В личном архиве Зои Ивановны есть записки под названием «Корзина с цвета
ми», которые раскрывают любопытные подробности приезда в Швецию Мэри, ку
зины Хэллы Эрнестовны Вуолийоки.
«В 1942 году наш агент «Поэт» из Финляндии прислал к нам в Стокгольм в качест
ве связника для передачи информации свою родственницу, работницу Между
народного Красного Креста Мэри Д. Связь эта заранее обусловлена не была.
Мэри приехала в Стокгольм, зашла в цветочный магазин и послала мне на ква
ртиру корзину с цветами. В карточке, которая была приложена к цветам, стоя
ла подпись Ц Мэри. Я с ней была знакома по Финляндии и догадалась, что это
именно она.
В назначенный день утром муж ушел на работу, а я сказалась больной и остал
ась дома. Приходит Мэри. Я провела ее в самую дальнюю комнату, в спальню. Та
м она сняла шубу и не мешкая стала шепотом излагать информацию, которую е
й поручил передать «Поэт».
Я делала краткие заметки в блокноте. Вдруг раздался звонок в дверь. Я реши
ла не открывать. Звонили все настойчивее. Мы притаились. Затем кто-то стал
возиться с дверным замком. Я накинула поверх платья халат и вышла в перед
нюю.
Дверь открылась, и в переднюю вошли трое: швейцар дома и с нею двое неизвес
тных мужчин в штатском. Я возмущенно спросила, что все это значит, как смею
т врываться в квартиру дипломата (муж был советником посольства, я Ц пре
сс-атташе), да еще открывать дверь своим ключом.
Один из мужчин оглядел вешалку, видимо, хотел проверить Ц висит ли очень
приметная шуба Мэри. Но шуба была в спальне. Тогда второй сказал, что они и
з санинспекции и пришли проверить Ц не завелись ли в доме клопы и тарака
ны. В договоре на наем квартиры действительно был пункт, в котором говори
лось, что квартиросъемщик обязан беспрепятственно предоставлять санин
спекции квартиру для проверки Ц не завелись ли клопы и тараканы. Но это о
значало тщательный обыск всей квартиры, когда отодвигалась мебель, пере
ворачивались постели, снимались картины.
Я потребовала немедленно оставить мою квартиру и сказала, что позвоню ма
дам Коллонтай и в министерство иностранных дел с жалобой на нарушение эк
стерриториальности квартиры дипломата. Спросила, откуда у них ключ от кв
артиры. Мне объяснили, что у швейцара от всех квартир имеются ключи и что т
акой порядок заведен во всем городе.
Ц Но это не дает вам права без разрешения входить в квартиру дипломата!
Ц Я выставила их и заперла дверь.
Цепочки на дверях не полагалось, и по договору мы не имели права без ведом
а хозяина дома, с которым заключили договор на наем квартиры, делать каки
е бы то ни было доделки, не могли даже лишней вешалки повесить.
Как быть дальше? У Мэри был английский паспорт… Задержать ее полиция едв
а ли могла бы. Шведы с большим уважением относились тогда к англичанам. Но
все же такая возможность не была исключена. Мы вытряхнули сумку Мэри, про
верили все ее содержимое, вырвали из ее блокнота условные записи. Но как о
на должна объяснить посещение этого дома? Решили, что в случае задержани
я она скажет, что искала представителя шведского Красного Креста и что е
й дали неправильный адрес. Она обошла, мол, несколько квартир в этом доме,
и везде ей отвечали, что такого человека здесь нет. Что никакой корзины с ц
ветами она не посылала. В общем Ц все отрицать.
Было ясно, что за домом и за нашей квартирой установлено наблюдение. Выше
нас этажом жила семья другого советника нашего посольства М. Ветрова. Ег
о жена с детьми была дома. Ветровы Ц муж и жена Ц знали о нашей роли в посо
льстве и помогали нам в работе. Я сказала Мэри, чтобы она пошла в квартиру
Ветровых, сказала бы, что прислала ее я, и просила бы посидеть там нескольк
о часов. Я вышла на лестничную площадку Ц было пусто. Мэри прошмыгнула на
другой этаж в квартиру Ветровых. Жена Ветрова была сообразительной женщ
иной, ни о чем не расспрашивая, провела Мэри в одну из комнат и оставила та
м.
Я позвонила мужу и, зная, что телефон прослушивается, в очень нервном тоне
стала рассказывать, что в квартиру вломились какие-то подозрительные ти
пы, наверное воры, что я насмерть перепугана и прошу немедленно приехать
домой, потому что очень плохо себя чувствую. Он сказал, что доложит о случи
вшемся послу и приедет за мной.
Муж приехал. Мы сели в машину, а у дома заметили наружное наблюдение и за у
глом еще одну машину, принадлежавшую, по всей видимости, полиции. Поехали
в посольство. Машина из-за угла тоже двинулась за нами. Ветрова мы отпусти
ли домой, поручив ему, когда стемнеет, выпустить его незваную гостью.
Как потом выяснилось, за Мэри все же топали, но не задержали, и она беспреп
ятственно через несколько дней улетела в Англию».

П. А. Судоплатов вспоминал:
«В октябре 1941 года создалась реальная угроза захвата Москвы немецко-фаши
стскими войсками. На этот случай была создана автономная агентурная гру
ппа, которая предназначалась для покушения на Гитлера, если он появится
в Москве. В состав группы входили композитор Лев Чехов и его жена Маргаре
т. Оба были в родственных отношениях с известной актрисой Ольгой Чеховой
, которая жила в Берлине и была близка к Герингу и всей немецкой верхушке.

Позднее, когда отпала опасность захвата Москвы, план покушения на Гитлер
а все же сохранялся. Его осуществление намечалось провести через князя Р
адзивилла и Ольгу Чехову, имевшую доступ в высшие круги немецкого рейха.
Позднее план покушения на Гитлера Сталин отменил.
После войны Берия вынашивал идеи объединения западной и восточной част
ей Германии. В этой связи он был намерен использовать для переговоров с к
анцлером ФРГ Конрадом Аденауэром нашего нелегала Грегулевича и Ольгу Ч
ехову.
К тому времени Зоя Рыбкина работала начальником немецкого отдела внешн
ей разведки и должна была поехать в Берлин для встречи с Ольгой Чеховой. Е
стественно, это было чрезвычайно важное и секретное задание. С Ольгой Че
ховой она встретилась 26 июня 1953 года. В этот же день в Москве был арестован Б
ерия. На другой день Зоя Рыбкина позвонила мне по «ВЧ» и доложила о том, чт
о встреча состоялась. Я, не вдаваясь в подробности, приказал ей, не объясня
я причин, первым же военным самолетом вернуться в Москву.
Но легче сказать, чем сделать. В то же время Гречко, командовавший нашими в
ойсками в Германии, получил из Москвы приказ арестовать всех, кто в после
дние дни прибыл в Берлин из числа высших функционеров органов государст
венной безопасности. Кроме Зои, там в этот период находились Амаяк Кобул
ов и Сергей Гоглидзе, которые приехали в Германию совсем по другому пово
ду. Когда Гречко доложили, что вместе с Кобуловым и Гоглидзе в Берлине по з
аданию Судоплатова находится начальник немецкого разведывательного о
тдела женщина-полковник, он был страшно удивлен, тем более что ему ничего
не говорила моя фамилия. Спасло Зою только то, что в охране, которая задерж
ала названных мною лиц, находился офицер ГРУ, который ее знал лично и суме
л убедить Гречко, что она не тот человек, которого нужно арестовывать.
Ни в Берлине, ни в Москве Зоя Рыбкина не писала никаких документов о цели с
воей поездки в Берлин. План Берия по объединению Германии был убит в заро
дыше. 29 июня 1953 года Президиум Политбюро ЦК СЕПГ ГДР принял на своем заседа
нии новое направление в политике».
Об актрисе Ольге Чеховой, проживавшей в Берлине, сын Л. П. Берия Ц Серго Бе
рия в книге «Мой отец Ц Лаврентий Берия», выпущенной в свет в 1994 году издат
ельством «Современник», в главе «В лабиринтах разведки» написал:
«У отца, знаю, был целый ряд людей, которым он абсолютно доверял. Они-то и по
ддерживали связь с такими разведчиками, как Ольга Чехова. Утечка информа
ции, даже проникни агентура противника в ГРУ или НКГБ Ц МГБ, была абсолют
но исключена…
…Ольга Чехова была связана сотрудничеством с моим отцом много лет. Я зна
ю, кто ее вербовал и на каких основаниях это делалось, но не считаю себя вп
раве говорить о таких деталях из биографии разведчицы. Могу сказать всег
о лишь, что в отношении Ольги Чеховой не было допущено никаких провокаци
й и работала она на советскую стратегическую разведку отнюдь не из матер
иальных соображений.
Ее вклад в успехи нашей разведки переоценить трудно. Ольга Константинов
на была поистине бесценным источником информации, которым не зря так дор
ожил Берия. Даже в своих мемуарах, изданных в ФРГ, она ни словом не обмолви
лась о своей другой (главной) жизни. А ведь еще осенью сорок пятого в запад
ной печати ее называли «русской шпионкой, которая овладела Гитлером», «к
оролевой нацистского рейха» и даже писали, что в Москве ее принимал Стал
ин и наградил орденом Ленина. Это не совсем так. За работу в разведке Ольгу
Чехову действительно отблагодарили, обеспечив ее материальное благоп
олучие, но орденом не награждали. А подозрения, что она работала на Советс
кий Союз, так и остались на Западе всего лишь подозрениями, не больше.
Не так давно судьбой племянницы вдовы классика русской литературы заин
тересовался Владимир Книппер. Ольга Чехова Ц его двоюродная сестра. Име
нно он обратился в свое время к Леониду Шебаршину, последнему руководите
лю Первого главного управления КГБ СССР (внешняя разведка) с просьбой ут
очнить некоторые детали, связанные с биографией родственницы. Спецслуж
бы, как уже знает читатель, располагают информацией лишь о приезде Чехов
ой в победном сорок пятом в Москву и протоколами допросов, которые велис
ь в конце апреля Ц осенью того же 1945 года.
Похоже, что завеса над тайной, которая не дает покоя близким Ольги Конста
нтиновны уже много лет, все же приоткрылась. Сегодня ясно одно: «королева
нацистского рейха» Ольга Чехова была среди тех, кто мужественно боролся
с фашизмом на незримом фронте».

Глава 7. Посол и атташе

В жизни 3. И. Воскресенской А. М. Коллонтай сыграла, как теперь можно достове
рно утверждать, немаловажную роль. Именно поэтому я посчитал возможным о
знакомить читателя с некоторыми моментами биографии Александры Михайл
овны.
Она родилась в Санкт-Петербурге 1 апреля 1872 года в семье Михаила Алексееви
ча Домонтовича и его жены Александры Александровны Масалиной.
Отец А. М. Коллонтай был сыном украинского помещика, принадлежавшего к ст
аринному дворянскому роду. Закончив Петровско-Полтавский кадетский ко
рпус, а затем императорскую военную академию, Михаил Алексеевич Домонто
вич в 1849 году начал военную карьеру в Петербурге и, успешно продвигаясь по
служебной лестнице, вскоре стал генералом.
А. А. Масалина, мать А. М. Коллонтай, была дочерью финского скупщика леса. Але
ксандра Михайловна в своих воспоминаниях писала о матери: «Сердечная, уп
рямая и волевая Ц она не принадлежала к тому светскому кругу, в котором в
ращался отец».
Сестра Александры Михайловны Ц Евгения Михайловна Ц обладала прекра
сным голосом. Впоследствии она стала известной оперной певицей, выступа
ла на сцене Мариинского театра под именем Евгении Мравиной.
Сдав экстерном экзамены на аттестат зрелости, шестнадцатилетняя Шура п
олучила право быть учительницей. В эти годы у нее проявилась склонность
к журналистике. Свои первые небольшие рассказы она публиковала в журнал
е «Русское богатство». Известный русский писатель В. Г. Короленко сказал
о них, что они «возбуждают интерес». Уже в 1890-е годы Александра Михайловна
печатает ряд статей политического характера в журнале «Научное обозре
ние»…
В 1891 году Александра Домонтович в Тифлисе познакомилась с Владимиром Кол
лонтай, который жил там со своей матерью. Его мать Ц Прасковья Ильинична
Ц учительница, была женой ссыльного поселенца, участника польского вос
стания 1863 года.
Вскоре Владимир Коллонтай поступил в военное училище в Санкт-Петербург
е, а затем стал учиться в военно-инженерной академии. Весной 1893 года они по
женились, а спустя год у них родился сын Михаил. Однако семейные отношени
я не сложились. Они все меньше понимали друг друга. Владимир Коллонтай ст
ремился стать генералом, а Александра Коллонтай тяготилась замкнутой д
омашней жизнью. После мучительных сомнений и внутренней борьбы она оста
вила мужа. В своих воспоминаниях она писала: «Я продолжала горячо любить
своего мужа и, уходя от него, страдала и болела душой. От Коллонтая я ушла н
е к другому. Меня увлекла за собой волна нараставших в России революцион
ных волнений и событий».
13 августа 1898 года А. М. Коллонтай, оставив сына у своих родителей, уехала в Шв
ецию, а оттуда в следующем, 1899 году в Англию, где она также знакомилась с раз
личными политическими течениями.
После раскола РСДРП на II съезде в Лондоне на большевиков и меньшевиков А.
М. Коллонтай не примкнула ни к тем, ни к другим. Однако после нарастания ре
волюционного шквала в России в 1905 году она все больше прислушивается к бо
льшевикам.
В 1908 году феминистки решили созвать Всероссийский женский съезд. Коллонт
ай готовила группу из 45 человек, стоявших на пролетарских позициях. Но ког
да встал вопрос об образовании в России «внеклассового» женского центр
а, группа работниц Ц сторонниц A.M. Коллонтай Ц покинула съезд.
Первая мировая война, начавшаяся 1 августа 1914 года, застала А. М. Коллонтай в
месте с сыном, студентом Петербургского технологического института, пр
иехавшего к ней на каникулы, в Берлине. Через два дня она была арестована и
помещена в одиночную камеру на Александерплац, а 4 августа неожиданно ос
вобождена. Помог мандат, выданный ЦК РСДРП Коллонтай как участнице Между
народной женской социалистической конференции. Видимо, немецкие полиц
ейские решили, что русская социалистка не может быть шпионкой русского ц
аря.
В 1915 году А.М. Коллонтай вступила в партию большевиков. 19 марта 1917 года в «Прав
де» появилось извещение: «Вчера из-за границы прибыла А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52