. Я никогда прежде не видел ничего подобного. Когда я наклонился поближе, чтобы рассмотреть ее, она вспыхнула. Я отскочил, сбивая огонь с опаленной бороды и бровей.
Отец вскрикнул от боли и выронил Карту. К тому моменту, как Карта долетела до пола – если под этой серой мглой существовал какой-нибудь пол, – от нее остался лишь пепел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31