– Ей-богу, он понимает! – облегченно вздохнул Эндрю.
– Разве кто-то в этом сомневался? – восторженно улыбаясь, вопросил шотландец.
– Теперь нам нужно найти способ привлечь внимание доктора... если он еще жив и если его оставили наверху с ранеными.
– Он должен быть с ранеными, – заявил Ангус, – или я сам лично отправлю все их проклятые души гореть в адском огне!
Эндрю с тревогой выглядывал сквозь щель, пока Ангус осторожно и бесшумно удалял щепки и выламывал куски дерева, чтобы расширить дыру.
Прошло десять минут. Двадцать.
На юте «Ястреба», где держали узников, не было заметно никакого движения. Когда Эндрю показалось, что он что-то увидел, он взволнованно сжал локоть капрала, но ничего не случилось. Прошло еще десять минут напряженного ожидания, и в поле зрения попала голова, но она снова скрылась за барьером из ящиков и досок.
Сердце Эндрю успело сделать еще несколько медленных ударов, и он вцепился пальцами в локоть Макдонадда.
– Смотрите! Конечно, я могу ошибиться, но... по-моему, это лейтенант Баллантайн!
– Да, и доктор! Давай, парень, – прошептал Ангус и коснулся руки мальчика. Дики не нужно было поторапливать, в его глазах засветилось понимание, губы дрогнули в улыбке, руки неистово задвигались – к груди, ко рту, кругами и взмахами... и все время возвращались к сердцу.
– Боже правый, да это же Дики! – не веря своим глазам, прошептал Мэтью.
– Ты можешь понять, что он говорит? – нетерпеливо спросил Адриан, бдительно следя за несколькими охранниками, которые могли заметить лицо мальчика, появившееся между досками корпуса.
– Он говорит, что рад меня видеть. Он боялся, что я мертв – что все мы мертвы.
– Кто с ним?
Мэтт сделал несколько коротких резких движений руками, и после небольшой паузы с другого корабля пришел ответ.
– Их разбили на три рабочих группы примерно по пятьдесят человек в каждой. С ним Раунтри и Макдонадд...
– Ей-богу, у нас все-таки есть шанс, – пробормотал Адриан. – Есть там кто-нибудь, кто понимает мальчика?
– Думаю, они стараются. – Мэтт гордо улыбнулся. – Если нужно, он заставит их понимать!
– Хорошо. Сначала необходимо узнать, в каком они состоянии. Ты говоришь, три смены по пятьдесят человек? Когда они меняются, куда их водят, как пристально за ними следят?.. И есть ли у них хоть какое-то оружие?
Мэтью передал вопросы, но ответы пришли почти через пятнадцать минут, очевидно после долгих стараний двух моряков разобраться в жестах Дики.
– Гарпун и два ножа, – сказал Мэтт с явным разочарованием. – Отличное начало для вооруженного восстания, если ты это задумал.
– И все же это начало, – настаивал Адриан. – И честное слово, если я хорошо знаю этих людей, это начало конца для Шо и его команды!
Как раз в то время, когда Адриан Баллантайн представлял себе расправу с Гарретом Шо, капитан, вытянувшись, лежал на кровати под балдахином в капитанской каюте «Орла». Его зубы оскалились, лицо было залито потом, жилы на шее превратились в канаты, и каждый вздох, который ему удавалось сделать, был победой воли. Его нагое тело блестело от лихорадочного желания.
Час назад ее перевезли на «Орел», так как она объяснила страже, что этого требует «личное дело чрезвычайной важности». Оказавшись в капитанской каюте, она несколько минут стояла у спинки кровати, глядя на спящего Гаррета Шо, и восхищалась великолепием его мускулистой, гладкой, без волос, груди, узкой талией и бедрами, казавшимися высеченными из мрамора.
Бесшумно сбросив с себя блузку и юбку, Миранда скользнула к нему в постель. Игра началась со слабого толчка ему в пах, и затем от мягкого, дразнящего прикосновения ее грудей его плоть поднялась и затвердела.
Миранда не могла бы точно сказать, в какой момент Гаррет проснулся окончательно, она лишь почувствовала, что он отвечает ее рукам и губам с энергией, достойной мужчины. Она не стала дожидаться приглашения раздвинуть соблазнительные бедра и не пыталась сдержать дыхание, когда его тепло проникло глубоко внутрь ее тела. От единственного умелого поворота ее таза Миранда затрепетала, а потом сосредоточилась только на том, чтобы облегчить собственное внутреннее напряжение. Миранда уже очень давно не получала удовольствия, очень давно у нее не было мужчины, способного доставить ей наслаждение. Усилия Дженнингса были смехотворны, а Фолуорт думал лишь о собственном удовольствии.
Теперь настала ее очередь быть жадной. Почувствовав, как внутри ее оживает дикий зверь, который вытягивается и устремляется в невероятные глубины, Миранда вздохнула и, откинув голову, предоставила своему телу возможность управлять ее движениями. Она лишь издавала стоны и дрожала от страсти по мере того, как напряжение ее все возрастало. Обхватив Гаррета за плечи, Миранда коленями сжала ему бедра, чтобы он вошел в нее еще глубже. При каждом обжигающем толчке его плоти она испускала вздох и сдерживала исступленный восторг, управляя бешеными взрывами удовольствия, пока они не достигли единого ритма. Пять минут... десять... двадцать... Она не знала, как долго скакала на своем великолепном жеребце, но зато знала, что он стоил всех ее усилий – он дважды содрогнулся внутри ее, но не проявил признаков слабости и не торопил. Синие глаза смотрели ей в лицо, тело его блестело от напряжения, а руки сжимались и разжимались в такт движению ее бедер.
Волны становились все мощнее, и Миранда, словно в наркотическом опьянении, опустила голову, ее губы расслабились, а волосы черным облаком накрыли грудь. Отодвинув их в сторону, Гаррет большими пальцами дразнящее коснулся налившихся сосков, и Миранда снова вздрогнула, на этот раз сильнее, испугавшись того, чем уже больше не могла управлять. Гаррет потянулся вверх, терзая ртом твердые, как галька, верхушки ее грудей, а его руки, скользнув вниз, пробрались между ее бедер и поглаживали ее, доводя до сладостного сумасшествия.
Возбуждение от нахлынувших ощущений прокатилось вдоль ее тела, и Миранда несколько раз пронзительно вскрикнула. Она дрожала и корчилась, чуть ли не теряя сознание, когда Гаррет, приподнимаясь, снова погружался в нее. Они оба напряглись, его руки замерли на ее бедрах, она уперлась ему в грудь, и экстаз горячей волной разлился по телу Миранды, передался Гаррету, удвоился и превратился в исступленный восторг.
Она прижималась к нему, пока ее не начала одолевать слабость, а потом в полном изнеможении упала ему на грудь. Не в силах вытерпеть соприкосновение разгоряченных тел, Миранда со стоном откатилась в сторону, и ее волосы влажной черной паутиной остались лежать у нее на лице. Приоткрыв рот, она облизала пересохшие губы.
– Боже мой, – хрипло засмеялась она, – я уже забыла, как это бывает! Неудивительно, что девушки, как кошки, толпами бегают за тобой.
– Ни одна из них не шипела и не царапалась так очаровательно, как ты, – ухмыльнулся Шо.
– Правда? – обрадовалась Миранда. – Тогда почему ты никогда не предлагал мне навсегда остаться в твоей постели?
– Я думал, тебе нравится быть там, где ты была. А кроме того, я никогда не хотел ни одну женщину настолько сильно, чтобы скрестить меч с Дунканом Фарроу.
– А-а, значит, ты боялся ярости Дункана?
– Скажем, я здраво оценивал его характер. – Опершись на локоть, Гаррет с удовольствием рассматривал изгибы и впадины вытянувшегося рядом с ним женского тела. – Я человек терпеливый, я понимал, что надо только подождать и ты обязательно будешь принадлежать мне.
«Терпеливый, как притаившийся хищник, – подумала Миранда, чувствуя, как ее тело начинает трепетать под его взглядом, – и такой же робкий». Он не делал секрета из того, что хотел ее почти с того самого момента, как Дункан привел ее на Змеиный остров. Но между прочим, Гаррет хотел все, что имел Дункан, – его корабли, его остров, его команду, его репутацию, его дочь...
Его дочь! От этой мысли Миранда почувствовала, что ее щеки покраснели от раздражения.
– Вчера, в твоей каюте, у меня создалось впечатление, что ты дожидался не меня, а кого-то другого.
– Кортни?
– Да, Кортни, – обиженно надула губы Миранда. – Бедную маленькую Кортни. Сладкую маленькую Кортни. Храбрую маленькую Кортни. И так как ты покинул каюту вскоре после меня, могу я сказать – невинную маленькую Кортни?
– Ну-ну, какая нежная забота о дочери своего любовника. – Черные брови сошлись вместе, и губы растянулись в улыбке.
– О дочери бывшего любовника, – лукаво поправила она. – И теперь должна предупредить вас, Гаррет Шо, я не намерена больше делить тебя с ней. Если ты думаешь, что в ней есть что-то особенное, пожалуйста, попользуйся крошкой и выброси ее из своих планов. Но если ты хочешь удержать меня... – ее взгляд скользнул вниз по его телу, – а я знаю, что ты этого хочешь, тебе придется перебеситься и оставить ее в покое.
– Я тронут, что ты заботишься о моих... планах, – тихо рассмеялся Гаррет, и его рука, скользнув вверх по бедру Миранды, нежно погладила ее грудь. – Но я не только собираюсь уложить ее в свою постель, я намерен сделать ее своей женой. Однако я, к сожалению, не уверен, что она станет довольствоваться чем-то меньшим, чем доказательством моей страсти.
– Твоей... – У Миранды открылся рот, она не могла поверить своим ушам. – Ты хочешь жениться на ней? После того как мы... После того как я...
– После того как ты удостоила меня таким приятным вниманием? Одно не имеет никакого отношения к другому, милая. Ты хочешь меня и можешь меня получить. В любое время и в любом месте...
У Миранды вырвалось злобное проклятие, она отшвырнула его руку со своей груди и подвинулась к краю кровати с намерением забрать одежду и убежать из каюты, но твердая рука удержала ее за локоть. После грубой борьбы, сопровождаемой ругательствами, Миранда снова оказалась лежащей на спине, придавленная весом Шо.
– Убирайся с меня!
– Нет.
– Убирайся с меня, – она задохнулась от ярости, – сейчас же!
Шо немного сдвинулся и со смехом заглушил ее протесты поцелуем. Он зажал одной рукой оба ее запястья, а другой двинулся вниз по ее извивающемуся телу.
– Тебе по крайней мере стоило бы выслушать меня, прежде чем ты решишь отказаться от своего будущего счастья.
– Будущее счастье! – возмутилась она. – В чем оно? Быть твоей любовницей? Служить тебе по ночам, когда сладкая маленькая Кортни сдвинет ноги и надует губки? Нет, благодарю вас, Гаррет Шо! Благодарю.
– А-ах, Миранда...
– Прекрати! – взвизгнула она и неистово заерзала, стараясь избавиться от руки, упорно продолжавшей поглаживать ее между ног, но Гаррет только рассмеялся и прижался губами к ее шее.
– Я могу дать тебе все, что тебе нужно, – пробормотал он. – Все, чего ты хочешь.
– Негодяй! Мое единственное желание – убежать с этого корабля, убежать от этой ужасной войны, от этого вонючего народа, от этой отвратительной жизни!
– Мы оба этого хотим, И тебе не следует так поспешно отказываться от того, что я тебе предлагаю.
– Ты еще ничего не предложил, – огрызнулась Миранда.
Заглянув ей в глаза, он с улыбкой спросил:
– Мне начать с нескольких сотен тысяч долларов в золоте? Или ты предпочитаешь земли, которые глазом не окинешь? Драгоценные камни? Меха?
– О чем ты говоришь? – изумилась она. – Какое золото? Какие драгоценные камни?
– Я говорю о состоянии, моя испанская красавица. О фантастическом состоянии. О богатстве, которое тебе не снилось даже в самых невероятных снах.
– О Господи, – насмешливо вздохнула Миранда, – неужели ты веришь этим глупым россказням о сундуках, полных драгоценностей и золота, которые были отправлены из Франции вместе с Кортни?
– Я сказал – фантастическое, а не сказочное! Хотя я не торопился бы вообще не доверять рассказам. С девочкой на борт были доставлены сундуки, а ее дедушка был финансовым советником Людовика Шестнадцатого, так что все возможно. Вполне возможно.
Гаррет все еще не отпускал рук Миранды, хотя она перестала вырываться.
– Гаррет! – Она опустила голову, чтобы лучше видеть его лицо.
– М-м?
– Если ты говоришь не о сокровищах... – Миранда глубоко вздохнула. Его язык, блуждавший по нежному углублению ее пупка, вызывал трепет удовольствия и не позволял ей сосредоточиться. – Что это за состояние, что за фантастическое состояние, о котором ты говоришь?
– Оно в Америке.
– В Америке?
– Да, моя красавица. Спокойно лежит и ждет, чтобы его затребовали.
– Затребовали... Как? Кто?
– Кортни. Теперь, когда Дункан умер, деньги принадлежат ей. Можно сказать, это ее наследство.
– Наследство? – Янтарные глаза превратились в щелочки. – Ты прекратишь наконец? Я не могу трезво мыслить!
Гаррет хмыкнул и отодвинулся.
– Это была последняя шутка Дункана на земле – или ты не знала, что он собирался стать уважаемым человеком? Всю свою наживу от рискованных налетов он обращал в золото. Он отправлял его с кораблями в Америку в течение последних десяти лет, вернее, с тех пор, как узнал о существовании дочери. Он купил землю, построил большой дом, засеял поля хлопком... О, он даже основал небольшое предприятие. И все это под разными именами – под своим собственным, под чертовыми кодовыми именами, под кличками и паролями. Он сосредоточил свое состояние в Америке, и, насколько я смог вычислить, Корт держит ключ к нему здесь. – Он постучал пальцем по виску. – Обычное изнасилование не станет поводом отдать мне ключ, верно?
– Ты хочешь сказать, что только она одна его знает?
– Дункан мертв. Эверар мертв. Кто еще из этой семьи остался в живых?
– А как же я? Неужели он не сделал никаких распоряжений относительно меня?
– Очевидно, нет, – протянул Гаррет, отметив яркие желтые искры, вспыхнувшие в глазах Миранды. – Не забывай, ты не единственная, за кем нужно было следить. Я был его компаньоном, и все же он был готов продать и «Дикого гуся», и «Ястреб» Караманли и его армии головорезов. Это должно было стать последним прорывом через блокаду, и именно поэтому Дункан настоял, чтобы Кортни и Эверар не принимали в этом участия. Он хотел быть уверен, что они в безопасности. Ирония судьбы, ты согласна?
– Она знала?
– О его планах?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68